Гражданское неповиновение предполагает, что личная ответственность человека за происходящее может оказаться важнее необходимости подчиняться букве закона.
Просмотров: 30610
История гражданского неповиновения от Сократа до Мартина Лютера Кинга
Лекция, прочитанная ТАМАРОЙ ЭЙДЕЛЬМАН в лагере протестующих на Чистых прудах
Понятие гражданского неповиновения обычно связывается со второй половиной XIX века и веком XX, тем более что его ввел в обиход американский писатель Генри Дэвид Торо в 1848 году. Но в то же время надо вспомнить слова Махатмы Ганди: «Truth and non-violence are as old as the hills» («Правда и ненасилие существуют столько же, сколько и эти холмы»). И действительно во все времена находились люди, которые пытались мирным путем противостоять государственному насилию.
Американский философ Рональд Дворкин выделил три типа гражданского неповиновения. Integrity-based («основанный на честности») —
Читать!
Все эти три типа гражданского неповиновения объединяет готовность человека к сознательному отказу от выполнения закона при ясном понимании всех возможных последствий такого поведения. По сути, гражданское неповиновение предполагает, что личная ответственность человека за происходящее может оказаться важнее необходимости подчиняться букве закона.
Один из первых случаев гражданского неповиновения зафиксирован Софоклом. Весь сюжет его трагедии «Антигона» — не что иное, как история гражданского неповиновения. Оба брата Антигоны, Полиник и Этеокл, погибли в сражении. Этеокл погиб, защищая родные Фивы, а Полиник привел на родину врагов. Дядя Антигоны, Креонт, правитель Фив, приказывает с почестями похоронить Этеокла, но тело Полиника оставляет непогребенным, пригрозив смертной казнью тому, кто нарушит это распоряжение. Но Антигона не может оставить непогребенным брата. В разговоре с Креонтом она ясно формулирует основную идею гражданского неповиновения.
Креонт:
— А ты мне отвечай, но не пространно,
Без лишних слов, — ты знала мой приказ?
Антигона:
— Да... Как не знать?
Он оглашен был всюду.
Креонт:
— И все ж его ты преступить дерзнула?
Антигона:
— Не Зевс его мне объявил, не Правда,
Живущая с подземными богами
И людям предписавшая законы.
Не знала я, что твой приказ всесилен
И что посмеет человек нарушить
Закон богов, не писанный, но прочный.
Ведь не вчера был создан тот закон,
Когда явился он, никто не знает.
И, устрашившись гнева человека,
Потом ответ держать перед богами
Я не хотела. Знала, что умру
И без приказа твоего, не так ли?
До срока умереть сочту я благом.
Тому, чья жизнь проходит в вечном горе,
Не прибыльна ли смерть? Нет, эта участь
Печали мне, поверь, не принесет.
Но если сына матери моей
Оставила бы я непогребенным,
То это было бы прискорбней смерти;
О смерти же моей я не печалюсь.
Коль я глупа, по-твоему, — пожалуй,
Я в глупости глупцом обвинена.
Антигона утверждает: есть законы, которые значат больше, чем законы, защищаемые государством. Это законы совести, чести, человеческого достоинства.
Сократ, наверное, удивился бы, узнав, что стал предметом лекции о гражданском неповиновении. Он всегда подчеркивал, что был законопослушным гражданином. Всю жизнь он старательно выполнял свои обязанности, служил в армии и, даже ожидая казни в тюрьме, отказался бежать, объяснив своим ученикам, что не хочет разрушить все законодательное здание.
