Мемуары VIP об Art Basel Miami Beach. Выпуск первый

Общее мнение арт-профессионалов: это не кризис, а возвращение к норме. Слава Богу, можно вообще перестать говорить, сколько стоит произведение искусства

VIP. Многие всю жизнь сомневаются, вышли они в люди или нет. Если ездить на ярмарки современного искусства достаточно регулярно, вопрос снимается: рано или поздно тебе начинают присылать карточку VIP, не дающую, впрочем, особых привилегий, кроме права посетить очень дорогой ресторан (нет, вру: в этот раз еще подарили ярко-розовый тряпочный мешок. Типично виповская вещь). Мне уже приходилось описывать жизнь псевдо-VIP в Лондоне в реальном времени, но в Майами с реальным временем оказалось хуже (джет-лэг…), а события на родине (премия, которую уже не хочется называть по имени) потребовали немедленного реагирования. Так что на сей раз VIP погружается в — свежие, впрочем — воспоминания.

Мы с Еленой Пантелеевой из Blacksquare были чуть ли не единственными российскими журналистами, чья поездка в Майами не была оплачена куратором выставки Russian Dreams Ольгой Свибловой. И я не участвовала в богатой экскурсионной программе русской тургруппы — не видела мыс Канаверал, крокодилов и чего-то еще, столь же увлекательного. У меня была уверенность, что этим всем моих коллег заняла Ольга Свиблова, но оказалось, что то была их собственная инициатива, так что прошу у Ольги Львовны прощения, что я могла ее заподозрить в чем-то столь кошмарном. Но, во всяком случае, на многочисленных выставках и ярмарках (количество событий просто поражало воображение) за неделю я почти никого из российских критиков и художников не встретила.

Майами. В аэропорту Майами репродуктор просит всех прилетевших забрать свои байдарки, серфинговые доски и клюшки для гольфа на стойке неформатного багажа под номером три. Вот такая тут жизнь. Круглый год.

Вот в такой жизни пару лет назад открылся филиал ярмарки Art Basel — Art Basel Miami Beach (ABMB). Сама швейцарская столица арт-рынка — место пресное, унылое и никак не может конкурировать, например, с Венецией, где праздник у директоров музеев и кураторов, а не у торговцев искусством. В результате получалось, что в Базеле — презренное бюргерское подсчитывание доходов и расходов, а в Венеции — аристократическое швыряние денег на ветер, безумный шик. Что Базелю, конечно же, было несколько обидно.

Эту ситуацию одним резким движением изменил Сэм Келлер, тогдашний директор «Арт-Базеля». Для «мира Маммоны» он нашел свою Венецию — живописную, с хорошей погодой, с богатыми коллекционерами на пенсии и даже с некоторой традицией. В Венеции — Палаццо Дожей, а в Майами-Бич — модернистская архитектура, белые кубические домики, названия отелей написаны непередаваемым шрифтом 1950-х.

Майами-Бич, простодушный дешевый курорт, после появления здесь «Арт-Базеля» превратился в модное место. Запестрели всякие IT-личности. Они, разумеется, тут же потянулись и в соседний, глубоко криминальный город Майами, который тоже довольно живописен — пустынная одноэтажная Америка бледно-розового цвета под палящим солнцем. Теперь среди обшарпанных обувных складов и мрачных кубинских забегаловок можно иногда встретить интернациональную галерею. Кураторы (под мышкой Prada и Balenciaga) встречаются на перекрестке с местными черными парнями (под мышкой Smith & Wesson и Beretta). Такие ситуации кураторы просто обожают.

Все это перерождение Майами-Бич случилось пару лет назад, когда арт-рынок был еще больше, чем рынком, — он был образом жизни, стилем, предметом гордости. Вокруг возникли нули, много нулей. За их счет каждый из нас и жил при этом бизнесе, даже если прямо ничем и не торговал. Говорил: «Я занимаюсь современным искусством» — и все, в глазах собеседника возникали нули. Уважение было гарантировано.

Теперь это вроде бы кончилось. Больших продаж на нынешней ярмарке никто не ожидал. Хозяева отелей в Майами волновались: приедут? Не приедут? Уф, приехали: были и Наоми Кэмпбелл, и Бейонсе, и Кельвин Кляйн, и Марк Джейкобс, и Дэвид Линч, и кому там еще полагается. Правда, как отмечали местные газеты, зря галеристы в прошлом году выучили «dos vedania» (получилось у них по-испански, но мы поняли), потому что русские коллекционеры в Майами не приехали.

Во всяком случае, вблизи искусства их не видели — только вблизи икры, на русской вечеринке. Не знаю, может, они тоже предпочли потом крокодилов.

Кризис. По улице на эвакуаторе провезли автомобиль — спереди он был весь оклеен зеркалами, сзади выкрашен в какой-то немыслимый цвет. Ярмарка должна была открыться на следующий день, и весь опыт последних лет подсказывал, что перед нами произведение искусства, которое вскоре займет свое место в центре ярмарочного холла. Большое, блестящее, бесполезное, очевидно дорогое, прикольное и понятное: всякий идиот (и в особенности идиот) знает, как выглядит «роллс-ройс». Последняя ярмарка Frieze, например, просто ломилась от таких вещей.

