«Триагрутрика» и обывательский рэп

АНДРЕЙ НИКИТИН о новой уральской волне хип-хопа и ее лидерах

Сколько наблюдаю за русским рэпом, все перемены в нем происходят одинаково. До поры все идет тихо-мирно. Как вдруг случается некий толчок, который ставит с ног на голову если не все, то многое. Затем появляется некое новое направление, у него — свой лидер, вокруг которого роится целая туса последователей, и все это выглядит живописно и увлекательно. Рано или поздно все устаканивается и катится по инерции. Лидер матереет, последователи и попутчики отваливаются. А потом происходит новый тектонический сдвиг.

Эти толчки всегда имели четкую географическую привязку. Скажем, в совсем допотопные времена почти все, достойное упоминания, происходило в Москве и Ленинграде. Пока в конце 90-х не тряхнуло на юге России. Эпицентр пришелся на Ростов-на-Дону, где обнаружилась «Каста» и ее многочисленное окружение, в котором некогда числился малоизвестный тогда Баста.

Четыре-пять лет спустя проснулся Питер. Тусовка «Кухня Запись», ставшая для питерского рэпа Ленинградским рок-клубом, дала дорогу Смоки Мо, Krec, «Ассаи» и еще ряду неизвестных за рамками хип-хопа, но очень важных для жанра людей. Во второй половине нулевых вулканический выброс случился в Москве. Группа Centr, откуда вышел Гуф, стала его инициатором, а попутно и лидером жанра. Рядом оказался вышеупомянутый Баста, который именно здесь раскрылся и дорос до нынешнего статуса.

Мы медленно подходим к теме нашего разговора: новые рэп-толчки происходят прямо сейчас, а их эпицентром стал Урал.

***

Редактор русской версии международного журнала для убермодной молодежи Vice Глеб Лисичкин положительно отзывается о челябинской группе «Триагрутрика» и даже называет ее потенциальным героем своего журнала. Правда, Глеб говорит «Триатугрика». А я все не решаюсь переспросить, шутка ли это такая или что.

Глеб не первый, кто споткнулся о название, словно нарочно придуманное, чтобы отваживать неподготовленных. Челябинцы говорят, что специально взяли слово, которое ничего не обозначает. Дескать, раньше поисковик не выдавал ни одной ссылки по этому слову. А сейчас вон сколько — и все наши.

Этимология хоть и заковыристая, но расшифровке поддается. Если взять слово «загрузка» и буквы «з» поменять на цифру «3», то как раз и получится «Триагрутрика». С другой стороны, «ТГК» не может быть чем-то иным, кроме тетрагидроканнабинола, важной для творчества группы субстанции. Участники, впрочем, рассказывали про ацтекские, что ли, корни названия. Но мы участвовать в этом незатейливом мифотворчестве не станем.

Ломать язык о слово «Триагрутрика» за пределами Челябинска начали года три назад, после выхода интернет-альбома «Нелегализованные». Рэпер Ноггано, который вел запредельно хулиганские ночные радиошоу на Next FM, дотянулся до Урала. Московский радиоэфир на какое-то время заполнился характерным говорком и почему-то гнусавыми голосами жизнерадостных уральских рэперов.

Рэп с Урала уже не был чем-то принципиально новым. Местных героев там хватало. Вот и участники «Триагрутрики» говорят, что заняты рэпом уже что-то около десяти лет. Просто хайп обходил их стороной. Народную любовь перехватывали народные же «АК-47» и Сява. Но в прошлом году у «ТГК» вышел альбом «Вечерний Челябинск». И как-то разом стало ясно, что вот они, лидеры уральской сцены, новая сила в русском рэпе и ближайшее пополнение для большой пятерки лидеров Гуф, Баста, Centr, «Каста» и Noize MC. Уж простите, что в этой фразе столько патетики.

«Биг Сити Лайф»


***

По-настоящему все началось с альбома «Вечерний Челябинск». И клипа «Биг Сити Лайф» (некая девочка Алина Пязок зафиксировала на камеру три часа прогулок «ТГК» по Челябинску, где герои получились очень обстоятельными и обаятельными ирвин-уэлшевскими подонками — аутентичными и без перегибов). И клип, и альбом просто положили в интернете. Ссылка почти сразу перекочевала на rap.ru. К концу года «Триагрутрика» энергично колесила по стране с концертами и вызывала громадный энтузиазм в интернете. Редкое дело — другие рэп-артисты, из которых обычно хорошее слово о коллегах клещами не вытянешь, единодушно высказывали свое одобрение «ТГК». По всему выходило, что главным открытием прошлого года в рэпе оказались именно они.

