Просмотров: 17352
Питер Хук: «Если бы Joy Division начинали сейчас, то играли бы дабстеп»
Илья Миллер ·
28/02/2012
Человек из Joy Division о потерянных записях знаменитой группы, ее подражателях и своей новой книге для бухгалтеров
Имена:
Йен Кертис · Питер Хук · Роб Греттон · Тони Уилсон
© Tom Cockram / Предоставлено Caviar Lounge
Питер Хук
Питера Хука представлять особо нужды нет — половина нынешних басистов училась если не владеть инструментом, то хотя бы низко вешать четырехструнную гитару именно под него. Хуки, как его называют уже несколько поколений,
всегда был немного инородным телом среди интеллигентных, мрачных и зашуганных товарищей по группам Joy Division/New Order — с невероятной прической маллет, модными костюмами, лихим нравом и неуемной болтливостью он даже в расцвете эйсид-хауса и рейва в конце 1980-х смотрелся монстром рока. На этой неделе новая группа под управлением Хуки, справившего в феврале свой 56-й день рождения, приезжает в Россию исполнять дебютный альбом Joy Division — и будем откровенными: другой возможности услышать живьем песни с него у нас больше не будет. А если все пройдет хорошо, то Хук может вернуться, чтобы исполнить второй альбом, «Closer».
— Ваш новый проект называется Peter Hook And The Light, и хотелось бы поговорить об этом названии, потому что оно несколько идет вразрез с общепризнанным мнением людей, что Joy Division исполняли музыку мрачную и невеселую. — Знаешь, ты не первый, кто задает этот вопрос.
— Ну потому что он напрашивается.— На самом деле я хотел назвать группу просто
The Light, это промоутеры и люди с лейбла заставили меня приделать туда свое имя в коммерческих целях. А
The Light — мы в тот момент поссорились окончательно с остальными парнями из
New Order, и у меня был очень мрачный период в жизни, я был расстроен и в депрессии, хотелось чего-то очень светлого, поэтому проект я так и назвал. И исполнять песни
Joy Division для меня — занятие очень светлое и радостное, несмотря ни на что.
— Знаете, мне тут сразу вспоминается съемка ранней репетиции группы, где Йен Кертис изображает Джеймса Брауна. Кажется, я видел это на YouTube. Люди не очень готовы к такому образу кумиров.— Йен Кертис изображает Джеймса Брауна? (
Хохочет во весь голос.) Где ты видел такое, кинь ссылку! Верно люди говорят: век живи, век учись. Первый раз о таком слышу.
— Вроде на YouTube, говорю. Либо меня проглючило. Либо это была постанова (на самом деле отрывок из этой записи звучал в документальном фильме Joy Division. — И.М.).— Скорее всего постанова. Йен не стал бы никогда делать Джеймса Брауна, поверь.
Читать текст полностью
© Timothy Norris / Предоставлено Caviar Lounge
Peter Hook & The Light
— О'кей — зато немало молодых групп очень охотно делали и продолжают делать Joy Division, как вы относитесь к этому?
— Это очень лестно и доказывает, насколько наша группа была влиятельна, раз ее копируют до сих пор люди, которые даже не видели ее живьем, и их список все никак не хочет заканчиваться. Например, Editors, затем White Lies — они настоящие молодцы и прекрасные музыканты.
— А не претит ли самому духу постпанка такое слепое следование заданному шаблону, как вы считаете?
— У нас тоже, знаешь ли, были свои влияния, но мы умели их копировать, а потом несколько видоизменять, вот и все. Нынешние группы еще толком не овладели умением менять свои влияния. Например, когда появились Oasis, человеку моего возраста сразу было слышно, что они переигрывают Beatles с небольшими нововведениями. К тому же сейчас сложнее создать что-то оригинальное, чем в наше время, количество доступной музыки увеличилось в разы. С тех пор как я занялся диджейством, я слушаю гораздо больше новой музыки, потому что музыку я ставлю в основном в своем клубе для молодежи и необходимо держать руку на пульсе. И мне нравится то, что происходит в электронной музыке, например, дабстеп или тустеп — вот сейчас оригинальный саунд, и новые Joy Division наверняка делали бы что-то подобное.
— То есть можно прямо заявить, что сейчас Joy Division играли бы дабстеп, верно?
— (Смеется во весь голос.) Ну почему бы и нет? Да, в этой музыке есть схожая атмосфера, и мы всегда проявляли большой интерес к синтезаторам и электронному звучанию, так что такой поворот событий вполне реален.
— Помимо группы The Light и диджейства у вас же еще есть клуб FAC51 и собственный лейбл Haçienda Records, то есть вы до сих пор трудитесь на благо музыкальной индустрии, которая так изменилась у вас на глазах.
— Это факт, что сейчас приходится здорово попотеть на концертах, чтобы заработать деньги музыкой. Хотя раньше все было наоборот. Лейбл нужен скорее как промо-поддержка — ну и лишняя возможность привлечь внимание к интересным записям новых групп, которые мне попадаются. Например, на FAC51 я выпустил группу Super White Assassin, которая вполне могла бы стать следующими The Ting Tings. Мне просто понравилась их запись, и я ставил много раз на своих сетах. К тому же Haçienda ассоциируется в первую очередь со старой музыкой, и мы пытаемся изменить это мнение. Это сложно, потому что интернет убил музыкальную индустрию, и из-за того, что все деньги зарабатываются концертами, идти в студию записываться нет почти никакого желания. Потому что понятно, что люди, когда выйдет пластинка, просто бесплатно скачают ее и ты не получишь за это никаких денег. Если бы, например, ты знал, что не получишь денег за статью, ты вряд ли бы горел желанием ее написать, верно?