«Если бы, чуть только собрались бы мы отсюда удрать — или как бы это там ни называлось, — вдруг пришли Законы и Государство, стали и спросили: “Скажи-ка, Сократ, что это ты задумал делать? Не замыслил ли ты этим своим поступком, который собираешься совершить, погубить нас, Законы, и все Государство, насколько это от тебя зависит? Или, по-твоему, еще может стоять целым и невредимым то государство, в котором судебные приговоры не имеют никакой силы, но по воле частных лиц становятся недействительными и отменяются?”» (Платон. «Критон»). Дальше Сократ подробно объясняет, какие претензии предъявили бы ему Законы. Он ведь не возражал против них, когда они определяли то, как воспитывали его родители, то, как он жил в Афинах. Они защищали его, и он никогда не выступал против них, никогда ими не возмущался и не уехал в другой город, хотя никто не лишал его этой возможности. Значит, теперь, когда один из этих законов применили против него, он не может бежать, так как это означало бы отрицание всех афинских законов вообще. Сократ заплатил жизнью за это убеждение, он выпил чашу цикуты, простился с родными и умер, окруженный плачущими учениками, которых успокаивал, объясняя, что хоронить они будут только его тело, а он сам, Сократ, будет уже где-то совсем в другом месте. В последний момент, когда тело его уже холодело, он вспомнил об одном невыполненном обязательстве: он умирал от яда, и поэтому нужно было принести искупительную жертву богу врачевания Асклепию. Поэтому последними словами Сократа были: «Мы должны Асклепию петуха, так отдайте же, не забудьте».
Но историю о законопослушном Сократе можно повернуть и под другим углом. По сути дела, он говорил вот о чем: если ты не протестуешь против существующих законов, это означает, что ты несешь за них ответственность, даже если ты далек от политики. Сам Сократ, как мы знаем из платоновской «Апологии Сократа», всегда исходил из того, что его совесть, его представления о добре и зле важнее, чем повиновение законам государства. Когда его привели на суд, обвинив в развращении молодежи, которую он якобы учил протесту и неверию, Сократ заявил следующее:
«Даже если бы вы меня отпустили и при этом сказали мне: на этот раз, Сократ, мы не согласимся с Анитом и отпустим тебя, с тем, однако, чтобы ты больше не занимался этим исследованием и оставил философию, а если еще раз будешь в этом уличен, то должен будешь умереть, — так вот, говорю я, если бы вы меня отпустили на этом условии, то я бы вам сказал: “Желать вам всякого добра — я желаю, о мужи афиняне, и люблю вас, а слушаться буду скорее бога, чем вас, и, пока есть во мне дыхание и способность, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу, говоря то самое, что обыкновенно говорю: о лучший из мужей, гражданин города Афин, величайшего из городов и больше всех прославленного за мудрость и силу, не стыдно ли тебе, что ты заботишься о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и о почестях, а о разумности, об истине и о душе своей, чтобы она была как можно лучше, — не заботишься и не помышляешь?” …Вот почему я могу вам сказать, афиняне: послушаетесь вы Анита или нет, отпустите меня или нет — поступать иначе, чем я поступаю, я не буду, даже если бы мне предстояло умирать много раз».
Суд в Афинах был устроен довольно демократично: 500 судей выбирали по жребию из обычных афинских граждан. Тот, кто предъявлял обвинение, сам его и обосновывал, и обвиняемый тоже защищал себя сам. Поэтому обвинители Сократа опасались, что он своими речами сможет легко убедить судей. Но Сократ как будто нарочно провоцировал. Он объяснял судьям, что так же, как овод, который постоянно будоражит быков и не дает им успокоиться, он не даст успокоиться жителям Афин, которых обращает к добру и правде. Раздраженные простые ремесленники и торговцы признали его виновным. После этого Сократ должен был по афинским законам сам назначить себе наказание. Это была своеобразная проверка на степень раскаяния. Друзья советовали Сократу назначить себе большой штраф и таким образом косвенно признать свою вину. Ученики легко собрали бы нужную сумму. Вместо этого Сократ заявил, что за свои труды приговаривает себя к обеду в Пританее. Пританей — это место, где заседали афинские чиновники, пританы. Обед в Пританее обычно устраивали в честь победителя на Олимпийских играх. Вот к этому почету Сократ себя и приговорил. Разъяренные судьи вынесли ему смертный приговор.
