Удивительно было обнаружить в этом сумрачном финне такую искреннюю любовь к закулисью, к волшебству, к сказке, в конце концов.

Оцените материал

Просмотров: 15312

«Мистер Вертиго» Кристиана Смедса

Катерина Павлюченко · 20/04/2011
Новоиспеченный лауреат Европейской театральной премии на сцене «Балтдома» объяснился в любви к театру

Имена:  Кристиан Смедс

©  Ville Hoo / Flickr.com / Предоставлено Театром-фестивалем «Балтийский дом»

Во время репетиции спектакля «Мистер Вертиго»

Во время репетиции спектакля «Мистер Вертиго»

Церемония награждения лауреатов Европейской театральной премии в минувшее воскресенье состоялась в Петербурге. В этот раз Европа отметила главной наградой (60 тысяч евро) Петера Штайна и дала спецприз Юрию Любимову. А премия «Новая театральная реальность» (она вручается не патриархам, а относительно молодым людям, обновляющим, по мнению жюри, театральный язык) досталась одному из самых интересных режиссеров Британии Кэти Митчелл, нашему Андрею Могучему, яркому представителю physical theatre Вильяму Дочоломански, обаятельному исландскому театру «Вестурпорт», португальскому коллективу «Меридиональ» и хорошо знакомому российским зрителям финскому режиссеру Кристиану Смедсу. Именно его спектакль «Мистер Вертиго» и открыл фестивальную неделю, приуроченную к вручению премии.

Смедс, как большинство финнов, на вид суров и нелюдим. Он совершенно безразличен к своему внешнему виду и наплевательски относится к правилам хорошего тона: прийти на торжественную церемонию в растянутой футболке и странного цвета штанах или пожаловаться во время интервью на мучающее похмелье — для него почти норма. В то время как все вокруг говорят о театре, Смедс его создает. Он сочиняет свой, ирреальный, ни на что не похожий мир, больше напоминающий сон, нежели явь.

«Мистер Вертиго» для Смедса-хулигана, Смедса — нарушителя общественного спокойствия — своего рода рубеж. Не хочется о сорокалетнем режиссере говорить «постарел», но он определенно успокоился, остепенился. Вопрос, надолго ли, но факт налицо. В новой постановке он не расстреливает портрет президента своей страны, как делал в спектакле «Неизвестный солдат». Не пугает Евросоюз нашествием своих соотечественников, вываливающихся из мусорного контейнера вперемешку с окурками и смятыми пивными банками, испуская газы и злостно рыгая, как в Mental Finland. Персонажи «Мистера Вертиго» (инсценировку романа американца Пола Остера режиссер делал сам) не напаивают Санта-Клауса до потери сознания и не распинают его на кресте, облив предварительно кетчупом. Новый спектакль Смедса, несмотря на его драйв, брутальность, лихую круговерть (круговерть — в прямом смысле этого слова, ибо тут все вертится, и крутится, и несется колесом), полон такой созидательной энергии, что впору сравнить его с мистерией.

Читать текст полностью

 

 

 

 

 

Все новости ›