«Если одна косуха за месяц уйдет – уже счастье»

Как выживает московский рок-магазин «У дяди Бори»

21 апреля прогрессивное человечество отмечает всемирный Record Store Day: музыканты к этой дате готовят специальные издания, а любители музыки покупают их в ближайшем музмагазине, тем самым поддерживая этот исчезающий вид дистрибуции музыки и забывающуюся культуру. OPENSPACE.RU решил поддержать мировую инициативу специальным

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

репортажем о жизни обычного московского музыкального магазинчика — «У дяди Бори» на Чистых прудах.


Под большой черной вывеской «Рок-магазин», заметной от входа в метро «Чистые пруды», располагаются сразу две двери. В первую секунду я теряюсь — какая нужна мне? Но расположенная левее вывеска поменьше спасает от ошибки: «“У дяди Бори”. Музыка всех направлений. От классики до рока».

Попав внутрь, понимаю: прогуляться между стеллажей не получится. Магазин «У дяди Бори» — крошечный. В самой узкой части помещения еле расходятся два человека. Вдоль левой стены — полки с бесконечными стопками дисков. Одна из полок прогнулась дугой под тяжестью пластиковых коробок — кажется, вот-вот сломается. Остальное пространство занимает рок-атрибутика: балахоны, торбы, кружки, украшения и другие вещи с логотипами рок-групп (AC/DC, Misfits, Burzum и т.д.). Также в продаже — черные юбки и корсеты. Кажется, что магазину катастрофически не хватает места: футболками завешан даже кондиционер.

«У дяди Бори» управляется двумя людьми: Нелли, приветливой женщиной с темными кудрявыми волосами до плеч, и Михаилом, седым мужчиной в полосатой рубашке, который в начале 1990-х завел этот бизнес. Михаил десять лет проработал видеоинженером в телецентре, потом пошел продавцом кассет в студию «Союз», где, как говорит, за два-три дня зарабатывал больше, чем на старой работе — за месяц. Когда бизнес у «Союза» пошел хуже, Михаил открыл свою палатку, где продавали металлические цепи, кожаные напульсники и немного — музыку.

В магазине работает еще один Михаил — продавец и менеджер. Ему 28 лет. Волосы до плеч, на руках — татуировки. Михаил работает здесь уже около пяти лет, а до этого был продавцом в другом рок-магазине — «Мистика». Подбором музыки «У дяди Бори» занимается Наиль, появившийся почти одновременно с Михаилом-продавцом. Раньше Наиль работал поваром, потом — гражданским пожарным в театре. Был постоянным покупателем магазина, дружил с продавцами и предлагал свою помощь. По счастью, через месяц после того, как Наиля сократили из театра, ему предложили работу «У дяди Бори». «Его стараниями наш магазин приобрел хард-рок-оттенок. Многие из тех, кто его знает, говорят, что именно он сделал из них рокеров, металлистов и вообще настоящих людей», — рассказывает Михаил-продавец. «По части музыки Наиль — настоящая энциклопедия», — вторит ему Михаил-директор.

А где дядя Боря? Оказалось, на пенсии: дядя Боря — один из первых продавцов — стал наряжаться в металлическую атрибутику, которой торговала палатка, от скуки. Это оказалось отличной рекламной находкой. Дядя Боря стал заметным персонажем и, уйдя с работы, оставил свое прозвище магазину.

До Чистых прудов магазин около 10 лет жил в сорокаметровом павильоне у метро «Кузнецкий Мост». В 2004-м, после терактов у метро «Рижская», московские власти убрали павильоны от метро. «Обещали дать другое место — разумеется, никто ничего не предоставил», — говорит Михаил-директор. Было найдено помещение у «Детского мира». После его закрытия магазин снова остался без места и полгода не работал, пока не возродился на Чистых прудах. «16 января было ровно три года, как мы тут. Отмечали, шарики вешали, — вспоминает Михаил-директор.  — Это место нас устраивает. Но Кузнецкий Мост был на порядок лучше. Публика была другая, более интеллигентная. Там банки и офисы, заходили люди цивильные и разбирающиеся в музыке. У нас же не только рок, есть и ретромузыка — 30-е, 40-е, 50-е… А здесь Три вокзала рядом, много приезжих. Здесь быдляк ходит: “Э-э-э, есть что-нибудь такое… Шансончик?” На Кузнецком Мосту такого не было».

