Просмотров: 27886
Леонид Десятников – Борис Филановский: «Мы и на небесах будем работать под раскаты грома»
Страницы:
Л. Д. Да, как ни странно, в 70-е годы при лютой советской власти «Воццек» все-таки был более обиходным, чем сегодня. Не то чтобы пластинки продавались в магазине «Мелодия», но их можно было достать. Я дружил с ныне покойным композитором Вениамином Баснером и его второй женой Людмилой, для них опера Берга была предметом абсолютного культа. В доме была партитура, хранимая как некая драгоценность. Казалось бы, Баснер, известный преимущественно песнями из кинофильмов про войну, — и «Воццек». Видимо, почитание шло от Шостаковича, который в свою очередь был иконой в этой семье. А Берг — как бы первый ряд в пантеоне восхищения у Дмитрия Дмитриевича. Как известно, постановка «Воццека» 1927 года в Кировском театре произвела на Шостаковича столь сильное впечатление, что он буквально на следующий день после спектакля начал писать «Нос». (Очень похоже на то, как Берг, увидев пьесу Бюхнера, сразу решил, что будет писать оперу на этот сюжет.) В «Носе» много от гротескной линии «Воццека», прежде всего от Капитана и Доктора, но не только.
Б. Ф. Хотя у Шостаковича это чистый, намеренный гротеск, а у Берга психопатология.
Л. Д. Условимся, что «Воццек» есть нечто целостное, а «Нос» — одна из его частей, разросшаяся до размеров целого.
Б. Ф. А другая разросшаяся часть — «Леди Макбет Мценского уезда».
Л. Д. Ну да, ну да, на обе оперы «Воццек» оказал огромное влияние. Это я к тому, что — культовая вещь в узких кругах, преимущественно музыкантских. Интересно, что в начале 80-х, кажется, уже после смерти Брежнева, приезжал в город на Неве какой-то театр из ГДР и показывал «Воццека» в Кировском, я сам ходил — и начальство не сильно беспокоилось. А вот сейчас могут быть всякого рода мракобесные реакции — просто на сам факт постановки «Воццека» в Большом театре. Сейчас озабоченность самобытностью и национальной идеей несравненно мощнее фонтанирует, чем, допустим, в годы застоя, когда всем все было до фени... И все же: почему вы не можете дослушать «Воццека» до конца?
Б. Ф. Это как раз связано с техникой композиции. Там время настолько сжимается — присущая 12-тоновости абсолютная выверенность и плотность, — что возникает психологическое насыщение каждым эпизодом. «Воццека» надо слушать отдельными сценами. Во второй картине первого акта Воццек и Андрес рубят дрова — там уже ежишься. Убийственна вся детская линия, начиная с первой сцены второго акта, где Мари поет сыну колыбельную. Понятно, почему Берг вывел ее в финал: нет ничего страшнее этой невинности. Твоя мать умерла, говорят дети сыну Воццека и Мари. И он как бы на лошадке туда скачет поглядеть, хоп-хоп, хоп-хоп. Тут, конечно, есть спекулятивный момент, но все равно — это невозможно смотреть, невозможно слышать. Я не могу. И этот финал уже содержится в колыбельной Мари. Потому что — техника одна и та же.
Л. Д. Может быть, это идет от вагнеровской системы лейтмотивов?
Б. Ф. Не знаю. Мне кажется, что додекафония вообще такое монотеистическое дело. Да не будет у тебя иных богов. Возьми серию и сделай произведение из нее одной.
Л. Д. Вот тут я категорически не согласен. Не про саму додекафонию, а про другое. Возможно, «Воццек» — едва ли не самое значительное и уж точно самое популярное произведение нововенской школы именно потому, что оно протестует против бога-отца этой школы, Шенберга. У Берга с ним были довольно сложные отношения — Шенберг требовал повиновения, чистоты метода и не очень хорошо относился к «Воццеку» и его успеху. А успех как раз потому, что Берг не следует тупо шенберговской додекафонной технике, но крайне прихотлив в ее использовании. Мы там слышим прямые нарушения метода — секвенции, параллельные аккорды, я уже не говорю о тональности; в первую очередь это коллажи, связанные с жанровой музыкой люмпен-пролетарской среды: военный оркестр, расстроенное пианино в кабаке, там же хор пьяных посетителей, песня Андреса. Вообще-то это кабаретная сфера. Шенберг тоже отдал ей дань; ирония судьбы заключается в том, что тесно связанный с кабаре «Лунный Пьеро» — самая эмблематичная его вещь. Это все в двух шагах от Вайля…
Б. Ф. …и в двух шагах от драматической декламации, завываний, например, Сары Бернар — ну ведь прямо Sprechstimme, оставалось только записать нотами…
Л. Д. Декламация — это как бы нечто декадентское в смысле дурного вкуса. Да и сейчас она не в топе совершенно.
