Что стало с хипстером?

И кто теперь за него? Отвечают АРСЕНИЙ ЖИЛЯЕВ, РОМАН МАЗУРЕНКО, ФИЛИПП МИРОНОВ и ЮРИЙ САПРЫКИН

Имена:  Арсений Жиляев · Роман Мазуренко · Филипп Миронов · Юрий Сапрыкин

Когда три года назад на книжном фестивале OPENSPACE.RU проводил дискуссию «Хипстер — кто он?», эта тема уже казалась затертой, а

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

термин — обессмыслившимся. Однако он до сих пор живет собственной жизнью — российское телевидение, например, снимает и показывает новостные сюжеты, с интонацией советских статей о стилягах и неформалах клеймя бездумных хипстеров, у которых одни концерты, шмотки и митинги на уме. Слово «хипстер» окончательно превратилось в ярлык, который навешивают на любую попытку молодежного самовыражения. OPENSPACE.RU спросил, что по этому поводу думают:

Арсений ЖИЛЯЕВ, художник
Филипп МИРОНОВ, экс-ведущий передачи «День в большом городе» на канале «Дождь» и арт-директор бара «Клава»
Роман МАЗУРЕНКО, экс-арт-директор бара «Стрелка», «в настоящее время на фултайме в stampsy.com»
Юрий САПРЫКИН, редакционный директор «Рамблер-Афиша»


1) Как ты сейчас относишься к ярлыкам «хипстеры», «випстеры» и «креативный класс», которые (все еще) широко используются? Что они для тебя значат? Считаешь ли себя представителем одной из этих социальных групп?

2) Еще три года назад в дискуссии на книжном фестивале говорилось, что «хипстерский» образ жизни становится мейнстримным. Стал ли он мейнстримом окончательно и бесповоротно?

3) Есть ощущение, что наиболее просвещенные представители власти и обеспеченных «съели» хипстеров и не поморщились — незаметно присвоили себе их моду и музыку как одно из блюд к ломящемуся от яств столу. «Низы» про хипстеров так и не узнали ничего хорошего. На этом все и кончилось — ни революции, ни дискотеки не получилось. Что ты об этом думаешь?

4) Появился ли новый молодежный проект, который пришел за хипстерами, — условные «постхипстеры»? Как их можно описать? Что их отличает от тех, которые были три года назад?


Арсений ЖИЛЯЕВ
Назад к вопросам

1) Я спокойно отношусь к «хипстерам/випстерам». Возможно, потому, что не причисляю себя к данным субкультурам или, по крайней мере, не считаю это значимой идентичностью для себя. По поводу «креативного класса» сложнее. Да, я зарабатываю деньги творческим, нематериальным трудом, но меня можно причислять и к творческим пролетариям или, что еще точнее, к прекаритету. «КК» обычно употребляют со ссылкой на [американского экономиста] Флориду, скорее со знаком +, тем самым часто противопоставляя остальной некреативной серой массе и вообще воспевая гибкость, нестабильность и прочие особенности как творческой жизни, так и неолиберальной политики в отношении социальных гарантий. Я не ощущаю себя комфортно в этой ситуации. Мне ближе определение «прекаритет» — понятие, описывающее людей, находящихся в условиях нестабильной занятости. К нему могут относиться и мигранты, и дизайнеры-фрилансеры. Это люди без каких-либо социальных гарантий, вынужденные жить одним днем без уверенности, что завтра в принципе наступит. Я думаю, если говорить о пролетариате будущего, то это, конечно, прекаритет. Хипстеры как производители подпадают под эту категорию индустриализированной богемы.

2) Нет, не стал. Думаю, без легкой саркастической улыбки трудно будет сегодня перечитать эту дискуссию...

3) Мне было скучно среди хипстеров все эти годы. Никакой революции и быть не могло, слишком все было буржуазно и в плохом смысле культурно. Хотя я, как человек определенного поколения и определенной среды, ориентируюсь в кодах хипстерской жизни, но они не стали для меня чем-то, что надо защищать. Или горевать по поводу апроприации властью этих кодов. Какая разница? Разве не этого все хотели? Это не новые левые, соками которых питался постфордистский информационный капитализм. Поэтому данная апроприация будет декоративной, такая легкая пластическая хирургия. Ничего более.

4) Не знаю, нужно ли все загонять в рамки «проектов» — это слишком рентабельный, буржуазный подход. Но то, что современная молодежь, оказывающая сопротивление ОМОНу и пытающаяся организовать народную ассамблею, радикально отличается от сытых бобо, которые три года назад смеялись над антифа, — это точно. Думаю, один из страшных фактов в том, что хипстеры в РФ, их расцвет однозначно будут ассоциироваться с Путиным и сытыми, наивными нефтяными нулевыми годами. Воспетой аполитичностью длиной в десятилетие, которая во многом стала причиной того, что мы имеем сегодня... Поэтому хипстерам, конечно же, нужен был ребрендинг, этакие хипстеры 2.0. Но, как и в истории с Путиным, боюсь, этого не произойдет. Слишком поздно.

