Обитаемый «Остров»

Pulp, Kvelertak, Aphex Twin, Канье Уэст и другие на экологическом оупен-эйре Øya Festival в Осло

Произнесешь «Норвегия» — и неминуемо вспоминаешь о побоище Брейвика. Во всяком случае, у иностранцев, которые едут в Осло в августе, трагедия на острове Утойя не идет из головы. Особенно у тех, кого пригласили на крупнейший норвежский оупен-эйр Øya Festival. Ведь øya в переводе с норвежского как раз и значит «остров». Сразу после терактов организаторы этого фестиваля, который проходит в городском парке с тысячелетними руинами и водоемом, распространили заявление, что праздник все равно состоится. «Фестивали, концерты и другие культурные события существуют для того, чтобы объединять людей в трудные времена», — говорилось в заявлении. Забегая вперед, скажем, что у Øya 2011 это получилось.

Øya Festival можно сравнить с московским «Пикником Афиши» — тоже ведь летний оупен-эйр в городском парке. Только Øya идет четыре дня и четыре ночи (те, кому музыки не хватило, после 23:00 перемещаются в клубы Осло, принимающие участие в программе Øya Natt). На нем больше музыки, меньше прочих развлечений и почти совсем нет полиции, несмотря на недавние трагические события. Сцены и входы-выходы фестиваля патрулируют сотрудники охранных фирм, которые почти незаметны. Волонтеры, задействованные на фестивале, — сплошь улыбчивые юноши и девушки. Самые суровые и могучие «представители власти» на фестивале — это врачи из медицинских бригад, поставленные на случай, если кому-то станет плохо. Опять же, в отличие от «Пикника» на Øya Festival беспрепятственно продают алкогольные напитки — пиво и вино, а в пресс-зоне и того крепче. Но это никому не доставляет неудобств — даже медбратьям. На фестивале не видно ни напившихся до беспамятства, ни конфликтов, кутежей и драк. При том что пьют норвежцы немало и сноровисто — пиво берут наборами-линейками по пять стаканов и, даже отправляясь в туалет, со стаканами не расстаются.

Американцев, которые были со мной в составе делегации иностранных специалистов, на Øya Festival восхищала компактность фестиваля, сбалансированная музыкальная программа и его «экодружелюбность», возводимая организаторами в культ. Øya позиционирует себя как музыкальный экофестиваль: здесь в центре города под ногами — зеленая трава, на горизонте — норвежские леса, в фуд-кортах — органическая еда. И повсюду снуют «санитары поля» — норвежские дети, собирающие в вавилонские башни пивные стаканы (ради развлечения и одной кроны за стакан).

Баланс музыкальной программы Øya Festival состоит в том, что на нем в равных пропорциях представлены скандинавские, европейские и североамериканские группы. Подобрав убедительных хедлайнеров (Канье Уэст, Pulp, Aphex Twin), организаторы не забыли и про перспективных новичков. Стили тоже представлены подробно: от фолка, рэпа и стоунер-рока до клубной электроники всех мастей, причем группы одной ниши и потенциально интересные одной аудитории расставлены по тайм-слотам так, чтобы не пересекаться.

Все это ужасно мило. Øya Festival, сцены которого расположены друг от друга в семи минутах ходьбы, вполне мог бы стать любимым летним оупен-эйром для тех русских, кто понимает всю прелесть музфестивалей, но уже слишком стар, чтобы ради этой прелести жить в палатках и бегать на длинные дистанции от одной группы к другой, как это происходит на раскрученных стотысячных гигантах (Sziget, Exit и т.д.). Для тех, кто предпочитает что-нибудь компактней и комфортней. Минус один — Осло вполне официально считается самой дорогой столицей Европы.

Далее — самые запомнившиеся музыкальные моменты Øya 2011.

Первый день

Mungolian Jet Set
Мои давние норвежские фавориты, ансамбль психоделического диско под управлением весельчаков Пола и Кнута, у себя на родине выступили в расширенном составе — пригласили на сцену труппу бэк-вокалисток в платиновых париках и какого-то норвежского Кобзона в мини-халате и розовой ковбойской шляпе. Все это было сделано, конечно, скорее для смеха и пародии (предположительно на Канье Уэста), чем для музыкального эффекта. Сила Mungolian Jet Set не в вокале, а в танцевальном груве и изобретательности руководителей ансамбля, который вживую легко фланирует от космического диско и болотного фанка к эйсид-хаусу и обратно. Полу и Кнуту помогали родные травинки, березки и накрапывающий дождик — психоделической музыке такой антураж очень к лицу, а вот земляки не помогали: как показалось на Øya, норвежцы предпочитают переживать музыку не в танце, а где-то глубоко в душе.

Deathcrush
Новинка норвежского музэкспорта — трио, назвавшееся в честь первого альбома группы Mayhem, с которой начался норвежский блэк-метал. Крашеная блондинка и натуральная шатенка терзают гитары, топчась по педалям и наводя фидбеки, барабанщик крушит установку. Впрочем, выходит у Deathcrush не страшно и не какофонично. Такой у них сексапильный образ — крутые рок-детки с гитарами. У Deathcrush есть и мелодии, и цепкие риффы, и хит группы Bangles на бис. Они работают в традиции не норвежского блэк-метал, но Кортни Лав. Сейчас покоряют США и, может быть, покорят.

