Просмотров: 36312
Музей современного искусства на базе ГЦСИ: о чем мечтаем?
Страницы:
3. Как вам кажется, кто должен был бы работать в этом музее? А кто (какого типа человек) — быть его директором?
Арсений Жиляев
Признаюсь честно, я далек от бюрократических вопросов, поэтому не очень хорошо представляю, что именно входит в обязанности директора музея. Но если речь идет о формировании выставочной политики, коллекции и пр., то директором музея должен быть профессиональный куратор или кураторская группа, способные быть еще функционерами.
Диана Мачулина
Я бы назвала в качестве директора Ерофеева, но не смогу, потому что я люблю соцреализм, а Ерофеев его терпеть не может. Экспозиция музея под его безраздельным руководством была бы лишена советского искусства, а это неправильно, нельзя вычеркивать никакой период. Вообще сложно назвать кандидата, потому что директор должен быть страстным искусствоведом и в то же время обладать относительно беспристрастным взглядом, да еще быть хорошим администратором. Я таких универсалов не знаю — или можно сказать, что им и без музея есть чем заняться.
Виктор Мизиано
Мне очень хотелось бы тут сказать, что, вероятно, директором музея ГЦСИ должен быть Виктор Мизиано, но моя жизнь сложилась так, что претендовать на официальные должности я не могу.
Татьяна Антошина
Те, кто и раньше работал в ГЦСИ.
Константин Бохоров
Специалисты в ГЦСИ локального уровня, в России они могут рассказать, что такое современное искусство, но они не умеют играть в международные игры.
Владимир Овчаренко
Придется поискать. Строительство и организация выставок — разные процессы, так что и директора нужны разные. Пока нужен добыватель средств и строитель.
4. Как, с вашей точки зрения, должны складываться отношения музея современного искусства с частными галереями?
Татьяна Антошина
Меня это не интересует.
Владимир Овчаренко
Очень просто. Музей решает, что нужно для его коллекции, — галереи продают.
Константин Бохоров
В цивилизованном мире через государственные музеи поддерживаются галереи. Министерство культуры Австрии выделяет деньги музеям на закупки у галерей. ГЦСИ мог бы быть таким музеем, и через него могла бы производиться подобная программа.
Виктор Мизиано
Мы живем в ситуации, где сочетаются рынок и музейный некоммерческий показ. Пренебрегать в наших условиях коммерческой помощью странно. Вопрос в том — и это миссия музея — как выстроить модель взаимодействия с рынком так, чтобы отвести тень подозрения в коррупции и местничестве. У меня вызывает сомнение ситуация, когда галерист Айдан Салахова делает выставку своей художницы в ММСИ. Это некорректно. Я вполне лоялен к отдельным личностям, но есть конфликт интересов. Музей должен быть местом незаинтересованного суждения. Если бы куратор музея или независимый куратор взяли на себя ответственность за подобную выставку, это было бы нормально. Но прямого перемешивания коммерческих и экспозиционных функций не должно происходить.
Алексей Шульгин
И галереи, и музеи занимаются одним и тем же — продают художественный продукт. Разница лишь в том, что галереи более сфокусированы на продаже объектов, а музеи продают experience. А схема работы галерей в связке с музеями всем известна: попадание художника в престижную музейную коллекцию означает рост цен на его работы, поэтому галереи делают хорошие скидки для музеев и участвуют в производстве музейных выставок. Эту сторону художественного процесса все еще принято не афишировать, хотя мне кажется, что признание ситуации и избавление от ложной стыдливости может облегчить движение вперед, в том числе в деле модернизации музея.
Николай Олейников
Гремучая смесь интересов частного бизнеса и власти способно сделать из музея кладбище искусства. Такой музей может превратиться из места обобществления творчества и знания в зону пересечения влияния власти и капитала. Естественно, от фразы «Овчаренко и Татинцян готовы оказать помощь» у внимательного наблюдателя шерсть встает дыбом. И тот и другой, естественно, напрямую заинтересованы в том, чтобы «оказать помощь» Государственному музею современного искусства, используя его как рычаг, запускающий мощную машину легитимации плюс рыночные механизмы распределения зон влияния и средств производства выгоды. Музей может существовать на пожертвования клуба анонимных любителей искусства, но попечительский совет, состоящий только из представителей власти и игроков частного бизнеса, прикончит музей как идею. Совет должен контролироваться снизу художниками, кураторами, исследователями, зрителями. Чтобы ни один из донаторов, будь то государство или ЧП, не смогли продвигать свои интересы за счет музея.
