Город В. Цоя

Как в Санкт-Петербурге отметили 50-летие лидера «Кино»

Имена:  Виктор Цой

В 50-летний юбилей Виктор Цой стал почти официальным символом Санкт-Петербурга. Станции метро завесили его портретами с подписью «Ты с нами». Губернатор Полтавченко пообещал, что именем лидера «Кино» назовут улицу. На Малой Садовой устроили выставку из практически одинаковых фотографий, случайно сделанных Сергеем Берменьевым в 1990-м. 21 июня перед БКЗ «Октябрьский» появилась — временно — скульптура Цоя работы Алексея Благовестнова. Кто-то из поклонников даже пробовал забраться на бронзовый мотоцикл, посидеть с кумиром. В это время в самом БКЗ гитарист группы Юрий Каспарян в смокинге играл с Государственным симфоническим оркестром Эрмитажа хиты «Кино», а потом уступил место Brazzaville и группе «Виктор», которые также исполняли каверы — уже со словами.

Памятник Благовестнова не был единственным — в тот же день в соседнем от клуба «Камчатка», Медине цоепаломничества, сквере поставили модель монумента работы Светланы Сергиенко — а также на время приделали таблички «Переулок В. Цоя». Опять же — ненадолго. Автор идеи — один из «кино-последователей» Сергей Елгазин, при поддержке администрации района. Директору «Камчатки» Сергею Фирсову эта инициатива не нравится, он чуть ли не плюется: мол, нашли какой-то грязный переулок и назвали именем хорошего человека, а все только ради собственного пиара.

Памятники и улицы Цоя — история давняя. Уже несколько лет ходит новость, что будет установлена скульптура в районе метро «Проспект Ветеранов», где певец жил с семьей, но процесс затянулся, потому что фонд «Памяти Виктора Цоя», Фонд Юрия Жорно (спонсор) и градостроительный комитет не смогли договориться об авторе проекта.

Могила Цоя — основное место, куда — вот уже 22 года — ходят в мемориальные даты киноманы. С утра 21 июня на Богословском кладбище дежурит ОМОН, первого фаната, который чересчур навеселе, увозят в 12 часов дня. Люди ведут себя поначалу мирно: тайком выпивают в отдалении от могилы, играют на полурасстроенных гитарах мимо нот «Звезду по имени Солнце» и «Солнечные дни». Рядом с каждым горе-музыкантом тут же объявляется толпа совсем лишенных слуха гопников и орет про «троллейбус, который идет на восток». Цоевские песни — единственное, чем может спастись зажатый в подъезде спального района «неформал». И тогда, и сейчас.

Могила Цоя окружена оградой с множеством бандан и значков, внутри — цветы, стаканы с водкой и портвейном, маленький мотоцикл, mp3-сборник, лампадка, сигареты... Рядом с ним притулилась могила Героя Советского Союза Виктора Анатольевича Гнедина. Несколько девушек, регулярно убирающих место паломничества, постоянно суетятся, расставляя появляющиеся букеты, и укоризненно смотрят на оголтелых фанатов — к вечеру-то начнутся дебоши...

В этой бестолковице глаз цепляется за трогательные моменты. Вот появляется парень лет 25, брюнет, с прической под Цоя, нервно вглядывается в памятник, вздыхает и кладет несколько роз. Пара бабушек (одна в ярко-желтом, другая совсем неприметная) хотят сфотографироваться на фоне могилы. Возникает конфликт: хранительницы утверждают, что это святотатство, пенсионерки — что они учителя Цоя, им Роберт Максимович, отец, разрешил. Действительно, Галина Константиновна и Людмила Владимировна преподавали Виктору, в СГПТУ № 61 на улице Стойкости, нынче лицее. В сентябре там проходит конкурс песен Цоя — приглашают прийти, поучаствовать, говорят, народу — тьма. Гордо говорят, что уже давали интервью РИА Новости и «Аргументам и фактам».

Я обращаюсь к другой пожилой женщине:

— А что тут происходит?

Она смотрит на меня строго и внимательно, потом все-таки отвечает:

— А сегодня Цою 50 лет исполнилось. Сын у меня его сильно любил…

«Песни "Кино" слушают все, — говорит директор клуба "Камчатка" Сергей Фирсов, оглядывая толпу, заполнившую двор перед входом в бывшую кочегарку, где Цой трудился истопником. Из "Камчатки" доносится "Пачка сигарет" от очередной кавер-банды. — Есть группы, которые не все слушают. А вот "Кино" — все. Просто многие сюда не приходят. Это только небольшая часть аудитории». У него каждый год тут столпотворение — не только в юбилейные для «начальника Камчатки» даты. Говорит, что делает праздники уже по инерции, — без этого уже нельзя жить.

Тем временем праздник у «Камчатки» переходит в активную фазу — намечается драка: бомжеватого вида мужик держит за куртку парня и, пытаясь задвинуть его в угол, начинает разговор: «Вот я болею за "Зенит" и ты за "Зенит"». Несколько сильно пьяных людей стараются пройти в подвал с бутылками и бананами в руках.

В цоеманском репортаже пора ставить точку, поэтому мы с фотографом идем в скверик «Эльф». Удивительное место для центра Санкт-Петербурга: на углу Стремянной и Дмитровского вместо дома — небольшая зеленая площадка. Нынче — с детской горкой, скамейкой и внушительными кашпо. «Эльф» засвечен в фильме «Йя-Хха», здесь всегда тусили — не только Цой с друзьями по «новой романтике», но и поэт Бродский, и панки, и прочие советские неформалы всех мастей. В день рождения Цоя здесь тоже людно: половина присутствующих что-то потребляет, другая мирно общается. Одно время сквер хотели застроить, но его удалось отстоять. Только вместо кафе «Эльф», куда Цой и коллеги ходили за пирожными, теперь работает лаунж-кофейня «Кения» — диваны, чизкейки. Время изменилось, пирожных стало больше, о романтике сейчас и не вспоминают, а Цой и его песни — остались прежними.

В день рождения Цоя становится очевидно, что и у тех, кто пошел на Каспаряна с оркестром в БКЗ, и у тех, кто пьет из горла у «Камчатки», и у тех, кто ждал на Первом канале премьеры фильма «Цой — “Кино”», и у модно стриженных юношей в винтажных косухах, и у губернатора Полтавченко, и у пенсионерок-учителей, есть что-то общее — намертво записанные на подкорку песни про «Звезду по имени Солнце» и «Любовь стоит того, чтобы жить», исполненные вечно молодым голосом. Хорошо, что нас хоть что-то объединяет.​