От редакции. Официальных комментариев по поводу статьи Зарецкой сама Казакова не дала. Но четыре артиста труппы — Сергей Русскин, Михаил Разумовский, Михаил Светин и Ирина Мазуркевич — провели пресс-конференцию, в которой обвинили «Золотую маску»

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

и «Золотой софит» в мафиозности и продажности, а также во всеуслышание заявили, что «Зарецкая входит в какой-то там совет, который торгует этими “Масками”». Артист Разумовский ничтоже сумняшеся воскликнул, что если бы не добрейшая душа Казаковой, та «давно заказала бы Зарецкую одним пальцем». Оба хором кричали, что новые спектакли им не очень-то нужны, ибо старые идут на аншлагах. Артист Светин объяснил, что Демьяненко умер, потому что не слушал его медицинских советов, что у Воропаева с Казаковой были прекрасные отношения, а Игорь Дмитриев и вовсе делал в театре все что хотел. OPENSPACE.RU решил провести в связи со всем вышеизложенным собственное небольшое расследование.


Ольга Антонова, народная артистка России, ведущая актриса Ленинграда 1970-х, сыгравшая главные роли в спектаклях Н.П. Акимова и П.Н. Фоменко, в Театре комедии — с 1965 года:

— Когда Сашу Демьяненко, уже уволенного и работавшего в «Приюте комедианта», увезли в больницу, я написала письмо и поехала в Москву в Министерство культуры, чтобы добиться возвращения Саши в Театр комедии, где он хотел работать. Мы все верили, что, если он вернется в свой театр, ему станет лучше. И он тоже в это верил. В министерство я пробилась. Но мне сказали, что одной моей подписи тут недостаточно. «Вернитесь и соберите», — сказала мне Валентина Матвиенко, тогда работавшая в министерстве. Все в театре соглашались подписаться, кивали головами, подмигивали, а когда надо было подписывать, большинство испарилось. В итоге набралось всего 16 подписей — и утром в «Стреле» я услышала по радио, что умер Демьяненко. В течение следующих 1,5 лет почти все подписанты были уволены.

А теперь уж позвольте два слова о себе. Казакова пришла к нам весной 1995 года. В этом же году я получила роль в спектакле Виктора Титова «Мужчины в ее жизни». И после этого 10 лет — ни-че-го!

Я искала, читала, просила друзей, нашу завлитшу Быкову подыскать хорошую пьесу. Наконец я нашла пьесу сама, к своему юбилею, — «Гарольд и Мод», которая вдруг понравилась всем. Мне сказали: ищите режиссера. Нашла — на улице Моховой — Григория Козлова. Но… Перед тем как был подписан приказ о начале репетиций спектакля «Гарольд и Мод», меня вызвала наш директор и предупредила, что мне разрешат репетировать новую пьесу только в том случае, если я откажусь от спектакля, который уже играю.

— Почему?! — разумеется, я искренне удивилась.

Директор посмотрела в потолок и потолку же сказала: «Уж поверьте, Ольга Сергеевна, что это не мое решение». Больше у меня в своем театре работ не было.
С момента прихода Казаковой в наш театр прошло 16 лет. Огромный срок.

Ирина Виноградова, в прошлом администратор Театра комедии, вдова Геннадия Воропаева (1931—2001), легендарного Дон Жуана и Ученого из спектаклей Н.П. Акимова «Дон Жуан» и «Тень», артиста Театра комедии с 1959 года:

— С момента прихода в театр Татьяны Казаковой у Гены была одна мысль: что она его уволит. Дело в том, что с ее приходом наш театр превратился в коммуналку. Казакова вызывала артистов по одному к себе в кабинет и говорила им друг про друга странные вещи. Например, однажды вызвала Гену и сказала: «Ну вот Котов — он же плохой актер, посмотрите, как плохо он играет вашу роль — Ученого». Не знаю, зачем ей это было нужно. Перед 70-летием Гена боялся особенно: «Вот мне сейчас будет 70 — и она меня точно уволит».

