Колин Ньюман: «Wire – не музейная группа»

Классики альтернативного рока о панке, арт-образовании, искусстве перформанса, совместном туре с Roxy Music и чувстве ненависти

Имена:  Брайан Ферри · Брюс Гилберт · Колин Ньюман · Малькольм Макларен

Лондонская группа Wire, думается, в России почти неизвестна, при том что они — общепризнанные классики альтернативного рока. Группа,

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

образованная в 1976-м учащимися лондонского арт-колледжа, была одной из тех, ради которых журналистам пришлось изобрести жанровые ярлыки «постпанк» и «арт-панк», той, которая значительно повлияла на американских рок-музыкантов 1980-х и 1990-х, доведших альтернативный рок до MTV, — от хардкорщиков Minor Threat до печальников R.E.M. Ее интерес к новым музыкальным идеям провел группу через увлечение многими новыми течениями 1980-х и 1990-х — от синти-попа и индастриала до электронной музыки, при этом не сбив с собственного курса, который вызывал у большинства только лишь раздражение.

В конце 1970-х Wire играли яростные песни длиной в полторы минуты, которые шокировали даже хулигански настроенных поклонников панка. «Панки всех ненавидят, но группу Wire они ненавидят больше всего», — шутили тогда в английской прессе. В начале 1980-х, недолго походив в любимцах музпрессы и рок-элиты, лондонцы занялись экспериментальными арт-перформансами с бытовыми приборами, которые приводили в недоумение журналистов и скинхедов, пришедших попрыгать под кричалки. Финансовые проблемы вынуждали группу с 35-летней историей несколько раз брать долгие творческие паузы, а ее участников — разбредаться по собственным проектам (к слову, весьма интересным), но каждый раз они возвращались с сильнейшим альбомом. В прошлом году Wire выпустили отменную пластинку «Red Barked Tree», а 6 апреля впервые появятся с концертом в России — на заслуженном московском фестивале Avantfest. Перед концертом OPENSPACE.RU поговорил с вокалистом Wire Колином Ньюманом о том, почему его песни так всех раздражали.


— Я иногда встречал по отношению к Wire определение «первая пост-панк-группа в истории». Как вы сами к этому ярлыку относитесь?

— Формально это справедливо. В конце 1970-х ведь еще не было формулировки «постпанк». Она появилась позже, и мы были одной из групп, вызвавших ее появление. С людьми, которые тогда интересовались панком, у нас было мало общего. Они нашу музыку не понимали и не ценили.

— Почему? Вы вроде играли короткие и агрессивные песни — чем не «панк»?

— Я вообще затрудняюсь описать, что такое панк-музыка. «Панк» — один из самых чрезмерно используемых музыкальных ярлыков на свете. Это слово значит так много для совершенно разных людей из разных уголков света. Быть панком в Иране, Египте или Индонезии совсем не то же самое, что быть панком в Соединенном Королевстве. Для большинства британцев панк — это то, что происходило в семидесятых. Wire в семидесятых как раз бунтовали против того, что считалось панком, — эстетики, которая в то время была уже достаточно популярна, коммерциализирована и нам казалась слишком зашоренной и доктринальной. Плюс музыка была скучнейшая, чертово ретро — большинство тогдашних панк-команд играли что-то вроде рок-н-роллов пятидесятых. Только примодненных — с начесами и булавками.

— А я думал, что между вами и поклонниками панка были классовые противоречия. Вы же были студенты арт-колледжа — из образованного и обеспеченного класса. А там — дети пролетариата.

— В Британии того времени в арт-колледжах как раз и учились дети «пролетариата» (я беру это слово в кавычки, потому что в Британии, кажется, уже пролетариата не осталось — слово утратило свое значение) — благодаря целенаправленной социальной политике правительства образование вообще и арт-образование в частности было доступно разным социальным слоям.

— Ах да, точно. Малькольм Макларен рассказывал, что он как раз поэтому попал в арт-колледж и увлекся идеей ситуационизма, что впоследствии его привело к созданию Sex Pistols. Вы с ним, кстати, в то время не встречались?

— Да, смысл в этом — наплыв детей «пролетариата», получивших высшее образование в 1960-х и 1970-х, кардинально изменил расклад сил в обществе и культуре. А с Маклареном я никогда не встречался.

— Если верить Wikipedia, ваш партнер Брюс Гилберт называл Wire «скорее живой скульптурой, чем группой». Что это значит? А у вас какая была концепция группы, когда вы начали, — дада-перформанс-проект, музыкальный ситуационизм или просто веселое провождение времени?

— Я никогда не считал Wire ни «живой скульптурой», ни лекарством от скуки. По мне, так это всегда было серьезное художественное предприятие, даже если мы при этом много шутили. Возможно, высказывание Брюса адресовалось людям, которые тогда не считали то, что делает Wire, относящимся к сфере искусства. Сейчас-то в этом ни у кого нет сомнений. Хотя, может быть, он имел в виду что-то совершенно иное.

— Одни из первых концертов Wire состоялись в Школе искусств Сент-Мартинс и Королевском колледже искусств — сейчас это очень респектабельные заведения (особенно для детей богатых русских), а как обстояли дела в то время, когда вы там впервые выступали?

— Оба колледжа и тогда были престижными образовательными учреждениями. То, что мы там выступали в начале нашего пути, — это счастливый случай и наши связи. Концерт в Сент-Мартинсе вообще был у нас второй в жизни. Ох, нам там и досталось — публика нас возненавидела, закончилось все тем, что кто-то вырубил электричество и началась полная неразбериха. Концерт в Королевском колледже был позднее и прошел намного удачнее. Там была довольно известная концертная площадка, на которой выступали раскрученные команды, плюс у них были знаменитые «блюз»-вечеринки, где играли ска и хайлайф. Это было хорошее выступление — я имею в виду то, которое состоялось в июне 1977-го, а упомянутый на сайте концерт в декабре 1978-го — я вообще не уверен, что был.

Самая известная песня Wire «Outdoor Miner» (1978)


— Занятный момент из истории Wire — это ваш совместный тур с Roxy Music в 1979-м. Казалось бы, совершенно непохожие группы, непохожая музыка и разная аудитория. Как вас угораздило попасть к ним на разогрев — это было как-то связано с тем, что Брайан Ферри тоже выпускник арт-колледжа?

— Ну, мы считали Roxy Music великолепной группой. Когда с ними играл Брайан Ино, они были убермодные и вообще замечательные. Но к моменту нашего совместного тура они превратились в звездного Брайана Ферри и кучку подыгрывающих ему музыкантов. Тур прошел ужасно для нас — поклонников Ферри мы страшно раздражали, — да еще и в итоге спихнул нас в долговую яму. Мы остались должны кучу денег нашему лейблу EMI, который и определил нас в этот депрессивный и бессмысленный тур. Но больше всего мы были удручены последствиями успеха, который, как мы полагали, раздавил Roxy Music и мог бы также раздавить нас. Мы не хотели закончить как они.