Театральное введение в дзен-буддизм

Малгожата Браунек и другие звезды польского кино в спектакле Кристиана Люпы

Имена:  Анджей Вайда · Анджей Жулавский · Кристиан Люпа · Малгожата Браунек · Симона Вейль

Поводом написать этот текст, имеющий отношение скорее к кино, чем к театру, было все-таки театральное событие, а точнее — актриса, сыгравшая главную роль в спектакле «Персона. Тело Симоны». Имя ее назвали в своих текстах далеко не все рецензенты. Что, в общем, понятно. Мы так привыкли, что главная персона в театре — режиссер, что говорить об актерах, у нас неизвестных или малоизвестных, всем недосуг.



Между тем спектакли Люпы — это копродукция, в производстве которой личности актеров играют не менее важную роль, чем личность постановщика. И если по какой-то причине актер покидает спектакль (а такое у Люпы случается), то шоу хоть и продолжается, но меняется, причем порой кардинально. Так и было со спектаклем «Персона. Тело Симоны».

Сначала ушла Майя Коморовская, с которой Люпа задумал спектакль и репетировал несколько месяцев. Она должна была стать центральной фигурой действия, то есть сыграть роль актрисы Элизабет Фоглер, которой, в свою очередь, предстоит перевоплотиться в Симону Вейль. Культовая польская актриса, Коморовская начинала в театре у Ежи Гротовского, затем стала звездой фильмов Анджея Вайды и Кшиштофа Занусси. Одна из немногих актрис своего поколения, продолжающая оставаться не просто в строю, но в авангарде польского театра, она была участницей целого ряда спектаклей Люпы и очевидной его единомышленницей. Но в «Теле Симоны» по разным причинам играть не стала. Потеря такого «бойца», как Коморовская, могла привести к закрытию проекта...

«Персона. Тело Симоны», официальный трейлер Варшавского драматического театра (2010)


История, как говорится, умалчивает, как получилось, что однажды Люпа без предупреждения постучался в дом Малгожаты Браунек и, будучи незваным гостем, смиренно дожидался, когда она вернется со своих занятий по дзен-буддизму. Точно известно лишь то, что было это осенью 2009 года. К тому моменту Люпа, уже оставшийся без Коморовской, искал новую актрису. К тому же моменту Малгожата Браунек, экс-звезда польского кино 1960—1970 годов, добровольно оставившая актерскую карьеру в 33 года и исчезнувшая с экрана на четверть века, чтобы посвятить свою жизнь духовным поискам, успела стать дзен-буддистским гуру и приобрела достаточно высокий статус в европейском дзен-сообществе.

Кроме того, в 2004 году она совершила неожиданный актерский камбэк, появившись в скромном фильме «Тюльпаны», мило подыграв своему давнему партнеру по экрану Яну Новицкому и получив за эту роль важный польский киноприз, а также внимание прессы и продюсеров.

Журналисты, обнаружив в не утратившей обаяния 60-летней актрисе мудрость тибетского монаха, пластичность йога и элегантность, достойную парижских журналов, не упустили своего, и Малгожата Браунек со своим звездным актерским прошлым и высоким буддистским саном стала в одночасье героиней глянцевых изданий. Телевидение тут же предложило ей главную роль в сериале и, получив неожиданно высокий рейтинг, пролонгировало контракт еще на два сезона.

Так что пришедший к ней без приглашения Люпа ломился не то чтобы в закрытую дверь. Однако согласие она дала не без раздумий. Ведь фактически ей предстоял театральный дебют. Точнее, полудебют, поскольку в 1970-х она четыре года работала в Национальном театре и даже сыграла в «Процессе», поставленном Адамом Ханушкевичем. Но свой театральный опыт расценивала как полный провал.

Так что разжечь ее любопытство вновь режиссеру составило немалого труда. В пользу Люпы сработало то обстоятельство, что Малгожата Браунек начиная с 1990-х годов пристально и даже ревностно следила за его творчеством и позже признавалась, что мечтала у него работать.

***

Анджей Жулавский, который в 1970-х был мужем Малгожаты Браунек и снял ее в двух своих первых фильмах, сказал об уходе актрисы из профессии примерно следующее: «Мне жаль, что мы не стали свидетелями того, как могли бы расцветать ее красота и талант на протяжении пропущенных ею 30 лет. Она лишила нас этой возможности, и можно только сожалеть, что теперь ее религиозная деятельность выглядит как вершина ее амбиций».

Если оставить в стороне сарказм Жулавского, с которым Браунек рассталась, одновременно бросив и его, и свою актерскую карьеру, то в одном он, конечно, прав. Даже на фоне сонма талантливых красавиц польского экрана 1960—1970-х годов Браунек казалась уникальной. Хотя бы потому, что была единственной польской актрисой, глядя на которую, и режиссеры, и зрители думали вовсе не о традициях польской киношколы, но о французской Nouvelle Vogue.

Сцена из фильма «Третья часть ночи» Анджея Жулавского (1971)