Это был мир, где тебя унижали каждую секунду, где все определялось негативной селекцией, где скоты глумились над людьми. Какие задачи ставят восставшие в гетто?

Оцените материал

Просмотров: 86384

Дмитрий Волчек: «У монстра нет ни вкуса, ни совести. А у нас есть»

Станислав Львовский · 26/04/2010
Главный редактор «Митиного журнала» говорит со СТАНИСЛАВОМ ЛЬВОВСКИМ о сатанинском паровозе, журнале «Афиша», карпетках Набокова и бретельках Елизарова

Имена:  Дмитрий Волчек

Дмитрий Волчек

Дмитрий Волчек

В этом году исполняется 25 лет одному из самых заметных проектов эпохи самиздата, «Митиному журналу». В свет после пятилетнего перерыва вышел шестьдесят четвертый номер издания. Основатель и бессменный главный редактор «МЖ» и издательства «Колонна» ответил на вопросы OPENSPACE.RU.


— Расскажите, пожалуйста, как можно подробнее о том, как появился журнал: кто начинал делать его с вами (и кто делал его с вами в разное время); как вы его видели, когда только начинали; как это видение изменялось с годами (если менялось). Если вы в явной форме ставили себе какие-то задачи, то выполнены ли они и насколько?

— Есть известная групповая фотография Бориса Смелова, сделанная вскоре после основания «Митиного журнала», — запечатлены его вдохновители (Аркадий Драгомощенко, Лин Хеджинян) и первые читатели, рассевшиеся так, что возникает намек на заседание редколлегии парижских «Последних новостей». Не знаю, был ли этот снимок на недавней выставке Смелова в Эрмитаже, но в каких-то сборниках его воспроизводили. Я там, согнувшись в три погибели, стою сбоку в странном наряде — в белых джинсах и расшитом золотыми нитями узбекском халате. Так я ходил по городу — сейчас бы никто и головы не повернул, но в Ленинграде 1985 года лошади начинали нести, а милиционеров сражали инфаркты.

©  Борис Смелов

Слева направо: Дмитрий Волчек, Зинаида Драгомощенко, Джеки Окс, Михаил
Иоссель, Любовь Кан, Алик Кан, Лин Хеджинян, Аркадий Драгомощенко. Ленинград, 1985

Слева направо: Дмитрий Волчек, Зинаида Драгомощенко, Джеки Окс, Михаил Иоссель, Любовь Кан, Алик Кан, Лин Хеджинян, Аркадий Драгомощенко. Ленинград, 1985

Помню чувство, что мы — астронавты, попавшие на планету Обезьян, в фильм Эда Вуда. Недавно я смотрел запись программы «Время» 1984 года, на две трети занятой одним сюжетом: К.У. Черненко посещает завод «Серп и молот». Это страшная вещь. «Зомби, повешенный на веревке от колокола» — сказка о Золушке по сравнению с этой телепередачей. Когда я слышу, как писатель Елизаров, поводя воловьими очами, рассуждает о метафизике советского космоса, очень хочется отправить его на этот завод «Серп и молот», чтобы ему там раз и навсегда оборвали бретельки.

Конечно, было скучно с людьми старого подполья, которых прищемил Сталин, нужен был новый язык. Нашими кумирами были Гай Давенпорт и Кэти Акер. Первые переводы Давенпорта, которые я потом взял в знаменитый сборник «Изобретение фотографии в Толедо», публиковались в «МЖ». Смешно, что тогда никто не замечал педофилический подтекст его историй. С Сэлинджером было то же самое: конечно, сегодняшний читатель сразу понимает, что Сэлинджер педофил, а тогда никому это и в голову не приходило.

Еще одна книга, которой мы тогда увлекались, — «Кровавая баня в средней школе» Кэти Акер. Этот роман тогда запретили в Германии, а в Англии он вызвал фурор и породил известную дискуссию о постмодерне и плагиате. Я до сих пор думаю, что это замечательная вещь.

— Это о переводной литературе. А что происходило рядом?

— Из внутренних литературных событий важным было появление Алексея Парщикова, я тогда первый напечатал его поэму о Полтавской битве (это третий номер «МЖ», лето 1985 года), вскоре появились Сорокин и Пригов, и одна из первых публикаций Сорокина (представьте, как звучал «Кисет» в 1986 году) была в «МЖ». Тогда все двигалось, мир был жидким и прозрачным, так что вполне естественным казался номер, где проза некрореалистов соседствовала с новыми стихами Бродского (известный его текст «Представление», который он передал нам через Володю Уфлянда):

        Прячась в логово свое
        волки воют «E-мое».


