5 мая в клубе China-Town-Cafe наша любимая питерская певица Галя Чикис, автор альбома «Медленно», женский голос ипотека-панк-дуэта «Сабля» (увы, замороженного) и подруга Барбары Моргенштерн, презентует свой новый ЕР «Без кислорода», который целиком можно послушать прямо здесь:
Мы попросили Галю прокомментировать возникновение этого EP, и она рассказала о том, как потеряла и обрела группу, репетировала в лютеранской кирхе и раскладывала свою песню для экспериментального берлинского хора.
Про детство и влияния
Мой брат, который на восемь лет меня старше, рано начал слушать метал. Я тогда еще не вышла из поры сказок на пластинках, а меня уже закаливали громким звуком. Потом он подсел на Pixies, TheClash, Mr. Bungle и т.п., играл в панк-группах, и я, чтобы не отставать от него и его классных друзей, втихую начала слушать это, и мне нравилось. Но это все началось уже в 90-х.
В СССР я успела пожить. Конечно, детство было, как у многих – доброе, светлое, крылатое. Особенно хорошо помню и люблю музыку к кинофильмам той эпохи: Рыбникова, Дашкевича, Таривердиева, Артемьева, Крылатова, Энтина, Чернавского, помню голоса советских артистов, саундтреки к мультфильмам. В подсознании это не могло не отпечататься, это же великая музыка, удивительная по глубине и смыслу, как и детско-юношеские фильмы, которые снимались тогда. Но честное слово, не было цели быть певицей с советским звучанием – это же как штамп вроде. В юности все равно мне больше импонировали старые английские и американские ансамбли – TheDoors, TheBeatles, VelvetUnderground, Carpenters и т.п. Хотя советское детство своей легкостью и безмятежностью оставило в памяти много хороших, добрых моментов той жизни, которые сейчас кажутся просто невозможными, в том числе это касается и музыкальных впечатлений.
В моей дискографии есть образные, практически бессловесные звуковые ландшафты – цикл «Времена года», например, три части которого я уже публиковала, где не было цели впускать в эти картины человека, а, наоборот, хотелось передать, как все бывает без него. Есть экспериментальные вещи, в духе Untitledvitamin, где главная цель – звуковой эксперимент, как, например, из щелчка кнопки включения ревербератора и путем раскачивания его частотами и захватывания посторонних звуков и голоса в микрофон сделать мелодичную балладу; в нем слышится поиск, неуверенность, но сильное желание нащупать что-то свое. Такой стала одна из версий «Девочки с Земли». Но это я уже сейчас могу так сказать, оглядываясь назад на проделанные работы...
Есть у меня и песни с текстами, они, может, и без ярко выраженного экшна, злободневного подтекста, как в репертуаре группы «Сабля», и с первого раза понять их не очень просто. А «пожить» с песней какое-то время сейчас многие себе не позволяют – поток информации растет, времени нет, все куда-то спешат. Я это понимаю, но подстраиваться под общий бешеный ритм не вижу смысла. Надо быть собой. Есть те, кому это близко и кто не задает много вопросов, а просто впускает в себя и проживает эту музыку.
Моя пластинка «Медленно» – это альбом душевных состояний. Там и отчаянная весна, и белые ночи, когда голову теряешь от пьянящего воздуха, и влюбленность, и ожидание чуда, и само чудо, и щемящее одиночество, и бессрочная разлука, и мрачное предчувствие, и смерть, и начало, и продолжение, и свобода, когда стоишь в поле, раскинув руки, и глубоко дышишь, вещи вечные и случавшиеся с каждым из нас. А на новом ЕР «Без воздуха» есть уже вполне яркие истории, они более мрачные, мистические. Это такой привет картинам русских фольклористов и мистическим романтикам. Они меньше напоминают монолог. И там все вроде как понятно, но при этом ощущение тайны остается. Я бы не стала сама рассказывать, о чем каждая песня. Есть люди, которые психоанализировали тексты. И открывались неожиданные даже для меня вещи, с которыми в итоге сложно не согласиться. Мне было приятно слышать, что у людей возникают ассоциации с фильмом «Твин-Пикс» – это кино было для меня сильнейшим потрясением в 11 лет, мне кажется, оно повлияло на всю жизнь; я даже дневник начала вести, как и Лора. И вроде бы в этом фильме многое осталось запутанным, но при этом прямых вопросов не возникает – ты понимаешь, что это большая потусторонняя тайна, глубокая фантазия. Но волосы на голове шевелятся и холодок внутри – в этом же и весь кайф.
