Список Лебрехта

Тьфу! опять Мадонна!

Тридцать седьмой из «Ста советов, как сделать идеальный журнал» («Афиша» № 246), гласит: «Текст ... про альбом Мадонны не должен начинаться со слов “Вышел очередной альбом Мадонны”…». Цитируемое, однако, не отменяет того факта, что в России вышла третья книга Нормана Лебрехта «Маэстро, шедевры и безумие». Точнее, первая, все та же, но написанная в третий раз. Перевод маститого Сергея Ильина (простите, Саша ^*) здесь так же тороплив и небрежен, как и в «Маэстро Мифе». Редактор и корректор, кажись, вообще не появлялись на рабочих местах («двадцать самых бездарных продукта», «моцартовская Сороковая симфония Моцарта» и композитор Франгис — эх, надо бы «Франгиз»! — Ализаде, подвергшаяся операции по перемене пола). Впрочем, все это не моего ума дело. Коллеги Л. по критическому цеху, будущие рецензенты, возможно, обратят внимание и на перевод. Мне же хочется сфокусироваться лишь на второй части книги, на «списке вершинных достижений классической грамзаписи». В отличие от журнальных хит-парадов, симулирующих «объективную реальность», список Лебрехта интересен именно своей пристрастностью. К ста шедеврам приаттачены «двадцать записей, выпускать которые не следовало ни в коем случае» (третья часть книги). Некоторое количество «позиций» можно найти в ютьюбе, и это дает мне слабые основания предложить свои комментарии к комментариям Л., выбрав наудачу несколько роликов. Чтение этого текста будет эффективным, если книжка у вас под рукой.


Джон Викерс в опере Бриттена «Питер Граймс» (фрагмент третьего акта)



Не буду говорить о том, как достоверен и вокально безупречен мощный канадский тенор, это само собой разумеется. Но вот прочел Л. — и очутился в водовороте британских локальных разборок, внятных лишь паре-тройке русских читателей, да и то один из них Людмила Ковнацкая ^**. Главный мотив эссе — непреодолимая неприязнь автора к Питеру Пирсу, первому исполнителю этой роли. Л. считает, что Пирс сделал столь блестящую карьеру только благодаря своему статусу significant other на протяжении четырех десятков лет. (Для сравнения: Пирс — Питер Граймс, начало пирсовского ролика = 7'50' Викерса.) Л. даже включает запись Die Winterreise в черный список (здесь крошечный фрагмент Gute Nacht, 2'13' — 2'59'. За роялем Бриттен, разумеется). Оказывается, «правоверные приверженцы Бриттена (вероятно, эвфемизм для обозначения “гей-мафии”. — Л. Д.) пытались помешать постановке» театра Ковент-Гарден с Викерсом, осуществленной через год после смерти композитора. Но Л. позабывает предположить, что, вероятно, одним из участников этой мафии был безутешный Пирс, переживший друга на девять лет. Ключевое слово здесь «безутешный».


Эльгар. Концерт для виолончели с оркестром (фрагмент первой части). Жаклин дю Пре — Джон Барбиролли



Л. отличается от прочих обозревателей тем, что всегда смачно, со знанием дела толкует «человеческие» (слишком человеческие) обстоятельства той или иной записи. Пластинке 1965 года отдается предпочтение перед записью того же произведения, которую дю Пре осуществила пять лет спустя. Но, ступив на опасную тропу, по которой движется, условно говоря, «Караван историй», писатель слегка «пережелтил»: пасомая им аудитория, по крайней мере та, что сидит в ютьюбе, явно предпочитает запись 1970 года с Баренбоймом — 524,1 тыс. просмотров против 4,3 тыс. Во-первых, видео, наглядненько. Во-вторых, муж, а не какой-то там абстрактный Барбиролли. Стерлись, стали неинтересными тончайшие различия между записями равно далеких лет, миф же дю Пре пламенеет и разгорается все сильнее, о чем свидетельствует, например, романтическая кинобиография «Хилари и Джеки» (1998) с фантастической Эмили Уотсон в роли Жаклин и обожаемой мною Рэйчел Гриффитс («Клиент всегда мертв») в роли ее сестры (фрагмент).