Чтобы просто поддерживать себя в форме, он постоянно повторял наизусть роль Дон Жуана. В какой-то момент они с Володей Котовым стали репетировать эту роль в театре — чтобы сыграть в Доме актера. Репетиционная комната была тогда совершенно обшарпанная, но директор Ковалев сказал Гене, что, если он хочет репетировать, надо заплатить аренду. И это в театре, где он состоял штатным артистом. Его не уволили, он ушел сам. Совсем. Через два месяца после 70-летия. Инсульт.

Владимир Татосов, народный артист России, работал в Театре комедии сначала в 40—50-х годах прошлого века, затем с 1993 по 1995 год:

— Шел 1995 год. В Театр комедии был назначен новый худрук — Татьяна Казакова, которая в один из дней пригласила к себе в кабинет для разговора ведущих артистов. В кабинет я вошел первым. Там сидели мой друг, замдиректора Цодиков, начальник отдела кадров Молодкина и Казакова. Я не мог найти, кому сказать «здравствуйте», потому что все смотрели в пол. И я услышал: «Понимаете, Владимир Михайлович, вы, народные артисты, — люди пенсионного возраста. Но у вас большие ставки. А я планирую реформу труппы. И на те деньги, которые получаете вы, я могу взять двух молодых актеров. В ближайшем репертуаре, который я планирую, для вас нет даже эпизода. Поэтому лучше всего вам будет уйти». В спину она меня спросила: «Там кто-то еще есть?» Я ответил: «Демьяненко». — «Пусть войдет». Саша вошел, дверь закрылась. Минут через десять Саша вышел и сказал: «Вовка, меня уволили». Он почти плакал. Как ребенок.

Людмила Голикова, вдова режиссера Вадима Голикова (1932—2004), худрука Театра комедии с 1970 по 1976 год, поставившего легендарные спектакли «Село Степанчиково и его обитатели», «Сослуживцы» и другие:

— У этого театра богатейшая история. Лучшие режиссеры Союза здесь работали. Всегда была художественная программа. А сейчас посмотрите на спектакли, которые там идут, — все случайно, неизвестно, откуда взято и зачем. Однажды нас с Вадимом пригласили на вечер, посвященный столетию Акимова, но мы, зная, что происходит в Театре комедии, не пошли. Меня удивляют начальники, которые спокойно относятся к тому, что в центре города на месте прославленного театра разлилась лужа, хотя мог бы быть упругий сгусток творческой энергии. Я не верю, что нет молодых и талантливых людей, которые могли бы руководить этим театром.

Игорь Дмитриев (1927—2008), актер Театра комедии с 1984 года, народный артист России, — из интервью Жанне Зарецкой «Артисты Театра комедии умирают от нелюбви», опубликованного в газете «Вечерний Петербург» в 2001 году:

— Ситуацию, которая сложилась сейчас в Театре комедии, где Татьяна Сергеевна Казакова значится художественным руководителем, нельзя определить иначе как антиморальную.
В театре — унижение, злоба, ненависть по отношению к актерам. Я 17 лет здесь работаю, а до этого столько же — в Театре имени Комиссаржевской, но ни с чем подобным никогда и нигде не сталкивался. Например, только что мне пришлось репетировать в БДТ с режиссером Николаем Пинигиным спектакль «Таланты и поклонники». Так на банкете после премьеры я спросил его: «Как так получилось, что за все время вы ни разу не повысили голос ни на одного артиста?» На что этот молодой человек мне ответил: «А почему я должен был повышать голос? Ведь я вас всех очень люблю».

В Театре комедии окрик из зала — нормальная форма общения режиссера с артистами. Был случай, когда актер Леонид Кудряшов прямо со сцены в костюме отправился в кабинет директора и подал заявление об уходе, потому что не выдержал оскорбительного отношения.

