Голосование очень похоже на мнение народа, не знающего ни что такое «интеллектуал», ни тем более «влиятельный» и «публичный». Но главное даже не в этом, а в том, что народ наш не способен к выбору и ориентируется на то, что есть, что ему подсунут.
Страницы:
ВАЛЕРИЙ ПОДОРОГА, философ
Тэги: Недоверие, Раздевание по ранжиру, Рынок съел нравственный Закон
— Как вы относитесь к самой идее опроса на такую тему?
— С недоверием. Не понимаю, какие цели такой опрос преследует? Может, для того, чтобы Путина задвинуть куда-то? И еще раз сказать, что Парфенов и Познер очень влиятельные телеведущие.
— Как вы оцениваете предложенный редакцией список из 100 имен?
— Думаю, что вполне соответствует сегодняшнему положению дел. Практически все они сидят в ящике.
— Следили ли вы за ходом голосования?
— Нет.
— Как вы оцениваете схему проведения голосования? Каковы ее слабые места? Как бы вы ее усовершенствовали?
— Мне кажется, что весьма трудно отделить влияние от известности. По сути дела, вы провели конкурс между хорошо известными, известными, мало известными, относительно известными. Победил, как всегда, не самый умный, не самый влиятельный и даже не самый публичный, но зато всем известный и «таинственный» Пелевин. Это беда нашего сегодняшнего общества и самого устройства массмедиа, не отличающего известность от реального влияния. Думаю, что Сахаров, Лихачев, Солженицын или тот же Шаламов, да и Бродский были именно влиятельными, их известность лишь сопровождала их влиятельность. Это, конечно, исключения. Но они подтверждают правило.
Я бы разделил список по определенному ранжиру. Например, сколько времени тот или иной персонаж проводит на радио или в телеэфире, а потом отразил его количество отрицательным числом. Если ты столько-то имел времени, то с тебя снимается столько-то очков. А некоторых, раз они чуть не каждый день там сидят, не допустил бы к испытанию вообще.
Другой совет: провести конкурс на самого известного члена массмедийного сообщества, считающего себя интеллектуалом. Пускай соревнуются только известные. Можно усложнить: допускать к конкурсу только тех, кому присвоили звание «интеллектуал».
— Как вы интерпретируете победу Пелевина?
— Полагаю, что его победа вполне соответствует «классовому» составу доминирующей в интернете публики.
— Как вы интерпретируете состав первой десятки? Что в ней для вас случайно и закономерно?
—Да ничего случайного нет. Кроме двух фамилий: Крылов, Шеповалов.
— Говорят ли результаты голосования что-нибудь о ситуации с общественным мнением в стране?
— Голосование очень похоже на мнение народа, не знающего ни что такое «интеллектуал», ни тем более «влиятельный» и «публичный». Но главное даже не в этом, а в том, что народ наш не способен к выбору и ориентируется на то, что есть, что ему подсунут. Не случайно же власти прекрасно понимают, насколько население внушаемо и как легко его ввести в грех.
— Считаете ли вы, что фигура влиятельного публичного интеллектуала отошла в прошлое?
— Думаю, что еще не «пришла». Но вот «придет» ли она вообще, это вопрос. Ведь на самом деле поставлен вопрос о гражданском обществе. Насколько оно будет развито, настолько, надеюсь, возможности участия в массмедиа будут предоставляться не только политикам и журналистам.
Интеллектуал — это наше недавнее изобретение. Интеллигенции ведь больше нет (рынок съел нравственный Закон). Оттенок циничности стал сопровождать это словечко. Интеллектуал в моем понимании — это тот, кто производит идеи, или, точнее, участвует в соревновании идей. Подавляющее число радио- и телеголов списка не имеет к этой деятельности никакого отношения. Их превосходство над коллегами состоит в том, что они занимают важные позиции в средствах массовой коммуникации и умело ими пользуются.
В списке практически нет ученых. Но я не за то, чтоб они были.
Юзер THUMM (Михаил Тамм, физик, научный сотрудник физфака МГУ)
Тэги: Баги, Прокси-кандидаты, Гендерная квота, Опрос сосет
— Как вы относитесь к самой идее опроса на такую тему?
— Хорошо. Культура — штука иерархическая по своей сути. Всякая попытка задать какую-то систему координат — в том числе и таким способом — кажется мне полезной. (Про попытку задать систему координат: понятно, что сделанное — это и срез мнений определенный, и ориентир одновременно.)
