«Никаких Лепсов и Михайловых»

Нужен ли Москве концертный зал «западного формата»?

Имена:  Александр Чистяков · Глюкоза · Юрий Коник

11 февраля 2012 года концертом рок-группы «Океан Эльзы» на Ленинградском проспекте откроется новая концертная площадка Stadium.Live, которой, если верить пресс-релизам, «равной нет в Москве». В объявленных планах нового зала, рассчитанного на 8000 человек, — российские и западные артисты-«тяжеловесы»: UB40, «Ленинград», «Каста»,

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

«Мумий Тролль», Kasabian, Noize MC, Judas Priest, «Ляпис Трубецкой», Kaiser Chiefs и The Kooks. Ведутся переговоры с Принсом и Coldplay. Инициаторы и владельцы проекта — архитектор Юрий Коник, стоявший за клубами «Бункер», «Б2» и «Б1», и бизнесмен Александр Чистяков, прежде светившийся в прессе только как муж Натальи Ионовой (Глюкозы) и устроитель закрытых вечеринок «Рок против жаб» (где, например, выступали Guns N'Roses), — заявляют, что это будет первая в Москве концертная площадка «западного формата». OPENSPACE.RU прогулялся по большой территории будущего Stadium.Live c Коником и Чистяковым, выясняя детали этого амбициозного проекта.


— Почему вы думаете, что Москве нужна еще одна концертная площадка, тем более такого большого размера?

Юрий Коник: У меня большой опыт работы в этом бизнесе: я шел от маленького к большому всю жизнь. Сначала был клуб «Бункер», потом потребовалась площадка больше — мы сделали «Б2» и долгие годы были уверены в том, что это самое гигантское, что может быть. Потом «Бункер» закрыли, и мы начали искать площадку как раз под новый «бункеровский» проект, а нашли завод на Орджоникидзе — получился «Б1 Maximum». Где-то через месяц после открытия «Б1» стало понятно, что зал был выбран очень неправильно. Трехтысячный зал — это не тот зал, который нужен в Москве. Получается вилка: хороший артист — он дорогой для такой площадки, а если плохой, то он не собирает. На самом деле поиски вот этой новой площадки начались буквально через месяц после открытия «Б1». Был понятен формат, было понятно количество людей, которые нужны в зале.

— То есть 8000 человек в зале — рассчитанное число?

Коник: Рассчитанное на горьком опыте, поскольку проект «Б1» не был финансово успешен, но он был успешен в плане приобретения опыта.

Александр Чистяков: Есть же простой счет экономики: сколько можно запустить людей в зал и какую исходя из этого можно поставить цену на билет. При определенной стоимости артиста цена на билет становится запретительной. Соответственно получается так, что в Москве сейчас есть, условно, Arena и есть «Олимпийский». Crocus City Hall — это отдельная история. В «Олимпийский» можно привезти мегаартиста, в «Арену» — артиста среднего уровня с умеренными гонорарами. Но ведь есть еще и очень большая прослойка хороших, но дорогих артистов, которые здесь даже не оказывались из-за того, что не было подходящей площадки.

— Получается, что Stadium.Live рассчитан в первую очередь на гастроли иностранцев? Потому что давайте попробуем перечислить по пальцам руки, сколько русских артистов соберет зал в 8 тысяч человек…

Коник: Я вам сразу скажу — в России есть 12 артистов, которые могут собрать 5—6 тысяч человек. И то — если очень серьезным образом постараться.

Чистяков: В принципе наш зал достаточно неплохо тянет и 3—4 тысячи человек. То есть артисты, которые собирают 3—4 тысячи, — это наши артисты. Это нормальная экономика.

Коник: И визуально картинка очень хорошая: не будет впечатления, что зал пуст.

Чистяков: Это первое. Второе: оптимальное количество зрителей в зале — это, Юра посчитал, 6 — 6 с половиной тысяч. Это такое количество людей, чтобы было комфортно, чтобы была нормальная доступность баров, чтобы можно было не только стоять и смотреть на сцену, а нормально проводить время.

Коник: Если в зале 6 тысяч человек, то у бара мы даже можем ставить столики.