Б. Ф. Ага, сейчас в топе экстремальный вокал…
Л. Д. (Смеется.) Не сильно-то он в топе. Наверное, место декламации заняли хип-хоп и разновидности вульгарной частушки, которые не требуют вокального интонирования. Но мы отвлеклись. У нас была такая кухонно-фрейдистская тема про то, что в Берге зрел протест против его музыкального отца.
Б. Ф. Фрейдизм фрейдизмом, но ведь додекафония тогда еще не устаканилась как строгий метод, там все бурлило, находилось в становлении.
Л. Д. В «Воццеке» более, чем где бы то ни было у нововенцев, полно позднеромантических кусочков, музыки, которую мог бы написать Рихард Штраус…
Б. Ф. …да он ее и написал…
Л. Д. …полно трезвучий, особенно вся линия Мари, есть инвенция на тональность знаменитая. Это то, что потом станет Голливудом. Голливуд между мировыми войнами очень многим обязан «Воццеку» — я имею в виду хоррор и около. Как всегда, коммерческое паразитирует на экспериментальном. Вы знаете, что Гершвин боготворил «Воццека»? То есть с одной стороны, любовь нечаянно нагрянет. С другой стороны, если среднестатистическому почитателю Гершвина рассказать о любви того к Бергу, он ответит: не может быть.
Б. Ф. Он ответит: у каждого свои недостатки.
Л. Д. Да, в лучшем случае отшутится. Но главное, что тогда было стадиальное, поколенческое родство между людьми — Вайля опять же сюда, — которых сегодня мы разводим по разным полюсам. Все они варились в одном котле. А сейчас у них разные потребители в разных социальных группах.
Б. Ф. Обычное дело. Со временем все костенеет, и индустрия может это рубрифицировать и продавать.
Л. Д. И уже необходимо умственное усилие, чтобы услышать родство Гершвина и Берга, несмотря на то что индустрия убеждает в обратном.
Б. Ф. Может быть, постановка в Большом побудит кого-то к таким усилиям.
Л. Д. А вы оптимистически смотрите на связанные с этим перспективы? Что будет?
Б. Ф. Есть вещи, которые надо делать и не думать о том, что будет.
Л. Д. Тут у нас с вами полное согласие. Обязательно надо поставить в Москве «Воццека». Впервые в этом городе. Берг ведь писал социальную оперу. Про маленького человека, сочувствие к угнетенным.
Б. Ф. А есть ли прецеденты? До Берга были такие оперы? Я вот не могу назвать. Потом-то прорвало, та же «Леди Макбет», «Катя Кабанова».
Л. Д. А до этого оперы были, условно говоря, из графской жизни про любовь. Но оперы, столь же условно говоря, по «Шинели» Гоголя не было.
Б. Ф. Невозможно представить такую оперу в XIX — начале ХХ века.
Л. Д. Шенберг был против сюжета Бюхнера, он ему казался неподходящим. В этом смысле Шенберг был более консервативен. А пьеса Бюхнера ведь основана на реальном случае, когда солдат-денщик убил свою возлюбленную. Впервые в юриспруденции обсуждалось, освобождает ли невменяемость от ответственности. Кажется, его признали невменяемым, но все равно казнили.
Б. Ф. А чем, по-вашему, страдает Воццек у Берга?
Л. Д. Он безумен.
Б. Ф. Шизофреник?..
Л. Д. …не берусь ставить диагноз…
Б. Ф. …легкий аутизм?..
Л. Д. …не знаю. Часто бывает, что мы должны дать моральную оценку чьему-то поступку и говорим: он/она просто crazy. То есть констатируем, что граница между безумием и аморализмом не очень четкая. Но еще важно, что Воццек подвергается бесконечным унижениям. И пьеса, и опера — прежде всего про унижение.
Б. Ф. У него нет ничего, что помогло бы ему устоять, и он ломается.