На что Сократ им спокойно ответил: «От смерти уйти нетрудно, о мужи, а вот что гораздо труднее — уйти от нравственной порчи, потому что она идет скорее, чем смерть. И вот я, человек тихий и старый, настигнут тем, что идет тише, а мои обвинители, люди сильные и проворные, — тем, что идет проворнее, — нравственною порчей. И вот я, осужденный вами, ухожу на смерть, а они, осужденные истиною, уходят на зло и неправду; и я остаюсь при своем наказании, и они — при своем. Так оно, пожалуй, и должно было случиться, и мне думается, что это правильно… Но вот уже время идти отсюда, мне — чтобы умереть, вам — чтобы жить, а кто из нас идет на лучшее, это ни для кого не ясно, кроме бога».
В судьбе Сократа содержится еще один урок, важный для развития гражданского неповиновения. Сократ заявил на суде, что его «даймоний», его «ангел-хранитель», как мы сказали бы сегодня, советует ему не занимать государственных должностей,
Читать!
Страницы:
- 1
- 2
- 3
- 4
- Следующая »
КомментарииВсего:17
Комментарии
- 29.06Продлена выставка World Press Photo
- 28.06В Новгороде построят пирамиду над «полатой каменой»
- 28.06Новый глава Росмолодежи высказался о Pussy Riot
- 28.06Раскрыта тайна разноцветных голубей в Копенгагене
- 27.06«Архнадзор» защищает объекты ЮНЕСКО в Москве
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3452285
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2343667
- 3. Норильск. Май 1270139
- 4. Самый влиятельный интеллектуал России 897983
- 5. Закоротило 822612
- 6. Не может прожить без ирисок 785205
- 7. Топ-5: фильмы для взрослых 762301
- 8. Коблы и малолетки 742129
- 9. Затворник. Но пятипалый 473836
- 10. ЖП и крепостное право 408340
- 11. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 404657
- 12. «Рок-клуб твой неправильно живет» 371765
Неужели весь этот экскурс совершался ради единственного тезиса о "мирном характере неповиновения" - никак, кстати говоря, не следующем из примеров уважаемой лекторши?
"...Сократ, наверное, удивился бы, узнав, что стал предметом лекции о гражданском неповиновении..." Сократ явно бы удивился... Уточните пожалуйста о ком речь идет, или я возможно неправильно понял?
Вопрос современной ситуации - может ли отказ от личных гражданских прав и политических свобод в перспективе расцениваться как благо? (к примеру, Китай). Убежден, что нет.
Вы совершенно правы - античному сознанию понятие совести не свойствено (сократовский "даймонион" подобрался ближе всего, но тоже сильно отличался от того, что вкладываем в это понятие мы). Конфликт софокловской "Антигоны" - это именно столкновение двух систем - родового табу и общественного закона (так что бунтарка выступает у Софокла, скорее, с консервативных позиций, защищая более древнее родовое табу. Наверно, говоря об Антигоне, г-жа лектор имела в виду интерпретацию Ануя ("выбор", "пограничная ситуация" и прочий экзистенциалистский стафф).
Но вопрос даже не в неточностях такого рода - я был бы готов принять любую трактовку автора за рабочую (в конце концов, тема тут - не Софокл и не Сократ), если бы в лекции содержался хоть какой-нибудь внятный посыл.
да, согласен консервативная позиция, что-то сам попутал.
Посыл статьи очевиден: призыв к гражданскому неповиновению, к бархатной революции. Кстати, учитывая нынешний воровской режим в России, призыв заставляет задуматься. Может быть, автор в этом и прав.
