Черняковский «Руслан» как зеркало русской реакции
Имена:
Дмитрий Черняков
© Денис Вышинский / Коммерсантъ
Сцена из оперы «Руслан и Людмила»
Это не разбор спектакля, который мне очень — но не безоговорочно — понравился. Это наблюдение за реакцией на него, основные предрассудки в популярном изложении. На этот раз они были явлены особенно ярко, поскольку речь идет об основополагающей русской опере на главной русской оперной сцене, которую Черняков поставил так, как поставил.
Первый мотив наивный. Теперь, видите ли, на «
Руслана» детей привести нельзя, ибо обнаженка и все такое. Почему непременно должно быть так, чтобы можно было их привести — ну, надо приобщать с детства к классике. А может, не надо или не с детства? Классика-то вещь сложная, хронологический подход к ней не всегда работает.
Это большая тема, а тут просто хочется обозначить, что насчет водить детей — сомнительный аргумент. Не говоря уже о том, что дети сейчас часто знают «про это» больше, чем их родители. Но, конечно, такие родители никогда не признаются себе в этом и будут искать виноватых (в чем?) на стороне. Я не говорю даже, что спектакль Чернякова весьма целомудренный, даже застенчивый, тема сисек в нем намеренно не раскрыта, несмотря на то что у Глинки (и тем более у Пушкина) предпосылки к ее раскрытию очень даже имеются.
На «Парсифаль» детей тоже особо не сводишь, как бы благочинно он ни был поставлен. Для детей есть «Волшебная флейта» (кстати, многие сюжетные мотивы из нее Черняков позаимствовал) или, скажем, «Гензель и Гретель». И почему-то на Западе никто особо не парится по этому поводу. Да, ни одна русская опера не сделалась в ходе истории специально детской, не сложилось, — но решительно непонятно, зачем назначать на это место «Руслана», где не просто волшебная сказка, но и много чего еще понамешано.
© Владимир Вяткин / РИА Новости
Сцена из оперы «Руслан и Людмила»
Да если бы и не было понамешано — что ж теперь, если сказка, то сразу надо от имени детей чего-то там предъявлять? Что за взрослые такие? Логично предположить, что не повзрослевшие, раз за спинами у детей прячутся и говорят якобы по доверенности от них.
Тут, кажется, вот еще что: Глинка — это не то чтобы детство русской музыки, но как бы ее рассвет, что ли. Это такой русский Моцарт, светлый гений, наивный, как дитя. Ну, может, не совсем Моцарт и не совсем светлый, но уж как получилось. Вот Чайковский — он любил детей, а сам страдал, потому что зрелый человек и вообще конец XIX века. А Глинка в некотором музыкальном смысле и сам как юноша. Я имею в виду — исторически. К тому же современник вечно юного Пушкина.
Читать текст полностью
По-моему, как-то эти сгустки культурного бессознательного друг с другом отчасти слипаются — Глинка и юность. Иначе сложно понять, почему культурное бессознательное изволит так сердиться, когда ему рассказывают сказку не как юнцу, а как взрослому — то есть не как сказку, а как притчу (что и сделал Черняков).
Второй мотив основной, патриотический. Большой театр принято считать таким особым местом, главным местом. И у тех, кто так считает, видимо, вскипают некие державные мозговые токи. Когда тот же Черняков ставит «Дон Жуана» и многое там меняет, данная часть публики, конечно, ругается и плюется, но у нее все же не заводится пластинка «покусился, сволочь, на святое». А тут заводится. Мол, сказку изоврал, опять все осовременил, гад. Ведь «Руслан и Людмила» — это такая основа, фундамент русской музыки, ну русской оперы точно. А раз так, значит, нужна повышенная доступность, она же постоянство. Чтоб было «как у Глинки».
А у Глинки ясно как: Подлинная Русская Сказка. И по-своему ее пересказывать нельзя. Тем более в главном месте. А то получится, что какой-то нахал украл сказку и в сердце русской оперы образовалась дыра. В этом смысле Большой театр, конечно, нехорош и опасен для художника или менеджера. Это средоточие фетишей и жупелов. Если в этом святилище художник или менеджер делает шаг в сторону, у него сразу начинаются проблемы как бы «с народом», словно у жреца, который чего-нибудь не того наколдовал.
© Илья Красильников / ИТАР-ТАСС
Сцена из оперы «Руслан и Людмила»
Это место а) в которое, упаси бог, может нагрянуть начальство, чтобы лицезреть, б) олицетворение русской оперы (мне одному кажется, что эти две мифологемы взаимосвязаны?), — поэтому в нем должна соблюдаться некая постановочная середина. То есть Большой должен соответствовать средней эстетической температуре по стране. Точнее, по ее культурному слою, не чуждому оперы. Подобная репрезентация ведет к «театру без свойств», и вот тут мы, кажется, приближаемся к сути дела.
