Глазки-бусинки

ИЛЬЯ МИЛЛЕР защищает дебют Лиама Галлахера из Oasis и его новой группы Beady Eye от предсказуемых обвинений во вторичности

Имена:  Лиам Галлахер · Ноэл Галлахер

Лиам Галлахер может все, что угодно: он с легкостью предсказал 11 сентября за год до самого события, снискал дикий успех на ниве фэшн-бизнеса, занял первую строчку в списке самых харизматичных фронтменов и покрыл практически всю женскую часть  британского поп-истеблишмента. До сих пор оставался лишь один вопрос к нему: может ли этот яхонтовый пацан ирландских кровей обскакать своего старшего брата Ноэла в сольном забеге?

Oasis были не такой уж скучной и ретроградной командой, как нас хотят теперь заставить в это поверить злые дяди-критики, — они по молодости тешились каверами на эйсид-хаус-треки, боготворили не  только Beatles, но и My Bloody Valentine, и каждое без исключения их интервью несло в себе массу «энтертейнмента», а трек, на котором менее удачливые собратья по брит-попу точно построили бы себе целую карьеру («Stop The Clocks»), они предпочли вообще не выпускать ни в каком виде. За скуку в этом коллективе (акустические сеты, братание с мастодонтами брит-рока, изобретение жанра dad-rock) в основном отвечал Ноэл Галлахер, от природы награжденный психофизикой британского телекомика Мистера Бина (видимо, осознание этого факта и заставило его быть серьезным).

Ноэла больше нет в составе, но ожидать, что дебютный альбом новой группы Лиама Галлахера «Different Gear, Still Speeding» достигнет высот «Definitely Maybe» или «What’s the Story (Morning Glory)», могли только какие-то совсем наивные неофиты — легче было предположить, что Лиам ударился бы в дабстеп. В конце концов, все хиты, которые играли свадебные музыканты с середины 1990-х до наших дней, написал Ноэл. Однако спустя 18 месяцев после распада группы от него так ничего и не слышно. А младший брат, над сонграйтерскими навыками которого так любила смеяться британская пресса еще со времен вещи «Little James», уже разродился первенцем.

Если отбросить наркотические коннотации, связанные с английскими словами gear и speeding, то смысл названия альбома можно трактовать как смену средства передвижения без каких-либо потерь для скорости перемещения. Это еще и образчик классического британского сюрного юмора (что подтверждается чумовой обложкой с малолетней девочкой, оседлавшей аллигатора), так удачно экспортируемого жителями островов со времен «Монти Пайтона»: «Как насчет чего-то совершенно иного, но на самом деле абсолютно того же самого, сэр?» Действительно, группа-то по большому счету та же, люди те же, звучание то же, просто называется все теперь по-другому.

Лиам Галлахер на самом деле не один в поле воин — ему помогают ветераны шугейза и брит-попа Энди Белл и Джем Арчер, которым под конец их службы в Oasis даже разрешили писать свой материал. Основное достоинство Лиама (среди многих прочих) — это вокал, на «Different Gear, Still Speeding» он облечен продюсером Стивом Лиллиуайтом (лучший альбом сольного Моррисси, лучший альбом U2 и единственный альбом The La’s) в обильную реверберацию, но звучит все равно куда моложе, чем на последних пластинках Oasis, где Лиам почему-то скатывался в рык, хрип и сип. Особенно это заметно на первом сингле с альбома «Bring the Light», выделяющегося своей бешеной, сумасшедшей вспышкой белого света. В 2011 году ни у кого не хватит наглости всерьез косить под Джерри Ли Льюиса. Ни у кого, кроме Лиама Галлахера.



Фирменная фиксация Галлахеров на Битлах никуда не делась — одна из песен называется «Beatles and Stones» (но при этом ее основной рифф позаимствован из «My Generation» The Who), «The Roller» — это «Instant Karma», переделанная Марком Боланом, лишний повод для Лиама надеть свои круглые ленноновские окуляры, «Standing on the Edge of the Noise» — это битловская «Get Back». Но что нам дает нового это знание? О-кей, ты услышал, что вот эта музыка напоминает тебе какую-то другую (мне лично припев песни «The Beat Goes On» напомнил что-то из Аль Бано и Ромины Пауэр). И что дальше ты будешь с этим делать, а?



Есть на альбоме и типичный пример пенсионерского британского психодела — при всей восточности называющийся почему-то «Wigwam». Но если Христофор Колумб путал части света, то и манкунианцу Лиаму Галлахеру можно, нет? На пластинке Beady Eye в отличие от последних работ Oasis удивительно много интересного: немножко хромой и по-интересному странный сонграйтинг; «филлер», выполненный в добитловских традициях мерсисайдского бита и скиффла; и странное наваждение вроде дежавю, как минимум раз пять за время прослушивания альбома посещающее любую мужскую особь, кому за тридцать перевалило, — может быть, Лиам взял да и сколотил вторую крутейшую рок-н-ролльную группу современности, а не тупо коротает время в ожидании реюниона Oasis? И нелепое название Beady Eye («Глазки-бусинки») кажется не таким уж и диким — по крайней мере, на полке в магазине и у вас в папке «Музыка» они будут располагаться прямо перед The Beatles.