Диана Мачулина
Галереи должны делать большие скидки при продаже работы своего художника музею, если музей считает необходимым ее получить, но ни в коем случае не пытаться ничего музею всучить. Музей, на который может повлиять кто угодно, лишится своей репутации.
5. Что из политики нынешнего ГЦСИ надо взять с собой, а что — оставить в прошлом?
Андрей Монастырский
Я не знаю этой политики.
Виктор Мизиано
Я не вижу на сегодняшний день в Москве организации, которая была бы более похожа на орган современного искусства. Все другие более уязвимы для критики. Многое можно пожелать ГЦСИ: остроты, яркости при разработке кураторских проектов, более ясно прочерченных идейно программ, стержня. Есть старательная попытка «делать институцию». Но музей — это не только последовательная работа, это и выброс энергии культурной воли в художественно-культурное пространство. Все силы ГЦСИ уходят на то, чтобы выглядеть достойно. Нерва не хватает, отчетливой позиции в мире современных идей и тенденций. Поскольку ГЦСИ достраивает себя как музей, частично эту критику можно снять, но если музей не работает на острой полемике, он мертвое тело.
Диана Мачулина
Мне кажется, ГЦСИ стоит перестать бормотать себе под нос и начать говорить четко и внятно. Сейчас деятельность ГЦСИ как бы не нуждается в зрителе, многое делается, но всё для себя. Музей предполагает постановку сверхзадач. И ГЦСИ придется забыть о хрестоматийных, отчетных выставках и распрощаться со спокойной жизнью. Пока все происходит у них внутри своей сети: свои кураторы, гости из филиалов, дружественные иностранцы — что смогли, то смогли. А придется из кожи вон лезть, договариваться с неприступными институциями о сотрудничестве, быть готовыми принимать гостей, привлекать большое количество зрителей.
Арсений Жиляев
Взять сетевую организацию, поддержку регионов, программы развития молодого искусства, образовательный блок, попытки поддерживать и развивать политическое искусство и самосознание. Я многократно участвовал в качестве художника и зрителя в проектах ГЦСИ, и для меня это всегда был крайне дружелюбный и профессионально интересный опыт. У меня нет сомнений в квалифицированности и профессиональной компетентности сотрудников ГЦСИ. Хотелось бы пожелать им сохранить, несмотря на изменение статуса, дружелюбность в отношениях с художниками и человечную атмосферу в самом ГЦСИ.
Что оставить? Я бы более остро, что ли, формировал новую коллекцию. Работы, которые приходится видеть на ежегодной отчетной выставке, неплохие, но чаще это дары художников. Отсюда эклектичность и привязанность к определенному периоду времени... О новой коллекции сказали, что купят Херста и Чепменов, но что это значит? Так ли эти художники нужны государственному музею в России? Я предполагаю, что эти имена скорее репрезентируют экономическую вседозволенность, нежели свидетельствуют в пользу продуманности вопросов формирования коллекции. Надеюсь, что после демонстрации границ финансовых возможностей будут продемонстрированы серьезность и идейная программа, с которой эти возможности будут использоваться.
Владимир Овчаренко
Всё хорошо. Вопросы только надо ставить масштабнее и добиваться их решения жестче. В этом и будет заключаться успех или неуспех музея.
Страницы:
КомментарииВсего:14
Комментарии
- 29.06Московская биеннале молодого искусства откроется 11 июля
- 28.06«Райские врата» Гиберти вновь откроются взору публики
- 27.06Гостем «Архстояния» будет Дзюнья Исигами
- 26.06Берлинской биеннале управляет ассамблея
- 25.06Объявлен шорт-лист Future Generation Art Prize
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3452052
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2343538
- 3. Норильск. Май 1269334
- 4. Самый влиятельный интеллектуал России 897849
- 5. Закоротило 822374
- 6. Не может прожить без ирисок 783740
- 7. Топ-5: фильмы для взрослых 760622
- 8. Коблы и малолетки 741612
- 9. Затворник. Но пятипалый 472597
- 10. ЖП и крепостное право 408150
- 11. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 403876
- 12. «Рок-клуб твой неправильно живет» 371140
респект иллюстратору
Узнав о том, что ГЦСИ будет делать музей, первое, о чем стоит поволноваться, это о том, имея новую "большую" цель, может пострадать текущая деятельность ГЦСИ. Несмотря на многочисленные пожелания, эта институция, пожалуй, единственное место в городе, да и наверное в России, которое в том или ином смысле занято не только предметами для интерьера, но и теми практиками, которые еще не полностью усвоены/потреблены. Самое неприятное, что каким бы этот музей ни оказался, боюсь, что его появление перевернет ситуацию. Будет не ГЦСИ, а при нем музей, а наоборот: музей и обслуживающий его ГЦСИ. Такой поворот событий лишит нас еще одной адекватной площадки в городе.