{-page-}

 

Филипп МИРОНОВ
Назад к вопросам

1) Думаю, что общественная дискуссия угасла. Хипстеры уже неинтересны ни сами по себе, ни в контексте каких-то там субкультурных small talk'ов в курилке. Ну дай бог, эта тема как-то осела в профессиональной социологии. Может, кто-нибудь сподобился написать в серьезное издание статью про то, как мироощущение хипстеров изменило ментальную карту Москвы, — я бы почитал с удовольствием. Ко мне раз или два обращались студенты, пишущие дипломы, как к эксперту по хипстерам, но, ей-богу, в этом сейчас очень стыдно признаваться. Сейчас, кажется, тех, кого раньше возбуждали «люди на букву Х», беспокоят совершенно другие проблемы: гражданское общество, общественный контроль, полный пиздец с милицией, образованием, медициной, ценами на жилье, мигрантами, транспортом и далее по списку. Как-то смешно в очередной раз вспоминать тех субтильных ребят, экспертов по японскому ноу-вейву и способами подворачивания чиносов, когда всех тут резко затошнило.

Любой социальный феномен — и гопники, и гламурятина — формируется на отделении обособленной по ряду формальных признаков (ходят в «Солянку», на пикник «Афиши», носят узкие джинсы, рейбаны) группы от всех остальных. У хипстеров, впитывавших атрибуты самых разных субкультур (готы, рокабилли, хипстерский рэп и т.п.), это отделение от всех остальных изначально было прорисовано такой мерцающей, почти невидимой чертой. Вероятно, их суть заключалась как раз в этой неуловимости. Главное — отличаться. Ну и когда условный Сапрыкин перестал писать про условных хипстеров, а произошло это примерно два года как, тогда они тихо растворились в общем медийном гуле. И всплывают теперь в шутках Урганта или твитах Ксении Собчак. От частого употребления слово выхолостилось. Как в свое время в журналах усиленно печатали статьи про метросексуалов, кидалтов или стартаперов, а потом перестали, так стало и с хипстерами. Еще один отработанный интернет-мем.

Мне себя ни к какому классу причислять не хочется. Я считаю и себя, и моих друзей, и аудиторию OPENSPACE.RU представителями класса нормальных, обычных людей. Я уже слишком взрослый, чтобы подчиняться чужим ролевым моделям. Я разделяю базовый набор западных ценностей, но родился в краю, где люди обожают играть в обособления. Тут у нас геи, которые содомию детям пропагандируют, тут церковь с государством, тут менты, там рабочие Уралвагонзавода, там яппи, тут хиппи, есть еще футбольное фанатье и рассерженные горожане, и за всеми ними убирают молчаливые таджики. Все друг друга тихо ненавидят. А хипстеры — себя в том числе. В такой нервозной обстановке причастность к какому-либо социальному классу способна стать защитным куполом. Я часть общности, представляю группу, за меня есть кому вписаться. В этом смысле я готов быть «креативным классом».

2) Мне очень хочется верить, что чем больше людей будет снимать фотографии в Instagram, тем лучше будут обстоять дела у нас с гражданским обществом. Хотя реально он стал мейнстримом на Западе: Нью-Йорк, и особенно Бруклин, меня совершенно поразил. Ну это реальный рай.

3) Ну да, это мнение — какая-то новая мулька. Меня недавно попросили в «Большом городе» высказаться на 4000 печатных знаков про фестиваль «Черешневый лес» в Парке Горького, где сын Куснировича собрал практически все модные московские группы. То есть компания Bosco, ассоциирующаяся с жирным ритейлом, продающая Etro людям на «кайеннах», у них там ГУМ-шмум, Сочи-2014, и тут они собирают, так сказать, все достижения хипстерского народного хозяйства и выгоняют их на сцену, чтобы продать побольше безвкусных галстуков. Похожая история была тыщу лет назад, когда в клубе Family Синиши заявляли концерт Gossip — никто, конечно, не приехал. Я вежливо отказался писать про «Черешневый лес», потому что ничего не кончилось — революция никогда не была в приоритете у хипстеров. Это не протестная субкультура, а дискотека просто переехала в библиотеку. Хипстеры постулировали теорию малых дел, облагораживание территории и хотели сервисное государство. Они никогда не стремились навязать свои идеалы большинству. Несмотря на феноменальную вялость хипстеров, в основе их восприятия мира лежит идея супертолерантности. И пускай ее трудно разглядеть сквозь тотальную иронию и снобское хмыканье, они терпимо относятся даже к нетерпимым. В то же время недобитая хрюшка в Angry Birds или первый альбом Andrew Bird's Bowl of Fire может вызывать нечеловеческий прилив ненависти. Рвать и метать просто. Формулировка «I did (вставить необходимое) before it was cool» подразумевает очень высокомерное отношение к реальности. Не барское это дело — замечать, как у тебя из амбара зерно крадут. Ну такая постдигитальная лень, хипстерская обломовщина, если хотите, на фоне всего того оперного драматизма, что у нас в стране происходит... Вопрос поставлен не по-хипстерски. Стол с яствами? OMFG!!! Ну а потом, кто скажет, что это плохо, если истеблишмент с властью впитают в себя концепцию эстетического облагораживания дизайна.

