Арам Габрелянов: «Путин – папа нации, предъявить ему ничего нельзя»

Месяц назад газета «Известия» сменила макет и со скандалом переехала с Пушкинской площади. Издатель «Известий» рассказал ОЛЕГУ КАШИНУ, что на самом деле произошло в редакции и о чем он разговаривает с Сурковым

Имена:  Арам Габрелянов

– Спрашиваю об «Известиях», но это вопрос ко всем вашим изданиям – зачем вы воруете дизайн у больших западных газет?

– Во-первых, мы не воруем, мы заимствуем. Во-вторых: мы уже переделали макет «Известий». Здесь что-нибудь есть похожее на The Wall Street Journal? Нет.

– А, да, тут была рубрика «Главные новости», теперь ее нет.

– Просто проблема была в чем? Я с первой минуты говорил: для того чтобы чего-то научиться делать, надо сначала хотя бы научиться повторить. Сейчас над этим дизайном дальше люди работают. Они взяли макет за основу, была вот эта желтая колонка, она была совершенно не нужна, с первой же минуты. Но так как дизайнеры мне говорили: «Нам с чего-то, Арам Ашотович, надо начинать», я говорю: «Ладно, давайте две недели повыпускайте так». Сейчас все переделали, сейчас переделывают сайт. Мы знаем, что «Ведомости», могу тебе секрет сказать, «Ведомости» подали на регистрацию, хотят запатентовать первую полосу Wall Street Journal. Просто они не поняли, что мы уже подали на этот макет вперед них, понимаешь, то есть они отдыхают, понимаешь.

– Но шапка у Wall Street Journal такая же, тоже черная, голубая.

– Но такая шапка у семидесяти газет во всем мире, понимаешь, это выдумал не Wall Street Journal. Есть газеты, которые могут подать на Wall Street Journal [в суд], понимаешь, пятиколонник придумали не они, ну не пятиколонник, а эту узкую [полосу], шестиколонник придумали не они то есть, понимаешь. Я тоже читаю Wall Street Journal, она тоже у меня все время есть, я ее смотрю, читаю, я считаю, что величайшие люди ее делают.

– Величайший человек Мердок. У меня было ощущение, что вы подражаете Мердоку, потому что тоже решили уйти из таблоидного бизнеса в деловую прессу. Наверное, это такая у вас мечта.

– Мечта, да. Есть такое выражение: «Любой человек, который делает желтую прессу, он мечтает сделать и серьезное». Я тебе могу сказать, вот я сейчас делаю «Известия», их раз в десять легче делать, чем делать «Жизнь», поверь мне.

– Ну, наверное. А вы реально делаете «Известия»? [Александр] Малютин же главный редактор.

– Нет, Малютин делает, а я с ним участвую, точно так же, как я же Life, и «Твой день», и «Жизнь» не делаю, но я участвую, то есть я провожу общие планерки редакционные, там, где все редактора собираются всех изданий наших. Но написать «Российские компании задолжали 500 миллиардов» – хорошая заметка, это нормально, но не более. А вот найти Меладзе, который бьет девушку, это очень трудно, понимаешь, и найти видео, на котором избивают Кашина, это очень трудно, почти что было невозможно, но мы это сделали.

– Но нашли. А на девушку с Меладзе, говорят, посылали людей из отдела политики, потому что люди из «Светской хроники» примелькались.

– Да, правильно.

– А из «Известий» вы будете посылать людей, допустим?

– Нет.

– Просто, когда был «Маркер»...

– Не, никого не посылали.

– Нет, нет, не посылали, но был такой скандальный случай, когда люди из «Маркера» звонили, говорили, что мы из СКП, Чичваркину, про его маму, такой лайфовский подход.

– Нет, не было такого.

– Но Чичваркин сам говорил.

– Чичваркину звонил отдел политики Life News.

– И говорил, что мы из СКП.

– Да, и говорил, а мы и не скрываем, да. Они не говорили, поверь мне. Говорить «мы из СКП», вот так никто не говорит, это тупость. Потому что человек запишет. Идет очень простой разговор, и даешь человеку понять, что ты как бы интересуешься следствием. Это обычная, нормальная практика.

– Но не говоришь, что ты из «Лайфа».

– Не говоришь.

– Но это все равно таблоидный прием.

– Ну «Известия»-то этим не пользуются. Я тебе могу сказать больше. Я – самый главный сторонник того, чтобы «Известия» были очень серьезным изданием. Я ругаюсь с Малютиным, когда он хочет что-нибудь броское сделать, так как фактуры очень много у «Лайфа», связанной и с политикой, и с экономикой.

– Ну, я помню убийство Буданова, как раз было на сайте «Известий» видео, которое лайфовское очевидно.