И все же «У дяди Бори» находится на бойком месте — в двух шагах от метро. Наверняка этим местом интересуются и другие арендаторы? «Тут такая арендная плата, что не всякий на эту площадь позарится. Рядом были салоны связи, магазин с золотом — съехали. Электроэнергия тоже дорогая — только за нее в месяц выходит 7—8 тысяч. Кроме того, мало кому нужно помещение в 20 метров — люди обычно хотят 200, а то и больше», — отвечает на мой вопрос Михаил-директор.

Пока я общаюсь с командой, магазин принимает посетителей. Часть из них выглядит именно так, как должен выглядеть поклонник тяжелого рока: длинные волосы, черные футболки с логотипами групп, кожаные штаны и куртки. «К нам приходит много людей 27—30 лет, которые давно интересовались роком, болели этим, а потом у них поменялись приоритеты: появились работы и семьи, — рассказывает Михаил-продавец. — Сейчас они устали от всего этого и вернулись в рок-культуру».

Некоторое время я общаюсь с Вовой — постоянным посетителем, или, по его собственному выражению, ангелом-хранителем магазина. У ангела-хранителя волосы ниже плеч, он одет в футболку с эмблемой виски Jack Daniel's, кожаные штаны и туфли с длинными носами. Вова сам начинает разговор о смерти рок-культуры: «Если бы эта культура умирала, к нам бы не приезжали такие гиганты, как Metallica и Kreator — отцы-основатели тяжелого рока. Если рок умирает, то кто приходит на эти концерты, кто покупает диски? Рок умирает? Ни хрена он не умирает!»

Кажется, что процентов восемьдесят посетителей «У дяди Бори» — друзья и знакомые хозяев. Люди в черной коже заходят, выходят, опять возвращаются поболтать под играющий из динамиков Accept. Михаил-продавец объясняет: «Любой магазин — это своя тусовка. Люди знакомятся, общаются. Рок сближает». Его мысль продолжает Наиль: «Люди жаждут общения. Они хорошие ребята, друзья магазина, но не клиенты. Все мы разные. Нас объединяет только рок-музыка». Михаил-директор замечает: «От всех этих тусовок в магазине мало толку. Им бы выпить и потусить».

{-page-}

 

В магазин заходят не только поклонники тяжелого металла. Молодой смуглый парень в футболке с логотипом The Rolling Stones примеряет ремни, выбирая, какой купить: с пулями или заклепками? «Скажите, а компьютерные игрушки есть у вас?» — спрашивает невысокий мужчина средних лет в светлой рубашке и куртке. Но на дисках «У дяди Бори» продается только музыка. Через несколько минут заходит женщина средних лет в бежевой юбке-карандаш, такого же цвета кожаной куртке и с шарфиком на шее. «Джаз у вас есть?» — спрашивает она. Михаил-директор спешит предложить ей варианты.

«Рок берут любой: хард, хэви, металкор, дэткор... Нет спроса на определенный жанр, — рассказывает Наиль. — Лучше продается зарубежный рок. Я вижу причину в том, что он более профессиональный и с душой делается. А обстановка на тяжелой российской сцене не внушает оптимизма. При выборе музыки, которая будет продаваться, я руководствуюсь спросом. На то, что никогда не спрашивают или спрашивают раз в год, даже не смотрю. По мере того, как народ интересуется чем-то, заказываем. Подстраиваемся под ситуацию. Грандов берут, конечно, лучше — новый альбом Van Halen, например». Михаил-директор добавляет: «Из атрибутики сейчас лучше всего идут вещи с изображениями рок-классиков: AC/DC, Metallica, Guns N' Roses».