Вы ведь не знаете, что весной, за два дня до столетия со дня рождения Николая Акимова, Татьяна Сергеевна сняла номер, который подготовил Геннадий Воропаев. Хотя кто имел большее право на этот выход к зрителям, чем он, воспитанник Николая Павловича? Потом Воропаев пытался подготовить самостоятельную работу, поскольку ни одной крупной роли за это время он не сыграл. Так дирекция предложила ему самому оплатить аренду репетиционного помещения. После этого у актера случился инсульт, и он уже не смог оправиться. И вдруг недавно я читаю в «Театральном Петербурге» причитания Татьяны Казаковой по поводу внезапного ухода «легендарного артиста акимовской труппы». Это же чудовищный, возмутительный цинизм.

На открытии сезона я выступил перед труппой. Я доказал, что никакого репертуарного плана у нашего театра не существует, что названия возникают на афише совершенно случайно. Например, шведская пьеса «Дороги любви» появилась в репертуаре только потому, что один из наших артистов был на стажировке в Швеции и вернулся с предложением: режиссер тамошний поставит спектакль здесь с тем, чтобы Татьяна Сергеевна потом могла поставить спектакль в Швеции. /…/

В приглашении российских постановщиков тоже просматривается определенная тенденция. Режиссеры Никулин («Не все коту масленица»),

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: что мы сделали зря
• Скользкий менеджмент или общее дело?
• Мария Годованная о Йонасе Мекасе
• Уроки «Оккупая» и ностальгия по искусству
• Рейтинг театральных вузов

Политковский («Мой вишневый садик»), Макаров («Как важно быть серьезным»), Скоморохов («Даешь Америку») — все они были приглашены на постановку, а заканчивала работу над спектаклями Казакова. Некоторые из них, как режиссер Никулин, сняли свои фамилии с афиш — они не считали то, что получилось в результате, своим спектаклем. А в модели договора с приглашенными режиссерами есть пункт, который утверждает, что если режиссер не доводит работу до выпуска, он получает не весь гонорар.

Столь же обыкновенна ситуация, когда Татьяна Сергеевна отказывалась от уже готовых декораций и заказывала работу новому художнику. Это ведь огромные деньги, потраченные впустую!

Интервью собрала и подготовила Анастасия Долгошова.

Страницы:

• « Предыдущая
• 1
• 2

Отправить:

КомментарииВсего:53

• smuzi· 2011-12-13 17:13:37
  Открытое письмо Татьяны Москвиной, адресованное членам комиссии по проверке Театра комедии:
  
  Уважаемые коллеги! Дорогие друзья и соратники!
  
