Оцените материал

Просмотров: 9697

В «Сатириконе» завелось «Синее чудовище»

Елена Нифонтова · 16/09/2008
Константин Райкин в очередной раз попытался доказать, что театр начинается с цирка

Имена:  Константин Райкин

©  ИТАР-ТАСС

В «Сатириконе» завелось «Синее чудовище»
Год от года все настойчивее в нашу театральную жизнь вторгается цирк. Показательна в этом смысле афиша грядущего летом Международного фестиваля имени А.П. Чехова: внушительная часть программы состоит из спектаклей канадского цирка «Элуаз», а также французских трупп Invisible Circus и Cirque ici. Пресытившись психологией, истощив ресурсы очарования театром, режиссеры все чаще пытаются черпать вдохновение в смежном виде искусства. Как и в конце двадцатых годов прошлого века, многим кажется, что цирк спасет театр.

В полном согласии с мировыми тенденциями Константин Райкин обозначил жанр своей громко разрекламированной премьеры по Карло Гоцци как «цирк в двух частях».

Из десяти фьяб (волшебных сказок) Гоцци он выбрал не самую известную — «Синее чудовище» — и представил ее на самой натуральной арене, над которой зависли веревочные лесенки, лонжи, обруч и прочие привычные атрибуты цирка. Сатириконовскому молодняку (все они недавние выпускники Школы-студии МХТ и выкормыши самого Константина Аркадьевича) пришлось целый год осваивать азы эквилибра, жонгляжа, дрессуры, воздушного полета. Их достижениями нельзя не восхититься.

©  ИТАР-ТАСС

В «Сатириконе» завелось «Синее чудовище»

Сюжет Гоцци изобилует переодеваниями, превращениями, узнаваниями и неузнаваниями, коварством и любовью, и молодые исполнители резвятся, наслаждаясь открывшимися перед ними возможностями. Перевод пьесы нелюбимой Райкиным Т. Щепкиной-Куперник оказался единственным, и режиссер его основательно подкорректировал: добавил реприз, а также венецианских мотивов — поклон венецианцу-автору. И вот уже над заполненной водой ареной (она же Венецианская лагуна) нависает копия моста Риальто, из-за кулис выплывает гондола, а на задник проецируется вид пьяцетты Сан Марко, крылатый лев и Дворец дожей (сценография Аллы Коженковой). Темнокожий Труффальдино как-то к слову поминает своего дядю, отбывшего с молодой женой из Венеции на Кипр. Вы уже, конечно, догадываетесь, что он задушил ее там из ревности.

Философской сказке — о китайском городе Нанкине, о безвольном коротышке-правителе и его сладострастной жене, о преданных друг другу возлюбленных, грузинской принцессе Дардане и китайском принце Таэре, о Синем чудовище Дзелу вкупе с семиглавой Гидрой — в «Сатириконе» придали актуальность. Силы зла здесь олицетворяются пожирающим души и умы голубым телеэкраном. Недаром безжизненные визгливые интонации Синего чудовища, как и его застывшая маска, напоминают телеведущих, а зельем забвения для слуг оказываются неистовые звуки трансляции футбольного матча. Тлетворно дышащая Гидра и вовсе представляет собой длиннющих телевизионных «журавлей» с вездесущими камерами — поразить такую можно, только добравшись до маленькой фигурки оператора у ее подножия. Переодетая грузинским юношей Ахметом хрупкая, но бесстрашная принцесса Дардане так и поступает.

©  ИТАР-ТАСС

В «Сатириконе» завелось «Синее чудовище»

Основательно разобравшись с телевидением, создатели спектакля не преминули в финале напомнить о его бесконечных соблазнах. Только-только освободившиеся от всех своих чудовищ герои, стоило заработать камере, привычно потянулись в ее луч. Может, цирк и спасет театр, но от телечудовищ, увы, не избавит.


Еще по теме:

Вания Каракасиян. По мнению некоторых блогеров, Райкин хочет стать Стрелером

 

 

 

 

 

Все новости ›