За последние полгода у меня сорвалось столько концертных планов, что впору было фиксировать личный антирекорд: Pulp в Европе, Radiohead в Нью-Йорке, Пи Джей Харви хоть где-нибудь, — да и пропускать презентации дебютного альбома Zorge было, чего уж там, обидно. Чтобы показать язык Европе с Нью-Йорком, пришлось дождаться осени, ознаменованной для меня тремя подряд визитами подданных ее величества: группы Portishead, группы Duran Duran и Стинга.
Portishead я до 2011 года живьем не видел ни разу: ударную пятилетку, проведенную мной в разъездах по концертам и фестивалям, группа провела в творческом отпуске, а после возвращения в бизнес океан Portishead перелетали лишь однажды. Их теперешняя гастрольная активность, увенчавшаяся пусть и коротким, зато первым за чертову дюжину лет турне по США и Канаде, стала приятным сюрпризом для поклонников и не очень — для тех же Radiohead, с некоторых пор вынужденных делить с бристольцами не только вторую половину названия, но и концертного барабанщика Клайва Димера.
Так или иначе, обстоятельства места и времени монреальского камбэка Portishead сложились идеально — именно их концертом в городе официально закрылся сезон оупен-эйров. Выбранную для шоу Portishead площадку — старый порт с роскошным видом на ночной Монреаль — я люблю, как никакую другую, а погода внезапно выдала что-то вроде бабьего лета, так что к вечеру в воздухе было по-осеннему свежо, но не холодно. В общем, к моменту выхода группы на сцену от его знаменательности (как верно заметил кто-то из коллег, более или менее все одиннадцать с чем-то тысяч пришедших на концерт когда-то занимались под эту музыку сексом) не отвлекало ничто.
Концерт с первых минут аккуратно балансировал между песнями с трехлетней давности альбома «Third» и трип-хоповой классики образца «Dummy» (второй альбом «Portishead» был представлен всего двумя песнями) — и даже нашел время на издававшийся отдельным синглом «Chase the Tear». Звучали Portishead при этом не то чтобы дико круто (особенно на фоне того, что из года в год проделывают на сцене их земляки Massive Attack), но меня, например, это совершенно не удивило. Во-первых, их музыка, по-моему, слишком холодна, независима и самодостаточна, чтобы расцветать живьем какими-то новыми красками. А во-вторых, к чему выпрыгивать из штанов, когда у микрофона Бет Гиббонс, от голоса которой будет рвать на части без всякого — твоего или ее — на то желания.
Спрятавшись под растрепанной копной волос и укрывшись серой телогрейкой, от себя тринадцатилетней давности Гиббонс отличалась разве что отсутствием постоянно зажженной сигареты — и, по правде, примерно то же самое можно было сказать и о ведомой ею группе. С одной стороны, это довольно странно — «Third» совсем не напоминал ранние записи Portishead и вместе с тем был безоговорочно лучшим альбомом года. С другой — чему тут удивляться: никому из одиннадцати с чем-то тысяч вежливо хлопавших каждой песне зрителей не было до «Third» никакого дела.
Читать текст полностью
И хотя убойный финал, вместивший в себя самую душераздирающую из старых песен Portishead(«Roads»), две самые агрессивные и интенсивные из новых («Threads» и «We Carry On») и даже неожиданный стейдж-дайвинг в исполнении Бет, не оценил по достоинству разве что глухой и слепой, для подавляющего большинства пришедших на этот концерт был свиданием с прошлым, а сама группа — безукоризненным nostalgia act. Оказавшимся, правда, чрезмерно экономным — концерт продолжался немногим больше часа.
Если на Portishead пришли в основном люди в возрасте от 30 до 40, то на Duran Duran в ледовом дворце Bell Centre наблюдались исключительно 40‒50-летние. До того исключительно, что единственными зрителями моложе меня были в этот вечер несовершеннолетние дети немолодых зрителей: дюжина лет, разделяющая релизы «Rio» и «Dummy», и экономический фактор (билеты по 100 долларов молодежь здесь, кажется, не покупает принципиально) сделали мои резоны прийти в Bell Centre (на концертах Duran Duran я, как ни странно, тоже еще не бывал) более или менее уникальными.