Л. Д. Так называемый простой человек, «бедный люд». Какой у него культурный бэкграунд? Библия. А в остальном «улица корчится безъязыкая». Он погружается в болото, в котором утонет, уже в самом начале — погружается в своем сознании. И вот эта социальная направленность — до какой степени Москва, город, типа, успешных людей, захочет это смотреть? Ведь эти успешные люди тоже подвергаются унижениям.
Б. Ф. И как раз этого они не хотят про себя слышать.
Л. Д. Насколько не хочет этого слышать наша target group?
Б. Ф. Видимо, здесь заканчивается социология.
Л. Д. Потому что здесь невозможна статистика. Получается, что мы не можем никого завлекать, пользуясь наработанными маркетинговыми ходами, а можем адресоваться непосредственно человеку: посмотри на себя.
Б. Ф. Может быть, посмотри на «бедный люд» — независимо от того, похож он на тебя или нет.
Л. Д. Милость к падшим.
Б. Ф. Хотя у Шостаковича это чистый, намеренный гротеск, а у Берга психопатология.
Л. Д. Условимся, что «Воццек» есть нечто целостное, а «Нос» — одна из его частей, разросшаяся до размеров целого.
Б. Ф. А другая разросшаяся часть — «Леди Макбет Мценского уезда».
Л. Д. Ну да, ну да, на обе оперы «Воццек» оказал огромное влияние. Это я к тому, что — культовая вещь в узких кругах, преимущественно музыкантских. Интересно, что в начале 80-х, кажется, уже после смерти Брежнева, приезжал в город на Неве какой-то театр из ГДР и показывал «Воццека» в Кировском, я сам ходил — и начальство не сильно беспокоилось. А вот сейчас могут быть всякого рода мракобесные реакции — просто на сам факт постановки «Воццека» в Большом театре. Сейчас озабоченность самобытностью и национальной идеей несравненно мощнее фонтанирует, чем, допустим, в годы застоя, когда всем все было до фени... И все же: почему вы не можете дослушать «Воццека» до конца?
Б. Ф. Это как раз связано с техникой композиции. Там время настолько сжимается — присущая 12-тоновости абсолютная выверенность и плотность, — что возникает психологическое насыщение каждым эпизодом. «Воццека» надо слушать отдельными сценами. Во второй картине первого акта Воццек и Андрес рубят дрова — там уже ежишься. Убийственна вся детская линия, начиная с первой сцены второго акта, где Мари поет сыну колыбельную. Понятно, почему Берг вывел ее в финал: нет ничего страшнее этой невинности. Твоя мать умерла, говорят дети сыну Воццека и Мари. И он как бы на лошадке туда скачет поглядеть, хоп-хоп, хоп-хоп. Тут, конечно, есть спекулятивный момент, но все равно — это невозможно смотреть, невозможно слышать. Я не могу. И этот финал уже содержится в колыбельной Мари. Потому что — техника одна и та же.
Л. Д. Может быть, это идет от вагнеровской системы лейтмотивов?
Б. Ф. Не знаю. Мне кажется, что додекафония вообще такое монотеистическое дело. Да не будет у тебя иных богов. Возьми серию и сделай произведение из нее одной.
Л. Д. Вот тут я категорически не согласен. Не про саму додекафонию, а про другое. Возможно, «Воццек» — едва ли не самое значительное и уж точно самое популярное произведение нововенской школы именно потому, что оно протестует против бога-отца этой школы, Шенберга. У Берга с ним были довольно сложные отношения — Шенберг требовал повиновения, чистоты метода и не очень хорошо относился к «Воццеку» и его успеху. А успех как раз потому, что Берг не следует тупо шенберговской додекафонной технике, но крайне прихотлив в ее использовании. Мы там слышим прямые нарушения метода — секвенции, параллельные аккорды, я уже не говорю о тональности; в первую очередь это коллажи, связанные с жанровой музыкой люмпен-пролетарской среды: военный оркестр, расстроенное пианино в кабаке, там же хор пьяных посетителей, песня Андреса. Вообще-то это кабаретная сфера. Шенберг тоже отдал ей дань; ирония судьбы заключается в том, что тесно связанный с кабаре «Лунный Пьеро» — самая эмблематичная его вещь. Это все в двух шагах от Вайля…
Б. Ф. …и в двух шагах от драматической декламации, завываний, например, Сары Бернар — ну ведь прямо Sprechstimme, оставалось только записать нотами…
Л. Д. Декламация — это как бы нечто декадентское в смысле дурного вкуса. Да и сейчас она не в топе совершенно.
