ЭКОНОМИКА

На что вы живете?

Павел Гришин:
На гонорары от иллюстраций.

Дмитрий Филиппов:
Часть зарабатываю, часть — помогают родители.

Мария Яблонина:
В основном помогают родители.

Где вы живете — в собственной квартире, на съемной жилплощади, у родителей, что-то другое?

Павел Гришин:
Я живу у родителей.

Дмитрий Филиппов:
Снимаю комнату.

Мария Яблонина:
Снимаю комнату в коммуналке.

У вас есть мастерская? Где вы работаете?

Павел Гришин:
Мастерской нет. Работаю дома.

Дмитрий Филиппов:
Сейчас мастерской нет. Пока жил в Барнауле, иногда появлялось что-то похожее на мастерскую, но с московскими ценами на аренду я себе такого не могу позволить. Я занимаюсь фрилансом в области иллюстрации и графического дизайна, а недавно стал внештатным художником в книжном издательстве.

Мария Яблонина:
Мастерской нет, работаю дома.

Берете ли вы работу на заказ (фотография, реклама, дизайн...)? Это для вас приработок или часть вашей творческой деятельности?

Павел Гришин:
Да, я беру работу на заказ, и это является частью моей творческой деятельности.

Дмитрий Филиппов:
Пока это мой основной заработок. В основном это довольно однообразная работа, но в некоторых проектах по оформлению книг или музыкальных альбомов я использую свои художественные наработки.

Мария Яблонина:
Я работаю по профессии — занимаюсь архитектурой выставочных пространств. Я четко разделяю архитектуру и художественную практику. Тем не менее и то и другое для меня творческая деятельность.

Вы хотели бы где-то постоянно работать или, может быть, уже работаете? Или вы предпочли бы нигде не служить и жить, продавая свои произведения через галерею? Каковы, по вашему мнению, преимущества и опасности того или иного пути?

Павел Гришин:
Я бы предпочел нигде не служить и продавать свои произведения через галерею. Постоянная работа довольно плохо сочетается с творческим процессом.

Дмитрий Филиппов:
Сейчас этот вопрос стоит для меня довольно остро. Если ситуация усугубится, придется идти куда-то работать «на полный день», и это будет испытанием, поскольку я привык к свободному распорядку дня. Кроме того, с постоянной работой невозможно на долгое время погрузиться в проект — искусство требует полного внимания, а, постоянно отвлекаясь на мелочи, хорошего искусства не сделаешь. В итоге, конечно, хотелось бы получить независимость от коммерческого дизайна и работать с галереями, хотя, если ставить себе цель продавать, можно слишком далеко зайти в производстве ради потребностей рынка. Так что на обоих путях я ощущаю опасности.

Мария Яблонина:
Я бы предпочла иметь постоянную работу.


ИСКУССТВО

Вы себя причисляете к новой генерации художников? Если да, то как охарактеризовать ее?

Павел Гришин:
Мне формулировка — «новая генерация» — не очень ясна, и в ней есть какой-то чуждый мне пафос. Безусловно, я принадлежу к некоему поколению художников, но «новым» его можно назвать с большой натяжкой, потому что есть художники гораздо младше меня.

Дмитрий Филиппов:
Пока я себя ощущаю скорее наблюдателем этой генерации. С некоторыми художниками проекта «Старт» я вижу местами совпадение идей.

Мария Яблонина:
Чисто технически я, видимо, действительно могу себя причислить к некой новой генерации. С другой стороны, отрицать и уточнять эту идентификацию можно только с позиции уверенного знания о характеристиках этой самой новой генерации. К сожалению, не могу пока говорить о том, что я этим знанием обладаю.

Видите ли вы себя профессиональным скульптором (скорее, чем художником вообще)?

Павел Гришин:
Мне интересны любые формы и способы самовыражения. Я не мыслю себя профессиональным скульптором.

Дмитрий Филиппов:
Вряд ли, мой проект в области скульптуры — скорее исключение.

Мария Яблонина:
Нет.

Работаете ли вы только в каком-то определенном материале? Почему?

Павел Гришин:
Материал является для меня средством наиболее точной передачи первичного замысла. Часто бывает так, что я задумываю что-то в одном материале, а исполняю в другом, если это мне кажется более уместным.

Дмитрий Филиппов:
Нет, для меня материал, как и медиум, не настолько принципиален.

Мария Яблонина:
Мне бы не хотелось останавливаться на одном материале, одном медиуме.

Вы сами, физически, делаете свои работы или в этом участвуют другие люди? Если да, как организованы ваши экономические отношения с ними?

Павел Гришин:
До последнего времени я делал свои проекты сам. Часто мне помогает моя супруга. Но «Тихий час» потребовал более профессионального вмешательства (сварка и электрика) и совсем других производственных мощностей, чем те, которыми я располагаю в домашних условиях. Кроме того, детали скульптуры довольно тяжелые, и один я бы не справился. Но в любом случае, работая над эскизами к проекту, я всегда пытаюсь составить точное представление о том, как это можно выполнить в материале. И чаще всего могу сделать это своими руками.

Дмитрий Филиппов:
Все предыдущие проекты до «Старта» — инсталляции, объекты и прочее — делал я сам и с помощью друзей, на «Винзаводе» занимался только надзором, а все экономические отношения меня не касались.

Мария Яблонина:
Если говорить о работе «Искусственно воссозданное», она была сделана в заводских условиях рабочими по моим чертежам. При этом я не участвовала в экономической стороне процесса.

Какого именно успеха вы на данном этапе хотели бы добиться (очень конкретно)?

Павел Гришин:
Финансовой поддержки. Чтобы иметь возможность продолжать работать дальше, не думая о том, на что я завтра буду жить.

Дмитрий Филиппов:
Пока задача закрепиться в художественном сообществе, получить некое образование. Планирую поучиться в ИПСИ. А дальше, может, и «Инновацию» получить не помешало бы.

Мария Яблонина:
—

Ваша работа уникальна или она может быть тиражирована?

Павел Гришин:
Зависит от конкретного проекта. Вообще я не против тиражирования.

Дмитрий Филиппов:
Конечно, может быть тиражирована.

Мария Яблонина:
Может быть тиражирована.

Сколько времени должен зритель провести около вашей работы в идеале?

Павел Гришин:
Столько, сколько пожелает.

Дмитрий Филиппов:
Хотелось бы, чтобы зритель успел хотя бы прочитать сопроводительный текст.

Мария Яблонина:
Я не думаю, что здесь могут быть какие-то рамки.