Про первых христиан можно было бы взять более естественный и выразительный пример неповиновения апостолов из Деяний. А вообще, интересно. Ещё раз утвердилась в мысли, что протест должен быть а) осознанным, б) комплексным (экономическим, например, тоже: зачем выходить на улицу, если на другой день вы всё равно пойдёте работать на того, против кого выступаете?) в) мирным и г) культурным. Прямо выделила бы в тексте места про хорошо одетых и неизменно вежливых оппозиционеров:)
ОК, понятно, что лекция на тему гражданского неповиновения, прочитанная на демонстрации, не посвящена филателии. Но, по-моему, после столь длинной исторической справки логично было бы ожидать по крайней мере некую классификацию форм этого вида борьбы, их плюсы и минусы, сравнительные результаты, связь с нынешним моментом, применимость в конкретной ситуации и проч. Ничего этого в лекции нет. Есть только справка и последний абзац - слишком общий и противоречивый ("активное противостояние государственному насилию" не слишком увязывается с "мирным противостоянием"; постулирование "личной ответственности за происходящее" еще не означает "соучастия в несправедливостях" тех, кто "остается в стороне").
Кстати, ср. то же место из Антигоны в переводе Ф.Ф. Зелинского:
"...Затем могла, что не Зевес с Олимпа
Его издал, и не святая Правда,
Подземных сопрестольница богов.
А твой приказ-уж не такую силу
За ним я признавала, чтобы он,
Созданье человека, мог низвергнуть
Неписанный, незыблемый закон
Богов бессмертных. Этот не сегодня
Был ими к жизни призван, не вчера:
Живет он вечно, и никто не знает,
С каких он пор явился меж людей.
Вот за него ответить я боялась
Когда-нибудь пред божиим судом,
А смертного не страшен мне приказ..."
Понятно, что речь идет не о неповиновении законам, а наоборот о необходимости повиновения им. О том, что законы Богов нарушать нельзя. Антигона не отказывается соблюдать закон, а обвиняет Креонта в том, что ОН нарушил закон. Потом в трагедии эта мысль дополнительно развивается.
Ну в том же духе и остальные примеры автора статьи. Nuf said.
P.S. Я ни в коем случае не утверждаю, что гражданское неповиновение - это плохо. Я только утверждаю, что тупая пропаганда и невежество - это плохо.
http://www.youtube.com/watch?v=hGM7Yaxu3rE&feature=player_embedded
В том-то и дело, что даже "тупой пропаганды" тут нет из-за невнятности месседжа. Это вообще характерно для анархистской практики. Для них само наличие "ассамблеи" важнее сути и качества обсуждаемого. Кстати, и на вопрос "в чем смысл феноменов Войны и Пусирайот?" обычно следует ответ: "в том, что они пробудили множество реакций". То есть о СОДЕРЖАНИИ реакции речи не идет - важна ее МАССОВОСТЬ.
Ну не глупо ли? Понимаю, что обращаться к анархистам бессмысленно (у них не только на глазах бельма, но и уши залеплены), но я бы посоветовал им сугубо в качестве ликбеза почитать о Гражданской войне в Испании, единственном месте, где анархистам удалось добиться реальной массовости: 2 миллиона членов анархистского профсоюза против 40 тысяч сталинистов. 50-кратное преимущество! И чем кончилось? А все почему? Потому что массовость никогда не заменяла внятного месседжа.
Какой анархизм, какое развитие гражданского общества - обычная пугачевщина: науськивание молодёжи (неопытности и искренности) на беспорядки и смуту.
Как это гадко.
И как всё похоже - и Пугачёв тоже кричал - "Мы власть!" И ту смуту, вероятно, тоже консультировали ("на ассамблеях") и финансировали конкуренты, пока она не переросла в кровавую бойню, на усмирение которой пришлось вызывать Суворова.
Но любопытно, кем был недоволен Пугачёв и его подельники "радетели перемен" - просвещённейшей императрицей Екатериной Великой, чей вклад в развитие России столь грандиозен.
И можно ли называть креативными людьми тех, кто направляет весь свой "творческий" пыл на разрушение власти, т.е. общественного порядка. Но тогда креативны все преступники - им власть тоже мешает заниматься своим креативом)
Нет, креативом можно называть только то, что направлено на созидание и творчество.
Янош Пилинский, Письмо о послушаньи