Вальс Шопена до-диез минор №7. Дину Липатти



Прекрасная, несмотря на свою устрашающую популярность, музыка, прекрасное исполнение (с ломбардской синкопой аккомпанемента) и даже — здесь я сильно рискую! — прекрасный текст, трогательное и волнующее (как и в предыдущем случае) повествование о большом артисте, чья жизнь оборвалась несправедливо рано. В ютьюбе наличествуют, кажется, почти все шопеновские вальсы, записанные «шопеновским пианистом для пианистов» незадолго до смерти, и все же записей Липатти до обидного мало. Я особенно люблю баховский хорал Jesus bleibet meine Freude из кантаты Herz und Mund und Tat und Leben BWV 147 в транскрипции Майры Хесс (почему-то воспроизведен дважды + дивная Сицилиана из баховской же Второй флейтовой сонаты BWV 1031 в переложении Кемпфа — Вильгельма, не Фредерика. Умилительны эти поминальные свечечки из IKEA).



«Surabaya Johny» из музкомедии «Happy End» Вайля. Лотте Ленья

Восхищение великой австрийской актрисой разделяют с Л. и со мной мои друзья, один из которых стырил — этот вульгаризм вполне уместен, когда речь идет о Лотте Ленья, — дорогой мне CD c записями 1955 и 1957 годов. Только одна цитата из Л.: «В ее шестнадцатых сексуальности больше, чем в полном собрании песен Мадонны». И это при том, что последняя еще не завершила свою карьеру! Ленья восхитительна даже тогда, когда ни разу не поет — посмотрите «Римскую весну миссис Стоун».


«Ticket to Ride» Леннона и Маккартни. Кэти Берберян



«...Чем-то схожая с бывшей сразу и американкой, и гречанкой Каллас», — пишет Л., и это сопоставление не кажется мне натянутым. Пластинка «Magnificathy» — описывая ее, Л. не экономит восторгов и превосходных степеней — представляет собой запись радиоконцерта, сделанную в Милане в 1970 году, т. е. это не студийная запись, поэтому некоторое количество фальшивых нот, я думаю, вполне простительно. «...Но культовое значение придает ей (пластинке. — Л. Д.) барочное переложение песни “Ticket to Ride” (...) которое (...) помещает The Beatles в новый контекст, представляя их как средневековых трубадуров посреди не тронутого цивилизацией ландшафта». Ну, насчет «барочного» и «средневековых»... это как-то... ничего, ничего, молчание. Вообще говоря, новыми контекстами Берберян жонглирует вполне виртуозно: вот «Michelle» — в стиле Равеля, ничем не хуже «барочных трубадуров», не правда ли? Я не успел выяснить, кто — неужто сама Кэти? — является автором блестящих транскрипций (возможно, их следует называть кавер-версиями). Вернемся к «Ticket to Ride» и возобновим искусно прерванную цитату: «Министерству здравоохранения следовало бы снабдить ее (песни, о которой идет речь. — Л. Д.) запись предостерегающей надписью: “Это исполнение неповторимо — не пытайтесь воспроизводить его в домашних условиях”». Но попытки были. «Дельфин не рыба, вокалист не музыкант», — утверждают очаровашки Джу и Игудесман — парочка стендап-комедиантов, превосходных музыкантов по совместительству. Потешные до ломоты в висках, они, копируя, что называется, в ноль «барочно-средневековую» версию Кэти, помещают в новый контекст ее самое. Вот, полюбуйтесь. Все пропало, грандиозная Берберян элиминирована, она звучит — но ее нет. Публика воспринимает происходящее как прямую карикатуру на кретинку, просто исполняющую песню The Beatles. Мост — неразличим в тумане нерефлексивного слушания (я использую здесь научный термин в неправильном значении). Sic transit — вот таким вот причудливым способом.

Возобновим (еще более искусно прерванную) цитату из «Ста советов...»: «...и заканчиваться словами “Посмотрим, что покажет Мадонна (тьфу! опять Мадонна! — Л. Д.) на своем следующем альбоме”». Но что же делать, действительно интересно, какой будет четвертая вариация Лебрехта.

P. S. А за Кэти Берберян и вправду обидно.

^* А.В. Карманов, генеральный директор издательства «Классика-XXI»

^** Л.Г. Ковнацкая, главный русский бриттеновед, профессор Петербургской консерватории, доктор искусствоведения


Другие колонки Леонида Десятникова:
Властители DUMM, 27.02.2009
«Елочные игрушки» и другие елочные игрушки, 27.12.2008
Несколько хороших парней, 05.12.2008