©  Предоставлено Stella Art Foundation

Вид инсталляции в витрине выставочного зала

Е. Д. А зайцы, я забыла, это кто? Это художники?

А. М. «Дед Мазай и зайцы». Это евреи. Палестинский канон.

Е. Д. Канон иудео-христианской культуры?

А. М. Да. «Дед Мазай и зайцы» — у Некрасова Моисей имеется в виду, ты не знала, что ли? Мазай — это и есть Моисей. «Спасение евреев из Египта».

Е. Д. А эстетика картинок в витрине, этих человечков, которые зайцев ведут, она тебя устраивает?

А. М. Да, в этом контексте — вполне. Костя Звездочетов в семидесятые годы тоже вырезал какие-то такие фигуры. Для Альберта, с его «Кукрыниксами», журналом «Крокодил», это вполне нормальные вещи. Но вообще это не эстетика, ты имеешь в виду стиль. Эстетика — это другие дела, это соотношение пространства и времени, это абстракция, эстетические созерцания. А это просто образы в том или ином стиле.

Е. Д. Я должна сказать, что некоторые вещи тут царапают мои стилистические стандарты. Мне вот не нравится картина «Обнаженная, спускающаяся по лестнице».

А. М. Ха-ха-ха! Да она и не должна нравиться отдельно! Что ты говоришь? Это просто бред! Ты что же, смотришь ее отдельно?

Е. Д. Хочешь ты или не хочешь, в книжке-то (Екатерина Дёготь и Андрей Монастырский рассматривают каталог выставки Show and Tell. — OS) она напечатана отдельно. И потом, она у них в музее будет, может быть, отдельно висеть. Очень даже вероятно.

А. М. Ну, это глупость, я считаю. Хотя в ней и отдельно тоже можно покопаться. Это же интересная вещь, смотри: это вот та, что спускалась по лестнице, ты поняла?

Е. Д. Да, она развалилась на грудь, руки и все прочее.

А. М. А вот смотри, тут еще сапог, это же он ее ударил в жопу, понимаешь? И все отвалилось. Это мощная такая вещь. УДюшана она разваливалась кубистически, а тут очень грубо, ударом сапога. Здесь даже анекдотичность присутствует.

©  Предоставлено Stella Art Foundation

Виктор Скерсис. Штудия игры света и тени на псевдореитеративных структурах неправильного (синтетического) параллелепипедизма. 2009

Е. Д. Это хорошо, с твоей точки зрения?

А. М. В данном случае — прекрасно, в случае с будками. Это единая инсталляция. Вот тут еще бревно лежит, ты что же, отдельно будешь его воспринимать? Это элемент инсталляции.

Е. Д. Инсталляция мне понравилась в пространственном отношении. Тут есть такая легкая неопределенная диагональ, не совсем понятная, которая не дает превратиться этому в прямое зрелище. Это замечательно.

А. М. Да, прекрасный акцент. И он как раз с этой картиной, где удар сапога, прямо связан. Потому что она с торца. Эта картина держит с одной стороны, а видео с танцующим Филипповым — с другой. Бассейн держит.

Е. Д. Не дает превратиться ему в болото, как ты говорил. То есть девиз этой выставки — «Вылезем из болота»?

А. М. Да, и взрыв. Картина взрыва у Скерсиса очень хороша. Вообще, важно понимать, что это все — русские дела. Недаром то видео, где они на книжках играют, называется «Братья Карамазовы», там есть титры. Это очень важно. Это как раз тоже эти русские дела. Русский дискурс, очень полноценный. Он всегда отличался темнотой некой, непонятностью. Потому что огромные территории, границы неясны, темно — и кто там и что там, непонятно. И в этом смысле гениальная вещь, потому что она очень точно описывает русскую ситуацию.

Е. Д. Но как ты считаешь, у зрителя, который не знает вас, есть возможность это все почувствовать?

А. М. А есть возможность у человека, который не знает деталей какого-нибудь там машиностроения, не знает, как устроены какие-нибудь штучки, что-то в них понять? Есть возможность у человека понять высшую математику, если он ее не знает?

Е. Д. Понять он не может, но он может ею воспользоваться.