Б. Ф. Ага, сейчас в топе экстремальный вокал…
Л. Д. (Смеется.) Не сильно-то он в топе. Наверное, место декламации заняли хип-хоп и разновидности вульгарной частушки, которые не требуют вокального интонирования. Но мы отвлеклись. У нас была такая кухонно-фрейдистская тема про то, что в Берге зрел протест против его музыкального отца.
Б. Ф. Фрейдизм фрейдизмом, но ведь додекафония тогда еще не устаканилась как строгий метод, там все бурлило, находилось в становлении.
Л. Д. В «Воццеке» более, чем где бы то ни было у нововенцев, полно позднеромантических кусочков, музыки, которую мог бы написать Рихард Штраус…
Б. Ф. …да он ее и написал…
Л. Д. …полно трезвучий, особенно вся линия Мари, есть инвенция на тональность знаменитая. Это то, что потом станет Голливудом. Голливуд между мировыми войнами очень многим обязан «Воццеку» — я имею в виду хоррор и около. Как всегда, коммерческое паразитирует на экспериментальном. Вы знаете, что Гершвин боготворил «Воццека»? То есть с одной стороны, любовь нечаянно нагрянет. С другой стороны, если среднестатистическому почитателю Гершвина рассказать о любви того к Бергу, он ответит: не может быть.
Б. Ф. Он ответит: у каждого свои недостатки.
Л. Д. Да, в лучшем случае отшутится. Но главное, что тогда было стадиальное, поколенческое родство между людьми — Вайля опять же сюда, — которых сегодня мы разводим по разным полюсам. Все они варились в одном котле. А сейчас у них разные потребители в разных социальных группах.
Б. Ф. Обычное дело. Со временем все костенеет, и индустрия может это рубрифицировать и продавать.
Л. Д. И уже необходимо умственное усилие, чтобы услышать родство Гершвина и Берга, несмотря на то что индустрия убеждает в обратном.
Б. Ф. Может быть, постановка в Большом побудит кого-то к таким усилиям.
Л. Д. А вы оптимистически смотрите на связанные с этим перспективы? Что будет?
Б. Ф. Есть вещи, которые надо делать и не думать о том, что будет.
Л. Д. Тут у нас с вами полное согласие. Обязательно надо поставить в Москве «Воццека». Впервые в этом городе. Берг ведь писал социальную оперу. Про маленького человека, сочувствие к угнетенным.
Б. Ф. А есть ли прецеденты? До Берга были такие оперы? Я вот не могу назвать. Потом-то прорвало, та же «Леди Макбет», «Катя Кабанова».
Л. Д. А до этого оперы были, условно говоря, из графской жизни про любовь. Но оперы, столь же условно говоря, по «Шинели» Гоголя не было.
Б. Ф. Невозможно представить такую оперу в XIX — начале ХХ века.
Л. Д. Шенберг был против сюжета Бюхнера, он ему казался неподходящим. В этом смысле Шенберг был более консервативен. А пьеса Бюхнера ведь основана на реальном случае, когда солдат-денщик убил свою возлюбленную. Впервые в юриспруденции обсуждалось, освобождает ли невменяемость от ответственности. Кажется, его признали невменяемым, но все равно казнили.
Б. Ф. А чем, по-вашему, страдает Воццек у Берга?
Л. Д. Он безумен.
Б. Ф. Шизофреник?..
Л. Д. …не берусь ставить диагноз…
Б. Ф. …легкий аутизм?..
Л. Д. …не знаю. Часто бывает, что мы должны дать моральную оценку чьему-то поступку и говорим: он/она просто crazy. То есть констатируем, что граница между безумием и аморализмом не очень четкая. Но еще важно, что Воццек подвергается бесконечным унижениям. И пьеса, и опера — прежде всего про унижение.
Б. Ф. У него нет ничего, что помогло бы ему устоять, и он ломается.
Л. Д. Так называемый простой человек, «бедный люд». Какой у него культурный бэкграунд? Библия. А в остальном «улица корчится безъязыкая». Он погружается в болото, в котором утонет, уже в самом начале — погружается в своем сознании. И вот эта социальная направленность — до какой степени Москва, город, типа, успешных людей, захочет это смотреть? Ведь эти успешные люди тоже подвергаются унижениям.