Чистяков: Разве в России всего 12 таких артистов? Юра, ты насчитал, по-моему, побольше.

Коник: Ну 12 — где по-честному можно делать, и еще 6 — где надо предельно серьезно постараться с рекламой. В любом случае у нас есть некая вариабельность, мы можем играться с ценой на билеты. Есть ощущение, что при средней цене 1500 рублей за билет на билеты по 900 должно прийти больше людей. Хотя, возможно, это и не так. Это старый спор. Насколько эластичный спрос — никто не знает, мы можем это проверить.

— Какова будет нижняя планка цены на билет в Stadium.Live и верхняя?

Коник: Нижнюю планку я не скажу. Но, по крайней мере, вот я сейчас проводил переговоры с «Ляписом Трубецким» — они требуют начать продажу билетов с 600 рублей. И мы можем себе позволить продавать по этой цене первые 10%. Дальше они попросили, чтобы цены на билеты были не выше 900 рублей, и мы опять же можем себе позволить это сделать.

Чистяков: Причем ровно такие же переговоры идут с Coldplay, которые говорят: мы хотим на большую площадку (размером в 20 тысяч, не меньше), потому что мы хотим, чтобы цена на билет была там не выше, условно, 50 долларов, чтобы пришли все наши фанаты. При этом у них высокий гонорар. Но это же иллюзия, что в «Олимпийском» можно сделать дешевле, потому что там продакшн совершенно других денег стоит — в разы дороже, чем у нас. Они реалии московской жизни не до конца понимают, мы их пытаемся объяснить — вот и идут переговоры.

Большинство групп, которые уважают своих слушателей, следят за ценами на билеты. И мы тоже уважаем наших посетителей.

— Приятно слышать. Какой у вас будет подход к премиум-сектору? Как я себе представил, у вас и VIP-зона очень вместительная.

Коник: Я бы не преувеличивал, но да — не маленькая, 500 мест.

Чистяков: Тут надо с другого начать. У нас почему-то считается, что VIP-услуга — это только посадил гостя поближе или повыше, и все. Мы планируем делать VIP в том понятии, как на Западе, — VIP-package. У нас любой VIP-посетитель получает полностью автономный вход, автономные гардеробы, автономные туалеты, специальное обслуживание в баре, ресторанное обслуживание, отдельную парковку — у нас есть право аренды до 350 парковочных мест на территории. Будем делать то, что называется meet and greet: если кто-то захочет встретиться с артистом и прочее — мы все это можем вполне комфортно обеспечивать. Мы считаем, что если человек платит большие деньги, он должен получать максимальный комфорт и удовольствие. Кроме того, еще, чем страдал, к сожалению, «Б1» — при всем уважении к Юре…

Коник: …отсутствие звука в VIP-зоне.

{-page-}

 

Чистяков: Полное отсутствие звука. То есть тебе комфортно, но тебе не слышно. У нас 100 киловатт звука будут распределены…

Коник: 150.

Чистяков: Уже 150 нагородили?

Коник: Сейчас посчитали — уже 170. 100 идет с портала сцены на танцполе. Но поскольку у нас отдельно подзвучен VIP, итого —170.

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: что мы сделали зря
• Скользкий менеджмент или общее дело?
• Мария Годованная о Йонасе Мекасе
• Уроки «Оккупая» и ностальгия по искусству
• Рейтинг театральных вузов

Чистяков: Причем это подзвучено не просто так, а проведена серьезная акустическая подготовка. Потому что на концерте в первую очередь вы должны получить хороший звук, а не отбитый бас и когда вам «середина» только в уши идет.

Коник: Отличие этой концертной площадки от всего вообще, что было в нашей стране за короткий постсоветский период, — это то, что она не выросла из какого-то цеха, это заново построенный концертный зал.

Чистяков: Кстати, в этих цехах раньше собирались ракетные установки С-300. Там, где сейчас танцпол, ровно посередине него лежали ракеты стратегического назначения.

Коник: Но мы тот цех снесли. И заново построили концертный зал.

Чистяков: Хотим рок-н-роллом победить войну.

