«Макбет» Мартина Кушея

Фильм ужасов вместо ответов на извечные вопросы. Все бы хорошо, только не страшно

Имперский, богатый и сытый Мюнхен, со своими просторными площадями, «итальянскими» садами, башнями и колокольнями, любит безмятежную жизнь, но всегда с пристальным интересом следит за новаторами и всякого рода экспериментами. Баварская государственная опера (снаружи — гигантское серое здание, внутри — роскошная малиново-золотая подкова) находится, кажется, в самом центре этого интереса.

Нигде, пожалуй, кроме Мюнхена, не услышишь в кафе или парке яростных споров причапуренных старушек или альтернативной молодежи о новой премьере. Здесь театр знают, в оперу ходят на всё и не по одному разу, помнят досконально все составы вплоть до Второго Стражника и Графа Чепрано.

Тем не менее новый интендант Николаус Бахлер (до этого успешно руководивший венским драматическим Бургтеатром и приглашавший самых радикальных режиссеров) пришел с яростным намерением осовременить имидж Баварской оперы и омолодить ее публику. Кроме внешних перемен — смена всех старых капельдинеров на молодых — он провел серьезную зачистку: ни с кем из тех (кроме самых-самых), кто выступает в Мюнхене более 15 лет, не продлены контракты. Уволены ассистенты и ведущие режиссеры, на чьих плечах много лет держался огромный репертуар. Так что пришедшим на их место юным практикантам и вчерашним стажерам приходится вечерами изучать спектакли по видео и клавирам, чтобы наутро репетировать с новыми солистами. Время покажет, компенсируют ли молодость и порыв отсутствие опыта...

Программа Бахлера на этот сезон «радикально гламурная», призванная угодить всем. В премьерном списке из семи имен — случайно или нет, но все семь опер озаглавлены именем персонажа — рядом с Бергом, Пфицнером и Яначеком есть и Верди, и Вагнер и Доницетти.

Радикалы современного драматического театра Андреас Кригенбург и Барбара Фрай, от которых обязательно нужно ждать театральных откровений, впервые приходят в оперный жанр с «Воццеком» и «Енуфой». Умеренный осовремениватель Кристоф Лой ставит «Лукрецию Борджиа» для примадонны-ветеранки Эдиты Груберовой, на которую молятся мюнхенские вокаломаны. Та же умеренность, очевидно, уготовлена «Аиде» в исполнении Кристофа Неля, но с солидным музыкальным тылом в виде тщательного и пылкого Даниэле Гатти за пультом и многообещающими дебютами Барбары Фриттоли и Екатерины Губановой в ролях Аиды и Амнерис.

Впервые в Мюнхен приедут маститые и молодые звезды, никогда до того в Баварии не выступавшие. Знаменитый летний фестиваль — парад-алле гвоздей сезона — обрастает альтернативными проектами и экспериментальными воркшопами. Всех новшеств не перечислишь.

Программа на год выглядит очень заманчиво. Ожиданий и надежд много. Пока же сезон открылся премьерой «Макбета» в постановке главного современного пугальщика — Мартина Кушея (здесь можно посмотреть трейлер спектакля).

Он антиреалист и мистик, убежденный, что мы живем в эпоху Апокалипсиса. Кушей умеет с помощью ярких, мрачных театральных картин манипулировать сознанием зрителя, будоражить страхи современного человека. Он всегда стремится разглядеть темные стороны (под-) сознания героев и вывести на сцену все подспудные зловещие музыкальные токи. Так было в его лучших спектаклях — «Кармен», «Милосердии Тита», «Отмеченных».

Брутальная шотландская история XI века вроде бы идеально подходит Кушею, но, кажется, с «Макбетом» режиссеру было слишком легко. Он идет за конвенциональной музыкальной структурой, не стремится театральными средствами компенсировать драматургическое несовершенство и найти ответы на извечные вопросы: кто такие ведьмы, какова загадка отношений Макбета и леди, почему злодей Макбет в итоге оказывается единственным трагическим героем, почему торжествующий финал звучит так нерадостно и подавленно...

Все эти нестыковки остаются у Кушея за скобками. Вместо этого он ставит практически фильм ужасов. Вся сцена покрыта черепами. Черная пустыня черепов, по которым ходят и преступники, и их будущие жертвы. Военная палатка Макбета оказывается логовом ведьм — воронкой, из которой ползет всякая нечисть. Единственное убежище от мира — полиэтиленовый прозрачный павильон леди Макбет.