Б. Ф. И как раз этого они не хотят про себя слышать.
Л. Д. Насколько не хочет этого слышать наша target group?
Б. Ф. Видимо, здесь заканчивается социология.
Л. Д. Потому что здесь невозможна статистика. Получается, что мы не можем никого завлекать, пользуясь наработанными маркетинговыми ходами, а можем адресоваться непосредственно человеку: посмотри на себя.
Б. Ф. Может быть, посмотри на «бедный люд» — независимо от того, похож он на тебя или нет.
Л. Д. Милость к падшим.
МИРОВАЯ АФИША — МОСКВА
24, 25, 26, 28 и 29 ноября 2009 года
«ВОЦЦЕК» ДМИТРИЯ ЧЕРНЯКОВА В БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ
24, 25, 26, 28 и 29 ноября 2009 года
«ВОЦЦЕК» ДМИТРИЯ ЧЕРНЯКОВА В БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ
Страницы:
КомментарииВсего:42
Комментарии
- 29.06Подмосковные чиновники ходят на работу под музыку
- 27.06В Нижнем ставят экспериментальную оперу
- 25.06Умерла «самая русская» пианистка Франции
- 22.06Готовится российская премьера «Персефассы» Ксенакиса
- 21.06СПбГУ открывает кураторскую программу по музыке и музыкальному театру
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3451848
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2343442
- 3. Норильск. Май 1268793
- 4. Самый влиятельный интеллектуал России 897722
- 5. Закоротило 822181
- 6. Не может прожить без ирисок 782666
- 7. Топ-5: фильмы для взрослых 759489
- 8. Коблы и малолетки 741047
- 9. Затворник. Но пятипалый 471658
- 10. ЖП и крепостное право 407982
- 11. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 403271
- 12. «Рок-клуб твой неправильно живет» 370670
И еще мракобесия в 70-е было куда пбольше но оно было строго регламентировано. если Херберт Кегель делал Воццека в Лейпциге - значит можно. Если бы воццека попытался написать какой-нибуль будашкин - было бы скорее всего нельзя. Теперь люди немного дезоринтированы, и после каждой фашистской выходки отдельныхт культурных деятелей сначала интересуются: стоит ли за этим власть или не стоит, кто заказчик и. т. д. Власть между тем посмеиваятся, глядя на эти терзания и говорит: я - это вы. Я ваше коллективное бессознательное, и вы превращаетсесь в фашистов абсолютно добровольно. Это ваш выбор.
Поэтому не надо гнать на Москву и бояться "неактуальности" Воццека, а надо просто ставить. Очень желаю успеха этому проекту.
Все бы было хорошо с полем, кабы был у нас Париж или Вена, Мари пела бы Майер или Деноке, а в яме стоял Аббадо, или хотя бы Хенхен. А у нас именно что поле, заштатный театр,ни одного живого спектакля, но зато туча проектов и публика из 1903 года.
"И почему маэстро фактически дебютирует в немецкоязычном репертуаре и непременно Воццеком?"
Не знаю когда, но с немецкими обозначениям в партиттурах разбирается хорошо, по-моему. В остальном рекомендую его запись Немецкого реквиема брамса, наверное она и есть тот самый немецкоязычный дебют, о котором Вы говорите. Прочих претензий докладчика не понял))
и Третья Малера
и Девятая Брукнера (она правда без слов :)
Ладно б язык, но нормальный интендант позовет на подобный проект человека, который именно на этой части репертуара специализируется, а в универсальных гениев верит только Опенспейс.
А Песнь о Земле, это мощно, конечно. Вы совсем не понимаете, что такое музтеатр? Как нам вещал АВ Парин - это и музыка, и слово. И еще театр.
А насчет темповых обозначений повеселили.
а липну, птенчики, я сюда, потому как хочу знать, что нового в излюбленном жанре (классическая музыка) происходит. А вижу опять вас. Этим и недовольна.
была однажды на вашем концерте. просто убожество. 2 человека в зале. Зато мацуева у вас хорошо получается ругать. вы меня в ответ, конечно, будете оскорблять, но дела это не изменит.
PS
а кого надо было пригласить на Воццека если не Курентзиса, это же общий репертуар, им ктот угодно дирижирует, кто тут "специалист"?
У художественного руководителя театра, к тому же неместного, понятная нервозность: поймут ли пацаны. (Думаю, что поймут, кстати). А про заграницу и про события писать конечно надо. Но вель они (openspace) стараются как могут.
