Екатерина БИРЮКОВА, шеф-редактор раздела «Академическая музыка»

 

 

 

 

 

 

1. Персона: Гергиев
Первый серьезный анализ главного музыканта страны, проделанный ПАВЛОМ ГЕРШЕНЗОНОМ при некотором моем участии.

«То, что я сейчас скажу, — это маргиналия, комментарий на полях сияющего панегирика, вынесенного за скобки».

2. Как это делает Черняков?
НАТАЛЬЯ АНАСТАСЬЕВА, проработавшая у Чернякова ассистентом во время постановки «Руслана и Людмилы», умудрилась эмоционально, искренне и профессионально раскрыть некоторые тайны его работы и не быть при этом им проклятой.

«Просто ощущение, что двигается комета по какой-то своей траектории. Никто его никогда не останавливает. И за ним бегу я».

3. Владимир Юровский об абсолютном слухе
Лекция необыкновенно умного и знающего музыканта об очень узкоцеховых вещах, прочитанная для тех, кто находится за пределами этого цеха.

«В современном фортепиано все полутона уравняли между собой. “До диез” стал “ре бемолем”. А на самом деле еще во времена Моцарта существовали клавесины, у которых в октаве было не 12, а 17 клавиш. То есть после “до” шел “до диез”, а потом уже “ре бемоль”».

4. «Руслан и Людмила» в Большом театре. Продолжение темы
Ведущих музыкальных критиков АЛЕКСЕЯ ПАРИНА и ПЕТРА ПОСПЕЛОВА, диаметрально противоположно воспринявших постановку Дмитрия Чернякова, я уговорила выпить вместе чая, чем горжусь.

«Петя, вы достаточно молодой человек. Ну откуда у вас эти дремучие представления?»

5. Жизнь и судьба контрабаса
Я думаю, это самое красивое признание в любви к самому большому струнному инструменту.

«Некто Владимир Иванович отвозит меня на свой потайной склад, и там я извлекаю из пухлого пыльного чехла громадное пузатое чудище. Средние порванные струны свисают, голова слеплена из лоскутов и утыкана ржавыми самодельными колками, шея непропорционально дохлая…»

6. Почему я живу в России? 
Скрипач НАЗАР КОЖУХАРЬ отважнее остальных опрошенных отвечает на вопрос, который носится в воздухе, но который как-то не принято задавать.

«Конечно, скажем, у Гергиева есть свои люди. Когда, допустим, к нему на фестиваль приезжает иностранный оркестр (а это сто инструментов, которые по нашим законам отсюда невозможно будет просто так вывезти, они все должны экспертизу пройти, а на таможне нет экспертов, за ними нужно специально ехать, потом оформлять документы в течение трех недель и т.д.), то их встречать приезжает специальный человек — фээсбэшник, который держит оборону. Он их встречает, он же их провожает».

7. Кофе и сигареты: Антон Батагов 
Хоть не играет на рояле, так говорит — тоже, мне кажется, большая ценность.

«Вот ты, скажи, пожалуйста, когда сидела дома и слушала компакт-диск?»

8. Леонид Десятников — Борис Филановский: «Мы и на небесах будем работать под раскаты грома»
Премьера «Воццека» в Большом театре — повод для разговора двух тонко рефлексирующих, рафинированных музыкантов, ощущения от беседы которых сравнимы с радостями гурмана.

«Но мы отвлеклись. У нас была такая кухонно-фрейдистская тема про то, что в Берге зрел протест против его музыкального отца».

9. Дневник мариинского оркестранта
Сверхсекретный и, как мне кажется, очень важный проект, посвященный тому, чего не видно на сцене.

«Вплоть до выхода на сцену не знаем, что точно пойдет на концерте. Оказывается, добавили Концерт для скрипки Шостаковича. Ноты местные. Писанные от руки. Здорово! У нас перед такими вещами на сцене говорят: “Пристегнись!”».

10. Андрей Волконский: «Играть на клавесине было идеологической диверсией»
Только что ушедшая история с большой буквы, одно из последних интервью легенды, про которую, впрочем, в России не так уж и помнят.

«Жена Метнера пела с моим отцом в русском кабаре “Золотой петушок”».


Самое читаемое за всю историю OpenSpace.ru

Самое комментируемое за всю историю OpenSpace.ru

Самое-самое за всю историю OpenSpace.ru — по субъективному мнению редакции:
      Новости
      Кино
      Искусство
      Современная музыка
      Академическая музыка
      Литература
      Театр
      Медиа
      Общество
      Видео
      Фото