Ханс-Ульрих Дуффек: «Это немного больше, чем просто напечатать ноты и ждать, когда с неба свалится успех»

Шеф департамента серьезной музыки издательства Sikorski о профессии музыкального издателя

Имена:  Альфред Шнитке · София Губайдулина · Ханс-Ульрих Дуффек

Hans Sikorski — влиятельнейшее немецкое музыкальное издательство, многие годы позиционирующее себя как оплот новой музыки, в том числе — из России. В этой нише ему нет равных. Каталог включает в себя впечатляющее

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

количество авторов XX и XXI веков, на которых у издательства колоссальное чутье. Продвижение композитора и зарабатывание на нем — целая сложная фабрика, аналогов которой у нас просто не существует. РОМАН ЮСИПЕЙ встретился в гамбургском особняке издательства с директором департамента серьезной музыки, прекрасно говорящим по-русски, Хансом-Ульрихом Дуффеком. Это менеджер, роль которого в презентации российских композиторов на европейском рынке сложно переоценить. Именно он работал с Альфредом Шнитке. Именно он нынче сопровождает в концертных турне Софию Губайдулину.


— Господин Дуффек, не могли бы вы для начала сделать небольшой экскурс в историю издательства Сикорского, в частности, ее «русской» главы?

— Издательство было основано в 1935 году в Берлине, и первоначально сферой его интересов была эстрадная музыка. В 1930-х возникли первые звуковые кинофильмы (в столице Германии тогда был мощный центр киноиндустрии). Естественно, что люди, ходившие в кино, хотели петь и играть песни, которые там звучали. К тому времени выпуском подобной продукции в Берлине занималось только одно издательство — UFA. Ханс Сикорский (фамилия эта имеет польские корни) резонно предположил, что найдется место и для второго. В первые годы все шло очень хорошо. Тяжелое военное время как-то удалось пережить, и в конце войны фирма переехала в Гамбург. Уже здесь Сикорского заинтересовало творчество местных молодых композиторов, и он основал издательскую линию современной музыки.

В 1957 году Ханс Сикорский вместе с несколькими другими западными издателями подписал соглашение с Министерством культуры СССР, по которому наша фирма обязалась представлять музыку советских композиторов на определенной территории. Кроме Германии это были Скандинавия, Голландия, Швейцария, Испания, Греция, Турция и Израиль. Издательство G. Schirmer занималось тем же самым в Америке, Ricordi — в Италии, Boosey and Hawkes — в Великобритании.

Вначале с этим было очень трудно. На Западе в условиях «холодной войны» мало кто хотел слушать и играть музыку из коммунистической зоны. Было известно лишь небольшое количество произведений Шостаковича и Прокофьева. Когда в 1969 году фирму возглавил сын основателя Ханс-Вильфред Сикорский, он всерьез задумался над тем, чтобы изменить ситуацию в русской сфере. Стал ездить в Москву, Ленинград, Киев, Тбилиси, встречаться с композиторами и представителями власти в культурном секторе. Это было не так просто. Например, господин Юрген Кюхель (в то время директор департамента серьезной музыки нашего издательства), не умея говорить и читать по-русски, впервые поехал в Россию с иллюстрированной книгой чешского музыковеда Вацлава Кучеры о советской музыке. Он шел через Москву, спрашивая чуть ли не у прохожих — знает ли кто-нибудь человека, изображенного на фотографии.

Мы посещали концерты «Московской осени», подружились с секретарями Союза композиторов Москвы, Ленинграда, других городов. Установили прочные связи с «Межкнигой», а в 1977 году — с ВААПом (Всесоюзное агентство по авторским правам. — OS). Новые партитуры, оркестровые голоса, контракты — все шло через эти организации.

Постепенно в СССР начали понимать, кто мы и в чем мы были заинтересованы. А мы научились различать композиторов, которые писали в русле советского мейнстрима, и авторов, чья музыка могла заинтересовать западных слушателей, редакторов, дирижеров.

В то время мода на современную музыку в Германии диктовалась фестивалями в Дармштадте и Донауэшингене. Понятно, что советских композиторов, писавших в неоклассическом стиле, успех там ожидать не мог. Но было заметно, что талант Денисова, Шнитке, Губайдулиной — это нечто особенное и у них есть шансы быть исполненными западными музыкантами. Конечно, нам было неловко перед тем же г-ном Хренниковым, который так до конца и не понял, как функционирует европейский музыкальный рынок. Он даже упрекал нас в том, что мы сделали слишком мало для его музыки. Это не совсем так...

