– Нет, просто я к тому, что начальник у нее скорее Михалков, чем Малютин.

– Нет, я вам скажу, Олег. Это я поставил жестко. Я не буду говорить кто, но я расскажу тебе историю. Я пришел, познакомился, а один из замов подошел с визиткой и мне говорит: «Вы учтите, я здесь от того-то и от того-то». Я говорю: «Садись». Он сел. Говорю: «Дай визитку». Он дал – «Свободен, ты здесь не работаешь, до свидания».

– Это не тот ли замглавного [Илья] Киселев, который был здесь от «Единой России»?

– Я не буду тебе говорить. И все, через 20 минут его рассчитали и уволили. Приходил еще один, другой человек. «Я от такого-то министра, Арам Ашотович», – визитку свою дает, визитку министра дает, я говорю: «Спасибо, до свидания, вы уволены». Ямпольская если бы мне сказала: «Арам Ашотович, я тут от Михалкова», – я тебя уверяю, она бы пять минут в этой редакции не работала. Потому что это редакция, за которую отвечаю я и Саша Малютин как главный редактор. С меня спрос читателей, с меня спрос общества и с меня спрос акционеров. Что я скажу акционерам: «Ну, этого поставили, тот-то». Как все время я приходил, я разговаривал первое время шепотом: «Этого трогать нельзя». – «Почему?» – шепотом – «Он от того-то». Этому ничего говорить нельзя. Могу больше тебе сказать, приходит твоя любимая Наташа Осс, дает мне визитку свою и говорит: «Я любимая журналистка Пети Авена и Фридмана». Понимаешь? Там все просто охреневшие люди, понимаешь, охреневшие люди. Человек так может сказать: «Я лучший журналист "Известий"».

– Ну, она говорила, да.

– Да, вот она мне это говорила, ладно, хорошо не сказала: «Я тут от Авена». Я ей сказал: «Давай работай». Малютин ей говорил: «Наташа...»

– Она писала, что надо ехать в командировку к женам моряков «Курска».

– Это моя была идея, все, что она переврала, это все вранье. Была моя идея, я считаю, что посмотреть жен тех погибших моряков – это интересно, посмотреть, кто как устроился в этой жизни, может, кто-то спился, может, наоборот, кто-то вышел замуж и другую семью себе нашел, то есть рассказать просто.

– Но вы с такими текстами считаете себя конкурентом «Ведомостей».

– Говорят: «Вот Арам сказал, что мы порвем "Коммерсантъ" и "Ведомости"».

– Но Арам так сказал.

– Я сказал, но я сказал это не для «Коммерсанта», не для читателя, я сказал своему коллективу. Потому что, когда у тебя нет перед глазами лидера, за кем нужно идти, – с кем ты будешь соревноваться, понимаешь, с кем? Это обычное дело, когда создаешь себе врага, конкурента и с ним соревнуешься. С кем соревноваться, понимаешь?

– С «Комсомолкой», наверное.

– С «Комсомолкой» «Известиям» соревноваться? «Комсомолку» победила уже «Жизнь».

– К вопросу о конкурентах. Не знаю, «Ведомости» не ходят к Суркову советоваться, а вы ходите и, кажется, даже гордитесь этим.

– Я еще раз говорю, к Суркову пойти поговорить, просто с умным человеком, это за счастье нормальному человеку, это за счастье, просто поговорить. Поверьте мне, вот я тебе говорю: Сурков мне не дает никаких заданий, в это трудно поверить. Я себе не представляю, чтобы Сурков мне сказал: «Арам, вот это напиши вот так». Это, я думаю, унизительно даже для него, а не для меня, когда говорят: «Вот Сурков дал задание, напиши так, напиши вот эту фразу, напиши вот так». Это бред сивой кобылы!

– А как он вам говорит?

– Никак он мне не говорит! У меня нет с ним на эту тему разговоров. У меня есть разговоры, честно говоря, прихожу, что-то прошу, в чем-то поддержки, это я не скрываю. О чем-то могу посоветоваться.

– А есть такая байка, что вы к нему пришли однажды, а он говорит: «Арам, а сколько стоит твой бизнес?» – а вы говорите: «Купить хочешь? Да забирай так»; с тех пор у вас все хорошо.

– Так не было.

– А как было?

– Так не было.

