Страницы:
На то, чтобы развернуть базовое количество элементов, композиторы классико-романтической эпохи, по моим наблюдениям, затрачивают где-то от 5 до 12 секунд. Столько длится фраза. Конечно, многое зависит от темпа, но в среднем примерно так.
Я бы назвал этот масштаб, ключевой для восприятия, музыкальным «сейчас». В него укладывается 95% классико-романтических (а, с оговорками, и барочных) музыкальных мыслей. И любитель музыки неосознанно увязывает соблюдение размерности 5—12 секунд с «содержательностью».
Подозреваю к тому же, что семь плюс-минус два потому базовое число элементов, что из меньшего их числа уже не построишь неодноуровневую систему. А ведь что такое музыка Нового времени, как не иерархизирование в реальном времени?
Привычная смысловая размерность и порционная подача материала приводят к тому, что у большинства слушателей не возникает вопросов по поводу эмоциональной полноты, содержания и т. д.; какими бы они ни были, в их наличии никто не сомневается. Иными словами, информация подается в речевом темпе, музыка воспринимается как речь, а где речь, там и сообщение. Так работает механизм слушательского доверия.
Более того, «хроностандарт 5—12» давно живет самостоятельной жизнью, и мы отвыкли вслушиваться в его конкретное наполнение. А стоило бы. Скажем, начало Пятой симфонии Бетховена — колоссальной интенсивности работа со временем, которая ломает вышеописанные каноны, но мы как-то притерпелись и спокойно потребляем эту гремучую смесь.
Раздражает же нас, когда автор явно выходит за пределы 5—12 секунд, когда он работает с нашей кратковременной памятью. Особенно когда он делает это сознательно. Тогда возникает проблема несовпадения размерностей. Слушатель чувствует эмоциональный дискомфорт. И выражает это разными словами, адресуясь к подобной музыке: она ему жмет, или велика, или он в ней мерзнет, или потеет. Потому что композитор вытаскивает слушателя из его временной норки, и тот досадует: ведь надо или как-то сводить свои концы с авторскими, или вовсе не слушать.
Та музыка, которая вызывает «эмоциональную наполненность», — она как бы одной крови со слушателем. А которая нет — требует притирки, работы. Она написана немножко другим существом. Другим психически и даже чуть-чуть биологически.
(Ведь часто говорят, что в ХХ веке композиторы «оторвались от слушателей» — ну так они именно в этом смысле и оторвались.)
Дисклеймер. Дорогие слушатели! Мы, композиторы, не многосерийные «Чужие». В процессе восприятия нашей музыки вы можете раздвинуть свой перцептивный диапазон, задействовать незатронутые психофизические регистры, расширить эмоциональную клавиатуру. Мы — это тоже вы, приглядитесь, прислушайтесь.
Опять про Курляндского не поговорили, хотя он имеет к теме прямое отношение. В следующий раз, ладно?
Я бы назвал этот масштаб, ключевой для восприятия, музыкальным «сейчас». В него укладывается 95% классико-романтических (а, с оговорками, и барочных) музыкальных мыслей. И любитель музыки неосознанно увязывает соблюдение размерности 5—12 секунд с «содержательностью».
Подозреваю к тому же, что семь плюс-минус два потому базовое число элементов, что из меньшего их числа уже не построишь неодноуровневую систему. А ведь что такое музыка Нового времени, как не иерархизирование в реальном времени?
Привычная смысловая размерность и порционная подача материала приводят к тому, что у большинства слушателей не возникает вопросов по поводу эмоциональной полноты, содержания и т. д.; какими бы они ни были, в их наличии никто не сомневается. Иными словами, информация подается в речевом темпе, музыка воспринимается как речь, а где речь, там и сообщение. Так работает механизм слушательского доверия.
Более того, «хроностандарт 5—12» давно живет самостоятельной жизнью, и мы отвыкли вслушиваться в его конкретное наполнение. А стоило бы. Скажем, начало Пятой симфонии Бетховена — колоссальной интенсивности работа со временем, которая ломает вышеописанные каноны, но мы как-то притерпелись и спокойно потребляем эту гремучую смесь.
Раздражает же нас, когда автор явно выходит за пределы 5—12 секунд, когда он работает с нашей кратковременной памятью. Особенно когда он делает это сознательно. Тогда возникает проблема несовпадения размерностей. Слушатель чувствует эмоциональный дискомфорт. И выражает это разными словами, адресуясь к подобной музыке: она ему жмет, или велика, или он в ней мерзнет, или потеет. Потому что композитор вытаскивает слушателя из его временной норки, и тот досадует: ведь надо или как-то сводить свои концы с авторскими, или вовсе не слушать.