А. М. А как он будет высшей математикой пользоваться?

Е. Д. Применит какую-нибудь формулу.

А. М. А я тебе скажу как. Вот зритель попадает, допустим, в темный сарай, где крысы какие-то… Понять он ничего не может, но ему страшно становится, понимаешь? То есть он пользуется страхом. Возникает страх. Вот так.

Е. Д. В этом смысле можно понять?

А. М. Понять тонкости, понять, что это дискурс какой-то, в подробностях, зритель не сможет. Но впечатление, конечно, он получит. Понимаешь, во всяком случае, эта выставка процессуальная, она — определенный этап в процессе, ступень. Какое-то движение через эту выставку идет, в отличие от множества выставок, которые вообще ничего собой не представляют. То есть тут Альберт, Скерсис и Филиппов куда-то едут, как те вот старики в инвалидных креслах. Движение есть, но не такое хаотичное, надо сказать. Там китайцы представили европейскую культуру как полный уже хаос, разваливающееся старье, которое ни на что не способно, только сидеть и спать. А здесь — нет. Движение есть, направление какое-то есть. Но куда — неизвестно.

Выставка Юрия Альберта, Виктора Скерсиса и Андрея Филиппова «Show and Tell. Художник и его модель» открыта в выставочном зале Stella Art Foundation (Мытная ул., д. 62) по 9 ноября

Выставка Виктора Скерсиса открыта в выставочном зале Stella Art Foundation (Скарятинский пер., д. 7) по 9 ноября

Страницы:

• « Предыдущая
• 1
• 2
• 3

Ссылки

• Дмитрий Тимофеев. Юрий Альберт вручит премию, которую нельзя получить, 17.09.2009
• Вадим Захаров о своей коллекции русского искусства, 14.08.2009
• Дмитрий Тимофеев. Иван Чуйков и его раздвоения, 03.09.2009
• Илья Лагутенко, Эдуард Лимонов, Андрей Монастырский, Игорь Мухин, Илья Ценципер, Владимир Сорокин и Чулпан Хаматова, 24.12.2008
• Когда архивы опустели (Андрей Ковалев о Вадиме Захарове и Иване Чуйкове), 04.12.2008
• Илья Кабаков: «Сейчас экстраверты командуют парадом, но так будет не всегда», 15.09.2008
• Д. А. Пригов и его «безумная искренность», 24.05.2008
• Музеефикация московского концептуализма во Франкфурте, 01.07.2008

Отправить:

КомментарииВсего:8

• faberII· 2009-10-07 20:50:53
  урок понимания, но как бы своего, «родного».
  но почему при этом не представить себе, что существуют варианты интерпретации «чужого».
  например «дом престарелых» в гараже,
  он расположен не на самой выставке, а как бы за ее пределами и зрители сидят напротив просто отдыхая или с чашкой кофе, но уже не двигаются как угорелые вдоль экспонатов,
  а выходя за пределы выставки проходят мимо отсека с трупами, отстрелянными головами и гробами
  это не наводит ни на какие мысли?
  А если допустить, что создатели ассоциируют стариков в колясках с разными престарелыми культурами, то можно сделать хотя бы пару-тройку предположений о том, где представляют себя китайцы, чья культура старше египетских пирамид…
  
  Все ругают зоопарк, но если чуть-чуть вникнуть в то, что мы помним о восточной культуре о ее богах и демонах как они связаны с миром рептилий и как символично современный человек накрыл все это колпаком, думая, что благополучно отгородился…
  
  Или все так презрительно «о цветочках», но как символично что эта карандашная «почти плесень» как бы расцветает попадая в рамку
  и эта практика, которую мы сегодня называем дизайном будет существовать вечно, как подвешенные напротив зеркальные спирали, отражающие эти «цветочки» имитируют бесконечность..
  как (в этом же разделе) неизвестен возраст индийского праздника, где люди фестивалят закидывая друг-друга красителями и обливаясь краской…
  
• chahal· 2009-10-08 12:37:32
  На Руси людей, изъясняющихся непонятным языком, называли «немцами». А как известно, что немцу хорошо, то русскому - сами понимаете. Поэтому непонятность работы не может быть критерием её качества. Приращение смыслов у зрителя может возникнуть, если работа притягивает его, вызывает интерес. Когда у зрителя возникает контакт с работой. А без языкового понимания этого контакта возникнуть конечно не может. Для того, чтобы нормальный человек полез в тёмный подвал с крысами, он сначала должен понять, что это подвал, что он тёмный, что в нём есть крысы, и что кроме этого у него (человека) есть какой-то интерес в этом подвале.
  