Мне даже показалось, что картинка с проектным предложением напоминает слоновью ногу, которая опустилась откуда-то сверху на здание ГЦСИ – освоение госбюджета, на котором зиждется идея музея, выглядит именно как слоновья поступь, – институализация проекта современного искусства в отживших свое время формах. Российское художественное сообщество хотело "музей" еще с 1990х годов. Наше наказание - это когда мечта сбывается через 25 лет.
по существу
вроде справедливо
зданьице вроде тоже ничего - хотя мишуры могло бы быть и поменьше, но дело ведь не в стенах, хотя это и важно
в гцси вроде все правильно и хорошо, и люди приятные, но меня туда почему-то не тянет: может, там энергетический фон не тот, не пойму
Есть какие-то особые предпочтения?
Заявления о закупке Херста и Чепменов отнюдь не настораживают, точно так же, как и российский павильон в Венеции. Это основные фигуры желаемого представительского показа, experienc'а.
Налицо другая проблема: пессимистичные упаднические выводы и настроения художественного сообщества говорят лишь о заведомой неспособности выстраивания диалога "с" и "о" будущей институции, невозможности создания прецедента коллективного решения, доносимого до функционеров.
Вопросы о том, как видят новый музей художники, кураторы и теоретики (к сожалению, также галеристы), представляется самым важным, и было бы неплохо устроить более широкую дискуссию, на которую будут приглашены те самые будущие функционеры и представители государственных структур. Да, я сам слабо верю в такую возможность, но это совершенно не значит, что ничего не нужно делать.
Вопрос о роли государственного и частного капитала представляется мне менее интересным, но более обреченным и болезненным. Виктор вспомнил выставку, организованную Айдан-галереей в ММСИ, но ведь еще есть "Москва Актуальная" и, например, выставки, организованные Крокиным там же. Это типичная практика. И вполне логично, что то же самое повторится в пространстве институции, претендующей на экспонирование международного современного искусства. Возможно, будет найден компромисс между официальным показом и новыми практиками постоянно реформирующейся европейской субъективности музея (примеры которой приводит Николай Олейников). Очевидно, что шансы этого также крайне малы, но, возможно, если принять более активное участие в этом вопросе, московское экспертное сообщество добьется каких-то результатов.
Что касается концепции музея, которую пока никто не видел и не слышал, то здесь все зависит от готовности руководства сотрудничать с широким кругом профессионалов, не состоящих в штате. Кураторский опыт есть у многих. Важно его использовать, чтобы построить программу, сочетающую разные точки зрения.
Потом, практически с любой коллекцией можно делать вещи, очень интересные и зрелищные. И тут ориентироваться надо не на центр Помпиду или Гуггенхайм, по старой русской привычке находить слонов на нашей территории, а на ближайших соседей вроде Киасмы или музеев Балтики.
1---какую же функцию выполняет музей?
Последнее высказывание – по поводу устаревания роли музеев – бредовое,
никто не отменял важности рефлектирующей/архивирующей/пропедевтической деятельности, (иначе обществу грозит тотальная амнезия, что в общем и наблюдается :+).
«поиски нового, развитие» находится в другом пространстве, (в частности в фестивально - бьеннальном, университетском…)
и никто не говорит что эти пространства не пересекаются, но основные цели не могут не быть разделены
2---каковы механизмы удержания музея от его деградации в рыночный придаток?
выглядит все так, что у сообщества художников таких сил нет, даже в этом наборе интервью видно насколько разное представление даже у тех, кто наиболее активен..
может быть гораздо более актуальная тема – существование экспертного сообщества?
3—откуда может взяться пассионарий, который сможет быть адекватным каким-то мировым процессам и одновременно не дать себя сожрать местной (практически феодальной) ситуации?…может все же лучше про экспертное сообщество?
похоже, ответов нет, одни вопросы..
в Перми фон очень понравился
завтра выскажусь по широкому кругу вопросов, а сегодня - Балтика 7
)
Фон вряд ли может быть серьезной темой для обсуждения.
Связь с реальностью расходится кругами по воде – далеко волна и вовсе не доходит.