В спектакле ветерана американского авангарда великого и ужасного Ли Бруера русских зрителей более всего покоробили «люди альтернативного роста»
Пьеса Генрика Ибсена, как известно, имеет двойное название: «Нора, или Кукольный дом». В театре зачастую используют только одну его часть, и уже то, какую из двух выберет режиссер, многое говорит о трактовке пьесы. Скажем, Томас Остермайер, чей стильный, жесткий и бескомпромиссный спектакль был показан в Москве пять лет назад на фестивале NET, выбрал «Нору». Он превратил героиню Ибсена в обычную представительницу европейского среднего класса, живущую в современном комфортабельном доме, — такую же, как тысячи ее современниц, поклонницу шопинга и голливудских блокбастеров. В этой истории про общество потребления режиссера больше всего интересовал именно процесс постепенного прозрения Норы и последовавшей за ним гибели: для нее — внутренней, а для мужа — физической (и еще непонятно, какая страшнее).Выдающийся американский режиссер Ли Бруер, чей спектакль «Госпел в Колоне» произвел в конце 90-х фурор на Чеховском фестивале (партии античного хора были превращены там в умопомрачительные спиричуэлс, исполняемые темнокожими певцами), — напротив, сосредоточился на кукольном доме. Метафору Ибсена он воспроизводит на сцене буквально, так сказать, в натуральную величину. В первой сцене Нора распаковывает кукольную мебель, купленную детям к Рождеству, но эти маленькие стульчики, столики и кроватки оказываются не игрушечным, а настоящим интерьером дома Хельмеров, поскольку глава семьи, как и прочие мужчины в этом спектакле, оказывается… карликом.
Этот эффектный прием многое объясняет без слов: как нелепо выглядит и как мало оснований под собой имеет чванливое мужское чувство превосходства, насколько выше оказываются женские понятия о чести и справедливости и как трудно великодушной и любящей женщине вписаться в прокрустово ложе правил и условностей патриархального общества.
Нора (Мод Митчелл) старательно изображает большую куклу, сюсюкает тоненьким голоском, ползает по своему игрушечному дому на коленях, качает мужа на руках, как младенца, и ни на секунду не задумывается о реальной ценности семейного гнездышка, которое она изо всех сил пытается спасти. Торвальд (Марк Повинелли) в это время курит сигары, закинув ногу на ногу, отдает распоряжения не терпящим возражений голосом и надменно, как хозяин жизни, смотрит на жену сверху вниз. Обыгрывая разницу в росте актеров, режиссер придумывает множество забавных ситуаций, раздевает донага Торвальда, заставляет Кристину и Крогстада заниматься сексом и выпускает на сцену каких-то демонических существ, которые являются Норе во сне. Все это выглядит скорее забавным аттракционом, бонусом к удачно найденному концептуальному ходу и даже начинает потихоньку утомлять.
Читать текст полностью
- 29.06Большой продлил контракт с Цискаридзе
- 28.06В Екатеринбурге наградили победителей «Коляда-plays»
- 27.06На спектаклях в московских театрах появятся субтитры
- 22.06Начинается фестиваль «Коляда-plays»
- 19.06Иван Вырыпаев будет руководить «Практикой»
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3453533
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2344473
- 3. Норильск. Май 1271647
- 4. Самый влиятельный интеллектуал России 898406
- 5. Закоротило 823322
- 6. Не может прожить без ирисок 788325
- 7. Топ-5: фильмы для взрослых 764287
- 8. Коблы и малолетки 743497
- 9. ЖП и крепостное право 477286
- 10. Затворник. Но пятипалый 476277
- 11. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 406274
- 12. «Рок-клуб твой неправильно живет» 373164