– Говорят, говорят.

– (Смеется.) Как может Сурков спрашивать? Не он же купил, у меня другие акционеры.

– Ну, власть все равно. Ну, такие «Ковальчуки», кооператив «Озеро».

– Не, не. Опять! Ковальчук Юрий Валентинович.

– Юрий Валентинович, да.

– Он не был никогда членом кооператива «Озеро»! Проведи расследование, вот я тебе говорю, проведи расследование, он не был никогда членом кооператива «Озеро».

– Брат был.

– Никогда, понимаешь!

– Брат был.

– Вот опять. Я про брата не знаю, я знаю про него, что он железно не был. Вот эти мифы, которые создаются, понимаешь. На самом деле я не верю, что в России… вот ты работаешь в «Коммерсанте», я не верю, что с вашим редактором и с вашим генеральным директором из Кремля никто не разговаривает. Я в это не верю. Разговаривают со всеми, я не верю, что в Америке администрация Обамы не разговаривает с влиятельными СМИ. Я в это не верю. Разговор только один. Если это просто нормальный разговор о чем-то, обсуждение – об интересах государства. Я, например, считаю, вот шла война с Грузией, конечно, должно было государство разговаривать со СМИ, я могу вам примеры дать. Когда Англия вела войну за Фолкленды, Маргарет Тэтчер пригласила всех редакторов и с ними разговаривала полтора часа. Она не давала им приказа, она рассказывала им о том, что Англия ведет войну, я прошу поддержать тяжелую ситуацию, нашу страну, наше государство. Что здесь плохого?

– А запретные темы есть? Как у вас в «Лайфе» всегда было, что Путин – святое.

– Запретная тема – это моя запретная тема. Я и не скрываю, что это запретная тема для страны: Путин – президент, премьер-министр, я всегда это говорил. Президент, премьер-министр и патриарх всея Руси – это три запретные темы.

– И к «Известиям» это тоже относится?

– И к «Известиям» тоже это относится.

– Ну, смотрите, не знаю, если у патриарха часы за миллион долларов...

– Еще раз объясняю, я никогда не напишу «часы за миллион долларов у патриарха», потому что это патриарх всея Руси, понимаешь, это мелко, он по сути наместник Бога на Земле для русских, для православных. Понимаешь, это вот тебе смешно, я вижу, тебе смешно на самом деле, как сказать, у тебя ж детей нет еще.

– Нет.

– У тебя будут дети, и представь, они будут сидеть и говорить: «Вот у нас папа то-то,  папа сё-то». Там, или ты – ты же про своих родителей не говоришь, вот папа пьяница, например. Вот у меня отец очень сильно пил. Он действительно был и запойный, и всякий был, понимаешь. Но мои дети знали, что папа никогда ничего про своего. Ну, это страна, это такая нация.

– Путин-то вам не папа, наверное, все-таки.

– Да, он мне не папа, но он – это страна, это такая же нация, понимаешь, он папа нации, предъявить Путину ничего нельзя. Вот давайте я расскажу вам, Олег, вот смотрите. Вот моя семья сейчас, в которой есть я, сестра, там то-сё. Был мой папа покойный, мама сейчас там то-сё. Я – кормилец этой семьи. У меня есть племянники, они знают, что дядя Арам – это папа нашей семьи, он лидер нашей семьи. Нельзя, даже если дядя Арам пьяный напьется и с бабами там, нельзя это обсуждать, понимаешь. Есть какие-то вещи, которые для укрепления. Ты никак этого понять не хочешь.

– Понимаю, но это дядя Арам, папа Арам, а это Путин, которого я не избирал.

– А это лидер. Почему не избирал?

– Я не избирал.

– Он лидер страны, он остановил войну в Чечне, вы можете это признать? Можете. Вот там, где в кризис все страны были, вон Греция, все просрали, он выдержал, потому что он прозорливо собирал стабилизационный фонд, понятно, что сейчас Кашин скажет: «Э, Навальный...», но я тебе говорю, твоего друга Навального поставь на место Путина, он сожрет, украдет, обкрадет эту страну за 30 дней.

– Хорошо, смотрите, в «Известиях» будет полоса мнений, и, если на этой полосе кто-нибудь будет писать: «Я считаю, что патриарх не прав» – вы это не опубликуете?

– Я это опубликую, в полосе мнений.