Та музыка, которая вызывает «эмоциональную наполненность», — она как бы одной крови со слушателем. А которая нет — требует притирки, работы. Она написана немножко другим существом. Другим психически и даже чуть-чуть биологически.
(Ведь часто говорят, что в ХХ веке композиторы «оторвались от слушателей» — ну так они именно в этом смысле и оторвались.)
Дисклеймер. Дорогие слушатели! Мы, композиторы, не многосерийные «Чужие». В процессе восприятия нашей музыки вы можете раздвинуть свой перцептивный диапазон, задействовать незатронутые психофизические регистры, расширить эмоциональную клавиатуру. Мы — это тоже вы, приглядитесь, прислушайтесь.
Опять про Курляндского не поговорили, хотя он имеет к теме прямое отношение. В следующий раз, ладно?
Страницы:
КомментарииВсего:8
Комментарии
- 29.06Подмосковные чиновники ходят на работу под музыку
- 27.06В Нижнем ставят экспериментальную оперу
- 25.06Умерла «самая русская» пианистка Франции
- 22.06Готовится российская премьера «Персефассы» Ксенакиса
- 21.06СПбГУ открывает кураторскую программу по музыке и музыкальному театру
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3451787
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2343398
- 3. Норильск. Май 1268725
- 4. Самый влиятельный интеллектуал России 897704
- 5. Закоротило 822159
- 6. Не может прожить без ирисок 782575
- 7. Топ-5: фильмы для взрослых 759298
- 8. Коблы и малолетки 740964
- 9. Затворник. Но пятипалый 471465
- 10. ЖП и крепостное право 407954
- 11. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 403206
- 12. «Рок-клуб твой неправильно живет» 370572
Почему бы не предположить, что то, что выглядит как историческая и культурная конвенция (законы построения фразы, количество элементов в построении и тп) есть на самом деле свойство музыки per se, что её "антропоморфизм" есть частный случай антропоморфизма вселенной? Именно такое предположение должно, вероятно, казаться уважаемому автору наиболее отвратительным - но то, что громко говорят бесталанные люди в своё оправдание - совсем не обязательно неистинно по существу.
«Музыкальная информация — это мера изменения звука в единицу времени. Например, если произведение состоит из одного звука, мера изменения информации в нем стремится к нулю».
- Сначала у тебя информация есть мера, потом мерой оказывается что-то еще, что информацию (то есть саму меру) измеряет. Что такое «мера изменения информации», если информация – это и есть мера? Кроме того, информация не может быть инструментом характеристики звука, потому что звук сам по себе уже есть информация. Что как раз и подтверждается, когда «произведение состоит из одного звука». То есть у тебя явная путаница с функциями и системой управления трех понятий: информация, мера, звук.
«Как правило, 5—9 элементов композитор излагает именно на протяжении фразы. Обычно это несколько мотивов, несколько фактурных элементов и несколько гармоний. В очень грубом приближении, классическая музыкальная фраза — это два-три мотива, два-три аккорда и мелодия-гармония-бас (то есть тоже два-три, только в одновременности, по вертикали).»
- Нельзя мотив, гармонию и фактуру относить к ряду последовательно исчисляемых элементов. Мотив может быть образован сменой гармонии или фактурным приемом. И наоборот – фактура может сконструировать мотив, или контур мотива - гармонию. Вот тебе, скажем, популярный пример - «Революционный этюд» Шопена. Что там считать за «элемент»? Попробуй набери там их 5-9 и умести в 5-12 секунд. Тем более, что они образуют разномасштабные метрические планы. И у элементов этих метрических планов отличная фразеология – и по типу конструкции, и по протяженности.
А вообще, 5-12 – это ну так же, как мерить звуковысотность к-р музыки по 7-12 (диатоника-хроматика). Это не инструмент. Интереснее не то, сколько элементов усваивает динамическая память, а процесс накопления информации и ретроспективных связей в информационном потоке, который рендерится восприятием in real time (то есть по ходу звучания).
> если произведение состоит из одного звука, мера изменения информации в нем стремится
> к нулю».
