Что вы думаете о выставке номинантов на премию Кандинского 2009?

Независимая, коммерческая, извиняющаяся, ненужная, по-новому пластическая или просто очень слабая – мнения разделились

Имена:  Александр Боровский · Александр Евангели · Алексей Шульгин · Андрей Паршиков · Анна Романова · Валерий Леденёв · Василий Церетели · Диана Мачулина · Николай Полисский · Ольга Лопухова · Шалва Бреус

В Центральном Доме художника открылась выставка номинантов на премию Кандинского 2009 года. В этом году премия расширила свое жюри, ввела помимо жюри еще и экспертный совет, воспользовалась услугами куратора Андрея Ерофеева. Но все это — технические частности, призванные улучшить качество выставки номинантов. Но самое главное впечатление: концептуально премия Кандинского в этом году — совсем другая премия.

Провозглашенные в пресс-релизе амбиции быть «единственной независимой», самой влиятельной российской премией в области современного искусства, главный критерий выбора победителей в которой «то, насколько тот или иной художник своими последними работами повлиял на развитие современного российского искусства», — все это относится скорее к премии в ее прошлые годы. На выставке номинантов нынешнего года произведения хорошо известных художников соседствуют с малоизвестными и совсем неизвестными молодыми авторами (даже в номинации «Проект года»). Стремление представить московской публике художников из регионов повергло многих в замешательство относительно формата премии. Несмотря на то что на выставке представлены работы 45 художников, она явно не отражает последние достижения на художественной сцене: многие яркие проекты, например выставки молодых художников на «Фабрике» и «Винзаводе», никак не проявились на выставке. В списке номинантов и среди гостей, пришедших на ее открытие, значительная часть арт-сообщества просто отсутствовала. Может быть, сказалась неприятная история прошлого года?

Мы попросили тех, кого встретили на открытии, высказать свое мнение о премии Кандинского и о выставке номинантов.

1. Что вы думаете о «независимом» характере премии Кандинского?

Василий Церетели,
исполнительный директор Московского музея современного искусства, комиссар павильона России на Венецианской биеннале современного искусства
Шалва Бреус создал механизм, на который сторонние факторы не могут повлиять. Ни государство, ни кто другой.

Шалва Бреус,
председатель Культурного фонда «АртХроника», издатель журнала «АртХроника»
Мы меньше подвержены различным видам цензуры, и в первую очередь — самоцензуры. Мы чувствуем себя более свободными и независимыми. Вот, например, случай с «Целующими милиционерами» «Синих носов». Если б в это время вручалась Государственная премия, при том что там все порядочные честные люди, психологическое давление на них было бы серьезным. А мы бы чувствовали себя абсолютно свободными, и, может быть, включился бы механизм антицензуры.

Ольга Лопухова,
куратор
Эта премия независима от того, откуда деньги. Думаю, это действительно не влияет на выбор жюри. Определяющим является случайный набор мнений и внутреннее лоббирование, которое бывает в любой премии. Мой опыт показывает, что, когда много людей делают выбор, он зависит во многом от энергетики членов жюри.

Александр Евангели,
критик, главный редактор сайта www.photographer.ru
Очевидно, премия обслуживает рынок.

Александр Боровский,
заведующий отделом новейших течений Государственного Русского музея, член жюри премии Кандинского
О прибавочной стоимости в искусстве — это все политика. Моя позиция эстетическая, она вне антропологических, социальных, политических интересов. При всех политических позициях остается вкус.

Валерий Леденёв,
главный редактор cайта www.gif.ru
Ну разве что она не государственная.

Диана Мачулина,
художник, лауреат премии Кандинского 2008 года в номинации «Молодой художник»
Премия «Инновация» подчинена воле ГЦСИ, там принимает решение институция, а здесь — капитал. В поле зрения премии Кандинского не попадают прогрессивные, маргинальные и просветительские проекты.

Андрей Паршиков,
куратор, критик
Я считаю ее очень независимой: она независима от каких-либо важных тенденций современного искусства, прогрессивных или реакционных. Она зависима лишь от коммерческих интересов галерейщиков, музейщиков и, возможно, дилеров. Мне кажется, это даже не выставка и не премия. Это ярмарка. Сюда (на открытие. — OS), как мы видим, пришли не критики и не художники, а коллекционеры. Фонд «АртХроника» вообще занимается конструированием рынка главным образом, и здесь мы видим то же самое. Искусство, которым можно украсить интерьер.