Звучали критические замечания в духе того, что редакция по факту самим проведением опроса и подбором имен в списке ста навязывает некоторое (и возможно, не самое правильное) представление о том, что такое «публичный интеллектуал». Но мне кажется, что спорное представление лучше, чем никакого. Потому что может служить базой для дискуссии.
— Как вы оцениваете предложенный редакцией список из 100 имен?
— Как достаточно неплохо продуманный. О достоинствах писать не буду, отмечу недостатки. Очевидные недостатки — переизбыток имен, связанных с современным искусством (ни один не поднялся выше 44-го места!) и с политической журналистикой (здесь в большей степени вопрос в том, насколько конструктивно включать людей типа Соловьева, Леонтьева и даже Парфенова и Познера в категорию «публичный интеллектуал»; кроме того, в любом случае ясно, что без относительно второстепенных персонажей, типа Третьякова, Доренко и т.п., вполне можно было обойтись).
С другой стороны, явный недостаток — это отсутствие людей, связанных с более-менее серьезной музыкой (за исключением Десятникова, конечно). Ясно, что «серьезная поп-музыка» — область деятельности с достаточно существенным и широким влиянием на умы. Теоретически пуристский подход может состоять в том, что поп-музыканты не являются «в достаточной степени интеллектуалами», но... если Соловьев интеллектуал, то уж всяко… и Мамонов ничем не хуже, нет? Неудивительно, что во главе «пользовательского» списка мы видим БГ, Васильева, Мамонова, Шевчука...
Еще один очевидный баг, не объяснимый ничем, кроме редакционного недосмотра, — отсутствие в списке публично-активных представителей естественных наук. В этой связи характерны места, занятые «околонаучными журналистами», ставшими, по сути, прокси-кандидатами для тех, кто придает большое значение естественно-научному знанию. Понятно и то, что наиболее очевидный кандидат такого рода (имевший, судя по результатам Капицы и Гордона, блестящие шансы на общую победу), т.е. В.Л. Гинзбург, не вошел в список ста по печальным и не зависящим от редакции обстоятельствам. Но очевидно и то, что (как минимум) Жорес Алферов и Владимир Арнольд в списке ста должны были быть.
О более мелких недостатках.
Такое чувство, что составители держали в уме «гендерную квоту». Ничем другим я не могу объяснить появление в списке Ольги Крыштановской, Лилии Шевцовой (почему, скажем, не Бунин, Орешкин или Ядов?), Елены Фанайловой (почему, скажем, не Кушнер... или, наоборот, не Воденников?) и некоторых других кандидаток.
Есть отдельные непопадания по персоналиям. Такое чувство, что авторы списка не до конца перестроились с первоначальной идеи «устроить забег “Пелевин против Акунина”». Много людей, не очень известных за пределами узкого круга. Из некоторых сфер, например правозащиты, выбраны явно неоптимальные кандидаты (Людмила Алексеева всяко более «перспективный» кандидат, чем Арсений Рогинский, при всем уважении к последнему). Невозможно объяснить, почему в списке есть Е.Г. Боннэр, но нет Н.Д. Солженицыной. И так далее и тому подобное. Однако все это мелкие недостатки, выполнить такую работу на 100% оптимально, по-моему, невозможно.
— Следили ли вы за ходом голосования?
— Да.
— Как вы оцениваете схему проведения голосования? Каковы ее слабые места?
Как бы вы ее усовершенствовали?
— Первое соображение. Безусловно, на результат голосования повлияли флешмобы. От этого никуда не деться, в любой такой затее они неизбежны. Более подробно о них ниже, в обсуждении результатов голосования.
Безусловно, всякая такая схема дает значительное преимущество кандидатам, входящим в лонг-лист по сравнению с невходящими. В процессе голосования в процедуру были внесены изменения, которые смягчили этот порог, но он все равно очень велик. Ясно, что сама идея сравнения результатов кандидатов из «редакционной сотни» с остальными — некорректна. Но я не думаю, что можно как-то обойти ту проблему.
Что касается глобальной схемы в целом, то, вообще говоря, возможно два решения.
Одно — выбранное авторами — это голосование с вопросом «выберите не более N человек, которые оказывают на вас наибольшее влияние». Другое — «выберите всех, кто оказывает на вас существенное влияние». У второго варианта есть ряд важных достоинств.
