Немецкий, родной язык Мюллер и ее героев, служит в определенном смысле отдушиной: на немецком можно сказать то, для чего в румынском просто нет слов.

Оцените материал

Просмотров: 16517

Герта Мюллер. Сердце-зверь

Татьяна Григорьева · 23/12/2010
Мюллер не пытается индивидуализировать свой опыт, а участвует в формировании коллективной памяти, предлагая ей свои слова

Имена:  Герта Мюллер

©  Евгений Тонконогий

Герта Мюллер. Сердце-зверь
Роман Герты Мюллер «Сердце-зверь» (на немецком вышел в 1994 году) можно прочесть для того, чтобы узнать, за что дали Нобелевскую премию по литературе в 2009 году. А можно для того, чтобы почувствовать, как работает память о прошлом, которое не хочется вспоминать.

На рубеже восьмидесятых — девяностых годов прошлого века казалось, что мы, жители распавшегося Союза, хотим понять, что нам делать с нашим прошлым. Спустя двадцать лет удивительным образом проблема отошла на задний план, в то самое прошлое, которое теперь вроде никто и не ворошит. И дело не в том, что всё уже опубликовали и прочли, а в том, что советская история не стала предметом художественного переосмысления для современной литературы, оставшись предметом почти исключительно литературы «возвращенной». Тем интереснее смотреть, как это делают другие.

В 2008 году на русском языке вышли романы венгерского писателя Петера Эстерхази «Небесная гармония» и «Исправленное издание». Второй из них Эстерхази пришлось написать, когда он узнал, что его отец был осведомителем в госбезопасности, и принялся изучать архивы. Выход «Исправленного издания» стал событием для всей Венгрии, переросшим рамки литературной сенсации, а поступок писателя называли героическим.

У Герты Мюллер, до 1987 года жившей в Румынии, не было подобного крушения иллюзий, и ее опыт жизни при режиме Чаушеску с самого начала стал основной темой ее творчества. «Сердце-зверь» — первый роман Мюллер на русском языке, до этого публиковались лишь отдельные небольшие рассказы. Первый переводчик Мюллер на русский Марк Белорусец называет ее стихи, прозу, эссе «текстом», считая, что видовые различия здесь не важны. Действительно, Мюллер в прозе пользуется тем же сложным метафорическим языком, который, судя по всему, свойственен и ее стихам, и ее эссе. Вот лишь один пример. Повествование в «Сердце-звере» закольцовано фразой «Когда молчим, мы неприятны <…> когда говорим, — смешны», которую произносит один из героев в сцене, начинающей и завершающей роман. Эта же фраза, такая важная для центральной темы книги — проблемы говорения, проговаривания вслух, переноса интимного воспоминания в область коллективной памяти, — вынесена в заголовок эссе Мюллер («В молчании мы неприятны, а когда заговорим — смешны». «Иностранная литература», 2009, №10): «Молчание — это не пауза, а вещь в себе. <…> Очередь любой фразы подходит тогда, когда предыдущей больше нет. При молчании же все приходит сразу, все там внутри зависает: и то, что долгое время не высказывалось, и то, что никогда не будет высказано. Это — замкнутое в себе, устойчивое состояние. А говорение — нить, которая сама себя перекусывает, ее нужно каждый раз снова связывать».

Читать текст полностью

Ссылки

 

 

 

 

 

Все новости ›