Оцените материал

Просмотров: 27407

Элита. Финал

Вадим Гаевский, Павел Гершензон · 03/06/2008
П.Г. Для кого? Для героини фильма «Москва слезам не верит», мигрантки-лимитчицы, разглядывающей поверх ремарковского томика («Три товарища») потенциальных женихов в вагоне метро? Или для простого-золотого паренька Никиты Михалкóва (пока еще не Михáлкова), богемно шагающего по Москве?

В.Г. Для желающих шагать по Москве в ногу с золотыми пареньками. Для тех, кто рвался в эту мифическую, фантомную «элиту», кто пытался быть где-то «там», среди тех, кто ведет фантастическую «ресторанную жизнь». Эти люди не были карьеристами, они были представителями особого типа нашего сознания, который можно выразить формулой «попасть туда». Что такое «туда» — понимали все, а куда «туда» — понимали не очень. Куда? — Ну, «туда, там где...» — Где что? — Ну, там, «где самые». — Самые материально обеспеченные люди? — Нет, даже не они, а люди, которые обладают какой-то экстерриториальностью, притом, что эти люди как раз были «невыездными», вроде физиков, которых никуда не выпускали, для которых создавались специальные оазисы, где, как всем казалось, существовала «свобода». Вот они там были свободными людьми — свободными в своих предпочтениях, эстетических и прежде всего поведенческих.

П.Г. Обратите внимание: рассуждая об интеллектуальной и художественной элите XIX века, мы говорим о выдающихся писателях, художниках, философах, архитекторах, композиторах, даже о балетных артистах. Когда мы говорим о XX веке и сталинской элите, мы говорим о знаменитых инженерах, строивших московское метро, героических летчиках, летавших над Арктикой, о великих физиках, создававших атомные и водородные бомбы. И пусть нас, простых советских людей, интересовало в первую очередь то, что они показывали любовницам языки и ходили в горы в свитерах крупной вязки, — мы знали, что в первую очередь они были физиками и инженерами, то есть владели профессией. Российская элита, начиная с выпускников Александровского лицея или Училища правоведения, — всегда была элитой профессионалов. Скажите, какая профессия стоит за Ксенией Собчак?

В.Г. Никакой.

П.Г. Новая элита вне профессии (можно, конечно, сказать, что Собчак по профессии «телеведущая», но я не могу назвать профессиональной деятельностью демонстрацию на экране перипетий собственной частной жизни) и потому история с г-жой Волочковой — это нетипичный случай. Выход в заветную зону элиты ей долгое время перекрывал шлагбаум профессии: все эти утренние уроки, дневные репетиции, вечерние спектакли, необходимость ночью спать, чтобы утром снова пойти на урок...

В.Г. Волочкова все-таки вошла в элиту — когда перестала быть профессиональной балериной.

П.Г. Именно на этом я и хочу сосредоточить внимание: непременным условием попадания в новую элиту является отказ от профессиональной деятельности. В этом состоит специфика момента.

ОТСТУПЛЕНИЕ: ЭЛИТА ДВА

Кто сегодня является элитой? Новые купцы, перепродающие чужой продукт, и «телеведущие», которые задают составленные не ими вопросы купцам или продают живой товар — на манер того, как дочь покойного мэра Петербурга продает очередное поколение бессмертных Маленьких Вер из советских рабочих поселков, мечтающих вырваться из убогих хрущевок, которыми застроена наша большая страна, и попасть в ту самую фантастическую московскую «ресторанную жизнь». Недавно «резидент» знаменитого шоу Comedy Club Павел Воля, учитель русского языка по профессии, в анонсе новой программы «Смех без правил» заявил: «Хватить прозябать на стройке, довольно коптить небо газосваркой! Пора становиться людьми!». Возможно это тонкий саркастический интеллектуализм неудачливого преподавателя словесности, но для рядового обывателя это рекомендация к действию. Перепродажа и сопутствующая ей телевизионная презентация товара (живого и неживого) — вот что является профессиональной деятельностью новой элиты. Потерявшие форму артисты и подававшие надежды писатели, поэты-в-кризисе и «как бы авангардные» режиссеры, марксистско-ленинские философы, спятившие театральные критики и химики-технологи — все плюнули на свое дело и превратились в телеведущих (есть еще «политтехнологи», также из «бывших» — архитекторов, галерейщиков, журналистов, киноведов и просто из городских сумасшедших — но это другая тема). Спрашивается, надо было столько мучиться, писать, играть? Вот Ксения Собчак — умная девушка, она и не мучилась, не училась, не писала, не играла. Кстати, ее программы «Блондинка в шоколаде» или «Девушка с обложки» могли стать отменными фрик-шоу, а их героиня-ведущая — прицелиться к образу Джульетты Мазины или, по крайней мере, Жанны Агузаровой. Но, боюсь, Мазины из г-жи Собчак не выйдет. Ей не хватает трагического мироощущения (в один короткий момент оно присутствовало в ее жизни и жизни ее семьи, но она, похоже, с ним быстро рассталась), художественной свободы, таланта и Федерико Феллини (Феллини отчаянно не хватает и Жанне Агузаровой).
Все новости ›