Толпу на входе в парламент сдерживают несколько дружинников. Люди хотят зайти внутрь и поговорить с захватившим власть Временным правительством, которое временно квартирует здесь. Людей не пускают — в парламенте и так достаточно подозрительных деятелей.

С большим трудом удается проникнуть внутрь. Пожара в парламенте не было, но кабинеты депутатов разграблены, стекла побиты, мебель и двери сломаны, бумаги раскиданы, сейфы вскрыты. Повсюду следы разнузданной вечеринки победителей. За ночь были выпиты запасы алкоголя бежавших парламентариев. Пустые бутылки из-под «Хеннесси», виски, дорогой водки почти в каждом кабинете.

На большом столе депутата-коммуниста лежит разбитый портрет Бакиева в рамке. Рядом валяются календарики к 65-летнему юбилею Победы в Великой Отечественной войне. На них изображен Сталин.

Не выдерживаю и, поправ журналистскую этику, встаю на одну из сторон конфликта. Теперь я мародер. Я похитил справочник телефонов государственной власти Киргизии. Тут мобильные телефоны всех чиновников — от председателя местного КГБ до главы парламента Таласской области. Правда, 90 процентов телефонов уже отключены — представители прежней власти ударились в бега, чтобы не попасть на скамейку подсудимых.

Неожиданно в кабинет входит помощник бежавшего депутата.

— Благодаря Сталину победили фашистов!
— А как же народ? При чем тут Сталин?
— Как же! Он — главнокомандующий. Мы Сталина и Ленина уважаем!

Действительно, в Бишкеке повсюду памятники Ленину, монументы в честь Октябрьской революции и другие советские реликты. Нового строительства здесь почти не ведется.

Кабинет главы Временного правительства Розы Отунбаевой ночью не тронули. Сама она в сопровождении членов нового кабмина дает в 11 утра первую пресс-конференцию. Раньше она возглавляла МИД, поэтому спокойно отвечает на вопросы как на русском, так и английском языках. Держится уверенно.

В городе чувствуется напряжение. Здание Генпрокуратуры полностью выгорело, разграблены все крупные супермаркеты, сожжен китайский магазин с казино и стрип-клубом. Разбиты витрины во многих кафе и ресторанах, но все-таки чаще атаковали магазины.

— Это всё дела государства, почему должны страдать коммерсанты? — задает риторический вопрос хозяин обувного. Его магазин грабили и в первую революцию, 2005 года. Наученный горьким опытом, он заменил окна глухой кирпичной стеной. Мародеры не смогли открыть железную дверь, но проломили стену. Он, как и многие его коллеги, успел вывезти часть товара. Оставшаяся была застрахована.

В городе не работает ни один банк; осталось несколько обменников, в которых один и тот же грабительский курс. Окна и двери кафе и магазинов закрыты щитами, картоном или надписями-оберегами: «Мы с народом», «Мы простые люди! Берегите город». Помогает далеко не всегда. Ночью на первых этажах в гостиницах Бишкека глушат свет и выключают телевизоры, чтобы не привлекать внимание мародеров.

Днем Отунбаева сидит в кабинете бывшего спикера уже распущенного парламента. На пороге двери, которую охраняют три человека в штатском, мнутся подозрительные товарищи в спортивных костюмах. Периодически кто-то заходит внутрь, кто-то выходит.

Одна женщина истошно голосит, другая, с кровавой раной на колене, сидит в кресле и не отвечает на мои вопросы. Люди ожесточенно жестикулируют, требуя от Отунбаевой решительных действий. Посетителей в приемной становится все больше, несколько крепких молодых лбов приходят с полицейскими дубинками.

Один авторитетный товарищ, представившись Олегом, рассказывает, что Временное правительство не контролирует ситуацию.


— Все, что угодно, может быть, понимаешь. Молодежь вышла на улицы, ей хочется погромить все. Если мы выпустим милицию, ее разорвут. Но, даст бог, удержимся, хотя кто знает.

Свою должность он мне не называет. Воевал в Афгане, в прошлую революцию охранял Белый дом от мародеров. Но по мобильному телефону и сейчас кому-то отдавал приказ защитить дом Бакиева от толпы вооруженных мародеров.

Наконец Отунбаева выходит из кабинета и в окружении десяти сторонников идет на центральную площадь. Там к ее группе присоединяется зампред по финансам Темир Сариев. Вместе они становятся под гигантским киргизским флагом и начинают общаться с народом. Народ общаться не хочет: новую власть слушают от силы пятьдесят человек.

Остальные несколько тысяч бесцельно ходят по площади, стоят небольшими кружками, что-то обсуждают, но всё больше молчат. Ждут ночи. Отунбаеву постоянно перекрикивают какие-то люди, которые встают рядом и кричат собственные лозунги. Им аплодируют или улюлюкают.

Ощущение полной анархии.