да наверное Вы правы
to protiroma
я думаю Штраус с Вагнером необязательны. Вся что я тут пишу оснвано на примитивном личном опыте: работал с Теодором Иоаннычем в Вене в 2006 году, репетировал он очень тщательно, музыка получилась. Я думаю, что если ему меня получлось хорошо сыграть, (а было очень хорошо) ,то и с Бергом проблем не будет. А поздней романтики он на моей памяти больше чем достаточно сыграл, поэтому можно расслабиться, и настроиться на прекрасное, я думаю.
а Вагнера со Штраусом пускай лучше какой нибудь мудило вроде Тилемана играет - желающих-то полно, не правда ли?
Вот когда Т. сыграет Вагнера со Штраусом как мудила Тилеманн , у вас будет не ГАБТ, а венская опера. Но увы. 10 лет грек подымает искусство в Москве, а все не Вена.
Кстати, "Стикс" не жалко.
Может быть, сейчас нужно думать о другом - как живу быть?)
На мой взгляд, сегодня гораздо актуальнее разговор о том, как заново выстраивать всю инфраструктуру в БТ.
Без организации новых, современных просветительских штудий для школьников и молодёжи,без поиска новых актуальных тем и авторов (по всей стране), без поиска новых современных оперных форм, без поиска молодых по-настоящему талантливых исполнителей, без организации многочисленных экспериментальных оперных постановок, а самое главное - без восстановления оперных традиций БТ(а) - БТ окончательно рухнет в тартарары, но, при этом - виноватых не будет, и некого будет винить за коллективное угробление БТ - все же хотели как лучше!)))
Можно рассуждать о том - как примут нового московского "Воццека" - хорошо ли - плохо ли, но гораздо важнее сегодня сесть миром и обсудить - что пока ещё можно сделать, чтобы реанимировать БТ?
Возможно (как сегодня в отечественном футболе) - следует пригласить на какое-то время лучших ИТАЛЬЯНСКИХ (ИЛИ ИНЫХ) ОПЕРНЫХ МУЗЫКАНТОВ И ОРГАНИЗАТОРОВ ОПЕРНОГО ДЕЛА и наделить их в БТ сверхполномочиями. Поставить для них определённые цели))) - в течение такого-то времени восстановить столько-то русских классических опер, поставить - столько-то зарубежной классики, подготовить современные оперные премьеры-эксклюзивы. Конечно же - силами российских (преимущественно) исполнителей.
Здесь, в диалоге о "Воццеке", БФ, не помню к чему - вспоминает о Сталине.
И мне тоже вспомнилось: кто-то рассказывал, что в БТ, по инициативе Сталина, были приглашены итальянские оперные специалисты экстра-класса - которые помогали восстанавливать утраченный престиж БТ. Не знаю - правда ли это?
Или всего лишь легенда, пришедшая в голову 7 ноября?)
И последнее, считаю недопустимым общаться публично - посредством матерных выражений.
Удивительно, что столь высокообразованному сообществу надо рассказывать о естественной связи нововенцев и папиного кино поздних романтиков - от Вагнера до Шмидта, которая как минимум у Мари - красным по белому. Я бы еще понял, если бы речь шла о Моисее и Аароне, но уж Воццек -то. Ему и вправду 90 лет и уж точно не Варез. Такую штуку, как культурная память, никто не отменял. Дирижерам тоже.
К Воццеку со своим опытом в немецкой опере грек готов примерно так же, как большетеатровская медь , с ее нулевым опытом в тяжелом романтическом репертуаре. Уже воображаю себе эти ррррр.
а главное - курентзис - грек! простипома уже не называет его даже по имени. просто - грек. ну, это как евреев по имени называть язык не повернется же, правда? или там, чукчей каких-нибудь! этому греку давно отказали все и во всем. и брюссели с баден-баденами скоро поймут свою ошибку - и тоже откажут. и в париж передумают звать опять. и последняя надежда у него, что в бт этого пока не все понимают. вот и пользуется. но теперь простипома нам тут глаза раскрыла на ситуацию. грекам в бт не место. долой.
россия - для простипом!
уже воображаю себе эти рррррррррррррррррррррррррр...
Желаю успеха! Все будет хорошо!
Дайте что-нибудь интересного почитать!
В тишине пусть великое творится...