Рок, ложь и видеопленки

Попроси меня кто-нибудь назвать пятерку лучших фильмов-биографий рок-музыкантов, я бы пришел в замешательство. Не насобираю на пятерку

Имена:  Джон Леннон · Жоанн Сфар · Йен Дьюри · Мэтт Уайткросс · Серж Генсбур · Сэм Тейлор-Вуд

​

Много ли вы видели удачных байопиков рок-музыкантов? У меня с ними как-то не клеится. Попроси меня кто-нибудь сыграть в любимую игру героев меломанской повести Ника Хорнби Hi-Fi и с ходу назвать пятерку лучших фильмов-биографий, я бы пришел в замешательство: не насобираю на пятерку.

Прямолинейный американский подход к экранизации грешной жизни как к способу канонизации святого меня смешит. Впрочем, смешит и претенциозная нелинейность, как в импрессионистском фильме «Меня там нет» (на мой взгляд, чтобы показать сложность натуры Боба Дилана, совсем не нужно брать в фильм шесть разнофактурных актеров, достаточно одного хорошего вроде Кейт Бланшетт). Что так, что сяк, я не верю! И поэтому побаиваюсь пафосных американских байопиков, особенно отмеченных номинациями на «Оскар». По-моему, все они, от «The Doors» (о-кей, у него не было номинации на «Оскар», зато была на «Золотого Георгия») до «Рэя» о Рэе Чарльзе и «Walk The Line» о Джонни Кэше, гениально спародированы в комедии по сценарию Джадда Апатоу «Взлеты и падения: История Дьюи Кокса», который я искренне рекомендую к просмотру вместо любого рок-фильма, потому что это очень смешное кино с талантливыми музыкальными номерами.

Европейцы практикуют другой подход к транспонированию рок-биографий на киноэкран, назовем его… э-э-э… квазипсихологическим. К примеру, крупнозернистый «Контроль» Антона Корбайна показывает страдания юного лидера группы Joy Division Йена Кертиса, приведшие его к самоубийству, совсем не в героическом свете, а заурядно бытовом. 23-летний Кертис не может выбрать между женой, располневшей после родов дочери, и большеглазой бельгийской любовницей, страдает от приступов эпилепсии и постепенно сходит с ума — то ли от противоречий между чувством и долгом, то ли от побочных эффектов лекарств. Заканчивается все, как и в жизни, тем, что находящийся в пяти минутах от мировой славы певец лезет в петлю.



Проблема с «Контролем» не в том, что фильм Корбайна развенчивает миф о Кертисе, постфактум обожествленном за нестандартный образ рок-фронтмена. Она в том, что из-за манеры снимать Корбайна (фотографа, обожающего резкую контрастность) интроверт Кертис выглядит в фильме конченым отморозком — не слишком обаятельным, хоть и очень фотогеничным. Красивые черно-белые стоп-кадры режиссера и многозначительные взгляды мимо камеры актера Сэма Райли, исполняющего главную роль, не очень-то объясняют, что все-таки происходит у героя в душе — да и вообще происходит ли хоть что-нибудь. Впрочем, возможно, что Кертис на самом деле был отморозком, закормленным седативами, — ведь Корбайн, снимавший Joy Division для музжурналов, знал Йена при жизни.

Другой недавний фильм, предъявляющий портрет рок-героя через призму психологических отношений в семье, в русском прокате назывался «Стать Джоном Ленноном» (Nowhere Boy). Фотограф и видеоарт-художница Сэм Тейлор-Вуд пыталась снять мелодраму о том, как легкомысленная мать Джона Джулия, заново обретшая уже взрослого сына, и его строгая тетка Мими, воспитывавшая его с пяти лет, делили будущего битла между собой — одна научила его играть на банджо, другая купила дорогую гитару и т.п. (сценарий, кстати, написал автор сценария «Контроля»). Тема серьезная: 17-летний Джон Леннон, как известно, тяжело переживал преждевременную гибель Джулии — ведь он лишился матери, с которой стал очень близок, во второй раз и навсегда. В фильме вся буря чувств, развернувшаяся в груди у молодого Леннона, отражена в сцене мордобития во время поминок, где раскормленный, как телок, Леннон в исполнении актера Аарона Джонсона бьет по лицу участников своей группы Quarrymen, в том числе тщедушного и лопоухого Маккартни. Какой позор! Несмотря на всю серьезность заявки, из-за таких вот странностей кастинга (может ли будущий автор «I Am The Walrus», мастер парадокса и абсурдной шутки, выглядеть как регбист?) у Сэм Тейлор-Вуд получилась скорее комедия, чем драма, — впрочем, Кристина Скотт-Томас блестяще играет тетю Мими, маскирующую любовь под маской тоталитарной жесткости.



