Евгений Гудзь: «Сам состав группы, сам саунд — он universal»

Лидер интернационального панк-коллектива Gogol Bordello и большой друг Мадонны поговорил с OPENSPACE.RU на гогольборделловском эсперанто

Имена:  Евгений Гудзь

Лидер интернационального панк-коллектива Gogol Bordello и большой друг Мадонны поговорил с OPENSPACE.RU на гогольборделловском эсперанто

Мультикультурный герой Евгений Гудзь, лидер интернационального панк-коллектива Gogol Bordello, происходит родом из Киева, прописан в Нью-Йорке, а живет в Рио-де-Жанейро, где пишет пластинку с Ману Чао. Прошлый год ознаменовался для Гудзя началом широко освещаемой в музыкальной прессе дружбы с Мадонной, которая сначала призналась группе в горячей любви и пригласила Гудзя спеть с ней дуэтом на Уэмбли, а потом зазвала парня в свой режиссерский дебют.

В Москве Gogol Bordello, ставшие в последние годы рок-группой международного значения, собрали полный «Б1 Maximum» и отыграли два часа — с присвистом и топотом, с публичным распитием спиртных напитков и с танцами полуголой Памелы Рейчин, невесты Элайджи Вуда, работающей в Gogol Bordello танцовщицей-ударницей (девушка пляшет с гигантскими тарелками и с огромным барабаном). Перед тем как шокирующее зрелище предстало перед зрителями, Мур Соболева поговорила с модным украинским юношей. У Гудзя при ближайшем рассмотрении обнаружились жесткие американские менеджеры, футболка Ramones и маленькая (декоративная?) гитара на коленках — он позировал с ней для телеинтервью.

— Вам больше нравится на глупые вопросы отвечать или на умные?

— От тупых вопросов не застрахована даже Мадонна, как я убедился на нашей пресс-конференции. Но хотелось бы, конечно, чего-нибудь интеллектуального.

— Ох ты черт. Ну, поехали. Я читала, что вы сначала хотели назвать группу Pushkin Drochillo?

— That's stupid. Нет, нет. Let's go to the next question.

— Я знаю только одного автора, помимо вас, кто вставляет русские речитативы в англоязычные тексты песен — это Нина Хаген. А вы еще кого-нибудь знаете?

— Я не думаю, что это самое оригинальное в нашей музыке. Сейчас такое время, когда людей, которые живут в нескольких странах одновременно, много — манера написания песен на нескольких языках не является уникальной сама по себе. Много людей, которые пишут на испанском, французском и английском одновременно — как всем хорошо известный Ману.

— Я спрашивала про русский...

— Конечно! Русский — это мой первый язык. У меня 90 процентов материала на русском. Очень много песен на русском языке, которые до сих пор не реализованы. Придет и их время. Кое-что есть на португальском и на английском. Все зависит от компании, в которой я нахожусь. Компания обуславливает все. В группе мы общаемся пятьдесят на пятьдесят — на русском, английском и таком... гогольборделловском эсперанто.

— У вас менялся состав участников...

— Он никогда не менялся.

— Но я читала, что...

— Stupid disinformation. Просто группа из трех человек превратилась в группу из девяти человек. Был один мембер, которого пришлось уволить, и это все. Сила группы в том, что это настоящая сплоченная семья. That's brotherhood and sisterhood. Люди не нанимаются и не набираются на сезонные работы. Это группа друзей.

— С изменением состава группы менялась ее идеология и музыка?

— Я пишу все песни. Изначальный посыл исходит из этого. Каждый музыкант приносит, конечно, свои характерные черты — музыканты все очень яркие в группе. Вот пришел Томас, регги-басист из Эфиопии, — конечно, я не могу придумать таких басовых линий. Если у меня есть басовая линия, я ее предлагаю и закрепляю. Но в основном эта часть музыки принадлежит ему. И как бы... как бы, блядь, ненавижу эту частицу, паразит какой-то! — и из этого складывается звучание, которое universal. Мне так кажется. Сам состав группы, сам саунд — он universal. Потому что как бы — опять! ненавижу эту частицу! как она ко мне пристала так быстро? — индивидуальное участие всех музыкантов выводит мои песни на это новое, универсальное звучание и восприятие. И мне это все очень нравится. Это такой метод работы. Коллективное сознание у бэнда. Некоторые вещи превращаются в совершенно неожиданные сюрпризы.

— На скольких языках вы говорите?

— Смотря в какой степени. Можно нагло заявить, что я говорю по-португальски тоже, но на самом деле я делаю только первые шаги. Три-четыре, я думаю.

— А в скольких странах вы побывали?

— Absurd question. Thirty, forty, I don't know.

— В прошлом году я присутствовала на одном удивительном мероприятии, где среди других ваших поклонников ждала выхода Gogol Bordello около шести часов — это было ваше выступление на церемонии вручения премии Федерации еврейских общин «Человек года-5767». Вы часто соглашаетесь на такие проекты?

— Оооо. Нет, нет, это было уникальное для нас мероприятие. Нам было приятно, конечно, что нас пригласили, но я, честно говоря, эээ, плохо помню тот вечер.

— А что, выпиваете перед концертом?

— No!!! Stupid. Who the fuck gets drunk before show? Only idiots do.