Станислав Севостьянихин: «Дабстеп предстает гигантской воблой-мутантом из нефтяной скважины в Мексиканском заливе»

Один из самых известных на Западе российских дабстеп-продюсеров – о маркетинговых законах жанра, Джеймсе Блейке и заработках на паперти

Имена:  Джеймс Блейк

25-летний петербуржец Станислав Севостьянихин — один из самых известных на Западе русских дабстеп-продюсеров. Под никнеймом Kontext он выпускает музыку на бристольском лейбле Immerse Records и представляет Россию в лайнапах польского фестиваля передовой электронной музыки Unsound в разделе Bass Mutations.  В России больше известен другой псевдоним Севостьянихина — Dissident, под которым он больше десяти лет выпускает и играет драм-н-бейс. OPENSPACE.RU списался с музыкантом, чтобы поговорить о популярных нынче тэгах «дабстеп» и «постдабстеп» и его зарубежном опыте.

— Ты давно занимаешься джанглом и драм-н-бейсом — знаешь DJ Дэна, программу Storm на радио 106.8 и т.д. Как ты очутился в этой тусовке?

— Собственно, я один из первых, кто в России начал писать драм-н-бейс (кстати, почти никто из тех пионеров не донес этот стиль музыки до наших дней). Профессионально занимаюсь музыкой с 2001 года, когда вышел мой первый альбом, «Technical Crisis». Почитай уж десять лет. Но и до выхода первого альбома происходило звукоизвлечение с помощью гитар, различных синтезаторов и драм-машин, хотя серьезными эти занятия не назовешь.

Соответственно, я всех знаю и со многими дружу. С тем же Андреем Котовым (DJ Дэном) было утилизировано немало горючих веществ. Кроме написания и играния джангла также с DJ Гвоздём руковожу работой нашего лeйбла Opposide, ориентируясь на выпуск экспериментального d’n’b.

©  www.myspace.com/kontextkontext

Станислав Севостьянихин (Kontext)

— Музыка Kontext в блогах и магазинах проходит под ярлыками «дабстеп» и «постдабстеп». Как ты относишься к этому?

— Дабстеп в том виде, в котором его знает большинство людей сегодня, имеет мало отношения к дабу и тустепу. Он предстает скорее некоей гигантской, неповоротливой воблой-мутантом, вылезшей из прорвавшей нефтяной скважины в Мексиканском заливе. Зато сам ярлык достаточно моден, и под него можно ловко подсунуть почти все, что звучит со скоростью в 140 bpm. Такой вот хитрый тренд.

В период развитого постмодернизма самым актуальным становится смешение стилей. В музыке тоже есть дискурсы, и, разрушая их, создавая новые, к светлому будущему несется творческая мысль. В контексте дабстепа эти дискурсы смешиваются наиболее экзотично, что и рождает так называемый «постдабстеп». И если описывать его как зверя, то у меня перед глазами встает довольно сюрреалистическая картина: какая-то помесь гигеровского Чужого с Губкой Бобом, облаченная в балетную пачку и держащая трезубец Шивы в руке.

Kontext — «Sattva»
Kontext —Sattva by immerserecords

— Как ты оказался под крылом лейбла Immerse Records? Что тебе дает сотрудничество с ним?

— У меня был период, когда я рьяно занимался экспериментальным d’n’b и драмфанком. После нескольких релизов на разных лейблах, таких как Offshore, Subtle Audio, Subvert Central и др., я стал достаточно известен в нише leftfield d’n’b как Dissident. Тогда, лет пять назад, Immerse Records как раз и выпускал подобную музыку. Я по их просьбе всегда высылал им свои новые поделки в этом стиле. Вскоре у них произошел ребрендинг — уход в более свободное плавание, — и они начали подыскивать артистов более широкого жанра (кроме уже имеющихся дабстеперов Benga, TRG, Kuma и других). Тут я со своим Контекстом пришелся очень кстати. Под этим обличием я создавал все, что угодно, только не драм-н-бейс: и техно, и IDM, и абстрактный хип-хоп, и прочее. Владелец Immerse по имени Адам KidKut и его друзья буквально пришли в восторг от моих экспериментов. Я, признаться, писал все это в стол (если не считать первого альбома, «La Dissidence») и никак не мог ожидать такой бурной реакции. Вскоре после первых релизов поднялся, опять же, неожиданный ажиотаж, к примеру, в своих радиошоу их представляли такие мастодонты, как Лоран Гарнье или Мэри Энн Хоббс. Пресса тоже была очень благосклонна. Это дало мне огромный толчок, я полностью погрузился в работу над проектом Kontext, результатом чего стал выход нескольких синглов, второго альбома под этим именем, «Dissociate», и EP «No More Room In Hell».

Адам проделывает гигантскую работу, связанную с пиаром и продвижением того, что выпускает. Он своими действиями оказал на меня существенное влияние, направляя меня в нужное русло. Причем совершенно бессознательно, ведь он никогда не указывал и не указывает мне, что и как делать. Жаль, что мы так и не смогли встретиться лично, но, даже общаясь в интернете, мы стали добрыми друзьями. Наверное, стоит добавить, что мне так нравится работать с Immerse, что я без тени сомнений подписал с ними эксклюзивный контракт, и в ближайшие годы все, что будет выпускаться под именем Kontext (кроме ремиксов и совместных работ), будет выходить в Бристоле, откуда родом Portishead и Massive Attack.

