Книга «Канувшие и спасенные», с ее подчеркнуто личной интонацией, соединяет историко-социологический анализ и лирическую публицистику. Другая книга, о которой я хотел бы сегодня сказать, написана в ином жанре и в иной методологии: это энциклопедия «Холокост на территории СССР». Об уничтожении евреев на оккупированных территориях написано много, однако изучение этой темы до сих пор испытывает отсроченное влияние советской цензуры (только что об этом напомнил американский историк Тимоти Шнайдер в полемической статье в журнале «Неприкосновенный запас», 2009, № 6,). Факт уничтожения людей по этническому признаку — а не только по признаку советского гражданства или членства в ВКП(б) — в СССР замалчивался. В итоге получилось так, что тема Катастрофы еврейства (на иврите — Шоа) на территории СССР оказалась в общественном сознании стран Запада и в мировой исторической науке как бы в тени исследования той трагедии, что развернулась на территории Западной Европы. Энциклопедия, вышедшая под редакцией блестящего историка Ильи Альтмана, показывает, что изучение Шоа на территории СССР — отдельная отрасль науки и, что не менее важно, самостоятельное направление просветительской работы.

При беглом просмотре этой энциклопедии бросаются в глаза прежде всего многочисленные (и едва ли не составляющие большинство) статьи с названиями деревень и штетлов («штетл» — идишское слово, означающее «местечко»), в которых во время войны было истреблено еврейское население или вообще все жители. В книге нет родины моих предков — местечка Колышки, располагавшегося на территории нынешней Витебской области (колышанское гетто было уничтожено в результате массовых расстрелов), — но есть сотни других, таких же или побольше. Целый уничтоженный материк, говоривший на идиш, со своей культурой, со своей памятью, связанный тысячами рек-влияний с культурами соседних народов…

Но в энциклопедии говорится не только об убитых. Это скорее справочник о жизни евреев во время Второй мировой войны на территории СССР, оккупированной нацистами или находившейся под контролем сталинского режима (поэтому называть эту территорию «свободной» тоже язык не поворачивается). В нем есть обширные аналитические статьи — «Поэзия» (о Катастрофе в СССР — на русском, на идиш, на других языках…), «Историография», «Источники», «Памятники», «Правовой статус» (еврейского населения на оккупированных территориях), большая и очень важная статья «Преподавание темы Холокоста» и многие другие. Справки о наиболее известных палачах, но и о героях — евреях-партизанах, подпольщиках в гетто, офицерах советской армии — например, о руководителе десанта на Малой Земле герое Советского Союза Цезаре Куникове (1909—1943) или об авиаконструкторе Семене Лавочкине (1900—1960). Биографические справки об авторах произведений о Бабьем Яре — Евгении Евтушенко и Анатолии Кузнецове. О христианах, которые спасали приговоренных к уничтожению евреев — православной монахине Марии (Кузьминой-Караваевой), греко-католическом митрополите Андрии (Шептицком). О еврейских беженцах в Китае (статья «Китай»)… В целом возникает ощущение, что у этой книги словно бы двойная адресация: с одной стороны, перед нами научное издание, по теме соответствующее своему названию, с другой — наиболее масштабная за все постсоветское время реабилитация коллективной памяти нескольких поколений советских евреев 1940—1980-х годов. Ведь данные об участии этнических евреев в войне замалчивались властями так же, как и Катастрофа, и так же страстно вычитывались из «тамиздата» и выслушивались по «голосам».

При всех различиях книги Леви и энциклопедии «Холокост на территории СССР» у них есть общая черта: их авторы помнят, что дошедшие до нас следы — воспоминания, тексты, руины, человеческие останки — указывают на стоящую за ними боль, которую невозможно пересказать.

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

Не будем забывать о том, что Шоа был не просто массовым убийством — он был одним из первых в истории примеров сознательного унижения всех попадавших в этот маховик (даже тем, кому удавалось избежать гетто и концлагеря, приходилось постоянно менять убежища, откупаться от шантажистов и т.д. — об этом подробно можно прочитать в этой книжке). Работа скорби позволяет увидеть за туманным и несколько абстрактным понятием «жертва» необозримую совокупность частных случаев, индивидуальных трагедий — подобно тому, как авторы энциклопедии перечисляют сожженные штетлы, а Леви стремится определить разные градации виновности и ответственности обитателей «серой зоны».

