Пальчиковый кайф

OPENSPACE.RU предлагает отрывок из книги Джеймса Янга «Нико. Песни, которых не услышишь на радио», любезно предоставленный нашему сайту автором

Имена:  Джеймс Янг · Нико

Пробиваться через границу всегда было непростым делом. Европу мы исколесили вдоль и поперек, и на какие только уловки не приходилось идти. Нико пряталась за толстыми стеклами очков и собирала волосы в пучок а-ля строгая библиотекарша. Но, к сожалению, от всего этого маскарада было мало проку из-за черных кожаных штанов, байкерских ботинок и кожаного браслета с серебряными черепушками. И потом, поскольку на зрение она обычно не жаловалась, сквозь чужие линзы ей и знакомые-то лица с трудом удавалось распознать, где уж тут выдержать чиновничий инквизиторский взгляд в упор.

Таможенники, надо сказать, умом особо не блещут. Они всегда как коршуны накидываются на старые раздолбанные грузовики со старыми раздолбанными хиппарями внутри или на поп-группы, которые с подозрительно виноватым видом провозят в подштанниках колеса и травку. А профессионал с чемоданом кокса спокойнехонько едет себе мимо на серебристом «бумере», и его никто и не думает останавливать. Эта их предубежденность так бесила Нико, что она даже собственный страх начинала презирать. Однажды, когда мы выезжали с автомобильной палубы парома в Довере, она вдруг сунула мне в руки пучок использованных шприцов, накопленных за весь тур. Я судорожно швырнул их с причала в маслянисто-черную воду, не зная даже, как и отблагодарить ее за этот жутковатый букетик.

Нико предпочитала прятать герыч так: покупалась пачка презервативов (ее этот процесс очень напрягал: «Меня точно принимают за проститутку») и банка вазелина. Затем она засовывала в кондом шарик из порошка, завернутого в пищевую полиэтиленовую пленку. Все вместе запихивалось в задницу, обычно минут за пять до границы. Вот как это выглядело:

«Ну чё, грани-ица ско-о-оро?» Мы эту песенку слышали так часто, что она уже в зубах навязла, как, впрочем, и «Ну чё там, ду-ури не оста-а-алось?» С гримасой омерзения она доставала презерватив и, извиваясь, выбиралась из штанов. У всех окружающих тут же обнаруживались неотложные дела: книжки, которые за весь тур так ни разу и не открыли, вдруг оказывались невероятно увлекательными.

К северу от Лилля, на французско-бельгийской границе есть один такой пункт таможенного досмотра, где каждый раз... буквально каждый раз...

Деметриус бессмысленно насвистывал бездарный куплетец собственного сочинения. («Мы джазмены на гастролях ... на таможне нам зеленый коридор... я у фройляйн Пэффген личный доктор»). Всё без толку. Они разбирали автобус на части, выкорчевывали стулья, вытаскивали инструменты из футляров, расшвыривали повсюду грязное белье. Затем один за другим выворачивали карманы, все наши жалкие секреты вываливались на стол. Начальник обшаривал эту кучу, не произнося ни слова, подергивая носом над черными усами. Легко можно было представить себе, как у себя дома, где на туалетном столике стоит фотография Жана-Мари Ле Пена, он трахает жену, а она в это время выковыривает из зубов шпинат.

Мы знали, что нас ждет, это был ритуал, и мы безропотно ему подчинялись. Вероятно, они знали, что даром убивают время, но таково было их предназначение в этом мире — убивать наше время.

Одного за другим нас проводят в «комнату интервью». Нико натыкается на все, что ей попадается по дороге, слепая, как летучая мышь (очки пришлось снять).

Худощавый паренек с крысиными глазками просит меня раздеться. Он изучает каждый предмет костюма, исследует подкладку. Затем освещает лампой мои руки, ищет следы от уколов. На столе лежит пара хирургических перчаток и тюбик смазочного желе. Если разозлишь этих козлов, смазки тебе не достанется. В дверь стучат. Это тетка-таможенница, небольшая коротко стриженная активная лесбиянка с широким черным поясным ремнем для оружия. Она возбуждена: кое-что нашли!

Вернувшись в кабинет начальника, я спрашиваю Эрика Рэндома, лазили ли ему пальцем в задницу. «Да, — он опускает глаза. — Этот гад еще и телефончик у меня потом попросил».

Лесбиянка приводит Нико, вид у нее надлежащий: подавленный и покаянный. Начальник распечатывает штрафную квитанцию: провоз запрещенных веществ и неуплаченный долг. Центральный компьютер в Париже оповестил, что Нико когда-то давным-давно не уплатила по счету в больнице.

Они нашли то, что искали. Улику. Нико припрятала в трусиках дозу! (Все остальное по-прежнему укрыто в привычном месте.) Они счастливы. Улыбочки, шуточки. Деметриус снова начинает насвистывать.

Со страхом всегда так: важно, до какой степени ты напуган.

Перевод с английского Яны Токаревой


Еще по теме:
Джеймс Янг. Нико: «У нее было тяжелое сердце. И опиумные глаза»