1. Он делает осмысленным количественный результат опроса. Сейчас мы не имеем ни малейшего представления о том, какая доля людей реально прислушивается, скажем, к Пелевину. Создается ложное представление о чрезвычайной дробности пейзажа, однако это представление искусственно, оно внесено самим протоколом голосования.
2. Он эффективно подавляет флешмобы в пользу маргинальных персонажей, имеющих активную, но небольшую группу поддержки.
Но есть и недостатки, главный из которых — что выбираются не столько ультрапопулярные гуру, сколько «консенсусные», умеренно уважаемые персонажи. При этом скорее всего степень публичной известности, узнавания имени играла бы еще большую роль, чем при нынешнем протоколе.
В целом, я думаю, оба протокола имеют право на существование. Результаты и того и другого мне были бы интересны.
Еще одно мелкое соображение. Опросу не доставало кнопки, которая на жаргоне называется «этот опрос сосет». Людям, недовольным по каким-то причинам самой затеей в целом, стоит дать легальный способ это недовольство выразить. Это снижает уровень хулиганства при ответах. Он и так был не безумно высок, судя по всему, но все же.
— Как вы относитесь к технологическим накруткам? Не считаете ли вы их тоже признаком влияния?
— Нет. Технологические накрутки может осуществить при достаточной мотивации один человек. Наличие у Х одного мотивированного сторонника (или, как, видимо, было в данном случае, наличие одного мотивированного хулигана, желающего «испортить» результаты) ничего не говорит о популярности Х.
— Как вы интерпретируете победу Пелевина?
— Как нечто совершенно естественное. Это вполне резонирует с моим представлением о его влиятельности как «публичного интеллектуала». Еще раз повторюсь: по моему ощущению, единственный, кто, возможно, мог бы составить В.О. конкуренцию — это В.Л. Гинзбург. Но Виталий Лазаревич умер, и конкурентов не осталось.
Другой вопрос — что говорит о нашем обществе то, что его интеллектуальный слой ориентируется в наибольшей степени именно на В.О.П.? Мне кажется, можно сказать три вещи: а) интеллектуальный слой продолжает много читать, б) он достаточно пессимистично смотрит на состояние социума в целом и состояние институтов социума; в его отношении к окружению преобладает отстраненная брезгливость, в) от советского прошлого этот слой достаточно сильно отлепился, в его системе ориентиров главную роль играют герои 1990—2000-х.
— Как вы интерпретируете состав первой десятки? Что в ней для вас случайно и закономерно?
— Я бы говорил о более глубоком срезе — 20—30 первых имен. Что можно сказать?
Флешмоберы. Ясно, что социум — штука многослойная. В сети социальных связей есть более-менее однородный уровень, всепроникающий, завязанный на общеупотребительные СМИ и т.д. И есть сгустки более сильно связанных между собой людей, объединенных вокруг конкретного героя. Волна информации об опросе (а равно и волна мотивации в нем участвовать) в таких сильно связных подобластях распространяется быстрее и лучше, чем в «большом» социуме. Поэтому если — по случайным причинам — удалось такой сгусток «поджечь», то он порождает большую группу голосующих и вносит серьезные изменения в результаты. Какие именно, зависит как от объема группы, так и от ряда привходящих: того, каким именно образом распространяется информация и т.д. Но вероятность поджечь такую группу достаточно мала, и нет никаких оснований считать, что теми четырьмя группами, которые мы видели (вокруг Крылова, Долгина, Шеповалова и Галковского), это явление не то чтобы исчерпывается, но даже и просто как-нибудь осмысленно сэмплится (от to sample, не знаю, как по-русски сказать). Более того, понятно, что вообще «ковровый» опрос — очень плохой метод изучения таких групп. Поэтому сразу скажу, что результаты Крылова, Долгина, Шеповалова и Галковского я обсуждать не хочу. Мне кажется, что а) конкретные цифры в этих случаях вообще ничего не значат, б) сравнивать их с другими результатами абсолютно бессмысленно — для этих четырех кандидатов была измерена просто принципиально другая величина. Объем активной группы поддержки и популярность в большом социуме — это настолько же разные вещи, как рост и объем талии. Какой смысл их сравнивать?
Со своей стороны могу только выразить сожаление по поводу этого результата. Как минимум двое из этих четверых — Крылов и Галковский — в большом социуме имеют существенно ненулевую популярность, и замерить ее мне было бы интересно. Но — всё по правилам в этих случаях: никакой экспериментатор не застрахован от какого-то процента «грязных результатов».
Про распределение лидеров по сферам деятельности.