© Steven Baker / Предоставлено Caviar Lounge
Питер Хук в зале заседаний Factory Records
— Видимо, вы так хорошо осведомлены о том, что чувствует автор, потому что и сами пишете. Книга «Как не надо управлять клубом» (How To Not Run A Club), в которой вы рассказали без обиняков всю историю культового манкунианского клуба Haçienda, прошла довольно успешно?
— Да, и я буквально в этом месяце закончил новую книгу о Joy Division, которая называется «Внутри Joy Division» (Inside Joy Division). Дело в том, что меня очень расстраивали те книги, которые написаны о группе людьми, не принимавшими участия в описываемых событиях, поэтому я взялся изложить все сам.
— Будет ли в ней столько же информации, как в книге о «Гасиенде», в которой вы полностью опубликовали расписания концертов и диджейские плейлисты?
— Да, конечно. Но знаешь, больше всего интереса к книге проявили бухгалтеры — потому что в ней приведены все бухгалтерские отчеты клуба за год. Чуть ли не каждый бухгалтер в Британии купил эту книгу (смеется). Поэтому я решил и в книге про Joy Division не отступать от этой традиции и опубликовать все бухотчеты по Joy Division. Порадуем бухгалтеров еще раз.
— А на самом деле что больше всего интересует публику во всех этих фильмах и книгах о Joy Division, как по-вашему?
— (Вздыхает.) Смерть Йена, конечно, — она очень вписывается в рок-н-ролльную мифологию — живи быстро и умри молодым. Хотя с точки зрения музыканта я должен был бы сказать «музыка», верно? Потому что самая фантастическая вещь в Joy Division — это музыка. Благодаря продюсерскому таланту Мартина Хэннета музыка, звучавшая бесподобно в 1977 году, звучит великолепно и по сей день.
— Недавно во всех новостях прошла информация о найденных при сносе банка записях Joy Division, вы не могли бы поподробнее рассказать, что произошло?
— Это были потерянные мастера Joy Division, и произошло следующее — менеджер группы в свое время их украл, Роб Греттон (сооснователь Factory Records и клуба Haçienda вместе с Тони Уилсоном. — OS) их у него забрал и решил перестраховаться, положив их в банк, где они благополучно хранились. Джейми Оливер (известный ресторатор и телеведущий. — OS) решил снести банк, чтобы на его месте построить ресторан, и при сносе в одной из ячеек нашлись эти записи среди прочих драгоценностей. Безумная история, на самом деле. Я, кстати, в этот четверг приглашен в ресторан Джейми Оливера на бесплатный ужин. Что само по себе неплохо. Но записи мы обязательно выпустим — как только возобновим какие-то отношения с коллегами по Joy Division/New Order, что будет непросто. Ну ничего, что-нибудь придумаем. На самом деле смысл — и этому меня научила совместная работа с Робом Греттоном и Тони Уилсоном — в том, чтобы всегда отдавать что-то взамен. Ты должен порождать что-то, чтобы жизнь продолжалась. И я следую этому девизу буквально — в The Light мне пришлось отложить бас-гитару, чтобы взять на себе функции фронтмена, и меня на этом посту заменил мой сын Джек. Надо сказать, что ему 21, столько же, сколько было мне, когда я начал играть эти вещи, и в мастерстве он мне не уступает, если уже не перещеголял.
© Tom Cockram / Предоставлено Caviar Lounge
Peter Hook & The Light
— Он был фанатом Joy Division с малых лет?
— На самом деле нет. Ему больше нравились Pearl Jam (смеется).
— Вы ведь диджеили в Москве лет пять назад, какие у вас впечатления остались от того визита?
— Москва — очень странное место. Русские — люди довольно большие (хихикает) и странные, и, насколько я помню, было несколько страшно. Хотя в клубе, кажется, никого не было? Ну или совсем немного людей. Парень, который привез меня, рассказал, что это первый клуб в Москве, за вход в который надо платить деньги. Это так?
— Нет.
— Я так и думал. Это было его объяснение, почему у нас дела идут плохо. Но диджей-сет мне понравился, запомнились танцовщицы гоу-гоу и долларовые купюры, которые они швыряли в воздух. Было интересно.
— А чего публике ждать от концертов The Light в Москве и Санкт-Петербурге?
— Она получит… как бы это сказать… очень искреннее, восторженное, страстное и торжественное воспевание группы Joy Division.
— Говоря о торжествах, можете ли вы вспомнить самый лучший и счастливый момент из истории Joy Division?
— Наверное, это будет тур, который мы играли вместе с Buzzcocks. Мы были у них на разогреве, и мы убирали их каждый вечер, просто сдували {-tsr-}со сцены, после нас не было никаких Buzzcocks уже. Мы тогда только стали профессиональными музыкантами, и публика принимала нас на ура. Так что это был совершенно адский опыт, и надо признать, что после этого дорога пошла только вниз (смеется). К сожалению. Вообще нет, но это был отличный старт для нас. Ты же знаешь правило рок-н-ролла — группа на разогреве должна быть дерьмом. Ну вот Buzzcocks это правило нарушили.
Peter Hook & The Light выступят 2 марта в Milk, 3 марта — в «Космонавте» (СПб.).
