Сайт канала AlJazeera опубликовал статью, анализирующую, как американское правительство формирует новый образ своей страны в мусульманских странах через хип-хоп, посылая в горячие точки планеты рэперов. Речитатив понятен и любим многими — одни используют его для внешней политики, другие — для объединения митингующих, выражения несогласия и пропаганды своей религии.
Рок-музыка, исполняемая последователями ислама, обычно преподносится СМИ как экзотика. В несветских мусульманских государствах она превращается в музыку протеста в духе русского рока 80-х. Особенно любят журналисты писать про металлистов, чьи вокалистки скрывают свои лица не только по правилам веры, но и потому, что им не особо-то рекомендуется заниматься подобными вещами.
На вопрос о том, может ли мусульманин заниматься музыкой, до сих пор нет четкого ответа. В Коране прямого запрета на это нет. С другой стороны, к примеру, существует изречение пророка Мухаммеда, сохранившееся благодаря имаму аль-Бухари, автору наиболее авторитетного жизнеописания главного святого ислама, которое гласит: «В моей умме появятся люди, которые станут дозволять прелюбодеяние, ношение шелка, алкоголь и музыкальные инструменты». По мнению противников музыки, таким образом, все эти действия связываются в одну греховную цепочку. Но комментарий скорее связан с тем, что во времена пророка Мухаммеда музыка была частью языческих обрядов. Скажем, в 2010 году саудовский имам Адель аль-Калбани заявил, что у запрета на пение и музыку слишком слабые доказательства — у этого суждения опять возникло множество противников и сторонников.
Речитатив как проповедь
Мусульманский хип-хоп имеет перед роком преимущество. Более того, ислам — это наиболее тесно связанная с хип-хоп-культурой религия. Мусульманство для афроамериканцев с начала прошлого века служило способом самоидентификации, отделением от белого населения. Ислам интересовал хип-хоперов еще со времен Африки Бамбааты.
Такие рэп-авторитеты, как Ice Cube, Everlast, Mos Def, Q-Tip, Lupe Fiasco и Busta Rhymes, заявляли в своих интервью, что они верят в Аллаха. Некоторые об этом еще и читают. Вот пример из песни Ghostface Killah «I’ll Die For You (The Big Doe Rehab)»: «Я умру за пророков, и я умру ради Господа на поле боя, сильно раненным, держа в руках меч, без каких-либо вопросов, я уже знаю, это все ради дела, просто положи меня лицом на Восток, когда я окажусь в земле».
«Ислам научил меня благословлять слова, направленные на публику, — сказал однажды Mos Def. — Это дает им духовные крылья. И, иншалла, Бог примет моих усилия».
«Хип-хоп работает с низкой формой эго, низкой формой психики, — высказался Q-Tip. — Он имеет дело с более животной сущностью человека, в том смысле, что он позволяет [животности] продолжаться. В то же время ислам подавляет ее. Ислам — о сдерживании вашей животности и тому подобного».
Ну, а Lupe Fiasco (он же Вассалу Мухаммад Жако) сделал ремикс на трек Канье Уэста«Jesus Walks» и переименовал его в «Muhammad Walks», а название альбома «Food and Liquors» прокомментировал так: еда — хорошо, алкоголь — плохо (к концу года он собирается издать продолжение диска).
Читать текст полностью
Беглый анализ показывает, что мусульман в хип-хопе большинство. В то время как мусульмане-музыканты в других жанрах (например, фолк-певец Юсуф Ислам — бывший Кэт Стивенс, джазмен Арт Блейки или рок-ветеран Ричард Томпсон из Fairport Convention) скорее исключение.
Они чтят при этом, разумеется, хип-хоп, с его культом травки, телок, богатой жизни и разврата не очень-то и сходится с заветами ислама. Достаточно посмотреть, скажем, на обложку второго альбома Busta Rhymes «When Disaster Strikes»: в сидящем в куче мусора разъяренном растамане не сразу разглядишь правоверного.
Настоящий исламский рэп находится в условном андеграунде. После 11 сентября его представителям пришлось нелегко — одни пытались доказать, что мусульмане отнюдь не исчадия зла, другие, вроде рэпера Paris, провокационно называли альбом типа «Sonic Jihad» и через несколько лет отказывались от верований.
