Саундтреки и занудтреки

Евгений Федоров, Илья Лагутенко, Алексей Айги и другие о музыке в российских кино- и телефильмах

Имена:  Алексей Айги · Билли Новик · Евгений Федоров · Илья Лагутенко · Олег Эмиров · Татьяна Шаманина

Со времен появления звукового кино невозможно отделить фильмы от прозвучавших в них песен или музыки. Какой была бы судьба, скажем, у бернесовской «Шаланды, полные кефали» или мироновского «Острова невезения»? Стала бы баллада «My Heart Will Go On» Селин Дион платиновой без «Титаника», а группа «Би-2» — известной без балабановского «Брата-2»? И наоборот: состоялся бы «Брат-2» без «Би-2»? Вопрос, на который, пожалуй, никто не даст ответа.

Мы задали заметным российским музыкантам вопросы попроще: что происходит с музыкой в нынешних российских кино- и телепроектах — что они пишут и что им заказывают? Однако основную массу того, что вы слышите с экранов, делают отнюдь не знаменитости, потому что музыки требуется много.

Лидер Zorge Евгений Федоров в пору существования Tequilajazzz очень много работал с кино и телевидением: к примеру, он с самого начала оказался в команде популярного сериала «Тайны следствия». Одновременно со съемками пилотных эпизодов шла запись альбома «Целлулоид» (1998) — и теперь кое-что из песен «Текилы» можно услышать в «Тайнах». «В этом бизнесе, назовем его так, я оказался случайно, где-то в 1997 году. Это случилось в рамках проекта малобюджетного кино студии Горького, когда режиссеры привлекали актуальных на тот момент персонажей для сочинения музыки — так случилось с “Упырем” и “Железной пятой олигархии”. Сейчас ситуация изменилась. Появилось большое количество ребят, которые, освоив большое количество плагинов, в домашних студиях занимаются киномузыкой профессионально. Они, как правило, не известны никому. Спроса на яркую авторскую музыку в кино нет, интересует классическая голливудская — без выраженной авторской составляющей. Поэтому мне это неинтересно, я не умею такую музыку делать и практически этим не занимаюсь».

Его коллега, Олег Эмиров, в свое время игравший в группе «Колибри» (клавишник, аранжировщик), участник записей Tequilajazzz и Optimystica Orchestra, а ныне — саунд-продюсер музыкального дизайна канала НТВ, относится к ремесленничеству спокойно: «Телемузыка — вещь абсолютно прикладная, функциональная. Авторская манера не нужна и даже вредна. Главное, как у актера, — искусство перевоплощения».

Певица Guru Groove Foundation Татьяна Шаманина также мирно описывает работу над картиной «На крючке»: «Были конкретные примеры музыкальных стилей. Музыкальный редактор ставил передо мной определенные задачи под сюжеты, под которые нужно было писать музыку. Например, под сцену безудержного секса — музыка одна, под сцену утопления главной героини — совершенно другая. Разная динамика, разные стили, разный звук. А в случае “Романа с кокаином” Геннадия Сидорова я просто писала песню под картину, но без музыкальных примеров. Иногда просто понравившиеся песни выбирают саундтреками к фильмам, как это было с сериалом “Большие надежды”, что на MTV».

«К сожалению, я лично пока не встречался с режиссерами, которые хотят, как у Морриконе, — сетует фронтмен Billy’s Band Билли Новик (его группа работала над “Ночным продавцом”, мультфильмом “Носферату. Ужас ночи”, их песни появлялись в лентах “Мечтать не вредно”, “Неадекватные люди”). — Все хотят, как у Шнурова (“Бумер” — OS). Надеюсь, в будущем такая встреча произойдет. Каждый режиссер не упустит возможности привлечь к написанию музыки известного человека. Порой даже без разбора, чем же именно человек известен. Это, конечно, плохо. Обычно бывает так: режиссер подставляет готовую чужую музыку и просит похожего отечественного композитора сделать что-нибудь в этом духе. Желательно известного. Халтуры в этом деле, конечно, много».

«Многие кинокомпании пытаются действовать по голливудской модели (как они ее понимают) в производстве саундтреков — это касается и попыток написания музыки в голливудском стиле под американские референсы, — объясняет Алексей Айги (музыку основателя ансамбля «4’33» можно услышать во многих сериалах — “Гибель империи”, “Доктор Тырса”, “Каменская”, и в фильмах “Мой сводный брат Франкенштейн”, “Страна глухих”, “Сундук предков” и других). — Удачных примеров почти нет, наше кино на американское все равно не похоже, и подобные ЗАНУДтреки отвергаются картинкой. Забавно, что часто композиторов просят сделать за три копейки саундтрек, похожий на, скажем, “Звездные войны”, хотя производство музыки к фильму Лукаса стоило больше, чем весь предлагаемый для озвучки фильм. Просьбы же бывают разные — от “сделать красивую тему, чтобы домохозяйки побежали к телевизору” до “я ищу своего композитора, как Феллини искал Нино Рота”. Но мне в основном везет, последнее время проекты попадались интересные, снятые умными режиссерами».