Про нынешний состав и концерты
У меня наконец, после катаклизмов в связи с развалом первоначального состава накануне презентации нашего альбома «Медленно» год назад, снова есть группа – настоящая и сплоченная. Нас снова трое. Почти год мы выступали вдвоем с барабанщиком Лешей, играли такой минималистичный поп – только голос, клавиши и барабаны. Было камерно, комфортно и вдвоем, но было мало концертов и каких-то определенных планов. Но несколько месяцев назад к нам пришел Антон. Он только недавно перебрался в Питер из Сибири, такой необремененный бурной столичной жизнью и кучей коллективов гитарист-самородок. К тому же давно влюбленный в нашу музыку, поэтому мы легко и быстро сыгрались, записали ЕР, а сейчас плотно репетируем, строим свою стену звука, делаем новые песни, перекраиваем старые. И у нас нет никаких мешающих процессу противоречий, кроме недостатка времени, чтобы видеться еще чаще. Пока был только один концерт втроем после полугодовой паузы. Но теперь есть сильное желание звучать больше и мощнее, к чему мы и стремимся сейчас.
Про развитие и желание
Я начинала заниматься музыкой уже очень давно, еще в 2003 году был записан мой первый альбом песен дуэтом Nervenklinik, я там играю на рояле и барабанах. У Nervenklinik были планы, амбиции, даже возможности, но мы сами всё испортили. Мне очень хотелось на сцену, но тогда, видимо, было еще рано. Потом был период «выживания» и перерыв в музыке, пока спустя два года я не встретила приморских парней. Вначале мы просто фигачили свободную музыку, даже делали скрэтчи на старом бобинном магнитофоне – мы репетировали под шпилем лютеранской кирхи, на берегу финского моря, и эта группа людей называлась 188910. А потом мы стали выступать, появилась четкая программа с постоянным составом. Я не решалась петь открыто, а делала это негромко в коттедже гитариста Саши Дубровина, где мы начали записывать мои песни и не собирались создавать группу, а потом эти записи попали к «Елочным игрушкам», они сделали нам первый концерт. В общем, был долгий и тернистый путь. Другие проекты, в которых я участвую, – это все такие отступления, все это от искреннего любопытства, но в итоге я, как правило, быстро включаюсь в игру. Скорей я просто больна музыкой и готова ей посвящать себя целиком. Все свободное от нее время я занимаюсь воспитанием дочери или же скрещиваю эти два важных процесса. В этом я вижу свое предназначение. Пока есть такая возможность. Хотелось бы попробовать себя в качестве кинокомпозитора, встретить своего режиссера. Это большое счастье, когда рождается сильная песня, стихотворение, когда в жизни появляются новые талантливые люди, с которыми можно творить, создавать проекты, обмениваться идеями. Я хочу, чтоб так и было.
История одной песни
Когда-то в конце моего первого жаркого питерского лета я сидела на песке на берегу Финского залива, в поселке Солнечное, вокруг никого, закат был кровавым и сосны вокруг были золотыми, а потом солнце скрылось в воде и наступила темнота... Было ощущение торжественного таинства, лето передавало эстафету осени, но при этом было очень тепло, и слезы наворачивались от этой красоты, свободы и в то же время щемящей грусти от прощания с летом и этим местом, потому что я понимала, что новая жизнь начинается и подобного уже никогда не будет. И тогда я сочинила песню «И вот становится темно». Сейчас она уже превратилась в мощную балладу. Тогда же это была небольшая зарисовка, чуть позже – эмбиентная запись с почти вокализом.
{-tsr-}А потом Барбара Моргенштерн, с которой мы сильно подружились после совместных концертов в Мурманске и Питере, предложила мне какую-нибудь свою песню аранжировать для большого проекта с ее экспериментальным хором на Фестиваль воды в берлинском Доме мировых культур. Я тогда была в положении, и взялась за это задание ради любопытства – никогда же не делала ничего подобного. А спустя несколько месяцев получаю вот такую видеозапись, с благодарностью.
Забавно у них получилось, будто бы в русской фольклорной традиции, но вообще, конечно, за этот момент радостно. Интересный факт, что произношение им ставила певица Маша Крэлла – очень мной любимая, хоть мы с ней так и незнакомы, я и не знала, что она русская. Вот же как бывает...