Я уже говорил о том, что работа коллективной скорби имеет не только интеллектуальную, но и социальную функцию. Потенциально ее результаты обращены ко всему обществу — без его внимания они остаются сугубо научным продуктом, востребованным лишь в узкопрофессиональной среде. О том, какие последствия это имеет для общества, написал еще в начале 1980-х Александр Величанский:

Когда убили миллион,
все погрузились в смертный сон,
испытывая скуку,
поскольку сон был в руку.

Если общество слушает работников скорби, если об этой работе напоминают школы и медиа, то оно становится более чувствительным не только к катастрофам, происходящим в разных концах планеты, но и к любой несправедливости. Это очень простая мысль, но о ней приходится напоминать.

Примо Леви. Канувшие и спасенные. М.: Новое издательство, 2010
Перевод с итальянского Елены Дмитриевой

Холокост на территории СССР: Энциклопедия. Под ред. И.А. Альтмана. М.: РОССПЭН, 2009

Страницы:

• « Предыдущая
• 1
• 2
• 3

Ссылки

• Примо Леви. Канувшие и спасенные

Отправить:

КомментарииВсего:4

• osyaman· 2010-01-14 18:37:04
  
  льву давыдычу:
  
  мороз не пахнет ничем
  зачем ты здесь дядя зачем
  коту мрачно гладишь холку
  рукав закатав по наколку
  
  кобылка фракийская шмыг
  кухни засаленной меж
  дядя ты вроде мужык
  но даже глазами не ешь
  
  застенчиво скрипнет пол
  за стенкой умолкнет цой
  за пазухой литра пол
  какой выбираешь строй
  
  не про нью-йорк и париж
  чую ты дядя молчишь
  за колыму магадан
  дно выбивает стакан
  
  в коридоре стоит ледоруб
  от него тихо веет холод
  будто в угол поставили труп
  чувака что у дяди наколот
  
• www_stikh_com· 2010-01-14 20:35:58
  отличное название статьи
• Mearkeen· 2010-01-23 23:56:36
  ммм
  Прошу прощения за флуд - стихотворение неплохое
• justtospeak· 2010-02-17 19:52:41
  Я выросла в стране, где не знали этого слова-Shoah. Даже если бы мне перевели - "катастрофа",я бы спросила "какая ?"
  Не потому что не слышала о уничтожении 6 миллионов евреев Гитлером , я просто не догадалась бы о связи.
  Катастрофа-с большой буквы-просто одним словом, без пояснений "какая". Хотя мало ли их было за тысячелетнюю историю евреев,начиная с разрушения Храма...
  
  Вчера был день памяти жертв Холокоста и по Арте показали старый документальный фильм 1985 года-французский документалист просто сажал перед камерой людей и они рассказывали-на плохом немецком, хорошем польском, ломаном английском...им почти не задавали наводящих вопросв-у каждого был свой опыт-Треблинка, Освенцим, Варшавское гетто...
  Фильм был длинный, он уже шел, когда я включила канал и,если честно, хотела сразу переключить-знаю, знаю, зачем еще раз...
  Человек на экране -моложавый, если не молодой, с жесткой черной шевелюрой, рассказывал как к ним в Освенцим прибыл транспорт из Терезенштадта с чешским евреями, помещенными в отдельный барак. Я споткнулась на фразе "Там были хорошие условия...за месяц умирало не больше 1000 человек"-слова были произнесены без тени сарказма, просто констатация факта, подтверждение хороших условий.
  Этот напористый, не слишком приятной внешности человек и не собирался описывать известные всем ужасы. Он точно и с плохо скрытым бешенством рассказывал, как привезли к ним в Освенцим два "транспорта" с чешскими евреями, в актах которых стояла пометка "карантин на 6 месяцев,затем- газовая камера); как он, член группы сопротивления, пытался убедить людей поднять восстание ("пусть самоубийство,но хоть нарушить ход этой отлаженной машины"), как не верили его расскзу о пометке в актах. Уже находясь в Освенциме-не верили! "Зачем им полгода кормить нас и держать в "хороших условиях", чтобы затем уничтожить?-это не по немецки-рассуждал немецкий еврей, неофициальный лидер чешского барака, которому верили беззаговорочно...
  Далее следовал подробный рассказ о том,
  -как накануне отправки в газовые камеры покончил с собой неофициальный лидер, когда понял, что недоценил немецкую логику
  -как пытался он(рассказчик) поднять на восстание руководителей подпольной группы и как общим собранием было решено выделить ...хлеб для передачи в приговоренный барак
  -как 07.03.1944 акция была проведена-в срок, как значилось в актах
  и как наш рассказчик (отчаянный 20-летний венгерский еврей), покрыв матом руководителей подполья, бежал с другом из Освенцима. Чтобы РАССКАЗАТЬ , чтобы МИР УЗНАЛ... это был первый удавшийся побег за всю историю лагеря смерти.
  
