«Зря, ты новых песен...»

Премьера документального фильма о рок-поэте и «противнике мирового порядка» Илье Кормильцеве. С комментариями режиссера ОЛЕГА РАКОВИЧА

Имена:  Александр Рожков · Илья Кормильцев · Олег Ракович

4 февраля 2012 года исполнится пять лет со дня смерти рок-поэта, издателя, контркультуртрегера и «противника мирового порядка» Ильи Кормильцева. OPENSPACE.RU представляет документальный фильм о Кормильцеве времен Свердловского рок-клуба, снятый режиссерами Александром Рожковым и Олегом Раковичем.



Олег РАКОВИЧ, режиссер

‒ Как давно вы были знакомы с Ильей? Когда познакомились и при каких обстоятельствах?

‒ Мы познакомились с Ильей в конце лета 1981 года. После первого в Свердловске рок-фестиваля архитектурного института так вышло, что продолжительное время я был чуть ли не единственным фоторепортером, с которым работали наши рок-группы: и «Урфин Джюс», и «Трек», и «Змей Горыныч бенд», и, что совершенно естественно, мы много общались. Рок-движение в ту пору было внесистемным, рок-группы на комсомольских конференциях не выступали, ну или перекрашивались в «вокально-инструментальные ансамбли» и исполняли разрешенный партией и комсомолом репертуар. Илья в ту пору был текстовиком группы «Урфин Джюс», которая каким-то чудом стала заводской самодеятельностью, а не вузовской, как многие другие группы, и имела пролетарскую прописку в клубе верхнепышминской фабрики детских игрушек. Именно поэтому в 1982 году был записан на Свердловской киностудии альбом «15». По тем временам совершенно невообразимые возможности: тон-ателье на 500 квадратных метров, струнная группа, 8-постовая синхронизированная звукозапись с возможностью наложения дорожек. Концепция была такая, что все могли и хотели и обсуждали всё, что касалось творчества группы: и музыку, и внешний вид, и графические компоненты, и тексты песен. Илья был крайне этим раздражен, он был непримирим к такому «соавторству». Мне это запомнилось. Он, например, был готов к тому, чтобы отозвать свой текст из почти готовой песни «Размышления компьютера о любви» только потому, что не находились электронные «клавиши», суррогатный звук которых должен был сопровождать часть текста, произносимого компьютером. И ему искренне было наплевать о разрушении концепции альбома, о затраченных сумасшедших усилиях огромного количества людей. Как ни странно, это, кроме уважения к нему, ничего не вызывало. И вот тогда, в 82-м и далее, мы с Ильей много общались и даже бывали друг у друга дома. Не скажу, что это была дружба, нет, скорее приятельское сотрудничество.

‒ Когда вы решили сделать о нем кино? Что было самым сложным в процессе съемок и в подготовке процесса?

‒ В 2011 году официальный Свердловский рок-клуб отмечал двадцатипятилетие. Кроме всего прочего, решили отметить эту дату (наконец-то) созданием фильма о том, как все начиналось. Продюсеры проекта, руководители фестиваля «Старый новый рок» Владимир Шахрин и Евгений Горенбург согласились с моей моделью этого фильма, ну и помогли со средствами на создание 50-минутной картины «За рок». В мае 2011 года начались съемки, и за месяц я с моим соавтором Сашей Рожковым собрал достаточно много материала, в который ну никак не вписывался образ Ильи Кормильцева. То есть мимоходом, вскользь не хотелось и не получалось. Поэтому появилась идея второй серии, второго фильма, посвященного исключительно Илье Кормильцеву. Мы зажали себя в рамки «Илья как свердловский рок-поэт» — и в силу того, что я лично этот период времени ощущаю, и, во-вторых, кино как способ реализации замысла — это еще и изобразительное решение какое-то, желательно целостное. Подняв множество публикаций, воспоминаний, фотографий и видео о Кормильцеве ‒ писателе, переводчике, издателе, ‒ я не смог упаковать это в некое целостное произведение уже на уровне замысла. Надо понимать, что личность Ильи крайне противоречива, чудовищно многообразна и чрезвычайно загадочна. Человек вне времени, вне формата, вне системы. Поэтому некое усекновение, ограниченный подход к использованным материалам, если честно, сделаны сознательно. Мое мнение: именно как рок-поэт, втиснутый в некие ритмические и мелодические решения, Илья творил то, что наиболее приближено к массовому восприятию и осознанию. Его проза ‒ это (и для меня в том числе) значительное опережение дня сегодняшнего. Я не все понимаю, не все принимаю. Пока во всяком случае.

‒ Что вы открыли для себя об Илье Кормильцеве во время съемок фильма?

‒ Жанр документального фильма не очень располагает к описанию типа «удивительный забавный случай на съемочной площадке». Тем не менее кино как зараза ‒ единожды проделав путь от замысла до премьеры, соскочить очень сложно, невозможно даже. Про Илью узнал не много «нового», просто много перечитал его текстов, разных. Это самое сильное впечатление. И я могу совершенно уверенно сказать: я был знаком с ним, но я его не знал.​

Ссылки

• Андрей Бухарин. «Разве это фигура?», 02.02.2012