До «Вечернего Челябинска» многие думали, что «Триагрутрика» — это такой не обязывающий ко многому weed-рэп, авторы которого под воздействием тетрагидроканнабинола рифмуют что-то в свое удовольствие — много, прихотливо, но без особого толка. После же выяснилось, что в лучшие свои моменты «Триагрутрика» обладает даром укладывать в рифмы мысли и настроения, которые носятся в воздухе — не только в Челябинске XXI века, но и по всей России. При этом «ТГК» не интересуют политические манифесты. Единственное их связное заявление на тему политики заключается в том, что «Роисся вперде, и я где-то здесь / пишу этот текст в темноте, полтораха в воде». И на злобу дня «ТГК» высказываться не любят — тематика их текстов сугубо бытовая, никакой романтики. Вот в той же песне, откуда взята приведенная выше цитата, очень характерно для них раскрыта тема летних пожаров в России.



При этом их тексты обладают зашкаливающим коэффициентом цитируемости. Скажем, фразу «Прошу, не говори мне “Бросай пить”, люби меня так сильно, как я люблю долбить» вокруг меня произносили/писали в твиттере/на фейсбуке какое-то несчетное число раз. И это я еще «Вконтакте» не сижу!

***

С рэпом еще вот какое дело: он сначала, как и каждая замкнутая на себе субкультура, был очень сектантским и непроницаемым для постороннего взгляда. Но постепенно то один, то другой запрет отваливался.

Скажем, песни о любви какое-то время назад были почти табу. А сейчас хватает и тонких, талантливых, и слащавой пошлятины. Поначалу в основном читали либо про «мои слова взрывают дома», либо почему-то на всякие возлекриминальные темы. Так что когда «Крестная Семья» записала песню «Меня ненавидит жена», для кого-то это было шоком: это что, можно рэп делать и про «жру пельмешки»?

«ТГК» тоже из этой истории. Они делают бытовой, обывательский рэп. В хорошем смысле этого слова. То есть это не тот неприятный обыватель из песни Шнурова «Химкинский лес», который агрессивно кичится своей серостью. А какой-то другой — умиротворенный и умудренный. Такой спокойно заметит: «По телевизору опять наврали, прыгаю на тралик». И следом добавит: «Я спокойно себе живу».

Может, дело еще и в том, что герой Шнурова постоянно бухает, а «ТГК» — курят. У «Триагрутрики» ведь и песни совсем не агрессивные, а поэтичные и оптимистичные. Они не будут надрывно рассказывать, как трудно и странно жить в Челябе, а просто скажут: «Понимаешь, в моем городе звезд не видно». И сразу все ясно.

У них изумительные провинциальные гимны, которые умудряются обходиться без гимновости. Никто не стучит себя в грудь. Вообще не поднимается, считай, главная тема русского рэпа «легко ли быть молодым». Никого не обвиняют — ни конкретного Путина, ни безликую систему. Справляются сами, главная забота: «Мне бы найти барыгу поближе». Такая вот теория малых дел.

Под джазовые сэмплы «Триагрутрика» что-то такое достает из сердца провинции. Не делает секретов из своего непритязательного образа жизни: «пепел на пол, пивка накапал», «попьем-покурим, закаламбурим». Трогательно любит рэп — любит сидеть на студии и «вечерать корота у кента». Ну, и они совсем не маргиналы: «Жарим картошку, растим Антошку» — обычные нормальные люди.

«Триагрутрика» читает рэп от лица обычных людей, счастливых в провинции России, несмотря на обстоятельства — не стремящихся ни в Москву, ни в Стокгольм. Их Челябинск, промышленный и неприветливый, в текстах фигурирует исключительно как «вечерний», «волшебный», «обалденный». Их персонажи — а значит, и авторы — очень похожи на очаровательных недотеп из книг Алексея Иванова, неустроенных, но ведомых своей правдой. Такие крепко стоят ногами на уральской земле и точно знают, что для них в этой жизни главное. Небо синее, трава зеленая. Самодельный рэп — самый дельный.

Опять патетика, да что же такое.

«Провинция моя»



Новый альбом «ТГК» выложен для свободного скачивания на сайте группы​