Sharon Jones & The Dap-Kings
Нью-йоркский фанк-соул-ансамбль, который подыгрывал Эми Уайнхаус на «Back to Black» в 2006-м и затмил выступавшую на следующий день Øya Жанель Монэ. Шэрон Джонс и ее колоритные парни-музыканты — традиционалисты, свято следующие рецептам Джеймса Брауна и Ареты Франклин. Они используют инструменты 60-х и 70-х (или максимально близкие к ним), не признают цифровые устройства и цифровую запись. Живьем качают нешуточно: десяток очень хороших музыкантов плюс сама Шэрон — невероятно пробивной харизмы и энергии певица. Говорят, Лу Рид страшно бесился, когда она ушла из его бэк-вокалисток. Неудивительно.

Джеймс Блейк
Как-то так получилось, что трио Джеймса Блейка, любимчика музпрессы 2011-го, я видел на музфестивалях трижды за этот год и могу подтвердить, что его печальные песни (я бы определил их как микросоул — по аналогии с микрохаусом) любят не только журналисты, но и слушатели. Вокруг выступлений Блейка всегда невероятный ажиотаж — на площадке любого размера. Меня же после трех его лайвов интересует, как англичане умудряются на площадке любого размера отстроить такой бас, от которого, кажется, вибрирует все в организме вплоть до спинномозговой жидкости. Что же это за сабвуферы такие? В Осло, памятуя об этом спецэффекте, видимо специально используемом музыкантами, я забрался на самый верхний ряд амфитеатра, наиболее удаленного от сцены. Не помогло — жидкость все равно дрожит.

Канье Уэст
Гиперактивный Канье — хедлайнер первого дня фестиваля — собрал на своем выступлении самую большую толпу за все время Øya 2011. Этого следовало ожидать по шумихе, которая сопровождала выход его прошлогоднего альбома, «My Beautiful Dark Twisted Fantasy»: пластинку провозглашали чуть ли не рэп-альбомом десятилетия, а ее автора — наместником Бога на Земле. Во время лайва экс-подмастерье Jay-Z таковым себя и выставляет — его появление на голубой поднимающейся сцене приветствуется ревущей толпой и павшим ниц кордебалетом, который только затем и был нужен (он не слишком-то задействован во время длинного и нудноватого шоу, состоящего из трех актов). В актах не заметно никакой драматургии, Канье разбавил программу трехлетней давности новыми хитами, но финиширует по старинке — «Gold Digger» и «Stronger». Душещипательной точкой по традиции идет посвящение рано почившей маме «Hey Mama». Конечно, редкие рэперы заботятся о том, чтобы их концертное (тем более фестивальное) шоу выглядело сложней, чем явление кумира народу. Но если уж метишь в короли поп-мира, можно было и постараться. Впрочем, тумана на сцену понапустили много.

Второй день

Säkert!
Обаятельный ансамбль нежной певицы Анники Норлин, поющей в этом проекте по-шведски, живьем выступает зажигательно, несмотря на отстраненность альбомных записей. В группе шесть человек — три мальчика на три девочки, к традиционным гитарам, клавишным и барабанам добавлены пианика и скрипка. Кстати, на Øya 2011 было замечено немало групп, использующих во время выступлений скрипку — то ли мировая тенденция такая, то ли проявление норвежской любви к этому инструменту.

Fleet Foxes
А вот Fleet Foxes — покорившие Европу (вплоть до Ватикана) неофолкеры из Сиэтла — на главной сцене прозвучали так же сонно, как и в записи. Впрочем, экологический Øya Festival как раз самое подходящее место для того, чтобы слушать эту буколическую музыку, — лежа на траве у воды, вперясь взглядом в высокое и чистое норвежское небо.

Graveyard
Четверка косматых и жилистых шведов выдала на клубной площадке Øya Festival, где до нее выступало диско-фрик-шоу Hercules And Love Affair, техничный сет из скоростных хард-рок-гимнов, слегка разбавленных блюзовыми балладами. Это было настолько весело, что подумалось о том, что в московские диско-клубы пора завозить усатых мужчин с гитарами Gibson и комбиками Marshall. Хотя бы для разнообразия.

Kaisers Orchestra
Успешная норвежская рок-группа, вокалист которой чем-то походит на молодого Питера Гэбриела, а второй человек в группе зачем-то всегда выступает в противогазе. На вопрос, почему эта группа так успешна, норвежцы отвечают, что тексты у них хорошие — о жизни. Впрочем, и играют Kaisers Orchestra бодро — напоминают наш «Мумий Тролль», если бы Лагутенко увлекся скандинавской мелодикой.