Как правило, те же люди, которые требуют от Большого театра умеренности и аккуратности, полагают, что эти качества необходимы для того, чтобы та или иная опера предстала на сцене «как она есть». Я понимаю, что дискурс немного зацикливается; в качестве извинения могу лишь сказать, что тут, как обычно бывает с вековыми предрассудками, все сильно слиплось, и, когда говоришь о чем-то одном, сразу задеваешь все остальное, так что трудно излагать это линейно.
По сути, та часть публики, о которой речь, хочет, чтобы оперный театр был неавторским искусством. У оперы, полагают они, может быть только один автор, он и пишет оперу, «как она есть». Ну, полтора — еще либреттист там где-то сбоку болтается. А режиссер-постановщик автором быть не должен. То есть примерно так: оперный театр это вообще не совсем театр, а Большой — не совсем театр в еще большей степени.
{-tsr-}Потому что режиссер, который хочет быть автором, он же какую-то отсебятину всегда несет, какие-то смыслы там у него надо прочитывать. А вот не надо этого, смыслов там разных. Надо чтоб было как всегда. Как мы привыкли, так и должно быть. Иными словами — «как у Глинки». Это третий основной мотив, и он довольно громкий — повторюсь: когда мы имеем дело с Большим театром, вековые предрассудки набухают и начинают зудеть.
Почему нет и не может быть никакого «как есть» хоть у Глинки, хоть нет, хоть в Большом, хоть в среднем; каковы механизмы этой невозможности в опере, — тема следующей колонки.
Ну а про детей совсем уж как-то стыдно. Да и сосредоточился на детях-то вовсе не Черняков. а Юровский. И его очень несложно понять.
С чем не согласен (да пожалуй даже вовсе не из статьи, а из наблюдений около да вокруг): надо помнить, что авторы оперы прежде всего Глинка и Пушкин - не Черняков и не Юровский. Отчанные потужики натянуть ненатягиваемое обречены в результате быть восприняты по меньшей мере нелепо. И у нелепостей, разумеется, есть воздыхатели, что, отнюдь, не есть плохо. Мы-с за разнообразие. Но зачем же делать плохо, когда можно сделать хорошо (о чем - ниже).
Складывается такое мнение, нынче театрам откровенно насрать, что ставить, главное - в какую салфеточку завернуть. Салфеточки на протяжении истории музыкального театра были разные, а потому соавторы (в данном случае режиссеры) уже не знают, как бы так извратиться, чтобы ну вот хоть как-то наследить.
Я не против экспериментов, но хоть убейте не понимаю, зачем художникам экспериментировать по мотивам Мона Лизы?.. Ведь такое творчество иначе, как карикатуристским, рассматриваться не может. То же - в музыке.
Почему для этих целей не заказать новую оперу? Или не извлечь редко исполняемую старую? Ведь есть оперы, сюжет которых позволяет прямо таки безгранично развернуться режиссерским амбициям (пример - хотя бы та же Иудейка в Михайловском)... Однако ж, те почему-то предпочитают разворачиваться там, где для творческих маневров изначально нету места.
это где же, например? а главное, почему?
Но откуда взялась идея, что публике не нравится? Вроде проблем с пустым залом у Большого театра нет. А наоборот такое рассказывают о продаже билетов, что напоминает лихие 90-ые, а не нынешнеее время, когда все выжившие бандиты получили государственный статус и соответствующую респектабельность. Значит публика как раз довольна в массе своей. Ну а то, что всем не угодишь, так это вроде очевидно и не слишком-то интересно. Такое впечатление, что автор сам заразился идеей "главного театра" и в глубине души ему кажется, что правильно будет, если постановка в Большом театре всем понравится. А если не всем нравится, то это какой-то непорядок и надо чего-то предпринять. Например, объяснить, почему те, которым не нравится, не правы.
<<<откуда взялась идея, что публике не нравится?
Ну вот, например: http://www.forumklassika.ru/showthread.php?t=80551
<<<объяснить, почему те, которым не нравится, не правы
Это как раз в след. колонке. Они неправы не в своем недовольстве (каждый ... как хочет), а в его критериях.
А я лично не пойму, почему в т.наз. "оперной режиссуре" критерий конфликта с музыкой и "тема сисек" (гондонов) - непременное (пусть даже и не единственное) мерило достоинства спектакля. Поставил же Черняков "Китеж" с блокадными старушками, мусорными бачками и бомжами - никто особенно не орал, потому что была метафизика и попадание в идею.
Готов дождаться ваших аргументов, но тут столько уже понаписано всего - ясно, что единственный "правильный критерий" недовольства - соглашаться с режиссером. Тем более с Черняковым.
"По первому абзацу – это, по-моему, еще один рефрен, типа законы музыки = законы аэродинамики (например). Очень распространенное заблуждение."