На главной ярмарке ABMB автомобиля не оказалось. На нескольких более мелких — тоже. Наверно, его повезли на какую-то частную вечеринку. Богатство, как и порно-шик, снова удалилось в сферу частной жизни.

Вообще, ярмарка ABMB поразила прежде всего тем, чего на ней не было — ну, или этого было меньше, чем обычно. Огромных картин с мускулистыми фигурами а-ля тоталитарный кич. Огромных картин с белыми полосками а-ля модернистский кич. Огромных инсталляций в виде игровой площадки для взрослых. Веселых перформансов (бродила, правда, одна странная парочка, запечатленная на фото у коллег в Арт-Таймс). Золота и брильянтов. Заигрываний с масскультом (якобы это арт). Порно во всех его видах (якобы это арт). Глянцевой фотографии в духе Vogue (якобы это арт — такое вот было у искусства в последние годы заклинание. Не очень убедительное).

Арта вообще было меньше, чем обычно. Искусство было.

Я даже удивилась. Мы с Дмитрием Гутовым встретились, застряв на одном маленьком стенде, и начали ахать и охать: смотри, транспортир прямо к стене приклеен! И ластик! И карандашиком нарисован дельфинчик! И написано что-то на стене! Господи, неужели такое опять возможно — что-то легкое, поэтическое, свободное? Без жира? Без японских комиксов? Неужели многие галереи показали рисунки, коллажи, черно-белые фото, концептуальные проекты? Да какие хорошие! А если золото и брильянты — то это тоже концептуальный проект, как в работе одной колумбийки, которая заказала браслеты из осколков стекла, оставшихся после одного знаменитого наркотеракта, — причем заказала их ювелирам, которые как раз работают для наркобаронов.

Ну, во всяком случае, так было в наиболее интересных разделах ярмарки — Ars Nova, Ars Supernova, Ars Positions, где были молодые и более экспериментальные галереи. А туда, где жирные, я лично старалась вообще не ходить, чтобы не сильно расстраиваться. Но и там все было поскромнее, чем обычно.

В кулуарах ярмарки много обсуждался вопрос о кризисе. Очевидным образом продаж было меньше, чем раньше, и работы не сметали со стендов в первые пятнадцать минут. Кое-какие были зарезервированы — покупатель думал: практика, почти забытая в прошлые годы.

Тем не менее, по мнению практически всех галеристов, это означает скорее возврат к норме. Пора покончить с пузырями. Долой спекулянтов, которые покупали, чтобы тут же перепродать. Возвращается понятие «супружеская пара любителей искусства». Будут продаваться менее дорогие вещи, но для настоящих коллекционеров — тех, кто ищет новый талант, а не то, что есть у соседа, — это даже лучше. Общее мнение: как хорошо, что мы можем оценивать работу саму по себе и даже не упоминать, сколько она стоит! И вот-вот возникнет тот самый мир искусства, о котором мы могли только мечтать!

Для меня, впрочем, это возвращение к норме, предшествовавшей припадку безумия под названием «всплеск арт-рынка», не снимает вопросов, которые мучают меня давно. Я видела на ярмарке много умных и тонких работ, которые тем не менее оставались работами и как таковые трогали меня отчего-то куда меньше, чем что-то, что работой никак не назовешь.

Вот, например, иду я по ярмарке, и вдруг меня пронзает взгляд, да не один. Совсем не отсюда взгляд, и тем более щемящий. На стенде одной фотогалереи выставлено шестьдесят анонимных фотографий советских офицеров в парадной форме. 1960-е годы, ч/б, края закручены. Очевидно, фронтовики, с орденами, ничего такого благородного и героического в этих фотках нет. Тупая официальная съемка, девять на двенадцать. Но такая была в этих глазах тоска — тоска того, кто спасся, но загублен, кто остался жив, но как человек и гражданин — умер…

И ясно было, что этих людей не пускают в веселый глянцевый мир современного искусства. Уже всех, кого можно, впустили — и проституток, и разных фриков. А этих — нет. Как будто с того света они на меня смотрели. И какие-то, не побоюсь этого слова, неотмщенные.

На следующий день их уже там не было. То ли галерист поменял их на что-то менее раздражающее, то ли их кто-то купил и сразу унес. Недорого ведь было. Это ж вам не современное искусство.

Окончание мемуаров VIP на ярмарке ABMB читайте в ближайшие дни



Последние материалы рубрики:
Мог ли ультраправый националист не получить премию Кандинского? 11.12.2008
Курт Кобейн в башне из слоновой кости, 21.11.2008
Дневник VIP на ярмарке Frieze. Заключительный выпуск, 21.10.2008
Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск третий, 20.10.2008
Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск второй, 16.10.2008
Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск первый, 15.10.2008