«Ловец душ»

Том Тыквер — музыкант от кинематографа. Его работы — это этюды и симфонии, обладающие ритмом, гармонией и динамикой кульминации. Наиболее ярко эта особенность проявилась в снятых им эпизодах для фильмов «Париж, я люблю тебя», «Германия 09» и в ранних короткометражных «Потому что» и «Эпилог».

Эпизод «X округ: Пригород Сен-Дени» («Париж, я люблю тебя») — наглядное тому подтверждение. Томас, слепой юноша, отвечает на телефонный звонок своей девушки. Все происходящее на экране в дальнейшем — воспоминания, визуальные образы человека, обитающего в мире звуков, которые начинаются с истории и постепенно превращаются в мелодию. И чем дальше эпизод уходит от повествовательных конструкций, тем более явно выражается новый тип построения изображения, в котором позицию основы, порождающей образы, занимает ритм, звук. Кульминационное завершение более походит на манифест. Она: «Ты меня cлышишь?» Томас: «Я тебя вижу».

Есть мнение, что призвание искусства, и в особенности музыки — структурировать, упорядочивать хаос. Упорядочивать и гармонизировать саму реальность. И выразительность искусства звуков, его инструменты и средства образности, столь близкие математической точности, здесь пришлись как нельзя кстати. Новое значение обретают в этом контексте и сюжетно значимые четкие временные рамки, особенно заметные по первым фильмам Тыквера. Его Лола («Беги, Лола, беги») спешит раздобыть огромную сумму денег за двадцать минут и выигрывает в зависимости от того, в какой момент времени оказывается в том или ином месте. Судьба Сисси («Принцесса и воин») также круто меняется во многом благодаря тому, что героиня оказывается в определенное время в определенном месте. Для Филиппы («Рай») время сыграло решающую роль в неудавшемся покушении и удавшемся побеге. Все отклонения от графика так или иначе приводят к катастрофе. Сбившийся график здесь — отправная точка сюжета: Лола опаздывает, привычный ритм жизни Сисси нарушается из-за аварии, Филиппа подкладывает бомбу с часовым механизмом, которая не взрывается.

Все картины Тыквера показывают столкновение логики со случайностью, которая в свою очередь выстраивает свою новую совершенную систему развития сюжета. Логика случайностей — так стоит обозначить основную тему. Он умеет сделать жизнь (или иллюзию жизни) и все ее неожиданные повороты немного понятнее. Приручив хаос посредством ритмизованного динамического изображения настоящего, Тыквер дарует обывателю избавление от одного из его главных страхов — боязни необъяснимого.

Жизнь на пределе — его субъективное понимание концентрированности действия в кино. В этом мире не существует остановок. Герои Тыквера всегда оправдывают свое центральное место «первой скрипки». В немецких картинах оно неизменно за героиней, которой судьба приготовила проверку на прочность. Центральный персонаж подвергается испытанию на твердость убеждений в справедливости и гармоничности мира.

Эта гармония прозрачности изобразительной символики — выстроенный мир, где все случайности обращены в исключительно значимые закономерности. И все они будто призваны вернуть зрителю ту самую утраченную Филиппой из «Рая» «веру в смысл, справедливость, в жизнь». И эта справедливость действительно одерживает верх во всех его картинах. Ни одно ограбление, ни одна афера, на которые столь часто решаются его герои, не избегнут справедливого наказания. Представители правопорядка всегда оказываются в нужное время в нужном месте. Каждому воздается по заслугам, что призвано убедить зрителя в закономерности и неизменном присутствии справедливости в мире.

Заполучив народную любовь картинами в вышеописанном фирменном стиле, Тыквер обратился к международным проектам. С голливудским размахом сделанные «Парфюмер» и «Интернэшнл» тем не менее в его фильмографии выглядят самыми безликими. Это жанровые работы, сделанные на «хорошо» и «отлично», но по готовым лекалам, пусть и с педантичностью хорошего ремесленника. Дело в том, что в очевидности массового голливудского «общепита» уже давно все слишком ясно. Структурировать и гармонизировать тут, по сути, нечего.

В 2010 году Том Тыквер во вновь открытой при немецкой поддержке киностудии в Найроби совместно с кенийскими начинающими кинематографистами (режиссер Хава Эссуман, автор сценария Билли Кахора) снимает очередную историю о погоне за счастьем. Совместная германо-кенийская картина «Ловец душ» вышла этой весной. Судя по конечному продукту, участие Тома Тыквера в картине нельзя переоценить. «Ловец душ» — первый камень в основание зарождающейся кинематографии — ожидаемо принял знакомые очертания: неведомый широкой публике экзотический мир преподнесен в узнаваемой форме.

Главный герой, четырнадцатилетний Абила из трущоб Найроби, проходит семь испытаний, чтобы вернуть потерянную душу своего отца. Лежащие в основе африканские поверья адаптированы и сведены к универсальному обряду инициации с обязательными испытаниями и приобретенным союзником. Здесь агрессивность кино как искусства становится очевидной. Следствие — стиль Тыквера безошибочно узнаваем. Каждая его работа на разный манер обыгрывает один и тот же сюжет погони за счастьем. И каждая новая вариация погони полна все той же гармонии, прозрачной символики.

В «Ловце душ» все та же общая структура, которую можно описать таким образом: навязчивое возвращение к основной теме; рефрены и повторы; кружения камеры и фирменные кульминации, построенные на все нарастающем темпе движения на экране с последующей резко контрастной сменой ритмического рисунка. Эта смена подобна внезапному выходу вовне, за границы системы, но лишь на мгновение и лишь для того, чтобы осознать себя частью следующей.

Но системы эти неизменно полны справедливости и прекрасных неожиданных подарков судьбы для отважных героев, которые в нее верят. Том Тыквер приумножает количество счастливых сказок в мире. Любовь к его фильмам массовой публики — выражение своеобразной формы эскапизма. Прекрасно сделанные картины идеального мироустройства, далекие от повседневной действительности тех, кто их смотрит.