Ведьмы — посланцы потустороннего мира в облике маленьких девочек со зловещими старыми лицами, возникающие ниоткуда и пропадающие в никуда, то появляясь из палатки Макбета, то выныривая из толпы. Эти оборотни могут вселиться в любого: по их злобной воле безобидное общество горожан, словно в коллективном безумии, убивает Банко, тем самым исполняя пророчество. Сцена бала превращается в костюмированный спектакль, в котором чета Макбетов играет роль беззащитных жертв, а демоны превращают безобидных гостей в злобных провокаторов.

Все бы хорошо, только не страшно. Сценограф Мартин Цеетгрубер побеждает Кушея: в его декорации история Макбета выглядит невинно и шаблонно. Вид нескольких тысяч черепов на сцене заставляет вспоминать геноциды ХХ века: и фашистские концлагеря, и Катынь, и преступления Чаушеску. И по сравнению с ними галлоны искусственной крови, живые собаки, отрубленные головы, растерзанные жертвы, ведьминские испражнения и облака театрального дыма — это детские забавы, легкий ужастик.

И певцам, с которыми обычно Кушей работает очень подробно, в этот раз играть приходится не бог весть что. Банко в исполнении Роберто Скандиуцци поет, не отходя от рампы, зычно скрипит некогда роскошным голосом и остается ходульным оперным персонажем.

Леди в этом спектакле — гламурная злодейка, манипулирующая мужем через секс, с садистским наслаждением играющая на его слабых струнах. Но Надя Михаэль, выдающаяся оперная актриса, кажется, сама себе ставит one woman show. Удивительно, как независим ее вокал от движений тела: она может нервно метаться по сцене, лежать или висеть вниз головой — и при этом безупречно выводить легато.

В роли леди она как дикая кошка, как женщина на грани нервного срыва. Ее огромный голос внизу переливается контральтовыми красками, но легко взлетает на предельные верхи, где сверкает стальным блеском. Певица не ищет красоты тона, в погоне за выразительностью не стесняется иногда звучать уродливо и антивокально — и покоряет своей смелостью.

Большое откровение — Зелько Лучич в заглавной роли. У него настоящий драматический голос, ровный, полнозвучный, объемный. Но при этом он не увлекается «крупным» вокалом — и его самые интересные находки как раз в области «тихого» пения.

Хотя его Макбет предстает обычным оперным злодеем, с мечом в руках, с перекошенным от ярости лицом, роскошный баритон Лучича вобрал в себя сомнения и страдания современного человека: никакой оперной позы, отстраненности; каждая фраза выдает в нем большого артиста.

Оркестр звучит упруго и мускулисто в руках Николы Луизотти, который не увлекается децибелами, но ищет гармонию звука, добивается естественности и выпуклости каждой фразы.

Хотя спектакль Кушея вряд ли можно назвать театральной удачей, еще одно новшество мюнхенского интенданта безоговорочно важно: это прямой диалог с публикой. Сразу после последнего представления «Макбета» состоялась встреча зрителей с постановочной командой и журналистами. Ожесточенные дебаты начались с бессвязных возмущенных выкриков о том, сколько можно курить на сцене, выпускать певцов в нижнем белье, испражняться и вообще — где старые добрые времена красивых декораций и костюмов.

Не буду здесь вступать в дискуссию. На OPENSPACE.RU ее уже блестяще начала Марина Давыдова. Скажу только, что через несколько минут крики стихли, а беседа превратилась в увлеченное обсуждение: чем важно сегодня оперное искусство, каким языком оно говорит с современным человеком, как можно передать мысли композитора другой эпохи.

Мюнхенские зрители много знают, но хотят нового, любят, когда их удивляют, не боятся неизвестного и готовы задавать въедливые вопросы, обсуждать, чтобы во всем разобраться до конца. В режиссере они видят не врага народа, но собеседника, с которым нужно разговаривать на достойном художника уровне. Не этого ли так не хватает нашему оперному театру, где часто разговор артистов и публики превращается в диалог слепого с глухим?

Посмотреть галерею полностью

Последние материалы рубрики:
Борис Филановский. Запись «Дидоны и Энея» в исполнении Курентзиса, 27.11.2008
Alarm Will Sound играет сочинение электронного музыканта Aphex Twin, 25.11.2008
Дмитрий Ренанский. «Американский сезон» «Про Арте», 25.11.2008