Вообще тогда была поддержка со всех сторон — от Никиты Струве до Энди Уорхола. И сотой доли такой поддержки я не чувствую сегодня.

— А что же все-таки с выполнением задач, если они, конечно, были. Я понимаю, что тогда, видимо, так не стоял вопрос, но что-то же у вас было в голове? Вот сейчас я сделаю такой журнал — и? Появится новый язык? Все станут читать Кэти Акер? Волки спрячутся в логово? И, кстати говоря, куда девалась прозрачность?

— Это было сопротивление. Почему партизан взорвал мост? Зачем на стене написано «НБП»? Почему облили краской норковую шубу? Это был мир, где тебя унижали каждую секунду, где все определялось негативной селекцией, где скоты глумились над людьми. Какие задачи ставят восставшие в гетто?

Недавно, когда умерла Елена Шварц, я писал некролог и вспомнил сцену, которую совсем не хотел бы вспоминать: как она выступала перед бегемотом из Союза писателей, неким «поэтом Ботвинником», гнуснейшим тупицей. Она читала замечательно, булыжники поняли бы, что это великие стихи, — но бегемот сказал: не печатали и не будем печатать, вы кощунственно сравниваете блокадных детей с мухами в янтаре.

Вот была наша задача: истребление тиранов, истребление ботвинников.

Меня вообще спасло чудо. Сейчас все позабыто, но ведь последнее дело по 70-й статье (антисоветская агитация и пропаганда) было возбуждено в Ленинграде ныне преуспевающим г-ном Черкесовым в 1988 году. А первый номер «Митиного журнала» вышел вообще до воцарения Горбачева, в самые темные времена, через несколько месяцев после приговора Михаилу Мейлаху, которого судили как раз за то, чем мы занимались. Надо сказать, что я вел себя совершенно безумно, просто не понимал опасности. Точнее, я чувствовал себя неизмеримо выше всех и был уверен, что они не осмелятся что-то со мной сделать. И странным образом оказался прав.

Ну ладно журнал, но у меня дома был склад запрещенной литературы, которую я раздавал направо и налево. И у меня было много знакомых западных дипломатов, вообще ко мне ходили толпы иностранцев, мы переправляли рукописи за границу — так никто тогда не жил, это было совершенно скандальное поведение. Конечно, началась слежка, провели тайный обыск, допрашивали всех вокруг, начали закручивать дело. Причем решили к политическим статьям добавить уголовные. Сюрреалистическое обвинение — они хотели доказать, что я через немецкое посольство провез электроорган для группы «Аквариум»! (Тогда это считалось экономическим преступлением.) Осенью 1986 года началось известное американо-советское шпионское дело, были высланы дипломаты, в том числе один мой хороший знакомый, и по всему ясно было, что и за меня вот-вот возьмутся. Я тогда готовил одну небольшую публикацию в официальном журнале — совершенно невинную, про Державина. И вдруг редактор, опустив глаза, мне говорит: «Из КГБ приказали ваше имя не упоминать». И в последний момент статью подписали псевдонимом. А это означало одно — готовится арест.

И вот я жду ареста, а где-то сбоку идет оттепель, и Сергей Курехин мне говорит, что телевидение ему заказало песню. Это было невероятно, потому что никакого Курехина, конечно, по телевизору не показывали. Да и песен он прежде не писал. И вот нужно срочно написать песню, и Курехин просит, чтобы я сочинил стихи, потому что я его любимый поэт. И я пишу песню, совершенно идиотскую, в духе «Торжества земледелия» — песню про небольшую лошадь. Но предупреждаю Курехина, что мое имя запрещено упоминать. И он передает это заказчикам. А они обещают выяснить в КГБ. Проходит месяц, никаких известий нет, и вот выходит эта передача. «Музыкальный ринг», «Музыкальный киоск»? Что-то такое. Поют разные Муслимы Магомаевы, а нашей песни все нет. И вдруг под занавес появляется несчастный певец (не буду называть его имя, чтобы не смущать) и начинает петь эту ужасную, бредовую песню про небольшую лошадь. И возникает надпись: музыка Курехина, слова Волчека. И я понимаю, что меня не арестуют.

Вы спрашивали, куда делась прозрачность? Ее выпил капитализм.

