Новые декабристы

ИЛЬЯ КЛИШИН и РОМАН ФЕДОСЕЕВ своими глазами увидели, как Москва впервые за много лет заполнилась тысячами несогласных

Митинг на Чистых прудах

Поздний вечер дня выборов, пивной бар на площади Революции с видом на огороженный полицией концерт для движения «Наши». За столом несколько журналистов и оппозиционных активистов, которые уже узнали первые результаты голосования и успели несколько обреченно возмутиться. «Завтра в шесть митинг. Ты веришь, что выйдет хотя бы тысяча?» — спрашивает один. «Я не верю и в пятьсот», — отвечает другой. К этому моменту уже прошли протестные акции на Триумфальной площади — около ста человек, выступления националистов на той же площади Революции — человек пятьдесят.

Но уже поздней ночью, по мере того как показатели «Единой России» увеличивались, в социальных сетях недовольство стало перерастать привычные масштабы. Люди, которые внимательно следили за процессом и знали масштаб фальсификаций, в очередной раз увидели, что власть не замечает их выбор.

Митинг на Чистых прудах был организован «Солидарностью» — одной из ведущих сил несистемной оппозиции. Надо понимать, что в этой среде довольно много разрозненных движений, некоторые откровенно враждуют друг с другом. Но на этот раз митинг по факту перестал ассоциироваться с конкретными политическими силами — едва ли не большинство его участников и вовсе не знали, кто организаторы. Повсюду слышались истории о том, как люди, до этого абсолютно аполитичные, считали своим долгом быть в назначенном месте в 19:00. Важным элементом коммуникации стал Фейсбук — только в группе, посвященной акции, две тысячи человек отметили свое присутствие. Годами копившееся раздражение, ранее вытесняемое на периферию насущных интересов, канализировалось в желание сказать свое «нет» здесь и сейчас.

Первые участники прибыли к месту проведения митинга за час до начала и сразу стали сообщать в социальные сети о группах нашистов, привезенных в большом количестве в Москву по случаю выборов. Но конфликта не случилось — прокремлевская массовка, несколько дней курсирующая по центру города, на Чистых прудах не задержалась. Уже за полчаса у рамок металлоискателей образовались очереди, ровно в семь пространство перед сценой с выступающими было заполнено, а через пять минут организаторы объявили, что полиция перестала пускать людей на митинг; после переговоров этот вопрос удалось уладить (после митинга его заявители получили административное взыскание за многократное превышение числа участников). Очереди не иссякали почти до завершения митинга. Люди заполнили весь бульвар, дорожки, пространство до металлической ограды (в самой грязи) и за самой оградой, где им периодически приходилось расступаться, чтобы пропускать трамваи. Оценить точное количество людей было сложно из-за особенностей площадки, но все сходятся на том, что их было не меньше пяти тысяч, но не больше десяти — реальная цифра где-то посередине.

Признаться честно, спикеры играли в этой ситуации второстепенную роль: важен был масштаб и чувство единения, а не идеологическая составляющая. И многие выступающие пытались подстроиться под ситуацию: говорили кратко, громко (задним рядам часто было не слышно, и тогда они скандировали: «Громче!»), некоторые откровенно срывали голоса. Стоит отметить, что верхушка «Солидарности» организовала группу «Нах-нах», которая в принципе не признавала выборы и призывала портить бюллетени, но очевидно, что эта тактика потерпела полное поражение (на вопрос «Кто голосовал?» подняли руки около 80 процентов митингующих). В новой ситуации Борис Немцов и Виктор Шендерович сглаживали эту неудачу, упирая в основном на общие оппозиционные лозунги, а вот выступление Романа Доброхотова, торжественно поджегшего на сцене бюллетень, оказалось не принято публикой — многие даже скандировали «Уходи!».

Но главным номером программы, конечно, стало выступление Алексея Навального, лидера негласного движения «Голосуй за любую партию, кроме "Единой России"»; чтобы успеть к своему выступлению, ему пришлось перелезть через ограждения. Обычно харизматичный Навальный, видя перед собой огромную массу народа, заметно волновался, но через пару минут собрался и вел себя как опытный любимец толпы. В ход пошли лозунги против жуликов и воров, заявления, что «мы есть», он произнес отповедь критикам, называющим сторонников Навального хомячками. В целом лейтмотивом митинга стало требование честных выборов и сакраментальное «Россия без Путина». Поддерживали эту идею протестовавшие с помощью оранжевых свистков, в немалом количестве розданных организаторами.

Шествие до Лубянки

— Наш митинг подходит к концу, — сказала активистка «Солидарности» Настя Рыбаченко, сделав некоторую паузу, — но у меня есть предложение.
— О-о-о, — одобрительно отозвалась значительная часть толпы. Раздались свистки.
— Давайте мы, свернув флаги, мирно, ничего не нарушая, пройдем до Лубянки. К зданию ЦИК, — продолжила она. — Вы же знаете, как идти к Лубянке?
— Да-а-а! — ревом отозвалась толпа.

Идти до Лубянки от Чистых прудов действительно несложно — по Мясницкой. Заиграла довольно громко песня «Би-2» «Революция», и демонстранты пошли по грязи перелезать через заборы на проезжую часть. Полиция им не мешала, лишь просила быть осторожными, указывая на
проезжающий транспорт. «Вам же трамвай ноги отрежет», — кричал какой-то усатый майор. Полные решимости идти на Лубянку, люди беспрепятственно шли сквозь ряды озадаченных стражей правопорядка.