— За вашей спиной на стеллаже стоит партитура хренниковского балета «Любовью за любовь»…

— Вы наблюдательны. В нашем каталоге, кстати, есть огромное количество музыкальной литературы, изданной в СССР. Большинство этих сочинений пришло к нам в 1960—1980-е годы. В то время в Советском Союзе почти не существовало механизмов международной охраны прав их авторов. Проблема стала особенно актуальной, когда советская музыка появилась на Западе в радиоэфире, концертных залах, на пластинках, в кинопрокате и т.д. Поэтому мы и получили задачу от «Межкниги» и ВААПа зарегистрировать советские произведения у западных авторских обществ — как инстанция, которая могла этим заняться.

Но вернемся к Хренникову. Когда в 1986 году был основан знаменитый фестиваль земли Шлезвиг-Гольштейн, он сразу же получил там авторский концерт. Основатель фестиваля Юстус Франц хотел показать талантливых молодых исполнителей из Советского Союза, и с произведениями Тихона Николаевича дебютировали 15-летние пианист Евгений Кисин и скрипач Вадим Репин. Примерно в то же время г-н Сикорский по совместительству занимал высокий пост в GEMA, и ему удалось добиться, чтобы Хренникову устроили концерт в Мюнхене на конференции этой организации.

Да, это были отдельные оказии, особые мероприятия. Большинство музыкальных деятелей интересовалось более молодыми композиторами. У Эдисона Денисова на тот момент уже были тесные связи во Франции — Булез, IRCAM. В Германии на радио работали такие энтузиасты, как редактор канала WDR Детлеф Гойовы, который знал положение вещей в Москве и включал в программы сочинения импонировавших ему советских авторов. Эта музыка медленно, но распространялась. Произведения Альфреда Шнитке даже исполнили в Донауэшингене. У Софии Губайдулиной успех начался немного позже. В первый раз на Запад она попала в 1986 году.

После распада СССР все стало настолько «непроблематичным», что музыка из этого региона перестала быть чем-то особенным — я имею в виду географический и политический факторы. Она стала сегментом общеевропейского массива современной музыки с вытекающими отсюда проблемами конкуренции. Если честно, мы боялись, что внимание к Шнитке и Губайдулиной вне политического контекста пойдет на спад. К счастью, этого не случилось. Интерес к русской музыке, особенно в Германии, Нидерландах, Швейцарии, Скандинавии, неизменно остается очень сильным.

— Кто сейчас возглавляет издательство?

— Дочь и внук основателя от разных браков — Дагмар и Аксель Сикорские. Сыну, Хансу-Вильфреду, теперь 86 лет. У него хорошее здоровье, он живет дома, но больше не работает. Самому издательству в этом году исполняется 77.

У нас продолжает существовать эстрадная линия. В 1960—1970-е мы даже пытались сами продуцировать поп-музыку — организовали маленькую студию в подвале. Спустя некоторое время стало ясно, что семейной фирме нашего масштаба как производителю поп-музыки просто не выжить. Большие концерны США или Великобритании с их бюджетом могут пережить потери. Скажем, девять из десяти финансируемых ими команд успехом не пользуются и только проедают деньги. Но за счет успешной десятой можно содержать все остальные. Такому предприятию, как мы, это не под силу.

То, что нам удается хорошо продавать, — это старая эстрадная музыка: шлягеры из фильмов, песни, которые поются под пиво в хорошем настроении. Популярность этого жанра в Германии не падает.

В 1970-х мы открыли направление детской музыки. Здесь особым успехом пользуется творчество композитора Рольфа Цуковского. Детям он известен как просто Рольф, он часто выступает по телевидению. Многие из его песен даже считаются народными — люди не знают, что их написал современный автор.

— Теоретически ваше издательство могло бы существовать только лишь за счет академической музыки?

— Если у вас эксклюзивные права на издание классиков середины XX века, а в вашем каталоге с десяток успешных композиторов, пишущих симфоническую музыку в близком им стиле, то вы, пожалуй, сможете прожить… На самом деле заниматься поддержкой актуальной современной музыки можно лишь на фоне успеха эстрадной и детской линий, а также серьезной музыки в духе Шостаковича и Прокофьева. Только так в наше время функционируют музыкальные издательства.