То, что ислам и речитатив уже объединились в полноценную культуру, четко декларирует сайт muslimhiphop.com, на котором можно ознакомиться с десятками интереснейших рэперов.
Вот несколько его любопытных представителей. Некоторые уверены в том, что через хип-хоп несут слово Божие в массы. Один из символов — высоченный, два метра с лишним, рэпер-пропагандист Good Brother Musa (он же Pious Poet). Вырос в Нью-Йорке, его кузен Wonder Mike участвует в старейшей рэп-группе The Sugarhill Gang. Мусса начинал как поэт, а уже потом перешел к эффектному речитативу, призывая слушателей присоединиться к его религии.
Амир Сулайман (Amir Sulaiman) разрабатывает сейчас проект The Meccan Openings, появившийся после паломничества в Мекку.
Baraka Blue, он же Ахмед Абдул Азиз, выпустил в 2009 году альбом «Sound Heart». Как и многие другие, не только читает тексты во славу Аллаха, но и аранжирует музыку на восточный манер.
Абдул-Фатех(Abdul-Fateh) — типичный представитель рэперов-эмигрантов. Родился в Роттердаме, но его предки из Суринама. Начал танцевать в пять, в семнадцать брат познакомил его с исламом.
Рашид Бхикха (Rashid Bhikha) — звезда детского хип-хопа. Привлек внимание публики, появившись на альбоме Юсуфа Ислама «I Look, I See». В 13 лет выпустил трек «Can’t U See». На гастроли он ездит с отцом, певцом Заином.
В мусульманском хип-хопе есть и девушки. Miss Undastood интересуется речитативом с 11 лет, в 18 полностью перешла на исламские темы и даже получила поддержку от священнослужителей. А она ей явно была нужна: на артистку в исламе всегда найдутся жесткие критики. Девушка тоже за словом в карман не лезет. К примеру, в треке «Hijab is the One Thing» она говорит: «То, что я скрываю лицо, не значит, что я праведнее. То, что другая так не делает, не значит, что она менее благочестива». В другом треке критикует Францию за недемократическую политику в отношении ношения хиджабов, как и мысль, что их стоит носить только ради того, чтобы муж радовался. Miss Undastood выступала и в Великобритании, в этом ей помогало местное комьюнити Mecca2Medina, проводящее не только концерты, но лекции, уроки арабского и многое другое.
Братья по груву
Хип-хоп явно эффективнее телепрограмм и книг показывает, что в целом мусульмане мало чем отличаются от тех же христиан: темы они используют одинаковые и прекрасно находят себе место в светском обществе. Правда, христиане пока не решились на столь серьезное микширование культур. На примере Undastood можно услышать, как в хип-хопе ведутся споры на абсолютно понятном языке — и насколько все это выглядит симпатично.
То, что это уже сложившаяся субкультура, доказывает вышедший в прокат в 2009 году фильм «Исламский хип-хоп» (New Muslim Cool). Его герой — бывший драгдилер, принявший ислам, ведущий профилактические беседы с подростками, читающий рэп и пытающийся противостоять полиции, устраивающей обыски в мечетях.
Кроме того, стоит отметить и картину «DeenTight» режиссера из Сан-Франциско Мустафы Дэвиса, принявшего ислам в 1996-м и исследовавшего связь мусульманства и западной культуры через общение с рэперами в США и Великобритании.
Возможен ли исламский хип-хоп в России? «Это интересное направление, хотя в наших краях такой симбиоз не особо распространен, — говорит Ильяс Гафаров, лидер самого известного татарского рэп-проекта ITTIFAQ. — {-tsr-}Есть группы, которые исполняют нашиды — композиции о вере, о Боге, но немного для другой публики, более взрослой. А люди, слушающие хип-хоп, не особо любят афишировать свою причастность к определенной конфессии. Видимо, социально-политические проблемы волнуют молодых людей больше, чем вопросы религии. Если бы у нас это пошло из андеграунда, то было бы более настоящим и массовым. А для мейнстрима музыка о религии (и тем более хип-хоп) — всего лишь очередная экзотика, очередная безделушка рядом с восковым бабаем в тюбетейке и расписной тарелочкой».
Впрочем, идея все равно явно получит развитие — если не за счет местных, то по инициативе приезжих: у восточных народов, как известно, проблем с ритмом нет. Интересно, будут ли ставить их треки на сменившем формат канале A-One?