— Если цены на билеты вы хотите делать гибкими, то можно надеяться, что и по ценам на еду и напитки Stadium.Live будет местом демократичным?

Коник: Будет нормальная торговая наценка. Точно будет дешевле, чем в аналогичных заведениях.

Чистяков: Опять же тому есть экономические причины: мы не просто так демпингом занимаемся. У нас протяженность барных стоек — 120 метров, в прямой видимости сцены. Сколько барменов у нас в среднем встает?

Коник: 90 в смену.

Чистяков: Представляете, да? То есть мы в баре можем обслужить намного большее количество людей, и нам не надо заработать как можно больше на одной проданной бутылке водки, потому что никто к стойке больше не пролезет. Мы можем ориентироваться на большой объем продаж. Есть еще же вот какой момент: у нас, к сожалению, культура общения людей из разных слоев крайне низкая. Поэтому, когда вы уплотняете в баре, на танцполе или в гардеробе, условно, восемнадцатилетнего фаната Rage Against the Machine и взрослого обеспеченного человека, который пришел туда с девушкой, между ними возникает непроизвольное трение. Надо создать «разряженную» обстановку, а это прежде всего вопрос доступности сервиса. Поэтому мы специально это пытались учесть во входной системе: у нас будет 17 рамок входного контроля — это больше, чем в «Олимпийском». И гардероб рассчитан на 10 тысяч человек при максимальной заполняемости — 8. Специальный запас, чтобы не было трений.

— Вы можете назвать суммы, которые вложены в проект, и срок, через который вы планируете, что эти суммы вернутся?

Коник: Суммы мы, наверное, не будем называть. Большие суммы, серьезные.

Чистяков: Они достаточно большие, но и радикально отличаются от традиционного российского строительства, которое ориентировано на то, чтобы заработать на самом строительстве. Это первое. Мы рассчитываем окупиться в течение 2—3 лет. Это нормальный срок. У нас задача — сделать из Stadium.Live постоянный якорь для людей. Юра раскрутил «Б2» и «Б1» не экономически, но репутационно. Например, я когда думал о выходных, вспоминал, что происходит в «Б2» и «Б1», — и шел туда даже на не самого интересного мне артиста. Потому что я понимал: там — хорошая обстановка, хорошая музыка, там интересно. Мы хотим, чтобы такой же особый социум образовался вокруг Stadium.Live. У нас есть и некая идеология, пусть не альтруистическая, — это продвижение в России интересной музыки, которая до нас еще не до конца доехала.

— Кто будет подбирать артистов?

Чистяков: У нас это плод коллективного творчества, но последнее решение всегда за Юрием. Потому что он знает рынок. За ним финальное решение: везем мы артиста, за какие деньги и когда. Потому что я лично не знаю, есть ли в России еще один человек, который провел порядка 8 тысяч концертов…

— Но арт-политика должна как-то формулироваться?

Коник: В таком большом заведении нельзя замыкаться в очень жестком формате. Единственное, о чем мы говорили, что у нас не будет Стаса Михайлова.

Чистяков: Не будет шансона, Ваенги, Михайлова и так далее.

Коник: Все остальное может быть.

Чистяков: У нас возможен широкий спектр мероприятий. Это и танцевальные мероприятия. В концертной рассадке мы почти 3700 человек принимаем. То есть это не Кремль, но близкое по значению. Кто-то мюзикл у нас хочет организовать, какие-то постановки…

Коник: Есть идея сделать творческий вечер [Дмитрия] Быкова с [Михаилом] Ефремовым.

— Вопрос к вам, Александр. Мотивы Юрия в Stadium.Live очень понятны. А о вас до этого было известно, что вы привозите на свои вечеринки любимых дорогих рок-музыкантов. Сейчас вы выходите в новое поле деятельности — публичное. Как и почему вы на это решились?

Чистяков: Первые вечеринки, которые мы называли «Рок против жаб», возникли, потому что я хотел для своих друзей создать какую-то такую атмосферу полного отрыва под хорошую живую музыку. Это было почти 6 или 7 лет назад.

Коник: Больше.

