Фестиваль «Возвращение»

Хорошая камерная музыка в начале года – все равно как зарядка по утрам

Имена:  Арнольд Шенберг · Борис Андрианов · Борис Бровцын · Джованни Соллима · Екатерина Апекишева · Кристина Блаумане · Максим Рысанов · Роман Минц · Юлия Дейнека · Юлия Корпачева

Первый звучный аккорд года — фестиваль «Возвращение», прошедший в Москве уже в четырнадцатый раз. Родившись в эпоху тектонических сдвигов, он оказался надежным кладезем правил и традиций, с годами все повышающихся в цене. А из душевного молодежного отчетного мероприятия для пап и мам фестиваль превратился сейчас в главный оазис камерного музицирования в городе, придавая ему тем самым то ли европейский, то ли старомосковский шик.

Как обычно, четыре вечера, на которые не протолкнуться в Рахманиновский зал Консерватории, были собраны по тематическому принципу. Первая программа состояла из самой разной музыки, имеющей хоть какое-то родство с танцевальными жанрами; вторая называлась Afterlife и представляла сочинения, не исполненные при жизни их авторов; третья имела подзаголовок Nachtmusik и не обошлась без ноктюрнов всех мастей. И, как всегда, финальный «Концерт по заявкам» вместил в себя специально написанное по заказу фестиваля сочинение: в этом году — «Пять английских сонетов» Петра Аполлонова.

Конечно, игры в тематические концепции, которыми из года в год занимается фестиваль, не более чем красивая формальность. Главная ценность «Возвращения» — что незамусоленный, с годами становящийся все более изысканным репертуар (одно из фестивальных правил — нельзя повторять то, что уже было сыграно в предыдущие годы) звучит в заведомо качественном исполнении. Сложившейся фестивальной команде точно можно доверять.

Иногда это исполнение просто милое, а иногда достигает настоящих вершин. И вот именно этими уловами «нетленки» и различаются четыре фестивальных вечера.

Самый внушительный улов случился в ночной программе фестиваля, где маленьким чудом оказался фортепианный Ноктюрн Форе в завораживающем исполнении Екатерины Апекишевой, а большим — секстет молодого, еще «нестрашного» Шенберга «Просветленная ночь». Сочинение является одним из завершений многоречивой и истомленной позднеромантической эпохи. И по этой причине его, бывает, обвиняют в непомерной длине и бесформенности, в нашем случае умело превращенной скрипачами Романом Минцем и Борисом Бровцыным, альтистами Максимом Рысановым и Юлией Дейнекой, виолончелистами Кристиной Блаумане и Борисом Андриановым в прекрасную бесконечность. Ее не смог омрачить даже мусоровоз, в этот неурочный для мусоровозов час чихавший в консерваторском дворе на протяжении всего секстета.

Все-таки при том, что фестивальная команда гордится разнообразием музыкантских специальностей (в первую очередь инструментальных, хотя сопрано Юлия Корпачева в этом году весьма масштабно и с присущими ей умом, тоской и страстью представляла вокальную часть камерной музыки), козырные карты фестивальной команды — струнники. И собравшиеся на Шенберга — из Лондона, Берлина и Москвы — шестеро отборных музыкантов, прекрасно друг друга слышащие и чувствующие, не только понимающие ансамблевую дисциплину, но и ловящие от нее кайф, — это, увы, редчайшая радость для столичной музыкальной жизни.

Другой, совсем уж запрограммированный хит фестиваля тоже был связан со струнной стихией. Главным героем его был Борис Андрианов, в центре забористого ансамбля из струнных, ударных и синтезатора колдовавший со своей виолончелью в сочинении современного итальянского композитора Джованни Соллимы под названием Spasimo (в переводе — мука, боль, так называется церковь в Палермо, непростой судьбе которой посвящена эта вполне бодрая музыка).

Соллима, сам прекрасно владеющий виолончелью, не запирается в цеховой башне из слоновой кости, а принадлежит к типу «композиторов для исполнителей» и по всем параметрам вписывается в возвращенческую идеологию. Он понимает, как поэффектней подать используемый инструмент, не грузя слушателя, но и не впадая при этом в банальность, и имеет безотказный и совершенно нестыдный успех. Зал аплодировал его опусу со стадионным энтузиазмом. И если о чем-то жалеть, то лишь о том, что это сочинение было заказано для торжественной инаугурации церкви в Палермо, а вовсе не для фестиваля «Возвращение-2011».