— Вы говорили в одном из интервью, что в восьмидесятые годы, когда начинался проект, область запретного была необыкновенно широка, а потом она начала быстро сужаться. Насколько радикализация (на внешний взгляд) издания связана с этим сужением, а насколько — с изменением ваших собственных предпочтений. Вообще, как эволюционируют ваши собственные интересы в области литературы и насколько прямо эта эволюция отражается в составе авторов журнала?

— Если говорить о той иерархии, которую я для себя придумал, о моем Cафоне, горе Собраний (или можно вообразить Вавилонскую башню, изображенную Брейгелем), то на вершине должен восседать стометровый платиновый маркиз де Сад — великий освободитель — и время от времени щелкать хлыстом.

Мои вкусы не особенно эволюционировали, я всегда любил арбуз, но возможностей стало гораздо больше. Посмотрите каталог издательства «Колонна», не буду все перечислять. Больше всего я доволен, что получилось выпустить несколько книг Габриэль Витткоп (вероятно, главной продолжательницы великого дела де Сада) и Пьера Гийота.

Ради чего? Ну, предположим, ради просвещения (lucem ferre). Но это внешняя цель, а есть и внутренняя — делать то, что вздумается. На последней странице последнего номера стоят слова из «Книги Закона». Их все знают, но можно и повторить: Do What Thou Wilt Shall Be the Whole of the Law. Это мой, Митин журнал, моя частная коллекция.

— Насколько «Митин журнал» является инструментом культурной политики, а насколько — инструментом вашей рефлексии над культурным пространством, языком, какими-то еще вещами? Или все эти вопросы совсем бессмысленны, а просто журнал — одна из манифестаций вашей, Дмитрия Волчека, личной свободы, и всё?

К большому моему удовольствию, журнал, да и все издательство не имеют никакого отношения к российской культурной политике. С подпольных времен у меня сохранилась твердая уверенность, что с этим государством ни в какой его форме дел иметь нельзя. Ты взял у них три страшных медяка, поехал с делегацией во Франкфурт, встал рядом с пластмассовой березой под портретом Лужкова, и все — у тебя между глаз опухоль, и она тебя съест.

Моими наставниками в этом смысле были прихожане Истинно-православной церкви. Когда катакомбников начали выпускать из лагерей, я познакомился с некоторыми, и на меня произвели величайшее впечатление рассказы о том, например, как они отказывались ездить на поездах, потому что на паровозе была прислужниками Сатаны нарисована красная пентаграмма, и шли сотни километров пешком.
Страницы:

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:36

  • bibi· 2010-04-26 14:28:49
    Очень хорошо
  • bezumnypiero· 2010-04-26 15:58:43
    вот, нормальный человек, а не журналистское ссыкло, которому от всего хорошо.
  • kostochka· 2010-04-26 16:15:59
    Viva Openspace!
  • revelateur· 2010-04-26 16:54:47
    потрясающее интервью, спасибо!
  • kk· 2010-04-26 19:02:54
    Честно говоря, этот наезд на Данилкина не вполне понятен. Какая-то тухлятина.
  • zurab· 2010-04-26 19:06:38
    кому не лень, просветите насчёт блестящих кинокритиков pls. Пусть, наконец, их великое множество и на моём горизонте заблистает.
  • 54nsk· 2010-04-26 19:07:09
    Благодарю Станислава Львовского и редакцию Openspace.ru за - невероятно интересную беседу. Ах да, и Волчеку тоже спасибо :-))
  • Loquemenosmegusta· 2010-04-26 19:29:24
    2010-й год на дворе, а стареющий очколаз всё бубнит разученные четверть века назад пасквили. И колонна его, перемазанная в говне и скисших сливках, давно обмякла и никакому бесстрашному Саиду уже не вернуть ей былую антисоветскую эрекцию.
  • simpotoko· 2010-04-26 20:39:45
    to kk

    это не про Данилкина
  • emdin· 2010-04-26 23:56:49
    Спасибо огромное за интервью. Ужасно приятно читать речь нормального человека, а не паслёновую литературную петрушку.
  • illyn· 2010-04-27 02:07:44
    Потрясающе хорошо.

    Мало того, что давно забытый — и в жизни и в печати — взгляд на мир:

    а) свободного человека
    б) взгляд на мир человека не компрометирующего своей собственной свободой идеи свободы в целом

    — так ещё дополнительно, и конкретные антропологически очень верные обстоятельства свободы и не свободы "нашей" советской России описаны.