Алексей Шульгин,
художник, номинант премии Кандинского 2009 года
До того как я стал бизнесменом в сфере искусства, я был художником. И тогда у меня было негативное отношение ко всяким премиям — это пирамиды, как в принципе и вся российская система. Когда делается выставка номинантов на премию, художникам ничего не платят за производство произведений, только снимают с них сливки. Премии создают нездоровую конкуренцию между людьми: как может одно произведение быть лучше другого? Это абсурд. Раньше я так думал. Теперь я об этом вообще не думаю, мне это все теперь все равно. Но я считаю, что, несмотря ни на что, эта премия стимулирует художественный процесс, заставляет людей суетиться, создавать новые работы и подавать заявки. Появляются новые имена, о которых мы никогда не слышали и, возможно, никогда бы не услышали, если бы не эта премия.

Анна Романова,
искусствовед
Вероятно, независимость премии в том, что художник может сам себя выдвинуть. Художник сам себя оценивает и решает, готов он конкурировать в этом году за звание лучшего или нет. Самооценка — это очень важно. В «Инновации», я знаю, были ситуации, когда художники были не согласны с тем, что их выдвигают.

Николай Полисский,
художник, номинант премии Кандинского 2009 года
Премий должно быть больше, и они должны быть разные, чтобы не толкаться. Премия Кандинского, думаю, для молодежи скорей. Потому что мне, например, что еще доказывать? У меня уже другие цели и задачи. Меня выдвинул Московский музей современного искусства. Они позвонили месяца два-три назад и сказали, что уже третий тур идет. И вот. Я, честно говоря, об этом вообще не думал. Я эти премии не люблю, и там какое-то свое есть везение. Это не цель для художника — получать премии.

{-page-}


2. Заметили ли вы какие-то новые тенденции на выставке этого года? Как вы оцениваете ее уровень?

Андрей Паршиков
Устроители выставки явно пытаются получить индульгенцию за прошлый год, но у них нет понимания художественного процесса. Они не подходят к вопросу критически, но пытаются сделать выставку более демократической и при этом теряют любую нить, любую тенденцию, теряют высказывание. Это премия «без исключений». Кто эти люди, которые пришли на открытие? Кто эти художники? Я о них вообще никогда не слышал и лучше бы и не слышал вообще. Думаю, очень многие важные художники отказались принимать участие в этой премии, просто не стали подавать заявки на участие.

Ольга Лопухова
Некоторые имена мне совершенно ничего не говорят. Не хочется о художниках плохо говорить, но есть такие вещи, которые вообще ни в какие ворота не лезут. Потом иногда какие-то работы теряются на выставке. Думаю, экспозицию можно было интересней сделать. Но вот что на меня произвело впечатление: если в прошлом году это была пафосная имперская выставка, то в этом году она демократическая. Это видно даже по открытию. А мне, как демократу, такой дух нравится. Тогда было шампанское, красные дорожки, куча випов и было ощущение, что ты на каком-то закрытом гламурном приеме. А сейчас речь идет об искусстве, и это мне нравится намного больше.

Андрей Ерофеев,
куратор, дизайнер-экспозиционер, член жюри премии Кандинского
Здесь довольно ровная ситуация, потому что мощные монстры уходят, типа Захарова, Полисского, Лебедева (номинированы его не самые лучшие работы). Остальное все более-менее ровно. Особенных провалов мало, и особо гениальных работ тоже. Мы наблюдаем, как происходит смена культурной формации. Все, что было до этого года, было завершением того, что называется «культурный пласт неофициального искусства». Это был мощный пласт. Сегодня нонконформизм уходит. Новая тенденция — это пластическое переживание, а не попытки концептуального и аналитического подхода. Колючесть, заматывание света проводами — это активный эмоциональный язык. Разговор идет не о местном контексте, не о местной культуре, а о личностных переживаниях, страхах и радостях и о более широком контексте. Нельзя сказать, что они зациклены на путинской России, ее здесь нет. И это разрыв с традицией местной культуры.

