Весь мир – не просто кукольный дом, но еще и кукольный театр.

Оцените материал

Просмотров: 7866

«Кукольный дом» на фестивале «Сезон Станиславского»

Марина Шимадина · 10/11/2009
В спектакле ветерана американского авангарда великого и ужасного Ли Бруера русских зрителей более всего покоробили «люди альтернативного роста»

Имена:  Генрик Ибсен · Ли Бруер · Марк Повинелли · Мод Митчелл · Пиппо Дельбоно

©  ИТАР-ТАСС

Сцена из спектакля «Кукольный дом»

Сцена из спектакля «Кукольный дом»

Пьеса Генрика Ибсена, как известно, имеет двойное название: «Нора, или Кукольный дом». В театре зачастую используют только одну его часть, и уже то, какую из двух выберет режиссер, многое говорит о трактовке пьесы. Скажем, Томас Остермайер, чей стильный, жесткий и бескомпромиссный спектакль был показан в Москве пять лет назад на фестивале NET, выбрал «Нору». Он превратил героиню Ибсена в обычную представительницу европейского среднего класса, живущую в современном комфортабельном доме, — такую же, как тысячи ее современниц, поклонницу шопинга и голливудских блокбастеров. В этой истории про общество потребления режиссера больше всего интересовал именно процесс постепенного прозрения Норы и последовавшей за ним гибели: для нее — внутренней, а для мужа — физической (и еще непонятно, какая страшнее).

Выдающийся американский режиссер Ли Бруер, чей спектакль «Госпел в Колоне» произвел в конце 90-х фурор на Чеховском фестивале (партии античного хора были превращены там в умопомрачительные спиричуэлс, исполняемые темнокожими певцами), — напротив, сосредоточился на кукольном доме. Метафору Ибсена он воспроизводит на сцене буквально, так сказать, в натуральную величину. В первой сцене Нора распаковывает кукольную мебель, купленную детям к Рождеству, но эти маленькие стульчики, столики и кроватки оказываются не игрушечным, а настоящим интерьером дома Хельмеров, поскольку глава семьи, как и прочие мужчины в этом спектакле, оказывается… карликом.

Этот эффектный прием многое объясняет без слов: как нелепо выглядит и как мало оснований под собой имеет чванливое мужское чувство превосходства, насколько выше оказываются женские понятия о чести и справедливости и как трудно великодушной и любящей женщине вписаться в прокрустово ложе правил и условностей патриархального общества.

©  ИТАР-ТАСС

Сцена из спектакля «Кукольный дом»

Сцена из спектакля «Кукольный дом»

Нора (Мод Митчелл) старательно изображает большую куклу, сюсюкает тоненьким голоском, ползает по своему игрушечному дому на коленях, качает мужа на руках, как младенца, и ни на секунду не задумывается о реальной ценности семейного гнездышка, которое она изо всех сил пытается спасти. Торвальд (Марк Повинелли) в это время курит сигары, закинув ногу на ногу, отдает распоряжения не терпящим возражений голосом и надменно, как хозяин жизни, смотрит на жену сверху вниз. Обыгрывая разницу в росте актеров, режиссер придумывает множество забавных ситуаций, раздевает донага Торвальда, заставляет Кристину и Крогстада заниматься сексом и выпускает на сцену каких-то демонических существ, которые являются Норе во сне. Все это выглядит скорее забавным аттракционом, бонусом к удачно найденному концептуальному ходу и даже начинает потихоньку утомлять.

Читать текст полностью

 

 

 

 

 

Все новости ›