Aphex Twin
В то время как Kaisers Orchestra развлекали норвежскую публику, на соседней сцене ее казнил знаменитый ирландец Ричард Д. Джеймс, который знаком большинству по жутковатым клипам «Come to Daddy» и «Windowlicker». Ричард давно ведет законспирированный образ жизни, лишь множащий слухи вокруг его фигуры, поэтому на него очень интересно посмотреть вживую. При этом разглядеть Ричарда довольно тяжело — во время его сета сцена задрапирована тюлеобразной тканью, по которой пляшут лазеры. Там, за тканью, в контровом свете софитов и больших видеоэкранов еле видна согбенная над пультом косматая фигура, которая полностью погружена в процесс. Из динамиков несется цифровая лавина звука, которая может напугать с непривычки — ускоряющийся ломаный бит, щедро уснащенный урывками мелодий, щелчками, шумами и игрой фильтров. Тренированное ухо может угадать сэмплы с пластинки «Selected Ambient Works», но уж точно никакого «Come to Daddy» и «Windowlicker». Говорят, что у Джеймса готово к выпуску шесть альбомов, но какими они будут, по его выступлению догадаться невозможно: могут быть какими угодно. Самые преданные поклонники Aphex Twin рубятся под заковыристую, но захватывающую дух музыку у сцены, но большинство оседают на трибунах, завороженные видеорядом. Два видеооператора под сценой выхватывают лица в пляшущей толпе, на которые тут же накладываются знаменитые «дьявольские афексовы» гримасы, добавляются рваные эффекты и выводятся на экраны. Сет, как заведено у Ричарда Джеймса, заканчивается пятиминуткой нойза.

Третий день

The Jayhawks
Культовая для Штатов фолк-рок-группа из Миннеаполиса существует с середины 1980-х. Два года назад объединилась классическим составом. Готовится в этом году выпустить новый альбом после десяти лет молчания — видимо, на волне нового интереса к фолку, возникшего у воспитанной журналом Pitchfork молодежи. Продвигают The Jayhawks теперь люди, которые моложе участников группы в два раза; у девушки-менеджера Rounder Records, на котором издается новая пластинка, челка уложена ястребиным крылом и выбритый висок. Да и сами музыканты на главной сцене выглядят молодо и легко убирают выступавших здесь же днем ранее Fleet Foxes.

Mayer Hawthorne & The County
Молодецкий фанк-ансамбль продюсера Майора Готорна, о котором он лично рассказал OPENSPACE.RU вот здесь, живьем выглядит не так впечатляюще, как музыканты при Шэрон Джонс (см. выше). Они похожи на героев кинокомедий, таких обаятельных недотеп, которым, впрочем, всегда везет. В данном случае им повезло с погодой — при мелком, пронизывающем норвежском дожде их легкая светлая музыка никому бы была не нужна, а тут и кавер-версия на «Mr. Blue Sky» группы ELO прозвучала как нельзя более к месту.

Kvelertak
Миллион норвежских крон на развитие, выданных фирмой Statoil полугодом ранее, мясная хардкор-группа Kvelertak, видимо, потратила на производство мерчендайза — фирменными майками группы были завалены соответствующие торговые палатки феста. Шестерка тяжеловесов из Ставангера выкладывается на сцене, как американские футболисты во время игры — шпарят быстро, плотно, потно, долго и не забывают еще скорострельно трясти головами, так, что начинаешь завидовать их вестибулярному аппарату. Да и по увлекательности это зрелище напоминает матч по американскому футболу — то есть сильно на любителя. Но фирменные майки-алкоголички у них качественные, ничего не скажешь.

Pulp
Объявив свой реюнион в конце прошлого года, язвительные интеллигенты от брит-попа начали только этой весной, потом откатали летний сезон по европейским фестивалям. Я их видел за лето дважды. Первый раз — на польском Heineken Open`er, где англичанам пришлось выступать под бешеным косым ливнем, который задувало на сцену. Это не помешало мокрому Кокеру дважды нырнуть в зал, а его товарищам наращивать накал игры до самых «Common People» (трогательней всего выглядела клавишница Кандида Дойл, кутавшаяся при этом в желтый дождевичок). Ответственно заявляю, что, несмотря на мерзейшую погоду, Pulp в Польше выступили сильнее отметившихся там же Coldplay и Strokes.

В Осло было безоблачно и тепло, что провоцировало Кокера, подвизающегося ведущим собственного радиошоу на BBC, безостановочно шутить с аудиторией шутки а-ля Фрай&Лори. Он так разошелся, что даже кинул в публику бананом (тут же получил его назад и снова отшутился) и изображал половой акт с монитором — неловко и неуклюже, совсем не так, как Игги Поп. Несмотря на перебор с интерлюдиями, Pulp снова звучали мощно и плотно, вопреки своему расхожему образу чахлых интеллигентишек, которые могут только рефлексировать по поводу отношений. Финал концерта: ветреная «Babies», ураганная «Party Hard», суггестивная «This is Hardcore», психоделическая «Sunrise» и всем известная «Common People» — лучшая последовательность из песен Pulp, после которой остается только сожалеть, что новых они не напишут.​