Нет-нет, я совсем другое имел в виду. Я про то, что если публике что-то не нравится, то совершенно бессмысленно обсуждать, что на самом деле ей это должно было бы понравиться. Раз не нравится - значит не получилось. Можно утешать себя тем, что творил "для немногих", а не для всего этого быдла. Но перевоспитать или даже хоть просто повлиять не получится. Но я в данном случае как раз не вижу, чтобы публике не нравилось. Все время аншлаги, билеты продаются по бешенным ценам, т.е. как раз наоборот - публике очень даже нравится, а вот это:
"Ну вот, например: http://www.forumklassika.ru/showthread.php?t=80551"
совершенно, на мой взгляд, неубедительно. Ну чего, ну десяток мнений, причем несколько и положительных. Отрицательные, кстати, тоже по разному объясняют свое отрицание. Их в любом случае слишком мало, чтобы делать какие-то далеко идущие выводы. Вот если бы все время были пустые залы, то да, можно было бы навести теорию, а так ведь конкретное обоснование одним человеком именно своего неприятия - это всегда больше риторика. А основание - не нравится, потому что не нравится. Нужен статистический материал, чтобы понять почему именно это сейчас многим не нравится или нравится. Т.е. сейчас скорее можно исследовать почему эта постановка НРАВИТСЯ публике.
Если же опера - триединство словесного, музыкального и сценического текста, то тогда, как ни крути, режиссер (а с ним и сценограф) полноправный соавтор, и на свое авторское высказывание полное право имеет.
И это тоже обычный ход мысли: мол, если демократия ... то она хороша, но если демократия ... то не надо нам такой демократии.
Мне не кажется, что сейчас можно корректно оценить отношение публики к этому "Руслану" – Большой только что открылся, то-се, билеты покупают по-любому. С другой стороны, количество публики, голосующей ногами, далеко имеет отношения к качеству спектакля (тот же черняковский "Китеж"тому примером), и тут дело совсем не в том, что публика дура, а вумный критик молодец. Дело в том, что зрительская статистика, она вообще не про то, о чем мы говорим. Вот наблюдение за различными индивидуальными голосами (из сети, еще откуда-то) – другое дело. Если огромное количество негативных отзывов, причем довольно схожих – тут уже можно говорить о типологии общественного мнения. А хорошо или плохо – каждый сам решает.
Я не очень понимаю, что Вы имеете в виду под качеством спектакля, если оно не определяется реакцией публики, ну да и Бог с ним. Я не про то. Я как раз про то, что не вижу "огромного количества негативных отзывов, причем довольно схожих". Есть некоторая единичная негативная реакция, а Вы на ее основе уже строите какие-то теории планетарного масштаба. Какие-то партии, прямо патриотические тори и либеральные виги: одни тянут нас в прошлое, другие - в светлое будущее. Коллективное бессознательное, сгустки мифологем, вековые предрассудки. Не много ли выводов из десятка отзывов в интернете? Суть моего возражения Вам в том, что на мой взгляд Вы строите глобальные выводы на весьма локальном материале. Ваши экстраполяции по масштабу не соответствуют имеющемуся у Вас массиву экспериментальных данных, как я бы написал в рецензии на научную статью :) С тем же успехом можно взять десяток положительных отзывов и написать нечто столь же убедительное и совершенно противоположное по смыслу: публика устала от рутины на оперных подмостках, только новаторство и эксперимент спасает, большой театр наконец освободился от гнета образа главного театра СССР, с нетерпением ждем Бориса Годунова с танцем голых бояр на трапециях и т.д. и т.п. Я потому и говорю про статистику, что нерепрезентативная выборка может дать почти любое значение исследуемого параметра, если статистического материала достаточно много. А дальше уже дело риторической техники, чтобы это выглядело убедительно.
А насчет голых бояр на трапециях это ничего. Только это ведь должен быть хор, а Вы предлагаете кордебалет.
"Сотни отзывов" звучит почти как "Мильоны - вас, нас - тьмы, и тьмы, и тьмы". Ну что ж, поверю на слово)
А про бояр - это не я придумал, это Булгаков в "Роковых яйцах" издевался над мейерхольдовской постановкой.
Вот если бы девизом режиссера было "Не навреди!", если бы он старался прочувствовать Глинку и Пушкина так, чтобы помочь раскрыть как можно больше смыслов... Но нет, надо "шоб було усе как у Европах".
А детей сводить на "Руслана" я бы не отказалась, но не на современного, а на традиционного. Как "Князь Игорь", к примеру, в Новой опере.
Кстати, я ничего не писал насчет того, считаю ли Чернякова гением.
"Но это уж он сам выбирает, кому нравиться, а кому нет"
Средний режиссер этого не выбирает, более того, вспоминается афоризм Раневской о Сикстинской Мадонне, что "эта Дама сама выбирает, на кого ей производить впечатление, а на кого - нет". Возможно, Вы не имели это в виду, но соотносить с этим уровнем Чернякова как-то преждевременно...
И вкусы среднего, музыкально образованного зрителя, тоже надо учитывать.
это была Мона Лиза, что, конечно, дела не меняет. Но, возможно, и меняет, потому как Сикстинская мадонна удовлетворяет представлениям о красоте более широкого круга зрителей.
Но, думаю, Черняков - не Рафаэль, тем более, не Леонардо. Останется ли в веках - сомнительно. Глинка себе место застолбил, так что переждем Чернякова, пойдем и другого посмотрим, так чтобы не только слушать. Ну не попал этот в ноты - найдется другой со слухом. Это ж точно.