Франко-американская кинобиография Сержа Генсбура (в русском прокате «Генсбур. Любовь хулигана») вызвала большое недоумение. Режиссер фильма Жоан Сфар так объяснил свободолюбивую натуру и порченый гений певца-композитора, толкавшие его на противоречивые поступки (и в объятия красавиц): оказывается, славный еврейский юноша всю жизнь общался с видимым только ему одному гигантским крысоподобным двойником, эдаким мистером Хайдом. Не слишком, согласитесь, оригинальная кинофантазия (и к тому же мне совсем не приглянулась Летиция Каста в роли Брижит Бардо).



Понятно, что невозможно уложить противоречивую и сложную человеческую судьбу в прокрустово ложе кинофильма, за который надо отчитаться перед спонсорами или, что еще проблематичнее, заработать в прокате. Однако недавно мне попалась кинобиография музыканта, в которой обнаружилось не так уж много перегибов. Это тем более удивительно, что экранизации подверглась судьба не слишком известного за пределами Великобритании и не слишком модного сейчас рок-героя 80-х — панк-мюзик-холл-артиста Йена Дьюри, автора формулировки «Секс, наркотики и рок-н-ролл», которая и дала название фильму.



Судьба Дьюри, как и его тезки Кертиса, была хрома: в семь лет, искупавшись в общественном бассейне, он заразился полиомиелитом, отчего всю жизнь мучился — ходил с протезом, заменяющим атрофированную левую ногу, и тросточкой. При этом выучившийся на художника Дьюри, обладавший зашкаливающим артистизмом и магнетизмом, и его колоритный ансамбль The Blockheads сочиняли и играли наитанцевальнейший панк-фанк, повлиявший на британскую панк-волну («Sex Pistols украли у меня имидж», — небезосновательно говаривал Дьюри).



В 1978-м году Йен Дьюри и The Blockheads были большими звездами в Британии, поэтому секса, наркотиков и рок-н-ролла в их биографии было достаточно. Однако акцент в фильме сделан на другой теме, опять же психологической. Режиссер Мэтт Уайткросс, прежде снявший докфильм по «Доктрине шока» Наоми Кляйн, раскрывает на этом рок-примере проблему отцов и детей. Йен Дьюри воспитывался своим отцом, шофером-боксером, по спартанским принципам — получил несколько уроков бокса и был брошен им в пансионате для калек на издевательства и унижения. Примерно в том же духе («Школа жизни — это школа капитанов») Йен пытается растить своего сына Бакстера — в частности, он приставляет к нему усатого няня в лице экс-турменеджера Pink Floyd, не выпускающего из зубов косяка и поминутно закидывающегося колесами.

Бакстер Дьюри, из которого, кстати, хоть он и бросил школу в 14 лет, вырос отменный музыкант, говорит, что в кино фигура Йена Дьюри все же доведена до гротеска для зрелищности, его отец — несмотря на всю артистичность и необузданность — все же не был таким уж монстром, а был и обычным папой, «который кормит сына супом». Впрочем, Дьюри-младший тоже преувеличивает: Дьюри-старший в фильме совсем не выглядит монстром, потому что его здоровски играет Энди Серкис, который может сделать обаятельным любое чудище — натренировался на ролях Горлума и Кинг-Конга в питер-джексоновских блокбастерах.

Словом, два с половиной места в моем топ-5 рок-байопиков занято («Секс, наркотики…», «История Дьюи Кокса», и полместа отходит «Контролю») и ровно столько же свободно. Будем ждать новых попыток индустрии загнать рок-н-ролльный дух в стеклянную бутылку кинопроекта — особые надежды я возлагаю на Сашу Барона Коэна в роли Фредди Меркьюри. Вот это уж точно будет номер!