Чистяков: Больше, да? Два года подряд они проводились в «Б2» — мы тогда с Юрой еще даже не были знакомы. Потом мы выросли и стали арендовать цеха, потому что я стал приглашать больших западных артистов, на сцене «Б2» просто было невозможно это сделать. А год на третий у меня возникла развлекательная идея — открыть клуб. Я даже обращался с этим вопросом к друзьям в разных органах власти — искал площадку. Но, поскольку у меня было много других дел, ничего не вышло. В какой-то момент Юра высказал идею пойти более системно. Он нашел эту площадку, которая уникальна по своему расположению и, мне кажется, потенциалу. Ну а почему я принял такое решение? Потому что вечеринку можно сделать один или два раза в год. Это и дорого, и колоссальные организационные усилия. К тому же я на таких вечеринках замечал каждый пробел и жутко переживал. Каждая вечеринка у меня заканчивалась под утро переживанием, что что-то не получилось. А здесь можно делать все системно, регулярно, организованно; не только для друзей, но и для друзей тоже. И получать от этого удовольствие.

{-page-}

 

— Есть подозрение, что Stadium.Live все-таки будет стоить дороже, чем одна вечеринка.

Чистяков: С точки зрения вложений — безусловно. Но там это списанные деньги — просто развлечение, мероприятие, которое организовано для друзей. А здесь — уже инвестиции, которые подразумевают какую-то окупаемость. Я достаточно прагматичный человек. Есть некий порог, который можно потратить на развлечения, дальше уже должны начинаться инвестиции.

— Мои знакомые промоутеры жалуются, что сейчас стало тяжело зарабатывать деньги промоутерам.

Коник: Это правда.

— Одна из главных причин помимо понятных — финансовый кризис, проблема со вкусом аудитории и т.д. — есть еще такой пункт, как «избалованность» западного артиста, у которого особенное отношение именно к России, потому что он привык, что ему платят неоправданно большие деньги — на корпоративных и частных вечеринках, про клуб «Б1» рассказывали сплетни, что могли переплатить за любимого артиста и так далее. Что вы об этом думаете?

Коник: Это абсолютная правда. Наши коллеги-промоутеры, сражаясь за одного артиста, имели только один аргумент в споре: повышение гонорара. Соответственно та прибыль, которая раньше бывала, сейчас у многих стремится к нулю, потому что предлагаются гонорары несусветные. И только лишь потом начинают думать, как их отбить. Я, собственно говоря, до знакомства с Сашей тоже, так скажем… вел бизнес на эмоциях. Сейчас меня очень четко держат в ежовых рукавицах.

Чистяков: Сейчас на рынке достаточно смешная ситуация. Площадок в Москве очень ограниченное количество, промоутеры начинают соревноваться за артиста, предлагать повышать гонорар — доходит до 4,5 млн у Леди Гаги. А потом идут искать подходящую площадку. У нас здесь есть преимущество. Хотя мы уже сейчас знаем, что некоторые промоутеры от нашего имени уже предлагают гонорар группе, которую мы даже не хотим видеть, потому что не понимаем, как ее можно здесь продать.

Коник: Так всегда было и будет.

Чистяков: То есть это аферистические действия. Видимо, в том числе потому, что те, кто этим занимается, не являются владельцами компаний. Они — менеджеры, которые пытаются кого-то привезти. А потом, у нас математика — мы с Юрой очень детально с этим разбирались. Например, многие промоутеры считают выручку исходя из стопроцентной заполняемости зала, которую даже мегаартисты обеспечивают редко. Просто редко.

Коник: Ее не может быть априори, потому что 10 процентов на любом концерте — это приглашенные, журналисты и т.д. А мы считаем исходя из заполненности зала 60 процентов — то есть отсюда вся экономика.

— То есть вы лучше считаете…

Коник: Не то чтобы лучше, но мы очень серьезно научены очень горьким опытом. Я научен.

— Кого вы считаете конкурентами?