В разговоре о продажах выясняется, что на Кузнецком Мосту торговля была удачнее. Сейчас сорок покупателей в день — это уже хорошо, а тогда их было около ста. «Раньше, когда выходила новинка, мы думали, сколько дисков брать: сто или двести? А сейчас: пять или десять? Раньше за день мы рекордно продавали девять косух. А сейчас, если одна за месяц уйдет, уже счастье. Настолько потребительский рынок упал, что просто удивительно, — сетует Михаил-директор. — Раньше проходимость была сумасшедшая. Людей приходилось практически выгонять из магазина, когда нужно было закрываться. Сейчас все ждем, когда еще кто-то зайдет. И это не из-за падения интереса к рок-культуре — повсюду так, во всех сферах».

В условиях падающего спроса магазин выживает в основном за счет старых клиентов. Но приходится идти на некоторые уступки рыночному спросу. «У нас вот Киркоров лежит. Терпеть его не могу, а приходится продавать. Правда, его берут раз в полгода. И тот же Стас Михайлов есть — вот он идет очень хорошо. Выживать же надо! Кстати, лучше всего берут вот это, — Михаил-директор достает из-под прилавка небольшую коробку с дисками. — “Популярная музыка 30—40-х годов”, танго Оскара Строка, Шульженко, Утесов. Идут на ура». Впрочем, продавать попсу в рок-магазине приходилось и раньше. «До сих пор помню: где-то в двухтысячных вышли новые альбомы Metallica и Тани Булановой, — говорит Михаил-директор. — И вот этой Тани Булановой взяли за день кассет шестьсот. Приходили металлисты, просили Metallica и ее. Говорили, что не себе покупают».

Как старорежимные музыкальные магазины будут выживать в условиях дальнейшей цифровизации музыки? Михаил-продавец отвечает на это коротким «Вот!» и указывает на коробки с виниловыми пластинками, где можно найти и The Doors, и «Гражданскую оборону». Винил, правда, продает не сам магазин: друг Михаила-продавца арендует у них площадь. «CD еще лет пять-семь продержатся, но темпы продаж уже упали, — продолжает Михаил-продавец. — Музыканты делают специальные издания с кучей бонусов: плакатами, медиаторами, автографами. Выходит дороже, но это тенденция, с которой приходится считаться. Но все-таки у нас рок-эконом-магазин».

В разговор включается Наиль: «Дорогие диски берут не очень хорошо. Их еще и хранить не очень удобно». Он достает с полки коллекционное издание Blackmore's Night с матрешкой Ричи Блэкмора внутри — на черной коробке уже появился слой пыли. «Вот его никто не берет, например. Народ ориентируется на простые коробочки. Но покупатели хотят, чтобы в коробке был буклет с текстами песен и всякими “спасибо”. Некоторые без него вообще не берут. Мы стараемся закупать диски только с буклетами».

В магазине продают не только CD и винил, но и билеты на концерты российских и зарубежных групп — под них отведена нижняя часть прилавка. Бородатый мужчина приносит несколько пачек билетов на концерт питерской дарк-вейв-группы Otto Dix. На корточках около прилавка сидят и разглядывают билеты высокий парень в бежевом свитере с разноцветными полосками и девушка с пирсингом-шипом ниже губы и ногтями, накрашенными черным лаком с узором — белыми крестами поверх. За то время, что они находятся в магазине, девушка успевает съесть рожок мороженого.

«Билеты лучше всего берут на электронику и индастриал. На This Will Destroy You (американская построк-группа. — OS) много купили, — рассказывает Наиль. — Но лидер продаж — Николай Емелин. Люди говорят, что это не передать словами, так круто, патриотик-рок такой. А по мне — это шансон».

«А был бы я министром культуры, — мрачно говорит Михаил-директор, — запретил бы весь шансон на хрен».