    Спасибо!
  • qiber· 2010-04-27 04:59:24
    <важным было появление Алексея Парщикова, я тогда первый напечатал его поэму о Полтавской битве (это третий номер «МЖ», лето 1985 года)>

    так Парщикова опубликовали в "Лит.Учёбе" годом раньше ("Новогодние строчки"). а в 86-м в "Молодой Гвардии" вышла его книга "Днепровский Август" 10 тысячным тиражом. "сдано в набор 02.04.86". в киосках "Союзпечать" продавали.
  • o_skolok· 2010-04-27 08:28:28
    "позволял ей его услышать" - ей-ей, хороший йязык
  • inga_lev1999· 2010-04-27 10:08:53
    Приятно и удивительно, как чтение и само существование "Митиного журнала".
  • gleb· 2010-04-27 10:12:40
    to giber
    Речь идет о первой публикации поэмы "Я жил на поле Полтавской биты", за которую П. в том же году получил Премию Андрея Белого.

    Добавлю, кстати, что из хрестоматийных текстов в МЖ впервые было опубликовано "Представление" Бродского (упомянутое в интервью). Зарубежная публикация в "Континенте" появилась позднее.
  • panda_bear· 2010-04-27 11:49:42
    to simpotoko

    это про Данилкина, он биограф Проханова
  • aprilpowers· 2010-04-27 17:05:49
    спасибо, очень интересно и полезно. одних ссылок на произведения искусства, которые наверняка будут мне интересны! И приятна очевидная разница вкусов с моими и в то же время: в русской литературе, да, сейчас есть Саша Соколов. И всё (я не люблю Мамлеева и Сорокина).
  • kk· 2010-04-27 17:20:07
    2 simpotoko

    В том-то и дело, что он высказывание Алексея Казакова (который вовсе не является литературным критиком) о Елинек приписывает Данилкину (который как раз и является биографом Проханова, хотя почему это должно быть какой-то черной меткой, непонятно). Изначально исказив суть вопроса, Волчек уделяет своему дурацкому наезду много времени, походя обзывая человека "серой личностью". Крайне неприятно и сильно девальвирует все остальное интервью. Между прочим, редакторам OS не мешало бы сначала все проверить - а потом уже печатать. Но всем, видимо, пох.й.
  • revelateur· 2010-04-27 18:03:07
    kk,

    никто, кажется, не исказил сути вопроса - ни ДВ, ни редакторы OS. Сначала рассказывается о поразительной заметке о Елинек - которая, действительно, ниже любого допустимого уровня. а потом говорится, цитирую, "Хотя чего ожидать от журнала, который пригласил на роль книжного обозревателя совершенно серую личность — биографа Проханова!". С чего вы взяли, что рецензия на Елинек приписывается Данилкину? Это не так же.
  • n-voice· 2010-04-27 18:03:58
    спасибо, отличное интервью
  • nnikif· 2010-04-27 18:15:07
    2 kk: Если вы из этого текста сделали вывод, что Волчек приписывает Данилкину текст про Елинек, то у вас большие проблемы с навыками понимания прочитанного текста.
    И при чем тут профессия Алексея Казакова? Рецензия была опубликована в "Афише" -- вот и все, что Волчек сказал. Что есть правда.

    То, что человек, не умеющий читать, учит редакторов OS, что им делать -- очень смешно.
  • book· 2010-04-27 19:28:43
    А уральская следопытка на глиняных ногах, которая свалилась с подиума, О. Славникова что ли?
  • Jenson· 2010-04-27 19:37:55
    Прерасное интервью с прекрасным человеком. Но остаются вопросы. Например такой: чем воспринимает Дмитрий свою работу на Радио Свобода? Уж не панелью ли?
  • aglaya· 2010-04-27 22:59:34
    очень приятно, что где-то есть люди способные дать/взять/опубликовать такое интервью. спасибо!
  • bonzatina· 2010-04-28 11:27:58
    Думал не дочитаю так много, ан нет до конца без скуки :)
  • scott· 2010-04-28 11:54:40
    C педофилией все же легкий перебор "сегодняшний читатель сразу понимает, что Сэлинджер педофил" - это как-то снижает общий уровень
  • pataphysic· 2010-04-28 12:22:27
    Колонна - uber alles! Дмитрию Волчеку - доброго здравия также, и побольше хороших новых переводов =)
  • artsearch· 2010-04-28 16:39:52
    Openspace.ru становится русским New Yorker'ом) Не только исходя из данного интервью. Спасибо вам! Читаю за границей. Как глоток свежего воздуха в спертой атмосфере времен Единой России..
  • hans-zivers· 2010-04-29 18:33:27