Коник: Некоторое время мы будем жить без конкурентов. Есть Дворец спорта «Лужники» с примерно такой же вместимостью — там 8500. Но там удивительным образом совпадает нежелание артистов работать, промоутеров — организовывать концерты, а людей — ходить туда. В чем-то мы конкурируем с Crocus City Hall — там помещается 6500 либо 7500 человек, когда они открывают танцпартер. Но, надо сказать, Crocus за год приобрел свою публику — она отличается от людей, которые ходят в Москве на концерты. Я был на паре концертов — это не те люди, которых я вижу на танцполе или в ВИПе в Stadium.Live. Я совершенно этим потрясен.

Чистяков: И у них свой артист. Шаде, наверное, — это их артист. А Kasabian — точно не их. Представь себе: Kasabian в «Крокусе». Или Принса — это же странно!

— А какой вы видите свою публику?

Коник: Я эту публику очень хорошо знаю уже — с 1998 года.

Чистяков: Она сейчас только растет, кстати говоря. Очень интересное поколение, я даже смотрю по своему двенадцатилетнему сыну и тем, кто постарше, она очень серьезно подтягивается, эта аудитория. Те, кто сейчас слушает рэп, тот же самый наш рэп: Ноггано, «Касту», Noize MC — это абсолютно новая аудитория. Но они помимо рэпа слушают еще совершенно другую музыку — западную.

Коник: У меня сынишке вот тоже 12 лет. И он слушает, как и все его одноклассники, рэп, причем плохой почему-то. Но я его вожу на все концерты, на которые сам хожу. На Deep Purple. Приучаю потихоньку.

Чистяков: (Смеется.) Ну это насилие над слухом.

Коник: Насилие — а потом он сидит с удовольствием весь концерт и говорит «спасибо».

Чистяков: Да, им шоу нравится. Мой слушает, например, ту же Кешу — и обожает Linkin Park и Offspring. А те, кто постарше, 17—18-летние, особенно в Москве, — это очень продвинутый вкус. Вы даже посмотрите по радиоротациям: в Москве на 80—90 процентов — ротации иностранного. Никаких Лепсов и Михайловых. То есть не надо недооценивать вкус у аудитории, я считаю. Просто когда привозят Mars Volta — это тяжело понять, для этого слишком надо думать. А если привезти Arctic Monkeys, я думаю, что будет другая реакция.

— Вы сказали, что сейчас конкурентов нет. Вы думаете, они появятся?

Коник: Я думаю — да. Потому что если взять мою историю, то, конечно, вслед появлялись. «Б1» открылся — через два или два с половиной года появился Milk, а вслед за ним — Arena. Сейчас появится эта площадка, и кто-то, несомненно, начнет думать о том, что нужна такая же.

Чистяков: У нас знаете какая самая главная угроза с точки зрения конкуренции? В Москве очень много шальных денег. Кто-то к кому-то пришел: «Слушай, давай вот построим то-то». — «А давай!» И начали. Но, к счастью, у шальных денег есть одна проблема: как правило, это не такой профессиональный менеджмент. И результат — это как минимум много маленьких огрехов, а часто — и крупных ошибок тоже. А зритель стал очень требовательным.

Главное — чтобы было по уму сделано. Вы знаете, в недвижимости, которой я параллельно занимаюсь, есть один закон. Если ты собираешься строить какой-то объект коммерческой недвижимости, ты должен ответить себе на вопрос: будет ли она конкурентоспособна через 10 лет? Американцы смотрят на 20 лет вперед, а средний европейский взгляд — это 10 лет. И только если ты отвечаешь на этот вопрос «да» — по всем параметрам: количество парковочных мест, доступность, всё-всё — тогда ты можешь запускать проект. Если нет — делать не надо. Мы задумывали концертную площадку западного формата и ровно из этого исходили. Поэтому, например, для людей с ограниченными возможностями у нас есть специализированные пандусы, площадка для их размещения.

Коник: Лифты.

Чистяков: Лифты, а до этого… Система безопасности, которая должна пропускать людей, а не задерживать, понимаете?

— Глюкоза будет у вас выступать?

Чистяков: Глюкоза недавно выпустила новый альбом и собирается в тур по России, если тур пройдет успешно, то она попробует сделать завершающий концерт в Stadium.Live.