После поворота обнаружилось, что Мясницкая перекрыта наглухо. Никто драться и прорываться не хотел, поэтому раздались крики «На бульвары!» — и, ретировавшись, довольно организованной колонной мы двинулись по Сретенскому бульвару. Надо отметить, что люди шли по тротуарам и не выходили на проезжую часть, где автомобили стояли в пробке. Многие водители одобрительно сигналили. Из выходящих на Бульварное кольцо офисов выходили люди и смотрели, обсуждали, улыбались, курили. Кто-то, кажется, даже присоединился к шествию.

Как потом стало известно, хвост митинга отсекли от бульвара, окружили на Чистых прудах и стали загонять в метро. Там еще час около 500—700 человек стояли напротив рядов ОМОНа, скандировали лозунги и свистели. Состоялись первые жесткие задержания.

На шествии же через несколько сотен метров тротуар оказался перегорожен «космонавтами» — омоновцами в спецснаряжении. Поэтому колонна ушла налево по переулкам — Бобровскому, Милютинскому, Сретенскому — и вышла на Большую Лубянку. На узких безлюдных улочках шествие сильно растянулось. Люди спокойно шли, выкрикивая лозунги, которые их объединяли: «Россия без Путина!», «Честные выборы!». В окнах жилых домов были видны люди. Они в тот вечер своими глазами увидели то, о чем не узнали бы из теленовостей.

По Большой Лубянке, достаточно широкой улице, шествие вновь продолжилось по тротуарной зоне. Никто не толкался, демонстранты шли мирно, продолжая скандировать: «Честные выборы!» Практически никто не выходил на проезжую часть. Даже когда в пробке застряла машина с мигалкой, к ней лишь подошли несколько человек и, смеясь, постучали в стекло. Остальные, свистя, проходили дальше. И снова люди выходили из подъездов и кафе — смотрели на нас, кто-то махал рукой, другие улыбались. Когда машины гудели в знак поддержки, толпа приветливо гудела им в ответ.

Может сложиться впечатление, что речь идет о каком-то детском утреннике, а не революционном марше, но именно так все и было к тому моменту, когда колонна вышла по Большой Лубянке к тыльной стороне здания ФСБ и окружила его в полукаре.

Люди действительно не совсем точно знали, зачем шли на Лубянку и к кому. Координация хромала, если она вообще была. Уже после окончания шествия слышны были упреки: вы дискредитировали тех, кто пришел на согласованный митинг за честные выборы тем, что пошли на незаконный марш. Эмоции этих людей можно понять, но в тот момент казалось, что иначе просто нельзя. Стадное чувство, скажут скептики. Чувство локтя, ответят те, кто там был. Много лет они перекидывали в сети друг другу ссылки о том, как все плохо. О том, как запрещают партии, пытают людей, воруют деньги, лгут на ТВ.

И вот теперь они наконец увидели друг друга — пусть и перед зданием ФСБ. Перед ними нервно бегали Внутренние войска. Люди продолжали стоять, шел дождь. Редкие крики «Путин — вор» слились в одно громкое эхо. В тех окнах, где горел свет, появлялись миниатюрные фигурки людей в костюмах. И смотрели на толпу.

Начали теснить на Большую Лубянку, но войска побежали туда. В этот момент нервы начали сдавать. Остатки колонны перебежали многорядную улицу и разрозненными группами вышли к Кузнецкому Мосту и свернули на Рождественку. Выход на Пушечную был перекрыт Внутренними войсками с металлическими щитами. Их шеренга полностью перегородила улицу.

У этого заграждения стояло сначала несколько сотен человек. Многие стали разворачиваться, кто-то пошел в метро «Кузнецкий Мост», но тут из-за угла вышло многочисленное подкрепление во главе с Алексеем Навальным. Толпа, в которой к этому моменту остались в основном парни, подошли к срочникам лоб в лоб. Кто-то крикнул: «Солдаты, сдавайтесь! Вы окружены. Сдавайте оружие». Все нервно засмеялись. Вдруг кто-то крикнул: «Вперед!» — и дальше невозможно было не идти вперед, не желая быть растоптанным своими же. В шеренге пробили брешь, и солдаты расступились. С двух сторон этой бреши работали резиновыми дубинками. Пробежать через нее было почти как прыгнуть через огненное кольцо.

Вдруг раздался истошный крик офицера: «Всем стоять!» Внутренние войска и прорвавшиеся демонстранты наперегонки бежали до Театрального проезда. По нему отставшие сто — двести человек почти дошли до Театральной площади, но на подходе к Большому были рассеяны и большей частью задержаны. Только небольшая группа людей успела отойти к зданию ЦУМа, и совсем уже несколько человек — до Государственной думы. Она была на осадном положении. У входа стояли двое полных мужчин в дорогих костюмах — видимо, депутаты, — курили и напряженно всматривались через головы ОМОНа в сторону Лубянки.

P.S. Мы должны были написать этот материал совместно с Юрием Болотовым, побывавшим на параллельном (но несанкционированном) митинге в Санкт-Петербурге, однако он вот уже вторые сутки находится в полиции. Всего на акциях в двух столицах было задержано до пятисот человек. Часть из них, включая Алексея Навального, до сих пор не освобождены и дожидаются суда. Илья Яшин получил 15 суток административного ареста. ​