  Постойте, положите шляпу...я не собираюсь перессказывать весь фильм....только еще раз на тему ЧТОБЫ УЗНАЛИ...
  Перед камерой сидел седовласый, с прямой спиной ,одетый с иголочки польский офицер,ныне профессор американского университета и первый раз за 43 года (как он сам выразился) рассказывал историю своей встречи:
  Он был офицером,курьером польского правительства в изгнании, когда в 1942 году в Варшаве к нему пришли два представителя Еврейского движения, пришли, чтобы уговорить его стать их голосом, передать их обращение ко всем правительствам мира...
  "Это был страшный сон",-все повторял пан Витольд,-"эти две встречи-это был страшный сон".Что именно-он не уточнял. То ли само поручение, то и та страстность и отчаяние с которой пытались донести до него и "вложить в его уста" незваные гости.
  Но запомнил пан Витольд все, если через 43 года так отчетливо и точно изложил все пункты программы.
  А это должно было стать программой ДЕЙСТВИЙ для всех правительств союзников, Это был манифест, крик отчаяния,требование:
  -Нас уничтжают-последовательно и планомерно. Война против Гитлера будет выиграна,но наш народ будет к этому времени уничтожен.
  -Мы обращаемся ко всем правительствам:остановите уничтожение еврейского народа. Примите общую декларацию, внесите борьбу против нашего уничтжения как специальный пункт во все свои планы
  -надо, чтобы Гитлер знал, что кроме своих национальных интересов все страны-союзники представляют интересы еврейского народа
  -У нас нет своего государства и своего правительства которое могло бы нас защитить.Вы все-наша единственная надежда.Мы-граждане Ваших стран: Не допустите...
  -Мы обращаемся отдельно к польскому правительству:мы будет бороться сами-нам нужно оружие. Помогите пучить оружие Варшавскому гетто
  Пан Витольд запомнил все-и, наверное, не только слова, но и силу убеждения, энергию отчаяния и достоинства-потому что все это чувстовалось в его рассказе. В том, как мало- помалу менялся его голос, прерывался, ломался, креп.
  "Мы требуем, мы просим, мы надеемся на вас"...Пан Витольд уже говорил "мы", он казался мне медиумом...
  Я видела его собеседника (того,руководителя Бунда, которого он сам в начале разговора назвал "настоящим польским аристократом" .
  "Речь этого человека, логика, его мягкие манеры и весь его облик- это был настоящий польский аристкрат"-все повторял бывший курьер правительства в изгнании...А потом ему предложили увидеть все своими глазами ("для Запада это важно-если Вы будете говорить не с чужих слов")
  "Польский аристократ"-руководитель еврейской организации Бунд провел пана Витольда в гетто....
  При этом воспоминании лицо профессора потеряло форму.То есть в буквальном смысле-смялось, разьехалось, сломалось вместе с костяком...
  "это не был человеческий мир"-все повторял он, вдруг став косноязычным,-"это не было местом, где могут жить люди",это был ад....я побывал в аду"
  Описывать ни к чему-мы все читали, видели "Пианиста" и "Список Шиндлера" и ...
  Меня не отпускает другое: перед тем, как исчезнутьс экрана, пан Витольд выпрямил свою офицерскую спину и лицо его приобрело прежние жесткие благородные очертания:
  "Но я выполнил свое обещание! Я ВСЕ передал своим руководителям:все пункты Обращения, все требования и то, что видел своими глазами"
  
  Это был 42й год...Еще не было поздно...Я подумала, нет, первый раз в жизни поняла так четко и ясно,как ясен и прост был манифест еврейского народа , озвученный паном Витольдом: а что было бы если бы его услышали?
  
  
  
  Shoah, Claude Lanzmann, France 1985