    Согласен со всем, большое спасибо за такое шикарное интервью, и порталу и Дмитрию.
  • oved· 2010-05-01 12:24:15
    Действительно, хорошее интервью.
    Самое интересное в нем - иллюстрация того, как явления контр/анти-культуры вянут в атмосфере общего культурного увядания, потому как оттолкнуться становится не от чего. Не зря г-н Волчек обращает тоскующий взор в прошлое: там хотя бы было чему сказать свое дерзкое "нет" и тем выделиться.
    А теперь, когда "нет" только ленивый младенец не вопит уже с колыбели, - кому теперь на хрен обосrался эпатаж несосотоявшегося пророка? Вот и приходится пробавляться мелкими скандальными намеками, на уровне коммунальной кухни. Убогое зрелище.
  • abc· 2010-05-05 16:03:12
    Гнусноватое, однако, интервью. Г.Волчек, впрочем, верен себе и марке своего издательства, всерьез это может быть интересно разве что коллегам по перверсии да подросткам со стерильными мозгами, на которых, кстати, и рассчитано (см. представление г.В. об идеальном читателе как замерзающем панке). Что вызывает изумление, так это позиция интервьюера, усердно расспрашивающего г.В. о совр. русской лит-ре, к-рая его абсолютно не интересует, за к-рой он, по собственному признанию, не следит. Забавно, что наибольшую ярость у г.В. вызывают даже не писатели, а популярный литкритик (не ахти какой апостол вкуса, но все же малый остроумный, неленивый и даже стремящийся быть независимым, чем, видимо, и вызвана биография Проханова), то есть конкурент в раздаче оценок, присвоивший роль архитектора общественного мнения, к-рую явно хотел бы играть сам г.В. Вот только тогда бы читающей публике пришлось ограничиться Сорокиным да новинками гей-прозы, а вся остальная литература была бы забракована как отсталая и не соответствующая мировым трендам.
  • figli· 2010-05-05 22:15:06
    2abc
    Слушайте, а "конкурент в раздаче оценок" он-то вообще какие-нибудь книги читает, кроме тех, за рецензии на которые ему платят деньги издательства? И вообще, он кроме русско и янглоязычной литературы о каких-нибудь других слышал? Что-то я даже не помню, когда он в последний раз писал о французской непереводной литературе у себя, или о немецкой.
  • kabyz· 2010-05-05 22:55:04
    То что Митя не знает современной русской прозы - это нормально: не его болото, не там и не о том квакаем. МЖ для ленинградской тусовки середины восьмидесятых был не каким-то удивительным артефактом, а нормальным таким "приком", стоящим в ряду "Часов", "Весов" и прочего-прочего, что издавали люди либо талантливые, либо окончательно шизанутые. Я ещё помню МЖ отпечатанный на машинке, спеленутый в полиэтилен и прошнурованный цветной тесьмой. Да что там помню, в каком-то номере публиковались и мои стихи. Потому и отношения к МЖ у меня нежные, ностальгические. Но то, что Митя говорит сейчас - это позерство интеллектуала, который не в курсе, "но всё же". Покойный Кормильцев в какой-то момент очень серьезно обратил внимание на современную русскую прозу, как прозрев. Волчеку проще жить в плену собственных стереотипов. Да и пусть. Не за это мы его любим. Они что, - критик что ли? Нет. Он издатель, причем достаточно интересный.

    А про Данилкина смешно, хотя и напрасно. С какой-то обидой. На что обижаемся, деятели культуры?
  • tihonya· 2010-05-06 11:41:04
    to figli
    Ну как же вы не заметили?! Г-н Данилкин уже четыре раза с неподдельным восторгом написал о шведском детективе - любимой книге нашей домработницы. Кто может заподозрить неподкупного биографа Проханова в том, что восторг ему оплачивает издательство Эксмо? Нет, такая мысль - возмутительное кощунство.
  • rozapozora· 2010-06-13 00:41:26
    Дамская риторика про вкус, понятна, насчет, совести, вопрос...
    Г-д. Волчек известный куртуазный маньерист, брезговать изволит, оно понятно, не в чеченских окопах валялся с разной гопотой. Папа не алкаш, ботинки не жмут, при гуманитарной помощи, опять же. Вы бы Митя, "Митин журналь-манифик" для Мити и писали, а свиньи, без вашего бисера как-то...
  • caligula-prank· 2011-07-17 23:01:57
    Слава Серонхелии, слава Серонхелии! Воистину слава! Воистину слава! Во веки веков! Облизал твою попку во имя Аллаха и Иисуса Христа!
Все новости ›