Оцените материал

Просмотров: 43407

Великий гуманоид Юрий Чернавский

Денис Бояринов · 30/04/2009
История жизни человека, создавшего золотой запас российской поп-музыки. Часть первая: детский джаз Утесова, самолет Магомаева, «Красные маки», Кузьма и «Динамик», «Банановые острова» и «Автоматический комплект»

Имена:  Александр Барыкин · Владимир Кузьмин · Олег Лундстрем · Юрий Чернавский

©  РИА Фото

Юрий Чернавский в своей домашней студии. 1989 год

Юрий Чернавский в своей домашней студии. 1989 год

«У меня нет в России заинтересованного партнера? Да бог с вами… У меня нет заинтересованной родины!» — скрипит голос в телефонной трубке.

Голос принадлежит композитору и продюсеру, заслуженному артисту РСФСР Юрию Чернавскому — и летит по проводам из «города кино и музыки» Лос-Анджелеса, где Юрий работает и живет с 1994 года. Мы разговариваем уже второй час: сначала подробно обсудили «трудовую книжку» музыканта (десятки ансамблей, оркестров, групп, международных фестивалей и проектов), в 1980-х и 1990-х создавшего золотой запас российской поп-музыки. Теперь подошли к объективному финалу — к тому, что сейчас этот запас израсходован.

«“Евровидение” — местечковый выпендреж»

«По большому счету, профессионалов не осталось, — говорит Чернавский. — Мальчики выросли, и быстрые деньги превратили их в ничто».

Нынешние старания Юрия Чернавского соединить в международных проектах юные русские таланты с западными звездами первой величины натыкаются на железную стену равнодушия с российской стороны. Не помогают ни высокая репутация, ни высокие связи.

«Никто не хочет потратить ни минуты, ни доллара — не верят… — сетует Чернавский. — Верят только во взятки за эфирное время на ТВ. Я хочу вытащить русских ребят на прямой студийный контакт с американскими топ-исполнителями и профессиональным шоу-бизнесом. Но у них (российской стороны. — Д.Б.) на уме одно только «Евровидение» и идеи, как раздербанить бюджет. А что такое «Евровидение»? Так… местечковый выпендреж».

Через два часа над Лос-Анджелесом встанет солнце — по всем статьям не самое подходящее время для долгих интервью и грустных мыслей. Вдвойне неподходящее, если учесть, что перед нашим разговором Чернавский праздновал свой 62-й день рождения в кругу семьи — жены и детей.

Но это и не обычное интервью, скорее подарок: Юрий Александрович Чернавский (автор лучшего советского диско-альбома «Кружатся диски», создатель «мальчика Бананана», архитектор карьеры Владимира Кузьмина, Владимира Преснякова (младшего) и Сергея Минаева, фаворит Аллы Пугачевой времен ее абсолютной власти) подарил себе последнюю надежду, как он выражается, «всколыхнуть болото попсы-жвачки в России».

Ни один человек гражданства РФ не имеет больше прав на то, чтобы считать нынешний российский процесс «развития» поп-музыки болотом.

Имя Чернавского «знаком качества» проставлено на лучших советских поп-песнях и поп-альбомах — от диско-феерии ВИА «Красные маки», первых двух магнитоальбомов «Динамика», образцовых электропоп-альбомов «Банановые острова» и «Автоматический комплект», психоделической «Белой двери» и издевательской «Белой панамы» Аллы Пугачевой. Просто оно значится мелкими буквами в кредитах, куда заглядывают разве что меломаны.

Без Чернавского у нас не было бы мюзиклов «Сезон чудес», «Выше радуги» и героя фильма «Асса», взбудораживших околоперестроечное поколение, не было бы первого частного Всесоюзного объединения — студии популярной музыки «Рекорд», из которой вышла почти вся отечественная поп-элита 1990-х — от Игоря Матвиенко, Сергея Минаева, Олега Газманова и Натальи Ветлицкой до «Любэ», «Миража» и «Ласкового мая». Да и выражение «попса», по легенде, придумал Чернавский; правда, для него оно было ругательством, а не стандартом.

«Мы уже упали на Колтрейна»

Юрий Чернавский родился в Тамбове и закончил местное музыкальное училище, носящее имя Сергея Рахманинова, по классу скрипки. Как и многих советских школьников, родители заставили. В 17 лет Юра попал на концерт известнейшего в те годы азербайджанского ВИА «Гая», выдавшего несоветского уровня твист и фанк, и «заболел» саксофоном. Чернавский играл на саксофоне в музучилищном джазовом квинтете, который быстро стал лауреатом областных джазовых конкурсов и звездой тамбовских танцплощадок.

С саксофоном наперевес Чернавский двинулся вверх по профессиональной лестнице, перескакивая из одного уважаемого джаз-коллектива в другой. В Москву 20-летнего музыканта вывез Госоркестр СССР Бориса Ренского. Потом играл на саксофоне у корифеев — Олега Лундстрема и Леонида Утесова. Ему было скучно: «Мы уже упали на Джона Колтрейна, а у Утесова всё мусолили музыку из фильма «Веселые ребята» — детский джаз, по нашим представлениям». Играть что-то новое не удавалось: никто не был против, но никто и не был за.

Времена поинтересней начались с переходом Чернавского в Государственный оркестр Азербайджана под управлением Муслима Магомаева, где к 1973 году собрались лучшие музыканты Советского Союза.

«С нами был Арзу Гусейнов — гениальный трубач, который играл Фредди Хаббарда просто в ноль, — вспоминает своих коллег Чернавский. — Саша Пищиков был наш Джон Колтрейн, только более молодой, агрессивный и гибкий, Коля Левиновский — русский Маккой Тайнер. Словом, масса известнейших музыкантов, и все учились друг у друга играть и думать».

Звездных музыкантов привлекали в госоркестре Азербайджана невероятно комфортные условия работы и сногсшибательные заработки. Муслим Магомаев — в то время любимый певец не только Азербайджана, но и всего Союза — принадлежал к клану Алиевых, управлявших АзССР, поэтому он и те, кто с ним работал, пребывали в статусе «неприкосновенных». На личном самолете Алиева ансамбль Магомаева парил над Союзом и давал концерты в разных городах.

Муслим исполнял свои хиты вроде «Свадьба» и «Ах, море, море», которые его сверхпрофессиональные музыканты без труда играли с листа. Им даже не приходилось репетировать. Репетиции, по воспоминаниям Чернавского, полностью уходили на рисковые эксперименты со сложными джазовыми композициями, которыми Магомаев щедро позволял заполнять паузы между своими выходами. За полную творческую свободу хорошо платили: музыкант получал за концерт 70 рублей, в то время как народные (!) артисты СССР получали по ставке 20—40. В месяц выходило более чем 1500 рублей: на две зарплаты можно было купить двухкомнатную квартиру, на две с половиной — автомобиль «Волга». Впрочем, 27-летний лид-саксофонист оркестра Юрий Чернавский статусной собственностью так и не обзавелся — потратил заработки на музыкальные инструменты, заграничные джазовые пластинки и ночные кутежи со спорами о новой музыке.
Страницы:

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:11

  • n-voice· 2009-05-02 03:35:11
    Чергавский, безусловно, наше все. пожалуйта, продолжайте.
  • SIM· 2009-05-05 15:02:07
    да-да, очень жду продолжения
  • CortoMaltese· 2009-05-06 00:42:59
    глубочайший респект, Денис. Это просто лучший материал на опенспейс, period.
Читать все комментарии ›
Все новости ›