Слухи о конце русской литературоцентричности сильно преувеличены, похоже. В «истинной» (без флешмоберов) первой двадцатке семь человек, для которых писание художественных текстов — основной источник известности, и еще четверых редакция небезосновательно сочла возможным определить как писателей.
Второй очевидный важнейший источник авторитетов для интеллигентной публики — публицистика в СМИ.
Кроме того, ясно, что публика интересуется политикой (причем авторитетом обладают политики оппозиционные: в основном либеральные, но также и левые, и националисты), религией и наукой (см. комментарий выше о «научных» журналистах). В существенно меньшей степени — кино. Думаю, популярная музыка тоже была бы представлена где-то вверху списка, если бы не произвол в выборе «редакционной сотни». Чистая гуманитарная наука востребована меньше, современное искусство и актерские профессии — практически не востребованы вовсе.
Это что касается «социального состава» списка.
Первое место Пелевина закономерно, как я уже сказал. Вообще, последовательность «чистых писателей» Пелевин — Стругацкий — Быков — Акунин — Толстая — Сорокин — Улицкая выглядит ожидаемой. Разве что приятным сюрпризом для меня оказалось высокое место Д.Л. Быкова. Возможно, Искандер мог бы оказаться где-то в этом же списке (хотя и ближе к концу), если бы редакция его не «забыла».
Второе (еще раз — флешмобы исключаем) место Парфенова, конечно, удивительно на первый взгляд. Но тут он выступил, как мне кажется, как консенсусная фигура — его все знают, и он мало кого раздражает. Если принять, что без журналистов во главе списка никуда, то это не худший вариант. Вообще выбор Парфенов — Познер — Шендерович — Латынина — Венедиктов в журналистской подгруппе, по крайней мере, свидетельствует об определенном внутреннем здоровье опрашиваемых... Ведь могло же быть и, я не знаю, Соловьев — Доренко — Леонтьев — Новодворская...
Третье место Ходорковского меня, признаюсь, откровенно порадовало (хотя я втайне надеялся и на большее). Публика восприимчива, как оказывается, к безупречному поведению под жестким внешним давлением — даже в том случае, когда персонаж, о котором идет речь, и начинает с очень спорных стартовых позиций. Этическое чувство в наших согражданах, кажется, заснуло не совсем, и это радует.
Вообще — это относится и к Лимонову, кстати, и в меньшей степени к «политическим» креатурам оппозиции из середины списка — такое чувство, что их авторитет имеет скорее этическую, чем интеллектуальную природу. Способность не гнуться, держать позицию под жестким внешним давлением ценится.
Положение Патриарха на четвертом месте меня интригует. К сожалению, я не вижу способа объективно оценить, какой вклад в его результат дает собственно то, что он является, безусловно, очень ярким публичным интеллектуалом, а какой — просто авторитет, связанный с его саном и статусом. Так или иначе, мне этот результат нравится. Было бы огромным преувеличением с моей стороны сказать, что мне все нравится в Русской православной церкви. Но наличие в обществе определенного уважения к этому институту (или хотя бы только к человеку, стоящему во главе этого института) представляется мне объективно полезным стабилизирующим фактором.
Пятое и шестое места Капицы и Гордона связаны, по-моему, с общим интересом общества к науке на фоне отсутствия авторитетных публичных фигур среди серьезных ученых. Личная заслуга этих двух журналистов, я думаю, не очень велика. Но, с другой стороны, из результата ясно, что они выполняют очень важную и востребованную общественную функцию.
О четверых «замыкающих» в первой десятке я уже немного сказал. Добавлю лишь две вещи.
Ясно, что роль братьев Стругацких в круге чтения советской молодежи была огромной. То, что, повзрослев, молодежь о своих героях не забыла, — тоже вряд ли может считаться новостью.
Огромная кропотливая культуртрегерская работа Дмитрия Быкова неизбежно должна была принести результат, в том числе и в виде личного авторитета.
Отдельно хочется сказать о том результате, который меня более всего расстроил.
Мне представляется удивительным, что опрошенные столь низко оценивают (точнее, к сожалению, оценивали) интеллектуальный авторитет Егора Гайдара. В целом — учитывая множество факторов — это, наверное, неудивительно. Но все равно грустно.
— Говорят ли результаты голосования что-нибудь о ситуации с общественным мнением в стране?