– В полосе мнений.

– Я это опубликую обязательно, мы договорились с Малютиным так: полоса мнений, уже даже люди звонят, некоторые даже, честно тебе скажу, сами предлагают: хотим вести колонки, то-то, то-то. Я предложил Максиму Шевченко вести колонку.

– Максиму Соколову предлагали?

– Максиму Соколову, он у нас будет вести.

– Будет?

– Конечно, конечно. Просто сейчас мы...

– [Максим] Кононенко, наверное, еще.

– Кононенко не знаю, я не разговаривал с ним, потом, вчера разговаривали – скорее всего, [Сергей] Алексашенко будет вести. Ну, чего мы не знаем, Саша Бирман, редактор отдела, предложил или нет, он будет вести. Но мы договорились, что Алексашенко будет вести.

– «Известия» для меня как для потребителя рифмуются с «Московскими новостями», такая же газета, такого формата, буквально. И явно под выборы, те под Медведева, вы под Путина, вот так это воспринимается. Что думаете о «Московских новостях»?

– Это не под выборы, первое; я знаю, что «Московские новости» – тоже не под выборы и не под Медведева, это два. Я разговаривал с ней, у нее тоже есть идея.

– С ней – с [главным редактором РИА «Новости» Светланой] Миронюк?

– Да, со Светой Миронюк я на эту тему разговаривал. У нее тоже есть идея, у нее есть много фактуры, РИА «Новости» хочет что-то более существенное производить. Рынок, понятие рынка, что рынок устоялся, все время меня пугают и говорят: «Есть "Коммерсантъ", есть "Ведомости", "Московские новости", "Известия", куда вы лезете?» Вот я тебе расскажу, когда я сюда приехал, в Москву...

– Рынок был устоявшийся.
 
– Был устоявшийся рынок, [главный редактор «Московского комсомольца»] Паша Гусев все контролировал, все! Здесь нельзя было шевельнуться, в этом городе. «Логос» с ужасом говорил: «Да что вы, мы вашу газету не возьмем, Паша Гусев нам не даст продавать "Московский комсомолец", мы разоримся».

– И вы хотите сказать, что у вас не было криминальной крыши.

– Никакой, никогда, не было ни одной криминальной крыши.

– В ЖЖ где-то читал, что вы комплексуете, что вот ходит [главный редактор «Эксперта» Валерий] Фадеев, допустим, к Суркову, да, и ходите вы. Фадеев, у него имидж интеллектуала, непонятный журнал делает, поэтому его слушают, а вас нет.

– Нет, я с Фадеевым незнаком, я просто считаю, это мое мнение, я считаю, что журнал «Эксперт» читать невозможно, и журналистка, которая про меня написала большой материал...

– В «Эксперте», да, Елена Рыцарева.

– И написала, что Арам Ашотович заядлый курильщик, понимаешь? Поэтому об «Эксперте» – все ясно с «Экспертом». Я считаю, «Эксперт» – бездарный журнал, бездарный проект, а Фадеева не знаю, незнаком с ним, никогда его не видел у Суркова. Я, честно вам скажу, я у Суркова не был уже, наверное, месяца четыре или пять. Поэтому это все мифы.

– Потому что теперь вы ходите к [пресс-секретарю премьер-министра Дмитрию] Пескову, допустим, да?

– Все-таки ты, блин, ты реально зашоренный человек, ты понимаешь, что жизнь многогранна, понимаешь?

– Понимаю, я и пытаюсь у вас спросить.

– Жизнь многограннее, Олег. Ну как сказать? Что ходить? Вот пришел к Суркову, что сказать? «Владислав Юрьевич, научите меня, как делать эту газету»?

Ссылки

• Александр Малютин: «Я был бы очень рад возвращению в "Известия" Соколова и Петровской», 22.04.2011
• Сергей Мостовщиков: «Достало отношение к себе как к скоту», 06.06.2011
• «Известия» переезжают, 28.04.2011
• Олег Кашин. Карликовые березы, 07.02.2011
• Антон Петров. Life как чудо, 04.02.2011
• Максим Соколов: «Чего-то в области прессы я не ожидаю», 05.04.2010
• Летучки: «ЖИЗНЬ» — «ТВОЙ ДЕНЬ» — «LIFE.RU», 31.03.2009