  Хотелось бы высказать несколько соображений, вызванных статьей Ж.Зарецкой о санкт-петербургском Театре Комедии под руководством Т.Казаковой.
  У многих людей, знающих о проблемах театра Комедии, и не только театра Комедии, у тех, кто мечтает о благотворном преображении театрального Петербурга, эта статья вызвала тяжелое чувство. И вызвала горькие мысли не о театре Комедии собственно, а о катастрофическом положении дел с театральной критикой и театроведением в Петербурге.
  Вроде бы автор хочет, чтоб воссияла справедливость и некомпетентный, по её мнению, руководитель был заменен. Однако личина этой мнимой справедливости сидит как-то криво и косо — а из-под нее выглядывает страстное желание критика снимать и назначать режиссеров, вершить судьбы театров, распределять блага. И вообще стать чем-то вроде богини Судьбы, по чьему слову проливается или не проливается золотой дождь.
  Что такое случилось? Почему критик, чье дело — рассуждать об искусстве — вдруг уверовал в свою миссию руководителя театрального процесса? Ведь театр делают практики — режиссеры, актеры, художники, драматурги и так далее — это они вкладывают в живую плоть театра свое время, нервы, душу, жизнь. (Если бы завтра все театральные критики и театроведы улетели на Луну, не закрылся бы ни один театр,уверяю вас!)
  А что вкладывает в свои тексты Ж.Зарецкая? Откуда такая титаническая самоуверенность?
  Может быть, перед нами автор многочисленных книг о театре, признанных специалистами? Нет. Известный педагог, учитель? Нет. Открыватель талантов, поддерживающий своим словом первые шаги в творчестве? Нет. Зарецкая вообще не мастер поддерживать и помогать.
  Перед нами поверхностно образованный, посредственно пишущий, крайне агрессивный человек, желающий отнюдь не рассуждать об искусстве — а рулить около и возле искусства. Что-то там себе наваривать на сварах и дрязгах, проталкивать свои кандидатуры и топить чужаков.
  Перед нами в лице Зарецкой — обыкновенная театральная мафия, не большая, не смертельно опасная (пока что), но представляющая определенную угрозу для нравственного климата театрального Петербурга.
  Пользуясь слабой компетентностью в вопросах управления культурой предыдущей городской администрацией, малочисленностью наших городских СМИ и их откровенной серостью (особенно в искусстве), группа довольно предприимчивых людей сформировала некий «клан». И принялась громить неугодные театры и выпячивать угодные — грубо, вульгарно, развязно, бездоказательно. Однако неугомонно и постоянно.
  Для этого клана ( больше подошло бы слово «шайка») проблемы творчества не важны. Важна власть, влияние, фестивали, премии — вся околотеатральная пена, где бы они, люди нетворческие, могли бы стать важными лицами.
  Их вкус должен стать, видите ли, определяющим. По их слову должны снимать и назначать режиссеров! Они уже не критики, не журналисты — они власть, они политики, пусть на небогатом и небольшом пространстве театрального Петербурга, но и это немало. Это тысячи судеб, которые можно изломать по своему вкусу.
  Есть ли проблемы у театра Комедии? Конечно. Они есть у многих коллективов. Нужно ли их решать? Конечно. Но ни в коем случае компетентные органы управления не должны руководствоваться мнением одной «шайки», одного клана. Снимать главного режиссера в разгар театрального сезона по вульгарном «разносу» критика — значит, создавать опаснейший прецедент.
  Это, извините, уже будут 30-50е годы прошлого века, когда появление в «Ленинградской правде» разносной статьи означало — катастрофу, снятие с должности, а то и арест. Этого Ленинград нахлебался вдосталь и в последующие годы. Тяжелая, трагическая история за плечами у нашего города — талантливых людей выдавливали, выживали не только из ленинградских театров, но бывало что — из жизни. И всегда впереди всякой мерзости услужливо бежал какой-нибудь «тэатровэд», вереща о недостаточно высокой художественности!
  Любые решения в области культуры должны быть взвешенными и спокойными. Критик имеет право высказать свое мнение, каким бы острым оно ни было, но не имеет никакого права навязывать свои личные предрассудки властям и выступать в качестве вершителя судеб.
  Лучше бы наши критики озаботились качеством своих текстов, которые год от года все хуже и хуже. И постыдились собирать сплетни и слухи, приводя их в качестве доказательств. Вообще очень было бы полезно «вышедшим из берегов» критикам осознать свое скромное место на театральном поле, которое может оказаться очень даже полезным и плодотворным.
  Ж.Зарецкой не нравятся спектакли Т.Казаковой, а нравятся спектакли В.Фокина. Ну, и дальше что? Будем делать «оргвыводы», что ли? А кому-то еще что-то не нравится, так что — на каждый критический чих будем «здравствовать»? Так они все чихают беспрерывно, никаких оргвыводов не хватит, всех главрежей и худруков придется снимать — каждый ведь кому-то да не нравится!
  Надеюсь, что у здравомыслящих театральных деятелей найдутся разумные доводы для администрации С-Петербурга, чтобы она не волновалась попусту и не реагировала на бурные и явно болезненные проявления чьей-то очередной жажды «порулить».
  «Рулить» в театральном Петербурге будут, я надеюсь, практики театра — люди, которых волнует творчество, а не околотеатральные дрязги.
  