Шалва Бреус
Во-первых, на прошлой выставке была совершенно четкая тенденция. Художники, как молодые, так и старшего поколения, активно апеллировали к имперским символам, как российским, так и советским: Шеховцов, Беляев-Гинтовт, Орлов, Мачулина, ПГ, даже Гутов. Сегодня этой линии уже нет. Второе: мы сегодня видим больше провинциальных художников и художников из Петербурга, мы почувствовали настоящую волну оттуда. И это очень интересно. И третье: возвращение к пластической форме, искусство вновь начало обрастать мясом.

Анна Романова
Меняется картина: то одно, то другое. Сами члены жюри говорят, что совершенно другие тренды: в прошлом году политическое искусство, в этом такое все розовенькое, гламурненькое. Не нравится? А может, OPENSPACE.RU учредит свою премию? Мне кажется, вы уже близки к пониманию, что вам нужна собственная премия.

Александр Боровский
На предыдущей премии была историческая, имперская, политическая тенденция. А сейчас объединяющей тенденции нет. Может быть, это и хорошо. Это не решение на уровне экспертного совета, это происходит само. В России, как кто-то говорил, самодержавие: все само держится. Все происходит само. Когда начинается дирижирование процессом, получается дешевое политиканство. Искусство не назначается художниками. Самая лучшая фраза, сказанная русскими художниками: «Как хорошо купить себе красную розу в петличку и проехаться по Елисейским Полям».

Валерий Леденёв
Премия утратила свою показательность. Она уже не является смотром хороших художников, которые отбираются экспертами по экспертным критериям качества. Это становится просто набором работ, непонятно как сюда попавших... может быть, по протекции галеристов или как-то еще… Премия просто непоказательна. То, что художник получил премию Кандинского, теперь ничего о нем не говорит. Это не говорит о культурной значимости художника.

Александр Евангели
Ерофеев со всем обошелся очень аккуратно, расставил акценты. Всякое спектакулярное говно засунул в самый конец. Но вообще все стерильно и невероятно скучно.

Сергей Шутов,
художник, номинант премии Кандинского 2009 года
Бардака стало меньше. Я думаю, выставка отличается только тем, что есть вменяемый куратор, который сделал нормальную экспозицию. Конечно, в данном случае он не совсем куратор, потому что не отбирал работы. Можно это назвать куратором, дизайнером, но кто-то же должен контролировать цвет стен и свет. Это административная должность, но чем грамотнее администратор, тем лучше получается выставка.

Вадим Захаров,
художник, номинант премии Кандинского 2009 года
На «Инновации» было меньше участников, но здесь помещение огромное, и никто не сокращал количества художников. Относительно места — мои запросы были более скромными, я не рассчитывал совсем на подобную презентацию. Я думал, что выставлю один объект, а они сделали целую инсталляцию. И это хорошо, на мой взгляд.

Диана Мачулина
Заметно слабее номинации «детская» и медиа. Думаю, из-за того что возник этот первичный отбор на этапе подачи заявок, экспертный совет, многие просто не посчитали возможным принимать участие. Интересно и то, что именно молодые оказались наиболее принципиальными; меня это как-то обнадеживает. А «Проект года» выглядит достаточно солидно, потому что частью собран из корифеев-небожителей, которым пофиг заботы смертных и чьи-то там репутации. А еще часть «взрослой» номинации — как раз молодые авторы, но стоящие на пути к славе, а на этом пути особенно разборчивым быть не приходится. Кстати, мне мою премию прошлогоднюю до сих пор не дали. Поэтому я хожу и предупреждаю всех: берите сразу.

{-page-}


3. Специально для молодых художников: а вы почему не подавали на премию Кандинского?

Саша Ауэрбах,
художник
Для меня, как художника, был вопрос выбора, подавать ли вообще на премию после скандала прошлого года… Я сейчас пришла посмотреть в лицо тем, кто решил бабла настричь у буржуев. От работ, здесь выставленных, очень тоскливо становиться. Такое ощущение, что люди не хотят заниматься больше искусством. Они себе придумывают какие-то проблемы и представляют нашему взгляду разные комбинации социальных, политических или гендерных проблем, в виде пазла. Это попытка делать такое консюмеристское искусство… Короче, не верю я никому на этой выставке. Мне кажется, все хотят денег. Искусство здесь высосано из пальца. Такое ощущение складывается, особенно если почитаешь аннотации — например, про солдатские раны.