— Немногое. Срез далек от репрезентативного. Наверняка есть соблазн сказать, что общественное мнение раздроблено. Но, повторюсь, тут дело не в структуре общественного мнения, а в протоколе опроса.
— Считаете ли вы, что фигура влиятельного публичного интеллектуала отошла в прошлое?
— Конечно, нет. С какой стати? Больше скажу. Мы за последние два месяца потеряли двух виднейших публичных деятелей, чей моральный и интеллектуальный авторитет во многом служили ориентирами, задавали ландшафт всей культурной жизни в России. Речь, естественно, о Виталии Гинзбурге и Егоре Гайдаре.
И в этой ситуации... С одной стороны, с их уходом у меня лично остается очень острое ощущение сиротства. Ощущение конца эпохи, когда смещаются маяки, меняется ландшафт, что-то очень важное потеряно и уже не вернется никогда — это к вопросу о важности «публичных интеллектуалов».
С другой же стороны, понятно, что возникает острая потребность в поиске новых ориентиров, новых человеческих, личностных опор для всего культурного здания. Я бы сравнил эту ситуацию с 1989—1990 годами, когда почти одновременный уход Сахарова, Эйдельмана, Ерофеева, Довлатова, Мамардашвили, Самойлова, Анчарова, Цоя (пусть кому-то этот список и покажется эклектичным!) радикально видоизменил весь окружающий культурный ландшафт.
Однако прошло время, нашлись новые герои, новые авторитеты — совсем другие, во многом связанные с новым этапом истории, — но нашлись. Думаю, надеюсь, что и сейчас место не останется пустым.
В конце концов, как и было сказано, культура иерархична. И культура принципиально человечна — личностный фактор в ней огромен, идеи не являются силой сами по себе, они действуют через личности своих носителей. Исчезновение моральных и интеллектуальных авторитетов будет попросту означать конец российской культуры. А этого мне очень не хотелось бы.
Победители. Хроника голосования
Самый влиятельный интеллектуал России. Опрос в деталях
Страница голосования "Самый влиятельный интеллектуал России"
Страницы:
Самый влиятельный интеллектуал России
Голосование завершено
Результат голоcования по вопросу:
Самый влиятельный интеллектуал России
Редакционный список
-
5%
-
Леонид Парфенов, телеведущий12963%
-
Михаил Ходорковский, политик, публицист12743%
-
Константин Крылов, публицист12643%
-
Патриарх Кирилл12063%
-
Сергей Капица, ученый, телеведущий10483%
-
Александр Гордон, телеведущий10422%
-
Борис Стругацкий, писатель10232%
-
2%
-
Дмитрий Быков, писатель, публицист9102%
-
Дмитрий Галковский, писатель9062%
-
Борис Акунин, писатель8222%
-
Владимир Познер, телеведущий7942%
-
Виктор Шендерович, писатель, публицист7522%
-
Татьяна Толстая, писатель, телеведущий7482%
-
Андрей Кураев, богослов, публицист7432%
-
Юлия Латынина, публицист, писатель6542%
-
Алексей Венедиктов, журналист6181%
-
Владимир Сорокин, писатель6021%
-
Людмила Улицкая, писатель5611%
-
Линор Горалик, писатель, публицист5171%
-
Никита Михалков, режиссер4981%
-
Михаил Леонтьев, журналист4791%
-
Наталья Нарочницкая, историк4631%
-
Алексей Герман, режиссер4501%
-
Гарри Каспаров, политик4481%
-
Александр Архангельский, публицист, телеведущий4281%
-
Егор Гайдар, экономист3981%
-
Валерия Новодворская, публицист3741%
-
Захар Прилепин, писатель, публицист3721%
-
Владимир Соловьев, публицист3651%
-
Михаил Делягин, экономист3641%
-
Евгений Ясин, экономист3551%
-
Александр Долгин, экономист3521%
-
Александр Дугин, философ3501%
-
Андрей Илларионов, экономист3371%
-
Андрей Кончаловский, режиссер3211%
-
Александр Проханов, писатель, публицист3171%
-
Виктор Ерофеев, писатель, публицист3151%
-
Лев Рубинштейн, поэт, публицист2981%
-
Михаил Горбачев, политик2981%
-
Григорий Ревзин, публицист, архитектурный критик2851%
-
Екатерина Дёготь, куратор, публицист2691%
-
Валентин Распутин, писатель2441%