> - Сначала у тебя информация есть мера, потом мерой оказывается что-то еще, что
> информацию (то есть саму меру) измеряет. Что такое «мера изменения информации»,
> если информация – это и есть мера?
мера мер, вторая производная - в математическом смысле все вполне законно
ср. в физике ускорение - скорость изменения скорости
хотя на самом деле все еще сложнее т.к. чтобы иметь "меру изменения звука" нужно иметь меру собственно звука ;))
ну и один звук, если он бесконечен в обоих направлениях и неизменен, никакой информации конечно не несет. а во всех остальных случаях таки имеет место его изменение.
Саша, так в музыке вообще нет места кибернетической информации. Музыкальная информация логическая по определению – это то, что опознается в таковом качестве. А соотношение между ожидаемостью и информативностью вряд ли можно обобщить вне конкретного муз. материала.
Про антропоморфизм Вселенной очень интересно. Ты часом не Зогара ли начитался? :) Впрочем, сомневаюсь. "Свойство музыки per se" – какой именно? Полиритмии пигмеев? "1000 фрагментов" Икеды? Или есть норма, наиболее близкая "музыке per se", и есть разные степени удаления от нормы?
Произведение из одного звука это, конечно, сферический конь в пальто; для пущей абстракции надо принять, что у этого коня даже и пальто нет, то есть нет начала и нет конца (хотя тогда это подозрительно смахивает на Пифагорову музыку сфер).
Володя, я очень осторожен. Тем более что "Революционный" этюд – это отнюдь не исключение, там все вполне считается на мой манер.
А то, что ты написал про "процесс накопления информации и ретроспективных связей в информационном потоке", – ну так это немного другое, это про дальнодействие внутри формы. Это не было темой статьи.
Антропоморфизм Веленной для меня вещь самоочевидная :)
А про логическое/информацию - я потому и написал, что твой пример с "одним звуком" не работает. "Произведение из одного звука" - к примеру, "4-33" - может нести массу информации. То есть, практически всю информацию какая есть :) А твой пример с серийным сочинением подразумевает, что слушатель неквалифицированный - то есть, не слышит, например, что серия повторяется. А если не слышит - то получается, что информации вообще нет! Именно в логическом смысле - НЕТ. Есть шум. Так же, как если проиграть Чайковского какому-нибудь человеку, который никогда не слышал европейской музыки, тоже информации практически не будет. То есть, в любом случае, получается, что слушатель должен уже что-то "знать" (что означает, что "совсем новая" музыка должна в экспозиции "задавать правила" - а, чтобы задавать правила понятным образом, нужно следовать интуитивно понятным способам задавать правила, и тд)
Саша, свойства музыки-как-таковой, конечно, существуют и связаны с биологическим устройством человека. Например, с тем, что мы слушаем двумя ушами, что есть гравитация и пр.
Тебе не кажется, что ты противоречишь себе: "правило трёх"..., сознательно нарушаемое (например) минималистами - оно идеально соблюдается во всех музыках. Ну как же – если кто-то его нарушает, значит, уже не во всех музыках соблюдается. (Кстати, что за "правило трех"?) Приведи, пожалуйста, еще примеры подобных универсальных правил.
А 4'33'' это вовсе не произведение из одного звука. Смысл его в том, что аудитория слушает саму себя, именно это и становится "всейностью", ведь где нет ничего, в то мы склонны вслушивать и вчитывать всё, то есть себя самих. Но как раз это и подтверждает мою мысль: там, где есть авторское намерение, там уже есть ограничение интерпретации, а где есть такое ограничение, там есть и сознательная работа с восприятием – разумеется, через нарушение правил и/или создание новых.
Из этих двух абзацев следует вывод: нет таких универсальных правил и интуитивных привычек, – то есть, в моей терминологии, конвенций и размерностей – которые нельзя было бы нарушить в ходе работы с восприятием.
Самая простая иллюстрация правила трёх - такты больше четырёх четвертей (первая акцентирована, три последующие - максимум - одинаковые) автоматически "разваливаются на группы, каждая из которых не больше четырёх. То есть, то, что я назвал "нарушением", можно назвать "превышением" - но превышением объективно существующей константы.
Объективно...Вот тут опять о том же. Я говорю об антропоморфизме в том смысле, что И человек, И всё остальное скроено по одному, музыкальному закону. Как я понимаю твою трактовку - собственно человеческое есть некий ограничивающий фильтр, биологический и тп.
Одно другого не исключает.