МишМаш (Маша Сумнина, Миша Лейкин),
художники
В этом году на премию Кандинского нас хотел номинировать Московский музей современного искусства, за что мы очень им благодарны, но решили отказаться. После того как премию получил Беляев-Гинтовт, не захотелось ассоциироваться с ней. Наградив Беляева-Гинтовта и тут же показав это на Западе, где вряд ли зрители могли вникнуть в детали происходящего, премия Кандинского в очередной раз репродуцировала сувенирную картину маслом о том, что в России медведи, сугробы и самодержавие.

Яша Каждан,
художник
В прошлом году участвовать мне рекомендовал Андрей Ерофеев. Я не мог устоять перед его авторитетом, о чем сожалею: во время закрытого предварительного просмотра прошлой выставки премии Кандинского у меня украли диск с работой. Разбирательство по этому поводу пока ни к чему не привело. К третьей премии у меня уже сложилось довольно неприятное отношение к этому мероприятию, основанное на предыдущем опыте. Очевидно, что самое лучшее участие в премии — это когда ты сам ее организуешь или являешься выборщиком, хотя последнее может поставить тебя в неприятную ситуацию, как это произошло с жюри премии Кандинского. Члены экспертного совета и жюри расписались в полной беспомощности уже в третий раз. В целом понятно, что мода на премии в искусстве подходит к концу, и даже ерничать на эту тему у меня нет никакого желания — это все сплошное надувание воздушных шариков, вроде «пришли сто этикеток — и получишь приз».

Арсений Жиляев,
художник
Думаю, создаваемое мной искусство не соответствует критериям качества и вкусам выборщиков премии Кандинского. Вообще, мне кажется, что мое искусство не подходит для премий как таковых, поэтому никогда ничего никуда не подаю. А мнение о премии... Признаюсь — не был ни на одной выставке... Так складываются обстоятельства, что осенние месяцы мне приходится проводить за пределами Москвы. Если есть время, я слежу за всеми перипетиями по фотографиям. Поэтому вряд ли могу претендовать на объективность... и, наверное, мне банально неинтересно. То ли сам формат фестивального искусства от меня далек, то ли наша локальная ситуация не вызывает энтузиазма... Да, я радуюсь успехам друзей, делаю микрооткрытия... но чаще всего представляемое на премию Кандинского искусство чрезвычайно далеко от меня как интеллектуально-политически, так и эстетически. Возможно, у меня просто нет к нему вкуса. Что касается заигрываний с имперскими темами, мне совсем не кажется это смешным и вызывает полное отторжение и непонимание! И даже если выставки конкурсантов отражают «реальную» ситуацию в российском искусстве... не лучше тогда ли перестать ее отражать и начать изменять?


Послесловие Оксаны Саркисян

В большом числе премий нет ничего плохого, особенно если учесть, что в некотором роде они заменяют на российской сцене отсутствующую систему грантов и других механизмов некоммерческой поддержки искусства. Однако не думаю, что сегодня премия Кандинского может претендовать на роль экспертного лидера. В этом году премия Кандинского, по всей видимости, решила выглядеть демократично, скромно и со вкусом (имею в виду новую идею насчет пластического искусства). Но ее профиль оказался нечетким, репутация — подмоченной.

Впрочем, хорошо, что премия Кандинского находится в поиске. Возможно, со временем она найдет свою нишу в художественном процессе, определив свою миссию как знакомство московской аудитории с достижениями художников из регионов. Возможно даже, что для их репрезентации будут выделяться деньги на производство проектов специально для премии. Ничего невозможного нет. Но как будет развиваться премия Кандинского в реальности, сказать пока сложно. Единственное, что можно сказать с уверенностью, — какой бы выбор ни сделало жюри, он будет жестом культурной политики. И мы будем оценивать этот жест еще пристрастнее, чем сама премия оценивает художников.

Выставка номинантов на премию Кандинского открыта в Центральном Доме художника по 26 ноября
Решение жюри будет объявлено 10 декабря в концертном зале Барвиха Luxury Village