  Татьяна Москвина
  писатель, драматург, критик
  заведующая отделом культуры газеты «Аргументы недели»
  обозреватель «Радио России -Культура»
  дважды лауреат премии «Золотое перо Санкт-Петербурга»
  член союза кинематографистовРоссии и союза писателей Санкт-Петербурга
  
• smuzi· 2011-12-13 17:15:08
  ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ ЭФИРА.
  ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ В КОМСОМОЛКЕ
  http://spb.kp.ru/video/461640/
  
  
• smuzi· 2011-12-13 17:17:15
  Открытое письмо актеров театра комедии.
  
  Вице–губернатору Санкт-Петербурга
  В. Н. Кичеджи
  от творческого коллектива
  Санкт-Петербургского государственного
  Театра Комедии им. Н. П. Акимова
  
  Уважаемый Василий Николаевич!
  
  К Вам обращаются артисты Санкт-Петербургского государственного академического Театра Комедии им. Н. П. Акимова. Повод — ситуация вокруг нашего театра, сложившаяся после публикации в интернет–газете «Фонтанка.ру». На наш взгляд, автор статьи грубо искажает действительность, подтасовывая факты. Все претензии к эстетическому качеству спектаклей Т. С. Казаковой субъективны и пристрастны, а обвинения в несостоятельности руководства и создании нетворческой атмосферы внутри коллектива — надуманны и оскорбительны — по тону и по существу. Оскорбительны для всех: для труппы театра Комедии, его художественного руководителя, зрителей, для всей театральной общественности. Эта публикация не стоила бы внимания (в ней столько лжи!), если бы она не стала поводом для создания специальной комиссии Комитета по культуре, призванной в течение десяти дней разобраться в ситуации и принять соответствующие меры по результатам проверки.
  
  Мы убеждены: решение судьбы театра и его художественного руководителя недопустимо без учета мнения творческого коллектива. Тем не менее, с момента выхода статьи никто из представителей Комитета по культуре не поинтересовался, что же сами артисты думают по этому поводу. А мы готовы к честному разговору и намерены защищать своего художественного руководителя.
  Считаем, что жизнь в театре Комедии, руководимом Татьяной Казаковой, идет насыщенно, творчески, интересно. Как известно, комедия сложный жанр не каждому режиссеру он по силам. А Татьяна Сергеевна достойно справляется с этой непростой задачей, что доказывает зрительский успех ее постановок.
  
  Репертуар нашего театра постоянно обновляется, причем спектаклями ведущих режиссеров, таких как Григорий Козлов, Михаил Бычков, Виктор Крамер, Владимир Туманов, Юрий Аксенов, Лев Стукалов. В ближайшее время состоится премьера нового спектакля в постановке Татьяны Казаковой «Такового не бывает» по пьесе Елены Ерпылёвой «Черепаший бунт». Параллельно идут репетиции новых спектаклей: «Визит старой дамы» Ф.Дюрренматта и «Блюз толстяка Фредди» Ф.Барри.
  
  Уважаемый Василий Николаевич! Надеясь на непредвзятость и объективность, убедительно просим Вашего личного вмешательства, которое поможет прекратить все несправедливые нападки на театр.
  
  Будем рады видеть Вас на спектаклях нашего театра!
  
  С уважением,
  артисты Театра Комедии им. Н. П. Акимова.
  
  Открытое письмо Вице-губернатору было подписано народными артистами России И. С. Мазуркевич, А. Ю. Равиковичем, М. С. Светиным, Ю. С. Лазаревым, заслуженными артистами России С. В. Русскиным, М. В. Разумовским, Н. Н. Смирновым, В. Н. Мироновым, Н. А. Андреевой, В. И. Киселевой, Т. А. Полонской и многими другими артистами труппы. Копия письма была передана в Комитет по культуре.