– Да, конечно.

– То есть правильно ли я понимаю, что «Лайф» сейчас лучшее, что у него есть, отдает «Известиям»?

– Ну, честно говоря, сейчас «Известия», вот в последнюю неделю, очень хорошо сами стали работать, очень хорошо, то есть я понял, что с Малютиным я угадал, потому что он спокойный такой, как говорит Ашот: «Пап, ну должен быть один человек в компании, который не ругается матом».

– Он не ругается?

– Он не ругается матом, он очень вежливый, культурный.

– Наверное, он вас боится, Малютин?

– Да нет. Вот скажи мне, меня кто-нибудь боится?

– Вас боятся, вы кричите, да.

– Я кричу, это что – повод бояться?

– Конечно.

– Да ну, что меня бояться? У меня есть с Малютиным некоторые споры, потому что я считаю, что «Известия» должны более тщательно прорабатывать темы. И этот спор даже не с Малютиным, он это тоже поддерживает, а с журналистами, особенно с теми, кто пришел из старых «Известий». Я могу тебе сказать, я сегодня уволил одного человека, не буду говорить фамилию, за попытку пропихнуть джинсу вчера. Мы его поймали и уволили. Он думал, что это старые «Известия», попытался там перевести все в шутку, но служба безопасности отследила, все разговоры же пишутся редакционные по телефону.

– А вы пишете разговоры и по мобильным тоже?

– Нет, по мобильным мы не пишем, по внутренним мы пишем. И весь его разговор с нашей рекламной службой, он же «Известия», он же не знает этого, он звонил в рекламную службу, просил себе процент от заметки, которую ему принесут, в рекламную службу, заказуху какую-то принесут. Прислал человека, ну, рекламная служба все это зафиксировала, написали мне докладную, и я его сегодня уволил прямо по статье. Я ему предложил уволиться по собственному желанию, он взбрыкнул, говорит: «Я ничего не делал». Я его уволил по статье. Вот и все.

– По статье за что конкретно?

– За попытку пропихнуть заказной материал в газету, в которой не принимают заказные материалы.

– Но одно дело джинса, когда журналист берет деньги у кого-то и тайком печатает, и другое дело, когда вам звонит из Кремля или из «Единой России», ну, было в старых «Известиях» такое, помните мою статью «Дети капитана Гранта», ее ровно по звонку из Кремля опубликовали, не знаю, за деньги или нет, но по крайней мере не главный редактор решал.

– Вот могу тебе сказать, как на духу говорю. Ни одной такой заметки, после того как появились вот эти новые «Известия». Это было мое жесточайшее условие.

– Условие [совладельца Национальной Медиа Группы Юрия] Ковальчука?

– Условие акционера, и когда я соглашался сюда идти, газета должна быть честной.

– А сюда вас звал Путин, да?

– Путин?

– Так говорят.

– Нет (смеется).

– Ну говорят же.

– Нет. Меня пригласил Саша Орджоникидзе из «Национальной Медиа Группы». Сказал, что есть такая история, потом со мной 10–15 минут разговаривал Ковальчук. Я сказал: «Я согласен, мне это нравится, но условие одно: я “Известия” подниму, но я буду делать такую газету, какую я хочу. Никакие звонки, никакие приказы что-то писать, что-то не писать и тому подобное не принимаются». И Юрий Валентинович [Ковальчук] сказал: «Все принимается, начинай делать, все».

– А зачем ему это надо?

– Ну, не знаю, наверное, во-первых, он действительно сам очень умный, толковый, он же физик. Во-вторых, вот за эти 10–15 минут я понял, что у него взгляды тоже не ортодоксальные, так. Во-вторых, я думаю, что ему надоело вот это, вот эта газета, размазня, которая «уникальный журналистский коллектив», который делает херню откровенно. Понимаешь, я тебе мог сказать честно, я не боюсь, сейчас прямо говорю – 75 процентов журналистского коллектива занимались джинсой. Я тебе отвечаю, 75!

– Да, это было видно по газете. Но я до сих пор уверен, что с [Сергеем] Мостовщиковым вы договорились о скандале заранее, чтобы был скандал для привлечения внимания.

– Нет, нет, нет, нет. Я тебе скажу, как было, честно скажу. Была ситуация такая. В пятницу вечером Мостовщиков зашел ко мне со своим товарищем, там у него есть товарищ, был, забыл его фамилию, он ответсеком у них работал.

– Стас, наверное, Юшкин.

– Да, да, Юшкин. Они зашли ко мне. Говорят: «Мы не можем добраться до генерального директора, нам никто не объясняет, что с деньгами». Я им давал слово, тогда еще, когда приходил, что два оклада всем выплатят. Это была моя договоренность с акционерами, и все, под это были выделены деньги, то-сё. От меня зависело это все, как на духу говорю. В пятницу они зашли, я сказал: «В понедельник я с Юрой Чичихиным встречусь».