-
Даниил Дондурей, социолог, публицист2431%
-
Александр Сокуров, режиссер2371%
-
Григорий Померанц, философ2331%
-
Сергей Доренко, публицист2321%
-
Борис Гройс, теоретик культуры2321%
-
Марат Гельман, галерист, куратор2311%
-
Вячеслав В. Иванов, филолог, теоретик культуры2291%
-
Станислав Белковский, публицист, политтехнолог2271%
-
Авдотья Смирнова, телеведущий, режиссер2090%
-
Владислав Сурков, политик2060%
-
Юрий Афанасьев, историк, публицист2060%
-
Александр Генис, писатель, публицист2010%
-
Борис Дубин, социолог2000%
-
Андрей Битов, писатель1980%
-
Мариэтта Чудакова, публицист, филолог1860%
-
Максим Соколов, публицист1810%
-
Елена Боннэр, правозащитник1810%
-
Евгения Альбац, публицист1790%
-
Алексей П. Цветков, писатель, публицист1780%
-
Александр Секацкий, философ1780%
-
Александр Аузан, экономист1780%
-
Глеб Павловский, политтехнолог1740%
-
Леонид Десятников, композитор1650%
-
Борис Кагарлицкий, публицист1630%
-
Михаил Ямпольский, теоретик культуры1600%
-
Лев Аннинский, литературный критик, публицист1590%
-
Ольга Седакова, поэт1590%
-
Николай Сванидзе, телеведущий1520%
-
Борис Березовский, политик, публицист1470%
-
Роман Лейбов, филолог, публицист1410%
-
Григорий Дашевский, поэт, литературный критик1400%
-
Кирилл Разлогов, киновед1380%
-
Олег Аронсон, философ1370%
-
Александр Привалов, публицист1330%
-
Яков Кротов, богослов, публицист1150%
-
Максим Кантор, писатель1140%
-
Виталий Третьяков, публицист1110%
-
Валерий Подорога, философ1020%
-
Виктор Мизиано, куратор1010%
-
Андрей Зорин, публицист, филолог980%
-
Сергей Караганов, политолог930%
-
Иосиф Бакштейн, куратор800%
-
Лилия Шевцова, политолог790%
-
Евгений Гонтмахер, экономист790%
-
Владимир Паперный, теоретик культуры780%
-
Андрей Ерофеев, куратор770%
-
Борис Парамонов, публицист760%
-
Маша Гессен, публицист750%
-
Георгий Сатаров, экономист730%
-
Александр Иванов, издатель710%
-
Елена Фанайлова, поэт, публицист620%
-
Арсений Рогинский, правозащитник550%
-
Наталья Иванова, литературный критик470%
-
Александр Янов, историк380%
-
Михаил Рыклин, философ370%
-
Ольга Крыштановская, социолог370%
Пользовательский список
Развернуть
КомментарииВсего:3
Комментарии
- 29.06Продлена выставка World Press Photo
- 28.06В Новгороде построят пирамиду над «полатой каменой»
- 28.06Новый глава Росмолодежи высказался о Pussy Riot
- 28.06Раскрыта тайна разноцветных голубей в Копенгагене
- 27.06«Архнадзор» защищает объекты ЮНЕСКО в Москве
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3433614
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2336677
- 3. Норильск. Май 1268255
- 4. Самый влиятельный интеллектуал России 897607
- 5. Закоротило 821999
- 6. Не может прожить без ирисок 781536
- 7. Топ-5: фильмы для взрослых 757905
- 8. Коблы и малолетки 740626
- 9. Затворник. Но пятипалый 470737
- 10. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 402743
- 11. «Рок-клуб твой неправильно живет» 370238
- 12. Винтаж на Болотной 343056
by стихъ
Они обходят остальных красивыми маневрами, растворяясь на дороге, потому что все внимание забирают профнепригодные водители, коих в Москве на каждый километр мостовой приходится страшное количество.
На тысячу возмущенных «ну ты, козел!» приходится одно восхищенное «каков красавец!».
Но «красавец», встав перед вами на долю секунды, в следующую секунду плавно переместится далеко вперед уже по другой полосе, не заставив вас не вздрогнуть, не тормознуть, ни дернуть рулем, то есть не окажет на вас никакого влияния.
Но кем бы ты ни был, слово «б…!» в своей машине кричишь ежедневно. Вот такое вот влияние.
Огромное спасибо всем голосующим, что Капица попал хотя бы в десятку. Только из этой десятки ему и поговорить-то, наверное, не с кем и не о чем.
заменила "е" на "и". Заранее спасибо.