Kontext — «Ocean in the Bathroom»
Kontext —Ocean In The Bathroom by immerserecords

— Что кормит такого электронного музыканта, как ты, — продажи дисков, цифровых треков или винила? Гастрольная деятельность или сторонние проекты?

— Меня кормят пожертвования: каждое воскресенье я выхожу к храму на Волковском кладбище и прошу подаяние. Потом сажусь на трамвай и еду в клуб «Грибоедов», чтобы частично пропить собранные там деньги на наших вечеринках «Listen Up!», которым, кстати сказать, недавно исполнилось восемь лет. Я работал и звукорежиссером, и писал музыку к рекламе, фильмам, был звукооператором на площадке в кино, даже каскадером! И по сей день тружусь диджеем и композитором, участвую в трэш-шапито «КАЧ», занимаюсь производством сэмплов для музыкантов, но доход от этих видов деятельности даже близко не сравнится с папертью! Я объездил с гастролями всю Россию, СНГ, много где был в Европе, но самые хлебные места только в районе Литераторских мостков на реке Волковке.

На самом деле деятельности полно, и самой разнообразной, просто именно денежной, так сказать, компенсации она приносит… ну совсем мало. В основном все зиждется на любви к музыке, энтузиазме моем и моих друзей-соратников.

Если сравнивать форматы CD и винила, то выгоднее и круче выпускаться на виниле, цифровые продажи тоже приносят небольшой доход.

— Глядя из Москвы, кажется, что в Петербурге джангл- и драм-н-бейс-диджеи и музыканты должны хорошо себя чувствовать. У вас там часто грандиозные рейвы с такой музыкой — «Пиратские станции» и прочее. Принимаешь ли ты участие в этих мероприятиях и как к ним относишься?

— Я принимал участие в первых «Пиратских станциях» и прочих крупных рейвах. Но тогда я играл более жесткую музыку, более подходящую для обезумевших масс людей (детей в основном), чем сейчас. Мне надоели рейвы в закрытых помещениях (чего не скажешь об оупен-эйрах), хотя раньше я был завсегдатаем этих мероприятий. Теперь я предпочитаю выступать в более спокойной, камерной обстановке. Вообще жаль, что совсем пропала культура чил-аутов: там бы мне было самое место и даже на абсолютно диком рейве.

Kontext — «Fear of Laughing»
Kontext —Fear of Laughing by immerserecords

— Как ты оказался в лайнапе фестиваля Unsound? Какой вывод сделал из поездки?

— Ну как оказался… Как обычно это бывает — мне просто написали письмо с вопросом о букинге. Вывод, думаю, напрашивается сам собой: фестивалей такого уровня в России и близко не сыщешь. Unsound считается одним из самых крупных в Европе. Да и Кракову, как небольшому городу, эта история очень помогает в плане туристов и вообще культурного развития. Мне нравится деятельность Марата Гельмана в Перми, я считаю, это очень полезно и действительно отвечает политике модернизации, в отличие от сомнительных научных проектов типа «Сколково» или «РосНано».

— Каким образом ты воссоздаешь студийный звук Kontext живьем? Удается ли? Какие приспособления используешь? Что и как будешь играть на нью-йоркской сессии Unsound в апреле?

— Воссоздать мой студийный звук живьем абсолютно невозможно. Ведь главным секретом моей студийной продакшн-кухни являются манипуляции мельчайшими деталями. Поэтому мои самые крутые живые выступления происходят вместе с приглашенными живыми музыкантами, без каких бы то ни было репетиций, чистая импровизация. Так, однажды мы выступали следующим составом: флейтист (Fluter, Decado), человек на сэмплере (Cyberworm), альт-саксофон (Лео из Uniquetunes), гитарист и я с лэптопом и микрофоном, в который постоянно давал комментарии, читал стихи и даже пел. Просто стоять за компьютером и сводить лупы в Ableton — скучно и неинтересно, как для меня, так и для зрителей. Однако мне приходилось выступать так не раз.

Оптимальным видом выступления я считаю диджей-сет с использованием исключительно пластинок с собственными произведениями. Получается живая репрезентация: вот манипулирующая записями  фигура автора, а вот его музыка. Это как читать свои стихи по бумажке. Таким образом я выступал на Unsound в Польше и думаю заняться тем же в США.

— На том же Unsound ты выступал со всеобщим нынешним любимчиком Джеймсом Блейком? Считаешь ли ты, что «хайп» оправдан?

— Я знал Джеймса Блейка как инструментального электронщика и считал вполне интересным продюсером. Но когда под Новый год я услышал его песенный альбом, то просто офигел и долго не мог ничего другого слушать вообще. Произошло явление нового Элтона Джона современности! Однако как только я увидел и услышал Александра Пистолетова (поющий порноактер, популярный в соцсети «Вконтакте. — OS), то полностью переключился на его творчество. Он так высоко задрал планку, что я уже и не знаю, как после всего этого можно писать музыку.​