– Это кто?

– Это генеральный директор «Известий», он толковый парень, умный, все, да, но он не газетчик, он просто генеральный директор. Сказал: «Мы встретимся, вы придете, мы сядем, договоримся, подпишем все документы, и в субботу мы уходим, а в понедельник вам начинают все выплачивать». Ну все, по рукам, с Мостовщиковым у меня были очень хорошие отношения, человеческие. У меня ни одного конфликта не было, у меня были конфликты с журналистами, с ним не было, потому что я видел, что он, конечно, лентяй, но очень хорошие мозги у него. То есть он блестящие заголовки придумывает. У него слог хороший, он остроумный очень парень. И я с ним договорился. В субботу, я реально не знаю ничего, в 12 ночи мне звонит Ростова Наташа, спросонья начинает меня долбить, что я украл икорный автомат. Автомат с икрой. Я вообще охренел, говорю: «Наташ, что происходит?» И тут она мне начинает рассказывать, что, оказывается, я кинул трудовой коллектив. Ну, я, естественно, начинаю читать все это, вижу заявление Мостовщикова, Наташи Осс, там то-то, то-то.

– В итоге благодаря им все узнали, что «Известия» переходят на новый формат.

– А вот слушай, тогда я понял, ну, раз, ребята, вы начали игру, тогда и я с вами начну игру. И тогда я сказал в понедельник: «Ничего не выплачиваю». Три дня потянет, пусть идет игра, раз идет игра, пусть будет, если они так решили. Я сказал: «Ничего не выплачивать, пусть пару дней тогда подергаются, раз так». Ну и все, я понимал, что это пиар, но не я это начал, не моя была идея.

– И сговора не было?

– Сговора с Мостовщиковым не было, врать не буду. Но он сыграл свою игру, я сыграл свою.

– Что ж вы его не оставили? Хороший же автор.

– Не, разговор был такой, с ним разговаривал Саша Малютин. Саша сказал: «Ты автор хороший, начинай писать», а он прямо сказал: в одной редакции с [Еленой] Ямпольской я работать не буду. Ну, бред сивой кобылы просто. При чем тут редакция и Ямпольская, Ямпольская – супержурналистка, она пишет хорошие тексты, у нее свои взгляды на жизнь, у тебя свои взгляды, не могут же все думать, как я или как Кашин. Люди же по-разному думают, понимаешь. У меня с сыном-то разные взгляды на жизнь, понимаешь. Поэтому понимание разное. И Малютин сказал: «Садись пиши, пожалуйста. У нас будет колонка "Мнения", полоса, с сентября начинаются "Мнения", ты хорошо пишешь». – «Нет, я работать не буду». Ну, за полтора года работы в «Известиях», я специально поднимал там данные, он не написал ни одной заметки. Понимаешь?

– Понятно.

– Поэтому и ему сказали, вот и все.

– Про Ямпольскую хотел как раз отдельно спросить, вот тоже к вопросу о джинсе. Хотя, естественно, это не джинса, просто человек близок к Никите Михалкову, может быть, работает на Михалкова, член правления Союза кинематографистов, по-моему, явно получает деньги от него и при этом работает у вас.

– Я с ней сейчас в очень хороших человеческих отношениях, никаких денег она оттуда, конечно же, не получает, она действительно хорошо относится к Никите Сергеевичу Михалкову, но это не преступление. Хорошо относиться к Михалкову – это не преступление. Она очень хорошо относится к русской православной церкви. Это тоже преступление?

– А вы плохо?

– Нет, я хорошо тоже отношусь. Я к патриарху отношусь хорошо. Я вообще плохо ни к кому не отношусь. Я стараюсь ко всем относиться хорошо, просто у меня с Михалковым непростые отношения, мы писали про его мигалку, он это очень помнит и не любит, но это не значит, что Ямпольская не может писать заметки про Михалкова или там рецензии про его фильмы.

Ссылки

• Александр Малютин: «Я был бы очень рад возвращению в "Известия" Соколова и Петровской», 22.04.2011
• Сергей Мостовщиков: «Достало отношение к себе как к скоту», 06.06.2011
• «Известия» переезжают, 28.04.2011
• Олег Кашин. Карликовые березы, 07.02.2011
• Антон Петров. Life как чудо, 04.02.2011
• Максим Соколов: «Чего-то в области прессы я не ожидаю», 05.04.2010
• Летучки: «ЖИЗНЬ» — «ТВОЙ ДЕНЬ» — «LIFE.RU», 31.03.2009