Если взять тех самых фольклорных хипстеров из дискуссий трехгодичной давности, то из них выросли две группы, которые мне кажутся интересными и имеющими право на называние. Это фуди, или фермстеры, или гастрохипстеры — люди в клетчатых рубашках, с бородами, маниакальным образом помешанные на еде, фермерских продуктах, органическом производстве и т.п., и т.п. Второй класс завелся в московских алкобарах — они ходят в Gipsy и Rolling Stone на «Красном Октябре». Женскую породу принято называть «ванильками» — термин позаимствован из «Словаря 2011 года», который делал «Большой город». Ну, такие, в маечках с надписью I Love NY, в уггах, бейсболках, но уже без стразов. Сидят днем на верандах с макбуками, пьют чай или безалкогольный мохито, клепают презентации. Для парней не придумано наименования, но я их про себя называю «гибстерами» — от gib, котяра. Допустим, что это утяжеленная версия хипстеров. Если хипстер — это велосипед fixed gear, то гибстер — мотоцикл Harley-Davidson.

{-page-}

 

Роман МАЗУРЕНКО
Назад к вопросам

1) Я хорошо отношусь к любому способу назвать то, что требует названия.

3) Никогда не думал об этом.

4) Молодежный проект уже появился. Называется «инновационное предпринимательство». Он же... стартапы.


Юрий САПРЫКИН
Назад к вопросам

1) Отношусь я к ним как к назойливой, хотя и безвредной мухе, которую никак не удается выгнать в окно. Причем отношусь я так скорее даже не к терминам, а к бесконечному их обсуждению: от многолетнего перекатывания на языке эти слова давно утратили всякий вкус. Если попытаться строго определить даже не смысл, а способ употребления этих терминов, то хипстер — это беззлобное ругательство, випстер — остроумный, но не прижившийся каламбур, креативный класс — жупел сурковской пропаганды. Честно говоря, не хочется в очередной раз заниматься самоанализом и размышлять о том, не верблюд ли я, — со стороны виднее.

2) В определенном смысле да: если, грубо говоря, компания Bosco тратит деньги не только на выступления социально близких ей Бутмана и Сюткина, но и на гигантский фестиваль с модной русской музыкой в Парке Горького — наверное, все уже стало по-взрослому. С другой стороны, при нынешней культурной раздробленности я вообще не очень понимаю, что такое мейнстрим; даже поклонники Стаса Михайлова или сериала «Глухарь» при всей их многочисленности составляют, как мне кажется, совершенно отдельную субкультуру, не пересекающуюся и никак не влияющую на другие.

3) Я бы посмотрел на это шире — что в мире в целом происходит? Все больше людей живет в альтернативных по отношению к государству, организующихся сетевым образом сообществах. Ширятся-растут протесты против каких-то базовых основ капиталистического общества. Индустрия хостелов, дешевых авиаперелетов и летних фестивалей позволяет гигантским толпам молодых людей непрерывно шастать по Европе в поисках новых впечатлений. Все это очень разные феномены, которые можно считать продолжением хипстеризма или альтернативой ему — но которые тем не менее создают совсем иную реальность, нежели строго стратифицированный, предсказуемый на годы вперед миропорядок позднего капитализма. Революции, наверное, не будет, дискотека вполне себе продолжается, может быть, не очень веселая — но никто и не обещал нового Вудстока. Вудсток не дают, его берут (в смысле, делают — или не делают — сами).

Мы все время ждем, что след в истории будет оставлен ровно тем же образом, что и в предыдущих поколениях, — ну то есть если жил в России Осип Мандельштам или Виктор Цой, то и следующее поколение непременно должно предъявить своего Мандельштама или Цоя. Но следующее поколение почему-то с невероятным упорством придумывает какой-то совершенно иной способ самовыражения и оставляет следы не там, где их ждали. Мне кажется, самый значительный вклад условного хипстеризма относится не к области культуры, а к организации жизни в городе и самоорганизации внутри сети. Вот эти вещи — скорее социальные, нежели культурные, относящиеся не к созданию произведений, а к какому-то эстетизированию обыденной среды вокруг себя на микро- (а иногда и макро-) уровне, — и есть, видимо, искомый след в истории.

4) Мне кажется, этих проектов всегда было множество — и в частности, те активисты, которые за пару суток организуют с нуля мини-республику на Чистых прудах, выглядят совершенно не по-хипстерски. Но чтобы этот проект оформился в некотором роде, нужно, чтобы он хоть в чем-то победил. Хипстерское поколение создало запрос на изменение городской среды — среда начала меняться; именно в этот момент и хипстеризм стал заметен невооруженным глазом. Когда произойдет следующее настолько же заметное (и при этом радикально отличающееся по вектору от хипстерского) изменение — бог весть.


Спрашивал Денис Бояринов