  А насчёт картины со взрывом, я согласен с Катей. Станковая форма имеет многовековую историю, эта форма самодостаточна. Поэтому, даже являясь частью инсталляции, она существует отдельно. И форма картина не терпит, когда с ней обращаются, как с ящиками из-под тары. Существуют законы психологии восприятия, которые волевым решением не изменишь.
• yuri· 2009-10-08 17:47:40
  Гор, непонятность работы действительно не может быть критерием её качества - это очевидно. Но Монастырский этого и не утверждает - он говорит о механизме приращения смыслов при восприятия непонятного в искусстве. Это приращение возможно только при желании понять. А вот возбуждает ли произведение искусства желание его понять - это уже может служить одним из критериев качества работы.
  А что касается "картины со взрывом", то, на мой взгляд, это вообще не картина, а "произведение искусства, похожее на картину" - большая разница.
  Юрий Альберт
• chahal· 2009-10-09 02:31:56
  Произведение искусства, похожее на картину, а точнее, имеющее все формальные признаки картины, выполненное в технике холст, масло, висящее на стене выставочного зала, по-моему, по-просту является картиной, Юра. Давай применим бритву Оккама. Произведение искусства, выполненное в технике фотографии, я называю фотографией, а не произведением искусства, похожим на фотографию. Картина может быть цитатой, интерьерной декорацией, и тп. Но картиной при этом она не перестаёт быть. Сложившаяся форма, увы. С этим трудно что-то поделать.
  
  Что касается приращения смыслов при восприятии непонятного, мне кажется Андрей инверсировал известное определение прекрасного, как выходящего за рамки понимания. Но из того, что прекрасное - непонятно, вовсе не следует, что непонятное - обязательно должно быть прекрасно.
  
  Между прочим, Андрею на выставке в «Гараже» больше всего понравилась как раз работа, которая не представляет для внимательного зрителя ничего непонятного. Совершенно ясное и прозрачное высказывание. Я имею ввиду «дом престарелых». Никаких приращений смыслов эта работа не инициирует.
• yuri· 2009-10-09 03:26:35
  Да нет, таких "как бы картин" в современном искусстве полно - и почти все мои "картины" таковы - живопись для стенографисток и моряков, картины, написанные пеплом сожженых книг, копии карикатур. Они именно "похожи на картины", настоящими картинами не являясь. То, что это сложившаяся форма, только помогает узнаванию, но критиковать такие работы с точки зрения живописи довольно бессмысленно - они не об этом.
  
  Насчет прекрасного:
  Мы не ставили задачи создать что-то прекрасное, мы, скорее, хотели создать что-то интересное, о чем интересно думатьто, и что хочется понять. Об этом и один из моих "Настенных текстов": "Искусство не для того, чтобы на него смотреть, а для того, чтобы о нем думать". Определение прекрасного тут, кажется, не причем.
• chahal· 2009-10-09 11:08:30
  Об этом я и написал своё замечание. Мне думается, что форма картины работает как картина безотносительно того, как к ней относится автор. А то, что у нас полно объектов, похожих на произведения искусства, это несомненно.
  
  Есть этический дискурс, эстетический и «интересный» дискурс. Неплохое дополнение теории искусства, Юра.
• chahal· 2009-10-09 11:45:42
  А что касается приращения смыслов в работе «инвалидный дом», то единственный смысл, который прирастает там, заключается в том, что в Китае наконец-то перевели Освальда Шпенглера.
  
  Кстати, Сергей Шутов говорит, что китайский старичёк там тоже есть.
• yabeda· 2009-10-13 19:29:28
  китайский старичёк вполне может оказаться японским...