Theodor Bastard. «Oikoumene»

Премьера нового «нестандартного» альбома питерской этноэлектронной группы, записанного почти без электроники и брендов

Имена:  Жюльен Жакоб · Федор Сволочь · Яна Вева

На новом альбоме «Oikoumene» уважаемая питерская этноэлектронная группа решила отказаться от электронного звучания, задействовав свою обширную коллекцию этнических инструментов. На «Oikoumene» звучат гитара, бас, виолончель, флейты и диджериду, а также сарод, даф, дойра, думбек, уду, калимба, реко-реко, кашиши, ашико, токинг-драм и множество различных джембе и конгас. Яна Вева, автор песен и вокалистка группы, сыграла в некоторых треках на китайской флейте баву. Лидеру группы Федору Сволочи этого обилия аутентичных источников звука показалось мало, и он собственноручно мастерил дополнительные инструменты из кокосовых орехов, дверных пружин и пустых бутылок.



В записи альбома приняли участие иностранные гости: известная британская этно-хип-хоп-команда Fun-Da-Mental, зулусский хор The Mighty Zulu Nation, индийский исполнитель на сароде Рампур Рани и французский певец африканского происхождения Жюльен Жакоб.



Федор Сволочь

— Почему для записи альбома, не удовлетворясь большим арсеналом экзотических инструментов, вы стали конструировать инструменты сами — из дверных пружин? Чего вам не хватало?

— Вообще это старая история, мы же начинали как индустриальная группа, а еще до этого принимали участие в дадаистической нойз-формации «Талонов Нет». Я выпускал журнал «Бульдозер», посвященный индустриальной и шумовой музыке и авангарду. Да и название Theodor Bastard нам придумал не кто иной, как Николай Судник, который еще с 80-х со своим проектом ZGA делал индустриальную музыку, самый первый в СССР.

Ну, а сам подход <к звуку> в альбоме «Oikoumene» объясняется просто: в современной музыке слишком много стандарта. Ты нажимаешь клавишу, за тебя играют программисты, а не ты. Но если ты покупаешь барабаны или там железо какой-то фирмы, то ты не избавляешься от этого — ты играешь на все том же выверенном и стандартном звуке. Конечно, техника, звукоизвлечение, тип записи влияют на результат, но суть остается такой же — мы имеем по всему миру тысячи групп, играющих на инструментах, произведенных крупнейшими корпорациями. Музыканты обсуждают бренды, мечтают о брендах, используют бренды... И это звучание мы слышим в интернете и по радио. Оно уже просто навязло в мозгах. Такой конвейерный подход. Работа продюсера в студии — это работа не только с аранжировками, но прежде всего с тембрами. И поиск тембров был самым трудозатратным и сложным в нашем случае. Но одновременно и самым интересным. И мы нашли то звучание, и меня это просто адски бодрит.

— При записи альбома все же использовалась электроника?

— В основном все, что вы слышите на альбоме, — это живой саунд. Процесс записи был таким: изначально были некие чисто электронные сэмплерные наброски. Дальше моей задачей было исключить их из саунда альбома, заменив электронный звук живыми инструментами. Проиллюстрирую это так: звучит некий бит — бас-бочка, некое подобие хай-хэта и что-то вроде малого барабана. Это как бы ритмический скелет песни. Я начинаю подбирать живой звук для замены первой дорожки — то есть бас-бочки, в случае альбома таким звуком стал даф, а в некоторых песнях — барабан уду. Потом я смотрю, чем я могу заменить малый барабан, мы экспериментируем — играем на джембе или на дойре и видим, что она отлично встает с дафом в сцепке, дальше хай-хэт заменяется на какие-то шуршалки. И все это делается уже не на уровне сэмплирования, а в контексте живой игры. То есть перебираются инструменты, находится идеальное тембральное и ритмическое их сочетание и электроника уже насовсем выключается, выдергивается из розетки и не входит в запись. Понимаете?

Только в песне «Clean Kron» мы с Яной позволили себе вольность и переработали ритм босановы в электронные шумы и сбивки, но и то это все было сделано в реальном времени. Яна прописывала триольные басы, играя их руками, без какого-либо квантования, вне сетки, а я крутил сэмплер и резонансные фильтры, обрабатывая ритм. И после этого сверху всего были записаны уже акустическая гитара, бас и вокал.

Само собой, во многих местах на альбоме кое-где звучат клавиши, кое-где — электронные модуляции или clap из первых драм-машин. Но основу диска все-таки составляют живые звуки и живая игра музыкантов. Нам важно было сохранить это живое дыхание, эту естественность и шероховатость. И поэтому за последний год, мне кажется, мы все выросли как группа. Много занимались ритмикой. Много учились у других музыкантов. Много узнавали нового.

— Как вы познакомились с певцом Жюльеном Жакобом? Почему решили привлечь его к записи?

— Жюльен удивительно мало известен в России. Не знаю, как мы его откопали. Перкуссионист Кусас утверждает, что его нашел я, а мне кажется, что пять лет назад именно Кусас дал мне послушать один из первых альбомов Жюльена. В общем, альбомы Жакоба давно стали предметом наших споров и обсуждений. Да и музыка у него как-то оказалась близкой нам по подходу — совмещение каких-то стуков и тресков, акустической гитары и абсолютно мистического голоса.

Хотя, когда мы стали писать альбом «Oikoumene», мы ни о каких гостях даже не помышляли. Записали почти двадцать песен вчерновую. Я стал их в домашней студии компилировать и пытаться выстроить общую драматургию пластинки и отчетливо понял, что на диске не хватает какого-то дремучего, мужского начала. Чего-то, что можно противопоставить Яне. Так одну песню мы записали с моим голосом, она называется «Farias», а другую сочинили и сконструировали для Жюльена. Мы отослали ему трек, он ответил бурей восторгов. Ему понравились и музыка, и особенно голос Яны. Я давно замечал, что Янин голос способен творить такие чудеса. Он буквально гипнотизирует людей. Жюльен сказал, что давно не встречал артистов, столь близких по духу. Мы арендовали студию во Франции, так появились две песни — одна, думаю, еще будет издана. А еще (по секрету) мы планируем привезти Жюльена в Россию.

— Лидер Fun-Da-Mental Аки Наваз, процитированный в пресс-релизе, говорит, что путь, на котором вы находитесь, требует немало мужества. В чем, по-вашему, мужество?

— Я не знаю, что конкретно он имел в виду. Наверное, что очень сложно в современном мире делать что-то без оглядки. Делать то, что хочешь, наплевав на ожидания публики или на свой старый опыт. У каждого есть представления о том, какой ты есть. Вот я уверен, что многие прочтут это интервью и подумают, что это какой-то не тот Федор Сволочь, которого они знали. Я просто выпаду с полочки их представлений.

Трудно поверить, но раньше меня это волновало. А теперь мне плевать. В этом смысле я беру пример с Яны, она никогда не оглядывалась ни на кого, делала только то, что хотела. Лично меня это очень вдохновляет.


Презентация альбома «Oikoumene» пройдет 23 февраля в клубе «Зал ожидания» (Санкт-Петербург), 1 марта — в клубе «Б2» (Москва), 2 марта — в клубе Wizard (Нижний Новгород). ​