Штука в том, что Duran Duran, как и Portishead, в некотором смысле изобрели себя вновь. Их последний, спродюсированный Марком Ронсоном альбом «All You Need Is Now» звучит лучше едва ли не всего записанного группой; он может похвастаться полудюжиной шлягеров, за которые удавились бы Элтон Джон с Джорджем Майклом в их лучшие годы, и вообще прекрасно демонстрирует, как оставаться уместными, не изменяя себе, даже на тридцать третьем году жизни (то есть, по меркам поп-цеха, на глубокой пенсии). Короче, признавая место «Rio» в надлежащей иерархии и помня время, когда песня «Come Undone» мне нравилась больше, чем любой из хитов U2, в Bell Centre я шел именно затем, чтобы слушать «All You Need Is Now».
Скажу сразу: живьем Duran Duran смотрятся так себе. Поющий как бог солист Саймон Ле Бон похож на медведя, остальные музыканты — на отлитые году в 1986-м восковые копии самих себя; играют они на три с плюсом, самую эффектную деталь сценографии своровали у — кого же еще — U2. Ну и вообще, качественный попс не становится рок-н-роллом, как его ни мотивируй. Ну а шаг навстречу отсутствовавшей в зале молодой аудитории — отданный на пятиминутное растерзание твитам экран, которому отчаянно аккомпанировал саксофонист, — казался вопиющим моветоном (как, если уж на то пошло, и неловкая попытка вызвать дух Джеймса Брауна).
Но моя проблема заключалась, опять-таки, в другом. В том, что песням «Planet Earth» и «The Reflex», по которым сходил с ума зал, я искренне предпочитал недавние «Safe» и «Leave a Light On». В том, что при первых аккордах «Notorious» я в отличие от большинства вспоминал не выпускной, а х/ф «Донни Дарко». Вероятно, еще и в том, что «Come Undone», чуть ли не извиняясь, Duran Duran посвятили девочкам, долг мальчикам вскоре вернув новой «Girl Panic!». А может, им просто не стоило начинать с «Before the Rain» — моей любимой песни 2011 года, после которой что «A View to a Kill», что «Hungry Like the Wolf» казались понижением в классе.
Duran Duran - «Girl Panic!»
Стингу, любые концерты которого я стараюсь не пропускать на протяжении как минимум десяти последних лет, подобная участь не грозила: любимых песен Стинга у меня примерно сто. Судя по одному из первых шоу тура Back to Bass, ради которого я с удовольствием угробил половину рабочей недели поездкой в Торонто, таких, как я, хватает (билеты на два шоу в Massey Hall разошлись в минуты). И первый в этом ряду — сам Стинг, отпраздновавший месяц назад 60-летие (в нью-йоркском Beacon Theatre, в компании Херби Хэнкока, Брюса Спрингстина и Леди Гаги), но по-прежнему выглядящий так, что позавидует любой сорокалетний.
Проведя последние полтора года в гастролях с симфоническим оркестром, по случаю которых он отряхнул пыль со своего богатого песенного архива, Стинг явно вошел во вкус. В сет-листах Back to Bass нет ни «Roxanne», ни «Fragile», ни еще дюжины номеров из обязательной программы, зато полно прекрасных странностей с пластинок «Ten Summoner’s Tales», «Mercury Falling» и «Sacred Love», которые не ценит никто, кроме не стесняющихся называть себя фанатами Стинга.
Для таких, как они (и, в частности, я), Back to Bass, похоже, и был придуман. В конце концов, истинный класс артиста виден не в формате greatest hits, а именно тогда, когда он осмеливается сыграть одну из худших своих песен («Demolition Man») и даже с ней уверенно побеждает. С точки зрения исполнительского мастерства это турне — не выступления с оркестром и уж всяко не The Police: где-то хромают аранжировки, кое-где не хватает сыгранности (в числе прочих в новую группу Стинга был принят — «чтобы понизить наш средний возраст» — юный сын его постоянного партнера Доминика Миллера, тоже гитарист).
{-tsr-}Но когда у этой группы все получается — в «Love Is Stronger Than Justice», где финальный аккорд долго и усердно ставит скрипач, или в «Never Coming Home», куда добавляется эффектное соло на басу, — вопросов не остается ни к Стингу (не пишущему новых песен уже лет десять), ни к его аудитории — обеспеченной, преимущественно пожилой и редко встающей с насиженных мест, но неизменно благодарной. Клиент всегда прав. Новые песни пишет тот, у кого плохие старые. Тем более если старые так хороши, как у Стинга, Duran Duran или Portishead, то новые рискуют остаться незамеченными.