«Судя по прокату, кинематографистам надо быстро, много и дешево, — считает Илья Лагутенко. — Для того чтобы составить грамотный саундтрек из готового материала, нужно иметь вкус и талант. Видно, что в проектах, например, “Первого канала”, “коммерческая синергия” (то есть использование аффилированных с каналом проектов) преобладает над творческим потенциалом. В каком-то смысле написать оригинальную музыку (score) для музыканта даже проще. Но результат будет зависеть не только от таланта автора, но и от ряда других факторов (способность режиссера “услышать” и объяснить, что ему необходимо, сила сценария и тому подобное)».

При этом все опрошенные нами музыканты согласны, что появление песни в фильме — куда эффективней других способов донесения ее до аудитории. Самый яркий пример — «Брат-2», который, по сути, обозначил тот период, когда музыка «Нашего радио» еще котировалась — после выхода картины в прокат акции «Би-2», Земфиры, «Смысловых галлюцинаций», Чичериной, «Океана Ельзи» резко выросли, а диск с песнями пришлось дополнять вторым, составленным уже по мотивам.

Татьяна Шаманина подтверждает: «Эффект мощнейший. Благодаря кино о Guru Groove Foundation узнали на уровне страны. В интернете стали активно качать наши саундтреки. Как только вышла первая картина с нашей музыкой, увеличилось число заказов для той же киноиндустрии. Наша известность стала расти, подобно снежному кому».

«Музыка из кино — бомба замедленного действия, — говорит Новик. — Ее действие начинается иногда много лет спустя. Например, музыка из диснеевских мультфильмов только сейчас начинает отзываться во мне. С помощью кино можно пропагандировать любую музыку. Но мне хотелось бы пропагандировать в первую очередь джаз и классическую музыку. Что, собственно, мы и делаем».

«Подобный эффект был, наверное, с самой первой большой работой — “Страной глухих”, — рассказывает Айги. — Большая часть публики стала ходить к нам на концерты после этой работы. А в основном я встречался с обратным эффектом — мои концерты или диски помогали мне найти работу в кино, как в России, так и в Европе».

«Так называемая песня для титров в блокбастере вполне может стать хорошим “пропагандистом” для исполнителя, — утверждает Лагутенко. — А еще эффективнее попасть в бесконечный телевизионный сериал». У «Мумий Тролля» такой опыт есть — с песней «Фантастика» в сериале «Маргоша».

Алексей Айги считает, что киномузыка — вполне доходная статья для музыканта: «Жить только на киномузыку, конечно, можно. Понятно, что российские бюджеты на производство музыки в целом меньше европейских, но и стоимость производства (студийного времени, музыкантов) в России значительно ниже в отличие от других статей расходов российского кино».

Лагутенко в этом сомневается: «Если ты “придворный” композитор какой-то кинокомпании, то, наверное, можно. Что касается использования готовых песен в кино, то авторские гонорары ничтожно малы, чтобы говорить об этом как о стабильном источнике дохода». Зато, продолжает он, киномузыка дает возможность экспериментировать: «Сочиняя саундтрек, я не хочу заморачиваться на саунде “Мумий Тролля”, гораздо заманчивее поработать с не совсем знакомыми фактурами. Это, конечно, амбициозная задача. И на данный момент такую возможность мне могли предоставить лишь в малобюджетных независимых картинах (“Похитители книг”, “Незнайка и Баррабас”), и могу сказать, что эти проекты удались».

Евгений Федоров примерно тем же самым объясняет свой выбор: «В “Тайнах следствия” мне давали и дают волю. Сейчас продолжается работа — еще на восемь сезонов. Авторы к нему изначально подошли как к артхаусному кино, он не был такой мрачный и “телевизионный”, как “Улица разбитых фонарей” или мексиканские сериалы. Можно было хулиганить. И подход сохранился. Потому “Тайны” в хорошем смысле выглядят старомодными из-за этого — ничего не шуршит, не булькает, не нагнетается библиотечными звуками — играет живая музыка.

Мне трудно сказать, насколько работа в кино была для меня серьезным заработком — концертов тоже было много. Но могу сказать, что если человек сотрудничает с режиссерами очень плотно, то в этом смысле бизнес есть. Если не в кино, то на телевидении: там продукт производится в промышленных количествах, каналы множатся, удельный вес сериалов на них тоже увеличивается… Вот что важно: кино дает возможность музыкальным кадрам расти профессионально».

«Работа на ТВ мне очень помогла в плане профессионального роста, — вторит Федорову его коллега Эмиров. — Научила быстроте реакций, способности сочинять музыку в любом стиле, умению отделять главное от второстепенного». ​